Роман Отец лучшей подруги глава Глава 38

Забавно, реши я навестить Лилю в ночи еще несколько дней назад, то сделал бы это по вполне определенной причине. Но сейчас похоть отступила на второй план, если не исчезла вовсе. Я волновался. Искренне – и сильно. Каким-то десятым чувством я ощущал, что Лиле нужна защита, поддержка, помощь. Жилетка, в конце концов. Проблема лишь в том, что сейчас никто, включая Лилю, не поверил бы в мои благие намерения.

Я стоял, затаив дыхание, напряженно вслушивался в тишину. Ни вздоха, ни всхлипа. Ни малейшего признака, что Лиля плачет. И я понадеялся, что разговор сможет подождать до утра.

Едва я опустился на кровать, и матрас, скрипнув, прогнулся под тяжестью моего тела, как Надя заворочалась, сладко улыбнулась в полусне и подвинулась ко мне поближе. Горячая рука коброй скользнула мне на грудь, погладила живот, проникла под резинку боксеров.

– Ну-ка, кто это тут у нас, – жарко прошептала Надя, нащупывая член.

Но то, что обхватили ее пальцы, никак не настраивало на удовольствия. И даже попытки приподнять моего обмякшего приятеля не возымели успеха.

– Давай спать, – я раздраженно перехватил Надино запястье и вынул ее руку из своих трусов.

– Но Русь… Я так ждала тебя… Что ты так поздно?

– Спокойной ночи, – отрезал я, поворачиваясь на другой бок.

Заниматься сексом сейчас, а тем более с Надей, почему-то казалось мне кощунством. А если Андрей навредил Лиле? Если первый раз принес ей сильную боль? Ведь не все спрашивают разрешения. Нет, он мог, конечно, обидеть ее иначе. Узнал о том, что она девственница – и оттолкнул. Для многих возиться с неопытной партнершей – самый страшный ночной кошмар. Не говоря уж о том, что не все парни спокойно переносят вид крови. В таком случае Лиле, наверное, сейчас тоже тошно и плохо, она чувствует себя ущербной. Но только от того, что еще не понимает: Андрей оказал ей услугу, если отказался спать с ней.

Я долго не мог уснуть, спина затекла, но я старался не ворочаться, чтобы не разбудить Надю. Под утро не выдержал лежать, не шевелясь, вылез из постели и, прихватив запасное одеяло, спустился на диван в гостиной.

– Пап? Что, первая ссора в раю?

Мучительно разлепив глаза после бессонной ночи, я узрел бодрое и довольное лицо дочери.

– Дай поспать… – я попытался повернуться и снова задремать, но Ксюша бесцеремонно плюхнулась на подлокотник.

– А я ведь говорила, что у тебя с ней ничего не выйдет.

– А ты можешь злорадствовать в другом месте?

– Ага, даже не споришь! – торжествующе воскликнула дочь. – Я так и знала!

– Господи, да ничего ты не знала! – я раздраженно натянул одеяло на голову. – Просто там матрас неудобный!

– Первая ссора в раю, – напевая эти слова на мотив какой-то безумной мелодии, Ксюша направилась на кухню и принялась громыхать посудой.

Если я в чем-то и был прав, когда воспитывал ее, так это в том, что не отдал ее в музыкальную школу. Никакого слуха! Просто по нулям!

– Прекрати, сейчас всех разбудишь! – проворчал я.

– Не-а, – с набитым ртом крикнула Ксюша. – Твоя Надежда на счастливую жизнь испарилась.

– В смысле? – я сел и удивленно посмотрел на дочь поверх спинки дивана.

– Надя ушла. Куда – не сказала. Без чемоданов – это, конечно, минус, но все-таки ушла – и это плюс.

– А Лиля?

– А Лиля спускалась, взяла пару тостов и сказала, что будет завтракать у себя в комнате. Первая ссора в ра-а-аю…

– Да перестанешь ты или нет?! – рявкнул я, осознав, что спать мне сегодня больше не суждено.

– Кай-фо-лом, – обиженно отчеканила Ксюша. – Пойду тоже к себе.

– Постой, – произнес я уже спокойнее. – Слушай, давай серьезно. Это важно.

– Ну, господин Абрамцев? Какие будут указания? – она снова подошла и уселась на подлокотник: на сей раз с трехъярусным сэндвичем.

– Насчет Лили. Ты бы поговорила с ней, а?

– А что такое?

– Она вчера пришла поздно какая-то расстроенная. Объяснять ничего не стала, но, по-моему, с ней что-то не так. Не знаю, может, из-за Андрея…

– Думаешь? – Ксюшино лицо вытянулось, от недавнего веселья не осталось и следа. – Вот блин… – и положив сэндвич прямо на диван, подскочила и бросилась к лестнице.

Я всегда ненавидел ожидание. Неизвестность – вот идеальный способ сделать течение времени мучительно бесконечным. Чтобы хоть чем-то себя занять, я сложил одеяло, стряхнул крошки и загрузил кофеварку.

Слишком долго. Невыносимо долго! Я уже боялся представить, о чем таком ужасном Лиля может рассказывать столько времени. И в тот момент, когда я уже плюнул на все и решил подняться сам, наверху послышалась Ксюшина ругань.

– Вот урод! – донеслось до меня так отчетливо, словно ни перекрытий, ни стен в доме не было. – Гребанный козел!

Потом хлопнула дверь и с диким топотом дочь слетела вниз по лестнице, направляясь прямиком к выходу.

– Что случилось?! – я попытался перехватить ее.

– Ксюша, не надо! Плевать на него сто раз! – перепуганная Лиля сбежала следом.

– Да что он натворил?! – не выдержал я.

– Неважно, Руслан Сергеевич. Ксю, погоди!..

– Я ему сейчас…

– Ксюша! – я догнал дочь, схватил ее за плечи и развернул лицом к себе. – Что. Вчера. Произошло?

– Этот кусок говна – альфонс, – с ненавистью выплюнула Ксюша. – Он думал, что Лиля богатая!

От неожиданности я разжал руки. Вот все, что угодно я мог предположить, но только не это.

– Что?..

– То! – Ксюша вывернулась, сунула ноги в сапоги и яростно натянула куртку. – И сейчас я ему оторву яйца!

И прежде, чем я успел выяснить, насколько буквальна ее угроза, входная дверь с треском шарахнула прямо перед моим носом.