Роман Придуманный брат глава Глава 207

Нуаньнуань вышла из комнаты и обнаружила, что в зале остался один Си Чэнъюй. Он услышал звук открывающейся двери, обернулся и будничным тоном окликнул ее:

— Нуаньнуань.

— Не может быть, господин Си назвал меня по имени, — выражение лица и голос Нуаньнуань отдавали холодом.

Она не могла принять такой же деланно беззаботный вид, как Си Чэнъюй. В конце концов, даже не будь он кузеном Мо Тинсяо, она все равно была его фанаткой в течение восьми лет. Фанаткой этой кинозвезды, всегда честного и серьезного, доброго и отзывчивого. Никто не обещал, что он окажется хорошим человеком. Однако какие бы его не обуревали печали, Нуаньнуань все равно не могла понять того, что он натворил. Она не сделала ничего плохого, и как бы сильно он не враждовал с Мо Тинсяо, ему не следовало обращать это против нее.

Си Чэнъюй самую малость изменился в лице, будто испытывая горечь и беспомощность.

— Прости меня за это, — он больше не улыбался, и выражение его постепенно становилось все более серьезным.

— Я не принимаю твои извинения.

В его словах не было ни грамма искренности, он даже не верил, что в чем-то не прав. Казалось, Си Чэнъюя не волновало, примет она его извинения или нет, он просто кивнул:

— Хорошо.

— Хотя я не знаю, что произошло между тобой и Мо Тинсяо, но я знаю, что ты очень для него важен. И он знал обо всех твоих действиях, просто давал тебе еще один шанс.

Успокоившись, легко разобраться в том, чего раньше не понимал. Нуаньнуань слегка наклонила голову и серьезно добавила:

— Я тебе завидую.

Она и правда завидовала Си Чэнъюю. Мо Тинсяо так хорошо к нему относился. Настолько, что вызывал у нее зависть.

Ее слова, кажется, затронули его больное место, и он весь переменился:

— Завидуешь мне?

Нуаньнуань собиралась ответить, когда в дверь гостиной неожиданно ворвался высокий человек. Она еще не успела ничего сообразить, как человек оказался прямо перед ней.

— Мо Тинсяо? — она в изумлении смотрела на него. — Зачем ты сюда приехал?

Он так стремительно сюда ворвался, что она приняла его за одного из телохранителей.

Мо Тинсяо не спал всю ночь, и выглядел немного изможденным, но ничуть не слабее.

Он не сразу ответил на вопрос Нуаньнуань, но оглядел ее с ног до головы, облегченно вздохнул, а затем повернулся к Си Чэнъюю.

Тот улыбнулся и сказал:

— Так быстро примчался.

Он это сказал так, будто сам сообщил Мо Тинсяо о том, что пришел сюда.

Нуаньнуань ясно ощущала раздражение Мо Тинсяо. Она помедлила, затем сделала полшага вперед и протянула руку, чтобы взять его за ладонь. Не успела она достигнуть цели, как Мо Тинсяо сам сжал ее руку, будто у него глаза на спине выросли. Его ладонь была сухой и теплой, и крепко сжимая ее, он заставил ее почувствовать себя в безопасности. Испытывая смешанные чувства, Нуаньнуань отвела взгляд.

Си Чэнъюй был свидетелем всей этой сцены, и в глазах его промелькнула насмешка:

— Такая любовь и доверие, мне аж завидно. Интересно, у других возникают такие же мысли, как у меня?

Лицо Мо Тинсяо тут же помрачнело:

— Си Чэнъюй, неужели ты и правда думаешь, что я тебя не трону?

— Конечно же, можешь. Только сначала тебе надо восстановить доброе имя Нуаньнуань, а то она так и останется "любовницей", — сказав это, он повернулся к Нуаньнуань: — Ты же собиралась стать сценаристом? Если к тебе приклеится это прозвище "любовница", то не помешает ли это твоим планам?

Слова Си Чэнъюя, как меч, вонзились прямо в сердце Мо Тинсяо. Раньше он велел Нуаньнуань уволиться, делать то, что ей нравиться, всеми правдами и неправдами пытался заставить ее войти в МоШи. А сейчас он косвенно виноват в том, что она боится выйти из дома. На лбу Мо Тинсяо вздулись вены:

— Замолчи!

Си Чэнъюй еще шире улыбнулся.

— Чэнъюй! — раздался голос Му Ваньци.

Нуаньнуань обернулась, и увидела сестру, которая, словно радостный птенчик, пронеслась по комнате и кинулась в объятия Си Чэнъюя. Тот крепко схватил ее и нежно спросил:

— Ты в порядке?

— В порядке, — покачала головой Му Ваньци, и на ее счастливом лице проявилась девичья застенчивость. — Ты и правда приехал ко мне? Мне это не снится?

— Нет, — он коснулся ее лица и принял еще более ласковый вид.

Нуаньнуань пребывала в шоке от этой сцены, и машинально оглянулась на Мо Тинсяо. Он спокойно смотрел на все происходящее, и выражение его лица не выдавало особого удивления.

Си Чэнъюй почувствовал на себе взгляд Нуаньнуань, поднял голову и улыбнулся ей. Но обратился он к Мо Тинсяо:

— Хоть я и думаю, что Нуаньнуань очень похожа на Циннин, но Му Ваньци похожа еще больше. Ты ей так нравился, и она была бы рада тому, что ты женился на девушке, так похожей на нее саму.

Нуаньнуань была бы совсем дурой, если б не поняла, что эта его фраза – чистая провокация.

— Не все люди такие же, как ты. Если не можешь добиться любви, то просто ищешь замену, — бесцеремонно заявила Нуаньнуань. — Точно так же ты любил и Циннин, прикасался к другим женщинам теми же руками, которыми касался ее. Ей наверняка было очень противно?

Лицо Си Чэнъюя тут же перекосилось, и он гневно воскликнул:

— Нуаньнуань!

— Не произноси мое имя, меня от этого тошнит, — она чувствовала отвращение, глядя на Си Чэнъюя.

В самом деле, чем идеальнее и безупречнее что-то выглядит снаружи, тем гнилее и испорченней оно внутри.

Мо Тинсяо не произнес ни слова, и тут же вывел Нуаньнуань наружу. Вернувшись в машину, ей все еще было очень тяжело на душе, и она попыталась сбросить руку Мо Тинсяо. Но он пристал к ней, как липучка, и вырваться было невозможно. Она вздохнула и раздраженно произнесла:

— Отпусти.

Он с каменным лицом откликнулся:

— Не отпущу.

Нуаньнуань наклонилась и сильно укусила его за руку. Но она забыла, какой железной волей обладает Мо Тинсяо. Если ему после попадания пули не нужны обезболивающие, то что ему такая пустячная боль? Она помучилась немного и тут же устала. Увидев, что Мо Тинсяо так и не ослабил захват, она сдалась. Он притянул ее к себе:

— Полегче стало?

Она замерла:

— Нет.

— Если нет, то давай еще раз, — равнодушно ответил он, придвинув руку к ее губам.

Она покачала головой:

— Слишком твердая. У мужчин руки твердые как камень.

Мо Тинсяо поинтересовался:

— А разве тебе не попадалось ничего еще более твердого?

Она обомлела и не ответила.

Договорив, Мо Тинсяо тоже замер. Подшучивать над Нуаньнуань вошло у него в привычку, и слова сами сорвались у него с языка.

Ее лицо покраснело, она взглянула на Ши Е на переднем сиденье и стала колотить Мо Тинсяо руками и ногами. Он набрался терпения и позволил ей выместить на себе приступ гнева.