Роман После развода я разбогатела глава Глава 386

— Ой! Простите!

Она тотчас подавилась воздухом, зажмурилась, а сердце бешено заколотилось.

Что это она только что увидела?

Анатолий Владимирович, самый знаменитый и влиятельный человек Москвы из рода Дроздовых, всегда производил впечатление холодного и серьезного мужчины.

Но в приватной обстановке послушно разрешает Елизавете Васильевне мять п... попу?

Лежащая на диване Лиза, заслышав шорохи, покраснела, тотчас встала и снова оказалась в объятиях Анатолия.

Уголки рта мужчины вздернулись, а его низкий магнетический голос мягко пожаловался: — Кое-кто поймал тебя, пока ты издевался надо мной, что, по-твоему, я должен делать?

Этот сукин сын, валит с больной головы на здоровую.

Глаза Лизы на мгновение потускнели, и она огрызнулась: — Что там Дроздов протявкал?

— Что слышала.

Анатолий недовольно свел брови и снова наклонился, как будто никто не смотрел, и поцеловал ее точно в губы.

Стоявшая в дверях Алла запаниковала.

Может ли она завтра же быть уволенной за то, что нарушила счастливый покой двух глав?

— Я-а-а... и правда ничего не видела! Елизавета Васильевна, Вы продолжайте, я вас больше не побеспокою!

Когда дверь кабинета закрылась, комнату вскоре заполнил лишь неясный запах.

В тот момент, когда дыхание мужчины становилось все горячее, Лиза заметила это и вовремя оттолкнул его.

Она вздохнула и успокоила дыхание: — Гай Сезар все еще ждет, пора идти.

— Ладно.

Он не стал откладывать, перевернулся и встал с дивана, присел на ковер напротив и осторожно взял в руки ее маленькие ножки в носочках.

Уже почти наступила весна, но все еще было очень холодно.

Поскольку Лиза ушла подписывать контракт, Анатолий долго оставался один в офисе и не включал обогреватель, отчего ноги Лизы немного заледенели.

Он тут же расстегнул свой костюм и обнял ее озябшие ноги, плотно и уютно укутав пиджаком костюма, чтобы согреть их.

Лиза спокойно наблюдала за каждым его движением, запечатлевая каждую его черточку в своем сердце.

Когда ее ноги согрелись, он взял балетки и помог ей обуться.

Затем он взял ее руку в свою, сцепив пальцы, и нежным голосом сказал: — Пойдем.

Лиза не двинулась и взглянула на него: — Толик, как долго ты будешь меня так баловать?

Анатолий легко коснулся ее лица, а черные глаза с серьезностью смотрели на нее: — Всегда. Нет никого, кто бы любил тебя так же сильно, как я.

— А что, если... — она взглянула на живот, — если родится девочка? Говорят, что дочери — это маленькие возлюбленные своих отцов в прошлой жизни, разве ты не поделишься с ней своей любовью?

Взгляд Анатолия был непоколебим: — Нет, у моей дочери в будущем будет своя жизнь, а ты, ты единственная для меня, вся моя жизнь.

Его голос звучал так притягательно в этот момент, и он поднял ее на руки и вынес из кабинета.

Стоявший в коридоре Сезар опешил, когда увидел, как фривольно Анатолий выносит Лизу на руках.

Дроздов без оглядки вошел в лифт, обернулся, чтобы увидеть, что Гай не последовал за ними, поднял брови: — Вы с нами не идете?

— Иду. — тут же опомнился Сезар и поспешил за ними.

На обеде герцогу кусок в горло не лез.

Сидящему на противоположном конце стола Анатолию, казалось, гость был до лампочки. Не ведя и бровью он кормил Лизу, а его лицо было наполнено нежностью и заботой.

А Лизе было немного неловко.

На очередной попытке Анатолия ее покормить, она отодвинула руку и прошептала: — Не надо, я сама.

Когда покормить не удалось, Анатолий не стал докучать, опустил ложку с едой себе в рот и начал тщательно жевать.

Сезар во все глаза смотрел на милости супругов.

Он поднял бокал и уважительно обратился к Анатолию: — Мистер Дроздов, я хорошо подумал над произошедшим прошлой ночью и хотел бы извиниться и выпить за Вас.

Анатолий отложил ложку и поднял бокал с красным вином и в ответ на его любезности произнес пару формальностей.

Лиза не могла пить, и поэтому отстраненно ела, время от времени подыскивая тему разговора, спрашивала Сезару о том, как ему русская кухня.

Закончив трапезу, Анатолий встал и повернулся, чтобы помочь подняться Лизе.

Лиза отказалась: — Я наелась и хочу погулять, переварить.

Анатолий улыбнулся и коснулся кончика ее носа: — Хорошо.

Он сжал руку Лизы, и, сцепив руки в замок, вышел вместе с ней из зала.

На всем протяжении Сезар молча наблюдал за этим со стороны.

Он искренне завидовал и желал счастья этим двоим, у которых в мыслях не было никого, только друг друга.

Они втроем прошли по проходу ресторана, причем Сезар в конце концов решил уйти тихо и не портить прекрасную и гармоничную атмосферу напротив.

Однако они дошли до поворота.

Маленькая, хрупкая фигурка стояла в отдалении, прекрасные глаза спокойно смотрели в спину Лизе, и во взгляде сквозил холод.

Шедшая впереди Лиза чувствовала себя как-то неуютно, словно кто-то смотрел на нее, причем совсем недружелюбно.

Она остановилась и обернулась.

В коридоре не было ни души.

Анатолий сжал ее руку: — Что такое, Лизка?

— Ничего, поехали домой.

Лиза отвела глаза и, не оглядываясь, ушла вместе с Анатолием.

Глубокой ночью.

С тех пор, как она забеременела, Лиза постоянно хотела спать, однако каждый раз сон был крепким.

Но после того, как она согласилась вернуться в выходные, чтобы вступить в наследство, ей несколько ночей подряд снились сны.

И сны повторялись снова и снова.

Во сне маленькая девочка, лица которой не было видно, брала ее за руку и ласково называла сестрой.

— Сестра, ты мне так нравитесь!

— Только вот, сестра, я очень тебе завидую. У тебя есть любящие папа и братья, а у меня никого нет……

— У меня нет любимых, нет семьи, так лучше, если бы… ты могла отдать мне твоих отца и братьев! Поэтому извините, сестра!

В конце фразы милый, мягкий голос девочки вдруг становился мрачным.

Это маленькое личико с невинной улыбкой постепенно превращалось в кровавого демона.

Вслед за этим тело Лизы мгновенно становилось невесомым, а все тело заполнялось пронизывающе холодной водой.

Ее тело неконтролируемо погружалось, и ее охватывало удушье.

— Кто ты?!

Ее глаза открылись, и она резко села.

Подсознательно она опустила взгляд на все свое тело и обнаружила себя в белоснежной ночной рубашке, лежащей в знакомой мягкой большой кровати, прежде чем поняла, что это очередной кошмар.

Несмотря на то, что она была в сознании, неприятное ощущение утопления во сне казалось реальным.

Но как она могла утонуть, если она явно умела плавать?

Анатолий спал чутко, и он тоже проснулся вслед за Лизой.

Включив лампу на прикроватной тумбочке, он обнял ее сзади за плечи и взял салфетку, чтобы вытереть холодный пот с ее лба.

— Лизка, приснилось что-то? Это вопрос с психикой, завтра свожу тебя в больницу.

Она затаила дыхание и схватилась за его руки, обхватившие ее.

Вспомнив обо сне, которые она видела всю ночь напролет в течение последних двух или трех дней, она с серьезным лицом сказала: — Толик, мне всегда казалось, что это не сны, что они были на самом деле, что они произошли, когда мне было пятнадцать лет и я попала в аварию!