Роман Реквием по любви. Грехи отцов глава Глава 51

«Господи…»

В ушах зазвенело, а сердце стремительно и бесконтрольно ухнуло в пропасть.

Одно Лиза знала наверняка: она точно не ослышалась.

Дмитрий назвал ее своей женой!

Громко. Четко. При всех.

А вот случайно, на эмоциях (что было ему совершенно несвойственно) или заранее все спланировал, оставалось загадкой. Лиза растерялась на миг, не понимая, как ей реагировать. Как себя вести в сложившейся ситуации?

Она осторожно оглядела все присутствующих. Медленно. По очереди.

Ибо всерьез опасалась возможных последствий данной новости.

Дуда, сидевший к ним ближе всех, неотрывно (точно коршун), с очевидным интересом следил за происходящим. Не более.

Удивленным уж он явно не выглядел!

Как и Сокол. Пашка вообще был единственным из всей этой «развеселой» компании, кто ободряюще ей улыбался. И плевать он хотел на «политику». Ему девушка ответила тем же. Искренне и незамедлительно.

Что до остальных…

Шок, отпечатавшийся на их вытянувшихся от изумления лицах с выпученными до предела глазами, словами не передать. Аркадий Михайлович… и тот угрюмо молчал, сжимая губы в тонкую линию.

Он отрешенно и задумчиво глядел на свою кружку, и еле заметно, явно осуждающе покачивал головой.

«Ну, все! Конец… Нам конец!»

С каждой новой секундой, проведенной в гробовой тишине, панический ужас все сильнее заковывал ее в свои стальные цепи. Конечности все сильнее дрожали. И даже крепкие объятия мужа не приносили должного успокоения.

На своего дядю Лиза и вовсе смотреть не решалась.

Страшилась… до жути… до долбаного помешательства… именно его реакции. Зато услышала, причем отчетливо, с каким облегчением выдохнул стоящий подле него Кирилл. Словно многотонная гора свалилась с сильных плеч этого человека, когда он понял, что свободен от своих обязательств.

Обязательств в отношении нее. Лиза неосознанно кивнула, сканируя потерянным взглядом несостоявшегося жениха, и думая лишь об одном:

«Все верно, чувак! Жениться на мне тебе… не придется!»

— Ты что несешь? Какой еще женой? — сотрясаясь от первобытного бешенства, и сдерживаясь не иначе как чудом, прогромыхал Прокурор. — Какой женой, я спрашиваю?

В который раз Лизавета восхитилась выдержкой своего мужчины.

Вопреки ситуации… Дима. Был. Спокоен. И хладнокровен.

— Законной, Борь! — хмыкнул он со свойственной ему заносчивостью, и повторил с нажимом, грубо. — Законной!

И похоже, это его пафосное заявление окончательно добило ее дядюшку.

— Ты совсем ох*ел, щенок? — взревел дядя Боря не своим голосом. — Бессмертным себя, падла, возомнил? Ну, так я это мигом исправлю! Землю у меня жрать…

— Выслушал бы сперва…

— Ну-ка, завали еб*ло и не перечь страшим! — властно гаркнул Прокурор, готовый чуть ли не ядом плеваться в их сторону.

Что-что, а повелевать он умел! И запугивать тоже.

Всхлипнув, Лиза непроизвольно вжалась спиной в грудь Дмитрия.

— Тише, мышонок, — он тут же поспешил успокоить ее. — Все хорошо!

Девушка робко кивнула. Хорошо так хорошо.

Слова Похомова внушали ей некую… шальную уверенность в себе.

Прилагая неимоверные усилия, она расплылась в холодной улыбке.

С трудом соображая, что творит, Лиза решительно продемонстрировала дяде свою правую руку. Глупо хихикая, причем скорее от напряжения, нежели от бескрайнего веселья, она сняла свое обручальное кольцо, украшенное огромным камнем неизвестного происхождения. Более не таясь, с плохо скрываемым удовольствием Лиза наконец-то надела его на безымянный палец, кайфуя уже просто от того, что теперь подарок мужа находился на своем законном месте. Упрямо вскинув подбородок, произнесла нараспев:

— И с гордостью его клеймо… носила на себе она! Я солгала. Это кольцо никогда не принадлежало моей матери. Оно мое. Мое обручальное кольцо!

О своих словах Лиза пожалела в ту же секунду, ведь подействовали они на ее родственника как красная тряпка на быка. В его облике не осталось и капли человечности. Только слепая ярость. Только низменные инстинкты.

Окончательно потеряв над собой контроль, он со свирепостью безжалостного хищника кинулся на Дмитрия. Причем довольно резво для своих лет!

Лиза не успела даже испугаться. Все произошло слишком быстро.

Среагировав в мгновение ока, Похомов молниеносным движением запихнул ее себе за спину и встретил противника в состоянии полной боевой готовности. В отличие от дяди Боря, который намеревался его как минимум покалечить, Дима, очевидно, преследовал иные цели. Резким выпадом мощно отшвырнул мужчину назад, увеличивая тем самым расстояние для лучшей маневренности. Однако своим преимуществом он почему-то не воспользовался. Просто ждал. А зря! На защиту Смотрящего уже спешили четыре амбала из личной охраны Прокурора, на фоне которых и ее дядя, и ее муж выглядели… низкорослыми хиленькими подростками.

«Ой, мамочки…»

Выброс адреналина в кровь был запредельным.

— Нет! — завизжала Лиза не своим голосом, буквально цепенея от ужаса. — Пожалуйста… не надо!

Естественно, никто ее не слушал.

Равно как никто даже и не пытался их остановить.

— Знал же, сученыш, что я тебе за это башку оторву! — взревел дядя Боря, презрительно харкая на землю. — Знал. И один х*й поступил по-своему!

— Ты совсем *банулся на старости лет? — вторил ему Похомов куда более взбешенным голосом. — Она моя! С х*ра ли я должен от нее отказываться?

— Перед нашим законом все равны! И ты, щегол – не исключение, — холодно резюмировал Прокурор, а следом отдал приказ, от которого Лиза едва чувств не лишилась: — Наказать ублюдка, по всей строгости!

«Как наказать? – паника ослепила. - Господи… как?»

— Не. При. Ней.

Ответный рев Дмитрия прозвучал столь устрашающе, что не только охрана Прокурора застыла в нерешительности. Сам Черчесов уставился на него в недоумении.

— А в чем дело? — ледяной сарказм дядюшки заставил ее спину покрыться липким потом. — Боишься показать ей, что против толпы ты… никто?

— Против толпы и ты никто! – парировал Борзый. - И да, боюсь! До усрачки боюсь, что она меня возненавидит, если я случайно сверну тебе шею! Отправь ее в…

— Она останется! — прозвучало с нажимом. — Пусть смотрит. Пусть видит. Пусть знает, как ломают непокорных!

— Я сказал: НЕ ПРИ НЕЙ!

— Посмотрим, каким тоном ты заговоришь…

— Сука! Да успеешь ты меня наказать! — яростно огрызнулся Похомов. — Я же здесь! Перед тобой. Никуда не убегаю. Не увиливаю. Вину свою признаю. К последствиям готов. Но сначала поговорим, Борис Андреевич. А потом делай со мной, что пожелаешь. Что должен. Только… не у нее на глазах!

— Это решать не тебе! Вообще берегов не видишь? Указывать вздумал?

— Да выслушай ты его, Борь! — внезапно вмешался Дудаев, сохраняя все то же невозмутимое выражение лица и ледяное спокойствие. — Накосячил он, конечно… знатно. Но может, чего дельного скажет, раз так настаивает!

Прокурор неодобрительно фыркнул да нетерпеливо передернул плечами.

— И хорош уже вам обоим быковать! — продолжил Мага, повышая голос. — Малую заикой сделаете! И так вон от страха онемела: стоит, дышать боится!

Лиза вздрогнула, машинально обхватывая себя руками.

Прав. Ох, и прав же был Дуда…

Первобытный ужас, охвативший ее, холодил кровь в жилах.

К неимоверному облегчению, Прокурор к словам Дудаева прислушался.

Не сразу. Поразмыслив несколько секунд. И тем не менее.

— Так и быть, выслушаю. Чисто из-за уважения к тебе! — озвучил он наконец. А затем устремил свой помутневший взор на Похома. — Но сперва я, пожалуй, выслушаю его отца!

Все еще тяжело дыша, дядя Боря обратился к Аркадию Михайловичу, буквально испепеляя своего давнего товарища свирепым взглядом:

— Ты знал?

Мужчина глухо пробормотал:

— И да. И нет.

Его ответ… ошарашил. Причем не только Лизу.

Казалось, Дмитрий был удивлен ничуть не меньше. По крайней мере его скептически изогнутая бровь свидетельствовала как раз-таки об этом.

Мол, серьезно? Знал? Откуда?

Похом тем временем чиркнул зажигалкой, торопливо подпаливая сигарету. Жадно затянулся. И лишь спустя несколько секунд, заговорил вновь:

— Я подозревал, что мой сын просто так не уймется. Что обязательно выкинет какой-нибудь хитровы*банный финт. Его поступки и мотивы просчитать крайне сложно. Особенно если они имеют отношение к ней! В общем, пораскинул я мозгами, и решил обратиться за помощью к сынку покойного Хирурга. К старшему. Хотел, чтобы он присматривал за ним да мне докладывал, если что неладное заметит. А Алексей, он человек иных нравов. На подлость не способен. Пришел ко мне. Так и так, говорит, Михалыч… что хочешь со мной делай, а я не могу его предать. Тебе обязан многим – знаю. Если хочешь, накажи. Но у меня невеста в положении. Прибавления ждем. Покоя хотим. Не сталкивай нас с Дмитрием лбами. Позволь остаться в стороне от вашей семейной тяжбы. В общем, пожалел я его. Гордеев получил свой нейтралитет, а мне осталось только наблюдать и ждать. Ровно до вчерашнего дня! Лиза попросила меня забрать из магазина подарок, который она заказывала на день рождения Андрею. Сотрудникам салона она представила меня как своего свекра – якобы родственнику заказ отдадут без проблем. Все действительно прошло гладко. Запросили паспорт, всучили коробку. А меня осенило вдруг: они же, сука, фамилию сверяли! И если не задали ни одного вопроса, значит, фамилии-то совпали. Я сам себе не поверил попервой. Думал, гоню уже. Но когда молодежь вчера свалила на озеро, я перевернул ее комнату вверх дном…

Он резко замолчал, переводя дух и вновь смачно затянулся табачным дымом.

— И? — нетерпеливо шикнул на него дядя Боря.

— Паспорт я ее нашел, – подытожил Похом. - Не врут – расписались.

— И ты молчал… целые сутки? Целые гребанные сутки?

— А что бы изменилось? — Аркадий Михайлович нервно затушил окурок. — Дело сделано. По его вчерашнему поведению стало ясно: он намерен озвучить эту новость в ближайшее время! При всех же облапал и облизал ее, как только смог! Своими глазами все видели! Что уж тут… говорить?

Повисла зловещая пауза. Несколько мгновений прошли в первозданной оглушающей тишине. Тишине, нарушил которую сам Черчесов:

— Мне придется принять меры! Понимаешь же, брат?

Аркадий Михайлович уверенно кивнул:

— Он и сам это понимает!

— Вижу.

— Только ты наверное… с меня начни, Борь.

— С чего бы вдруг? Ты не при делах!

— А по-хорошему должен бы быть!

— Нет, не должен! – уверенно вмешался в их беседу Дмитрий. – Ты поступил так, как считал нужным. И я уважаю тебя за твердость характера!

— Ладно! – холодно обронил Прокурор, обращаясь уже к Диме. – У тебя пять минут. Говори, что хотел, и… продолжим!

Лиза напряглась каждой клеточкой своего тела.

От его голоса загробного. И тона сурового.

Но ее мужа по-прежнему не смущало ничего.

Он лишь уважительно кивнул, и уточнил:

— Предпочитаешь наедине перетереть, Борис Андреевич? Или ко всем присядем?

Ее дядя, недолго думая, жестом указал на беседку:

— Здесь вещай!

Лиза была столь взвинчена и напугана, что незамедлительно вздрогнула, когда муж мягко коснулся ее плеча.

— Ступай в дом, - велел тихо.

— Нет!

— Кроха…

— Я не уйду!

— Уйдешь! — строго буркнул он, оставляя целомудренный поцелуй на ее волосах. — Так будет… Хорошо. Уйдешь позже. Пока можешь присесть.

Ей не требовалось повторять дважды. Спустя мгновение Лиза уже восседала за столом, мертвой хваткой вцепившись в сильную руку своего мужчины. Сам же Дмитрий сосредоточил все свое внимание на Прокуроре.

— Почему ты против? – начал он явно издалека.

— Ей не место среди нас! – прозвучало бескомпромиссно. - У нее должна быть другая жизнь. Нормальная. Когда ты уже это поймешь?

— Ты бредишь, что ли? Давай называть вещи своими именами, и смотреть на ситуацию… здраво. Без эмоций. Она – дочь Черчилля. Племянница Прокурора. Невестка Похома. И моя жена. Лиза – уже часть этого мира. Неотъемлемая! Неоспоримая! Даже мое отсутствие в ее жизни ничего не изменит. Она рождена такой. Рождена нашей! Так в чем проблема?

— В ее безопасности проблема! – угрожающий рык. - Мы с твоим отцом надежно прятали и оберегали ее очень много лет! И если бы не ТЫ, моей девочке и по сей день ничего бы не угрожало! О ней тупо никто не знал!

— А вот в этом ты сильно заблуждаешься! – задумчиво протянул Похомов. -В момент нашего с ней знакомства на твою девочку уже было совершено покушение. Постановочное, но… от кого бы вы ее ни прятали, они её нашли! И начали запугивать. Зачем? Забавы ради! Лизе подарили шикарный букет цветов. Послание, прилагающееся к нему, я видел собственными глазами. Что там было написано, жена? Скажи им!

Лизавета закашлялась, поперхнувшись собственной слюной.

Она никак не ожидала, что окажется вовлечена в эту беседу.

Однако сориентировалась быстро, и протараторила на выдохе:

— Отправляйся в Ад! И передай привет… Марине.

Дядя Боря и Аркадий Михайлович, не сговариваясь, обменялись настороженными взглядами.

— Что было дальше? — настаивал Дима, побуждая ее к повествованию.

Лиза нахмурилась, силясь не упустить из памяти ни одной детали:

— Курьер достал пистолет. Соня заметила это раньше и кинулась на него с кулаками. А когда он ударил ее, я страшно испугалась и разбила какую-то бутылку об его голову. Потом вы с Пашей утащили мужчину во внутренний двор твоего клуба, и там ты избил бедолагу до полусмерти…

— Достаточно, — остановил ее Похомов, и продолжил рассказ самостоятельно. — От того пассажира я добился подробного описания внешности заказчика. Им оказался Анатолий Решетников. Для тех, кто не в теме: речь идет о правой руке Макара. Толя Решето. С того розыгрыша все и началось. А дальше последовали более крупные инциденты с участием Лизы. Вплоть до попытки ее похищения – отец не даст соврать, он в курсе той истории. На нас с женой напали прямо на трассе, когда мы возвращались в город. Мне пришлось… проучить ублюдков, как следует. На следующее утро, после этого, бате прислали посылку с рукой одного из участников замеса. Исходя из всего вышеперечисленного, у меня возникает закономерный вопрос: так кого вы там оберегали много лет?

Прокурор, более-менее успокоившийся к тому моменту, вновь ощетинился:

— Никто ее не преследовал, пока ты в ее жизни не появился! Что за наезд?

— Простая констатация факта! – Борзый неопределенно пожал плечами. - Я очень много думал, Борь. Очень! О ней. О себе. О нас. Взвешивал все «за» и «против». И пришел к единственному верному выводу: со мной Лиза в бОльшей безопасности, чем без меня!

— Сферу своей деятельности учесть не забыл, мыслитель? — зловеще рассмеялся Черчесов. — Безопаснее с ним, защитник года, епта!

— Я учел все!

— Да неужели?

— Скажи, — их разделял стол, но Похомов все равно подался вперед, дабы выразительно взглянуть в лицо собеседника, — серьезно думаешь, будто я подвергну жизнь своей девочки неоправданному риску? Да ну нах! Я же – не ты, Борис Андреевич!

Ее дядя стиснул челюсти. Сильно. Бесконтрольно.

До противного скрежета зубов, от которого у нее волосы встали дыбом

— Обоснуй-ка! – оскалился он зверем.

— Легко, — невозмутимо фыркнул Дима. — Ты совершил огромную ошибку, когда отказался от своей «любимой» девушки в угоду кодексу!

— Я поступил…

Прокурор сперва повысил голос, но тут же замолчал, очевидно, пытаясь обрести над собой контроль.

— У нее появился шанс прожить нормальную жизнь, — продолжил он куда спокойнее. — Понимаешь? Я был ее проклятьем. Отравой. Тем, кто рушит все ее мечты, и коверкает всю ее жизнь. Тем, кто… сам того не желая, ставит ее под удар. С того момента, как я порвал с ней, она стала неинтересна моим врагам. Ведь с ее помощью они уже никак не смогли бы повлиять на меня!

Дмитрий загоготал во все горло.

Причем так дико, что Лиза всерьез забеспокоилась о состоянии его рассудка.

— А ты в этом уверен? — сухо ухмыльнулся ее муж. — Знаешь, как «счастливо» она прожила эту жизнь, так щедро дарованную тобой?

На скулах дяди Бори напряженно заплясали желваки.

Он был зол и растерян одновременно, когда глухо прошипел:

— Аркаш, че за пургу он несет? Че… с ней?

— А мне почем знать? — возмутился Похом. — Ты же сам тогда запретил всем нашим приближаться к зазнобе твоей на пушечный выстрел!

— Не знаешь, Борис Андреевич? — вновь зловеще хохотнул Дима, создавая своим поведением жуткую, угнетающую атмосферу. — А вот я знаю!

— Откуда?

— А он меня об этом лично спросил!