Роман После развода я разбогатела глава Глава 183

Его сердце щемило, а удушающее чувство в груди было настолько гнетущим, что он едва мог дышать. Что нужно сделать, чтобы вернуть ее сердце...

Елизавета обернулась, принесла пуфик, стоявший рядом с маленьким диваном в комнате, и села напротив него с серьезным видом.

— Я даю тебе противоядие не для того, чтобы заставить расторгнуть соглашение, просто я думаю, будто тебе все время плохо в последнее время, из-за 023 боль также будет усиливаться, на этот раз ты спас меня, и я помогаю тебе снять острую боль, это все равно, что долг крашен платежом.

Коля пристально смотрел на нее, ничего не отвечая. Лиза продолжила объяснять:

— По поводу трудового соглашения, поскольку он был согласован в прошлый раз, и у меня в руках все еще находится твое записанное обещание, я не буду упоминать о нем снова.

Означало ли это, что сейчас она не принимала меры предосторожности по отношению к нему, как вначале? Значит ли это, что все, что он делал в последнее время, еще на шаг приблизило его к ней?

— А ты не боишься, что если ты дашь мне противоядие, то потом не сможешь меня побороть, и я обижу тебя, наврежу тебе?

Ярко-красные губы Лизы были обворожительными от улыбки. Она задала встречный вопрос:

— А ты бы стал?

Тонкие белые губы Николая тоже слегка скривились, когда он твердо ответил:

— Нет.

Но Елизавета вдруг сузила глаза, уголки ее губ злобно скривились:

— А ты не боишься, что то, что я дам тебе, будет не противоядием от 023, а чем-то более сильным и мучительным?

— Ты бы не стала.

И даже если она действительно была бы настолько безжалостной, он бы все равно без колебаний сделал укол, стоит только ей попросить.

— Да, я бы не стала, поэтому это настоящее противоядие, и оно сейчас у тебя в руках, так что вводи его. – Тон девушки был равнодушным.

Сейчас? Николай посмотрел вниз на коробку в своей руке. Он уже приближался к концу своих сил, и его тело было невероятно истощено. Если бы он ввел его сейчас, с проницательностью Лизы, она определенно заметила бы, что с его телом что-то было не так. Ей не нравилось быть должницей, и она почувствовала бы себя виноватой, если бы узнала, что ночь в баре все было не из-за кислоты, а из-за вируса S404, не так ли? Но, в конце концов, чувство вины – это не любовь...

Он ничего не говорил и не двигался.

— Что такое? Ты действительно боишься, что я расправлюсь с тобой?

Коля покачал головой, его низкий голос был слабым:

— В прошлый раз его вводил я, в этот раз... помоги мне, хорошо? – Мужчина протянул ей черно-золотую коробку, в его словах прозвучал смутный намек на каприз. Лиза не взяла коробочку, ее глаза стали еще глубже, когда она посмотрела на Николая. Он добавил: — Только на этот раз.

Елизавета взяла коробку, но увидела, что он совсем не был намерен раздеваться, вместо этого Николай откинулся назад и лег на кресло-качалку.

— Что ты делаешь? Раздевайся и дай мне руку.

Коля наклонил голову набок, обнажив бледную, тонкую как бумага шею, сексуальный кадык в горле слегка перекатывался вверх-вниз:

— Перевяжи яремную вену. – Лиза косо посмотрела на него и без всякой двусмысленности сделала ему укол, не приложив сил.

Получать лекарство через яремную вену было больно. Но Николай лишь слегка нахмурился, не выдав никакого выражения. Инъекция с иглой, длиной в мизинец, была выполнена за десять секунд.

Лиза непринужденно бросила его в мусорное ведро, а, обернувшись, застала Николая неподвижным, наблюдающим за тем, как солнце садится за горизонт. Мужчина выглядел разомлевшим и без какой-либо энергии. Все это время девушке казалось, что с ним что-то было не так, и уже собиралась продолжить допытываться его, когда мужчина заговорил первым:

— Лиза, если я умру, будешь ли ты помнить меня до конца жизни? – Его голос был легким с каплей беззаботности.

— Нет. – Елизавета подняла брови и, высмеивающее, сказала: — Если ты умрешь, я сразу же забуду о твоем существовании и буду жить дальше. Но, как говорится, добрый человек долго не живет, а недобрый процветает, и я боюсь, что такой испорченный до мозга мужчина, как ты, пока точно не умрет.

Коля слегка рассмеялся, слабая любовь залила его жалобный тон:

— Ты все-таки... жестокая испорченная женщина.

Еще более нелепым было то, что ему просто нравилась ее испорченность, ее безжалостность, все в ней. Погрязнув в этом, вырваться было невозможно. Лиза не отрицала:

— Я никогда не говорила, что я добрая.

Николай только улыбнулся, эта улыбка мягко изогнулась на уголках его губ, они были несравненно бледными, его длинные, вьющиеся ресницы слабо трепетали. Глаза, которые раньше были мрачными, теперь тускло смотрели за горизонт. Он правда был похож на хиляка, который вот-вот помрет.

Чем больше Лиза наблюдала за ним, тем более странным он ей казался. Он был в таком плохом состоянии. Это ведь всего лишь кислота, она не может повредить его внутренние органы, не говоря уже о том, что она дала ему противоядие от 023.

— Вчерашняя больница была не очень? Они не выявили проблем в твоем организме? Пойдем, съедим снова в самую лучшую больницу в Казани. – Девушка уже собиралась заставить Николая встать, когда Энди постучал в дверь.

— Госпожа, Вы не отвечали на звонки, приехал сам Даниил Рафаэльевич, его машина сейчас припаркована перед виллой, и он сказал, что хочет забрать Вас сегодня на ужин.

Елизавета колебалась и решила сначала отвезти Николая в больницу:

— Пойдем, сначала пройдем обследование.

Коля остановил ее тщедушным голосом:

— Я в порядке, отдохну пару дней, а ты иди и поешь, не заставляй его ждать.

Лиза незаметно нахмурилась. В последний раз, когда Даниил пригласил ее на ужин, он устроил шоу перед всеми этими людьми в полицейском участке, играя на жалости к себе. На этот раз он не только не останавливает ее, но и поощряет пойти на ужин с Даниилом?

Возле двери Энди еще раз с осторожностью сказал:

— Госпожа, идете?

Девушка ничего не говорила, наморщив брови и уставившись на Николая.

Николай не смотрел на нее, а продолжал лежать, глядя на небо, томно, с аурой хладнокровия, к которой не подступиться. Что с ним такое? Лиза была озадачена, но теперь ей предстояло сделать кое-что очень срочное. Она снова осторожно спросила:

— Николай, скажи мне правду, ты уверен, что с тобой все в порядке?

Коля мягко кивнул, выражение его лица было бредным:

— Я просто хочу спать, я вздремну, когда ты уйдешь, встану, и мне станет лучше...

Лиза на мгновение уставилась на него, затем на машину Даниила, припаркованную у виллы, внутренне разрываясь, и вздохнула.

— Хорошо, ты спи, а я попрошу Джека и остальных охранять виллу и не приходить и не мешать твоему отдыху. – С этими словами она повернулась, чтобы выйти.

Николай вдруг протянул руку и сжал ее запястье, его темные глаза были серьезны и суровы:

— Лиза, этот Даниил не простой человек, у него вполне могут быть тайны, очень плохие для тебя, ты должна остерегаться его в будущем.

Девушка не стала долго раздумывать, а тихо сказала «да» и вышла из комнаты.

***

Закат слегка разлился по небу. Ветерок шевелил тонкие шелковые занавески, которые изредка падали на мужчину, лежавшего на кушетке у окна. Николай неподвижно и спокойно смотрел на улицу, когда Лиза села в машину Даниила и уехала, взяв с собой Кевина и Энди. Пока машина полностью не скрылась из виду.

Он до боли сжал рукоятку, тупая боль в груди больше не могла быть подавлена, в горле поднялась кровь, и он тотчас зажал губы рукой. Затем последовал душераздирающий кашель. Кровь стекала по краю его губ, скопилась в его ладонях и начала капать сквозь пальцы на пол.

Мужчина опустил глаза и посмотрел на цвет крови на своей ладони. Она была темно-красной. Количество крови, которую он выплевывал стало больше, а цвет крови – темнее. Это означало, что вирус S404 в его теле полностью задействовал.

Коля вспомнил, что когда доктор Y из военной лаборатории впервые разработал это биохимическое оружие, он отправился наблюдать за ним, и когда проводилось испытание, маленькие животные сразу же умерли. Животные огромных размеров после поражения вирусом S404 продержались не более трех дней. Посчитав дни, когда он был заразился. Сегодня был третий…