Роман После развода я разбогатела глава Глава 228

— Ты даже приготовил безделушку для битья, настолько хорошо все продумал. Считаешь, из того, что ты поднялся в положении, я не осмелюсь тебя тронуть?

Мужчина вскинул голову и встретил ее взгляд, в его покрасневших глазах была различима обида:

— Перед тобой я не глава корпорации «Орфей», не богатый господин Дроздов, и если ты злишься, то должна наказать меня.

«Только посмотри на эти слова, его актерская игра значительно улучшилась с прошлого вечера».

— Раз ты просишь! – Лиза подняла в воздух хлыст, взгляд ее был полон злобы.

Девушка почувствовала желание, ей хотелось избить его до крови, так, чтобы ползал по полу не в силах подняться, чтобы со слезами просил прощения! Но когда она и правда его ударила, то инстинктивно сдержала силу, использовав лишь половину. Так она хлестнула его два раза по левому предплечью.

— Больно? – ее взгляд оставался таким же холодным.

Брови мужчины слегка нахмурились, он сдерживал дрожь в руке до минимального проявления. Дроздов тихо вздохнул и с улыбкой в темных глазах произнес:

— Не больно.

«Да как же не больно!».

Конечно ее удары не были особенно сильными, максимум могли вызвать синяки, однако неровная поверхность хлыста порвала его рубашку и задела кожу, оставив две жутких полоски крови. Особенно в глаза бросались алые следы на рукаве белой рубашки мужчины.

Елизавета почувствовала неладное и взглянула на хлыст в своей руке. Поверхность оказалась грубой, и из нее торчало множество жестких кусочков, неудивительно, что ударом вполсилы она порвала его кожу, и хлыст окрасился каплями крови. При виде этого в глазах девушки сверкнула боль. Однако всего лишь секунду спустя ее мысли вновь заполнил гнев, практически сжигая в ней всю рациональность.

Он был готов пойти на все ради этого спектакля!

Хлыстом Лиза легонько приподняла его подбородок и презрительно усмехнулась:

— Специально разыгрываешь этот спектакль с уловками, прикидываешься передо мной страдальцем, ты просто нечто! Ну разве не замечательно манипулировать мной?

Это задело Дроздова еще сильнее:

— Я не собирался играть с тобой. Я был не прав, что солгал тебе и ранил тебя. Я согласен на наказание, но когда ты закончишь с ним, и твой гнев рассеется, ты выслушаешь мои объяснения?

Елизавета прикрыла глаза и безжалостным тоном произнесла:

— Хорошо, если, когда я закончу, у тебя все еще останутся силы продолжать придумывать оправдания, тогда и поговорим!

Анатоль закрыл глаза, стиснул зубы и стал послушно ждать. Лиза снова подняла хлыст, однако рука, сжимавшая его рукоятку, начала дрожать. Прошло долгое время, но звук разрывающего воздух хлыста так и не раздался снова. Лиза уже знала силу его ударов, и ее рука просто никак не могла опустить в третий раз. Она оказалась той, кто проиграл.

Понимая, что он разыграл ее, обманул ее, из-за чего она тонула в чувстве вины последние полгода, Елизавета ужасно злилась, настолько, что хотела забить этого мерзавца до смерти! Даже хотела на самом деле превратить его в урну с прахом!

Однако несмотря на такую злость и на то, что она правда хотела ударить его этим жестоким хлыстом, рука ее не поднималась, ей было больно и она была абсолютно не способна снова ранить его… Она проиграла его притворству! Девушка неожиданно почувствовала ужасное поражение. Сильное неприятное чувство того, что Дроздов добрался до нее, заставило ее несколько раз ударить хлыстом пол, вымещая гнев.

Звук ударов об пол оказался очень громким, и стоявшие далеко, за пределами виллы, Эмир с Адамом вздрогнули. Закончив истязать пол, Лиза отбросила хлыст и, не удостоив взглядом все еще стоявшего на коленях Анатолия, открыла дверь. Она словно сбегала от него, не сказав напоследок ни слова.

Когда девушка вышла, Эмир не ожидавший такой скорости все еще держал в руках кровоостанавливающую мазь и бинты. Но когда он додумался спрятать их за спиной, было уже поздно, Елизавета успела отчетливо все увидеть. К тому же его движение привлекло внимание девушки, ведь выглядело так, что он что-то хотел скрыть. Она усмехнулась:

— Он и правда подготовился по всем фронтам, придумал все эти уловки для меня, какая бессмыслица.

Эмир от испуга изменился лице:

— Нет-нет, все не так, я сам подготовил эти вещи, к Анатолию Владимировичу это не имеет отношения… – он просто услышал ужасающие звуки ударов из дома и, думая о том, что босса еще ждал выезд на задание, заранее достал мазь, чтобы, как только удастся войти и помочь тому с ранами.

Холод во взгляде Лизы стал лишь сильнее и заполнил все вокруг, очевидно, она совершенно не поверила его словам.

Эмир тоже сообразил, что они прозвучали неправдоподобно, чем дальше он говорил, тем становилось хуже и под конец речь начала плыть, он собрал мысли воедино, чтобы объяснить все заново:

— Елизавета, Елизавета Васильевна, Анатолий Владимирович з-з-здесь действительно ни при чем, это я…

Девушка совершенно не хотела слушать и не оборачиваясь покинула участок Дроздовых.

Дождавшись ее ухода, мужчина раздосадовано хлопнул себя по губам, после чего поспешил зайти в дом, чтобы проверить начальника. Тот уже успел подняться с пола и теперь в растерянном виде сидел на диване.

Эмир быстро подошел к нему, проверить раны на теле, и обнаружил две полоски от хлыста на левом предплечье мужчины. Лишь тогда он облегченно выдохнул и проворными движениями принялся за раны. Найденный им хлыст действительно был слишком грубым, его неровности впились в плоть Анатоля. Мужчина осторожно помог тому вытащить застрявшие частички пинцетом, после чего продезинфицировал раны.

Вспомнив о том, что только что произошло на входе, Эмир ничего не утаивая поведал обо всем Дроздову.

— …Простите, босс, я всего лишь боялся, что раны окажутся слишком серьезными, и это станет риском при исполнении задания. Я не ожидал, что Елизавета Васильевна поймает меня, как только мы вернемся, я сразу же пойду к ней и извинюсь:

Взгляд Анатолия помрачнел:

— Сделанное тобой на мне, от твоих извинений не будет толку, она больше мне не поверит.

От вида страданий начальника Эмиру тоже стало тяжело, и он со злостью ударил себя по лицу:

— Простите! Это все моя вина! Будь я проклят! – он не сдерживал силу, и уже после двух ударов подряд его лицо припухло, а в уголке рта выступила кровь.

Дроздов остановил его самоистязание:

— Хватит, я сам все испортил, я найду шанс объяснить ей все еще раз лично, не вини себя.

Однако не винить себя для него было невозможно, ведь для Эмира Анатоль являлся благодетелем, начальником, другом и самым важным близким человеком. И несмотря на то, что иногда он и высказывал свое недовольство Дроздову, тем не менее он всегда о нем заботился.

Под покровом ночи группа людей выехала с земли Дроздовых и покинула город.

***

Лизе вновь не спалось.

Анатоль спас ее жизнь, пострадал из-за нее, и в душе она была благодарна, но теперь она узнала, что все это было ложью и он намеренно сфальсифицировал свою смерть, чтобы вызвать в ней чувство вины, он манипулировал ей, обманул ее чувства, заставив оплакивать его раз за разом как идиотка. Она ведь даже наивно думала, что в этой жизни не выйдет замуж и не заведет детей, и просто вернется в Казань ухаживать за его могилой.

Однако размышляя об этом сейчас, Елизавета ощущала себя посмешищем!

Она действительно не могла простить поведение Дроздова! Но и, когда у нее была возможность избить его и выместить свой гнев, Лиза не смогла сделать и этого. Возможно, единственным возможным было оборвать с ним связи, не встречаться и жить отдельной жизнью, это позволило бы ей постепенно забыть о всем ужасе.

Она не спала всю ночь, размышляя, и в оконце концов приняла решение.

Следующим утром закончив с умыванием и макияжем, девушка вышла из дома и снова направилась к Дроздовым, однако теперь не в дом Анатоля, а сразу к Константину Львовичу.

При виде серьезного выражения на ее лице, означавшего, что она хотела обсудить что-то важное, мужчина после завтрака отвел ее в гостиную. Однако, когда он выслушал полную уверенности речь девушки, его выражение наполнилось недоверием и он взглянул на Луку Федоровича, пребывавшего в таком же замешательстве.

— Лиза, я не ослышался? Ты хочешь разорвать помолвку с Толей спустя каких-то два дня после объявления?!