Роман После развода я разбогатела глава Глава 159

Полиция? Довольно быстро они. Елизавета нисколько не была удивлена. Она протянул две маленькие нежные руки и спокойно улыбнулась:

— Хорошо, пройдёмте.

Это был первый раз на его памяти, когда Олег видел такую активную и спокойную женщину во время ареста. Особенно его поразила её лёгкая и непринуждённая улыбка. Поскольку он лично видел кадры ранений Таисии, то представлял себе преступника, который мог бы руководствоваться жестокими и бессердечными методами. Ему было трудно уложить в голове, что преступницей могла быть вот это кажущаяся совершенно невинной девушка.

Про себя он решил, что ему следует быть осторожным в этом деле, и шагнул вперёд, чтобы надеть на девушку наручники. Но прежде, чем Дорохов успел это сделать, его руку остановили и опустили вниз.

Николай изначально был на кухне и мыл посуду, но когда услышал за окном какое-то движение и увидал ситуацию, тут же вышел на помощь Лизе.

Он спокойно посмотрел в глаза полицескому:

— Она невиновна, всё это сделал я. Если ты кого-то и нужно забрать, так это меня.

Лизу это удивило и даже сбило с толку:

— Всё, что ты сделал – это сорвал несколько груш. Остынь.

Но Коля не только не отступил, наоборот, он сделал шаг вперед и загородил её своим телом. Его темные и глубокие, как ночь, глаза все еще не мигая смотрели на Дорохова:

— Я знаю все об этом деле, если хотите узнать правду, просто заберите меня.

Елизавета была немного раздражена: это дело касалось лишь её, а он опять лез куда его не просили. Мужчина, стоящий перед ней, слегка повернул голову, не понимая, о чем она думает, и ободряюще улыбнулся:

— Не переживай, ты ступай, а я решу этот вопрос.

Лиза так и обомлела: где он увидел, что она переживает?

— Я еще не была в полицейском участке. Это так увлекательно. Я просто хочу пойти и выпить чашечку чая.

Николай и командир уставились на неё в немом недоумении. Она думала, что полицейском участке это чайный домик что ли?

Увлекательно? Дорохов оглядел чудную парочку перед ним: судя по их словам, они оба присутствовали в тот день на месте происшествия.

— Поскольку вы оба имеете отношение к этому делу, то вместе и пойдёте в участок!

На этих словах Олег достал еще одну пару наручников. Лиза не возражала: раз Николаю так нравится совать нос в её дела, то пусть с ней за компанию и отдувается. Она улыбнулась и сказала:

— Отлично, но я бы хотела сказать пару слов своим телохранителям, я быстро.

Она позвала Адама, достала из сумки черно золотую карточку, и протянув её вперёд, что-то прошептала ему на ухо.

В конце концов на них обоих надели наручники и посадили в полицейскую машину. Пока они ехали, Лиза спокойно любовалась пейзажем за окном. Коля посмотрел на неё, затем его взгляд опустился на её запястья, что покраснели от наручников. В его глазах тут же отразилась печаль. Он взял девушку за руку и потер красные отметины на ее запястье:

— Больно?

Елизавета не была неженкой. Но раз кто-то решил проявить заботу, она не стала отдёргивать руку.

***

Когда они прибыли в участок, Оливия была уже на месте. Даже Таисия, пускай и вся перебинтованная, настояла на том, чтобы присутствовать и своими глазами увидеть, как эту сучку отправят в тюрьму! Войдя в комнату для допросов, первое что увидела Лиза это Таисию, похожую на мумию – она тут же рассмеялась.

— Ох, госпожа Комарова, я растрогана до глубины души, даже превозмогая боль вы пришли, чтобы посмотреть на меня, потрясающе! Великолепно!

Таисии и вправду было больно, и боль была такой сильной, что она даже говорить была не в состоянии. И мать, и дочь ядовитыми глазами уставились на Елизавету. Дорохов вошел в комнату и приступил к допросу.

— Госпожа Комарова, кто из них двоих, вчера ворвался в ваш дом и совершил нападение? – спросил он, указывая на Николая и Елизавету.

В этот момент оба подозреваемых мило хлопали глазами. Лица их были спокойными и сдержанными. Похоже, их нелегко спровоцировать. Немного подумав, Оливия ткнула пальцем в Лизу, но забывать Николая она ни в коем случае не собиралась.

— Она – зачинщик, он – сообщник. Он тот, кто передал ей нож!

Олег достал фотографию порезов Таисии и вручил их Елизавете. Та сделала озадаченное выражение лица:

— Кто это? Как его так избили? Ну и уродство.

Она невинно рассмеялась, как будто это действительно не имело к ней никакого отношения. На последних словах, Таисия буквально вскипела от гнева, превозмогая боль, она яростно закричала.

— Она! Она врёт...

На Лизу будто бы снизошло озарение и, подняв брови, она посмотрела на Таисию:

— Ой, так выходит это ты на фотографиях, ну тогда не удивительно, что они такие уродливые. Слаба телом, но зато сильна духом: даже с такими травмами лично пришла за поимкой преступника.

Еле сдерживая смех, Николай улыбнулся. Комаровы были в ярости от подобного отношения. Оливия резко хлопнула ладонью по столу:

— Очевидно же, что это ты вчера ворвалась к нам в дом и учинила беспредел. Я-то думала, что за всеми твоими громкими словами скрывается хоть капля совести, и ты не будешь отрицать что-то столько очевидное. А теперь ты ещё и вздумала смотреть на нас свысока!

Дорохов нахмурился и тоже ударил по столу:

— А ну тихо.

Лиза сидела, опершись локтями на стол, скованные наручниками руки мягко поддерживали её подбородок. Она невинно моргнула и посмотрела на Олега:

— Голубчик, посмотри, какая она злая – это для того, чтобы заставить меня признать это.

Голубчик? Николай нахмурился: вот к нему она так никогда не обращалась, да ещё при этом так ласково и мило улыбаясь – неужели это достанется только Дорохову? Коля ужасно ревновала, даже в туго затянутых наручниках он крепко сжал кулаки, из-за чего на коже быстро появились следы отеков. Улыбка Лизы действительно очаровательная...

Сердце Олега дрогнуло, он откашлялся и уже заговорил на тон мягче:

— Вчерашние записи видеонаблюдения на вилле Комаровых были уничтожены, но признания всех домашних слуг указывают на вас. Как вы это объясните?

Елизавета невинно захлопала ресницами:

— Но, дорогой товарищ полицейский, их семья – первоклассные богачи в городе. Это нормально, что их слуги за них заступаются. – она сделала паузу и продолжила, — Я просмотрела текущие улики. Будь то разбитые дорогие машины или травмы госпожи Таисии, похоже, что нет никаких отпечатков пальцев меня или Николая, и нет никаких свидетелей, кроме слуг Комаровых. Боюсь, что одних обвинений недостаточно.

Оливия презрительно фыркнула. Олег понимал, что Лизины слова не были лишены смысл. Видя, что он в раздумьях, девушка продолжила:

— Вы задержали меня тут на несколько часов, из-за вас я на работу опоздала. Если доказательств недостаточно, может снимите с меня наручники?

Сказав это, она потрясла своими тонкими запястьями, и на ее белоснежных щеках появился легкий румянец.

Дорохов согласился:

— Это правда, доказательств недостаточно, тогда...

— Господин Дорохов! – Оливия не дала ему договорить. Злобно прервав его, она усмехнулась, — По-моему вы не обладаете достаточными полномочиями для вынесения данного решения!

Олега подобное заявление вызвало раздражение, и только он хотел возразить, как вдруг дверь в комнату открылась. Вошёл полицейский, подошел к Дорохову и прошептал что-то ему на ухо. Мужчина тут же изменился в лице, после чего заявил:

— Извините, наручники пока снять нельзя. Вас запрут под стражей в тюремной камере и проведут повторный допрос.

Тюремная камера – не самое лучшее место. С ней будут обращаться точно так же, как с особо опасными преступниками. Ещё сутки провести в этих наручниках – и вся кожа точно слезет. Это серьёзное испытание как с физической, так и с психологической точки зрения – даже заядлым и неприхотливым заключенным приходится там трудно.

Услышав эту новость, Оливия Алиевна торжествующе улыбнулась. Олег приказал отвести Елизавету в отдельную камеру. Елизавета скривила губы, но не сопротивлялась. Видя, что Лизу собираются забрать, Коля встал, преграждая полиции путь, в глазах его бушевала враждебность.

— Вы лишь маленькое отделение полиции в Казани, что за игры вы тут устроили, какая ещё, к чёрту, тюремная камера?

Услышав эти слова, Елизавета удивлённо приподняла брови. У него совсем башню сорвало?