Роман После развода я разбогатела глава Глава 248

Атмосфера за обеденным столом вдруг стала очень серьезной.

Давление, исходящее сразу от нескольких людей, слилось воедино, и атмосфера стала воистину пугающей. Стоявшие в ожидании приказа слуги испугались и отступили на шаг назад.

Ярослав и его жена одновременно подняли головы и взглянули на Веронику.

Анатоль нахмурил брови и посмурнел, лицо под маской выглядело очень мрачным.

Вероника заметно запаниковала, но мигом позже, высокомерно хмыкнув, через силу заставила себя держать лицо.

— Что вы все смотрите на меня? Я лишь сказала правду.

Сказав это перед мужем, она добивалась того, чтобы Василий Евгеньевич наконец увидел, какая эта Лиза грязная сука!

Старик Кузнецов посуровел и, недовольно кашлянув, отрезал:

— Зачем ты говоришь об этом за столом? Закрой рот и ешь.

Вероника осталась достаточно тактичной, но, тем не менее, ее слова явно возымели эффект.

Взгляды Ярослава с женой и Анатолия снова упали на Лизу.

Она совершенно спокойно продолжила есть с самым безмятежным выражением лица. Так, словно не слышала, что только что сказала Вероника.

Это не походило на ее обычную реакцию, с Лизиным-то упрямым характером. Анатоль неслабо озадачился и ради эксперимента положил в тарелку ее нелюбимые грибы.

— Попробуй вот эти грибы, они очень питательные и полезные. Тебе нужно питаться разнообразнее.

Лиза мгновенно замерла с вилкой в руке.

Она не могла ничего сказать на глазах у всех и лишь пристально посмотрела на Анатоля.

Только ему удалось расшифровать этот взгляд, который не предвещал лично для него ничего хорошего. Она явно пылала гневом.

Разве это похоже на Лизу — злиться и не выплескивать эмоции наружу?

Толя никак не мог понять, что творится в ее голове? Не знал он и того, что же может произойти с ним вечером, если эти ненавистные грибы задержатся в ее тарелке.

Поэтому он забрал эти столь нелюбимые Лизой грибы и съел их сам.

Выражение лица девушки смягчилось.

На эту картину обратил внимание отец Лизы. Его мутные глаза слегка прищурились. Никто не знал, что он думает.

Ужин вышел не слишком радостным.

Увидев, как Анатоль отложил палочки, Василий Евгеньевич с мягкой улыбкой спросил:

— Толя, еда от нашего повара пришлась тебе по вкусу?

— Весьма недурно. Я уже наелся. А вам приятного аппетита.

Отец Лизы тоже отложил приборы и произнес:

— Я тоже почти доел. Но возраст уже не тот, ноги не те. Я хочу подняться в кабинет и взять пару книг. Проводишь меня? А остальные могут продолжить ужин.

Он очевидно хотел поговорить с молодым человеком наедине.

— Конечно, — без колебаний ответил Анатоль. Он встал позади Василия Евгеньевича и покатил инвалидное кресло.

После того как они вдвоем ушли, Вероника продолжила изливать яд:

— Елизавета, а ты действительно удачлива. Хоть ты и подержанный товар на брачном рынке, удивительно, но Анатолий все-таки не жалуется и хочет на тебе жениться. И тебе стоит больше благодарить за это свою семью… Ааа!

Она едва закончила говорить, когда Лиза взяла со стола наполовину полный стакан сока и метко выплеснула его на свою мачеху.

Веронику с ног до головы покрывал липкий сок.

Она с круглыми от шока глазами спросила:

— Т-… Ты посмела меня облить?!

Лиза повела бровью и холодно ответила:

— А почему нет? Только что я упустила тебя, потому что Толя впервые приехал к нам на ужин, и я не хотела сделать дело сложным. Я терпеливо промолчала в ответ на твою первую выходку, но кто же мог подумать, что ты так зарвешься.

— Это дом твоего отца! А я твоя мачеха!

Лиза продолжила ее высмеивать:

— Да кто из семьи, кроме папы, тебя признает? Ты со своим завышенным самомнением даже не осознаешь всей абсурдности своего положения и живешь, как никчемная тряпка.

— Елизавета!

От злости Вероника вся раскраснелась. Она посмотрела на Ярослава и Милану.

Один оказался равнодушен к ее гневу, а другая ухмылялась, делая вид, будто произошедшее их и вовсе не касается.

Лиза заметила этот взгляд и с сарказмом спросила:

— Куда смотришь? Надеешься, что они встанут на твою сторону? Это мой родной брат и невестка, они не передадут мне нож только потому, что если я прирежу тебя, это плохо скажется на репутации семьи.

Стоило ее мужу выйти, как Вероника оказалась совершенно беспомощна. Она выглядела жалкой, словно собиралась заплакать от издевок.

Не привыкшая быть голословной, Лиза схватила со стола вилку для нарезки стейков и направилась прямиком к мачехе. Девушка приставила вилку к ее горлу.

Вероника пришла в смятение:

— Елизавета! Если ты посмеешь навредить мне, тебе это так просто с рук не сойдет!

В конце концов, столько людей смотрят. И Милана тоже решила остановить Лизу:

— Лизочка, послушай…

Ярослав взял Милю за руку и жестом приказал ей не обращать внимания на происходящее.

Пара молча продолжила наблюдать за этим спектаклем.

Вероника чувствовала себя беспомощной, ощущая зубья вилки на своей коже. Она боялась лишний раз шевельнуться.

Наслаждаясь ее испугом, Лиза с кривой ухмылкой продолжила:

— Ну и что, кроме того, чтобы бахвалиться да прятаться за спиной моего отца, ты еще можешь?

Вероника замолкла.

— Если ты наконец прикусишь свой язык, то я, так и быть, позволю тебе насладиться последней волной богатства перед тем, как унаследую семейное дело. Но если ты еще раз перейдешь мне дорогу, я…

Она медленно и вкрадчиво произнесла, наклонившись к самому уху Вероники:

— Я в считанные дни найду людей, которые помогут вывезти тебя в горы на корм диким кабанам.

Зрачки Вероники сузились от ужаса:

— Да как ты смеешь!

— Рискнешь проверить? Я — Елизавета Кузнецова, и никто мне не указ.

Веронику словно загипнотизировал свирепый блеск в глазах Лизы, и она замолкла.

В кабинете.

Анатоль помогал Василию Евгеньевичу найти нужные книги на стеллаже.

— Вот эта книга? Или вон та?

Старик надел очки для чтения и, прищурив немощные глаза, сказал:

— Та, что посередине.

Анатоль взял книгу и с почтительностью, двумя руками передал ее старику.

Его морщинистые руки нежно потерли обложку, и отец Лизы спокойно произнес:

— Изначально я позволил тебе обручиться с Лизой, потому что ценю твою деловую хватку. Вы уже некоторое время живете вместе, ладите?

Анатолий послушно выслушал слова старика. Почему-то они заронили в его душу сомнение.

Неужели Кузнецов им недоволен?

— Лизонька очень внимательна ко мне, я благодарен ей за заботу. К тому же она не только любимица всей семьи Кузнецовых, но и моя драгоценная вторая половина. И всю оставшуюся жизнь я хотел бы провести с ней рука об руку.

И хотя Анатоль говорил от всей души, старик Кузнецов все больше и больше суровел. В конце концов он даже покачал головой и вздохнул.

— Василий Евгеньевич?

— Хорошо, что ты так думаешь. Но я с детства избаловал дочь так, что она во всем желает оказаться первой. Если говорит, что ненавидит, то ненавидит, и даже старшие для нее не исключение. С таким характером легко нажить себе неприятности, поэтому я искал кого-то, кто смог бы подавить эти черты и научить ее повиновению.

Анатоль стиснул зубы, не найдясь, что ответить. Он никак не мог понять, к чему клонит старик.

Разве не все отцы хотят, чтобы в браке их дочь холили и лелеяли? Неужели Василий Евгеньевич надеется, что он будет обращаться с Лизой так же сурово, как с мужчиной?

Если уж им двадцать три года не удается подавить ее пылкий темперамент, то как это прикажете сделать ему? Это же невыполнимая задача.

Кузнецов продолжил:

— Обычно только Ярославу удается обуздать Лизу. Я надеюсь, ты поучишься у него в этом отношении.

Так он хочет, чтобы Анатоль обратился за помощью к Ярославу? Они же конкуренты. К тому же Ярослав недавно отправлял за ним наемных убийц. И если бы не Лиза, они давно бы уже стали врагами.

— Василий Евгеньевич… На самом деле, Лиза прислушивается ко мне, когда дело касается важных вопросов.

— Не стоит приукрашивать, я знаю обо всем, что между вами происходит, — небрежно заметил Кузнецов.

Анатоль застыл в замешательстве. Старик знает? И какие же слухи ходят о нем с Лизой?

Отец семейства продолжил:

— Я уже стар и недолго смогу побыть со своими детьми. И если ты не в состоянии исполнить мое желание, боюсь, мне придется пересмотреть решение о вашей помолвке.

Выпрямившись, Анатоль поклонился и с особым усердием посмотрел на сидящего в коляске старика:

— Не волнуйтесь, Василий Евгеньевич, я преподам Лизе урок и сделаю ее достойной женой!