Роман Отец лучшей подруги глава Глава 37

Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Начало первого.

– И надолго она ушла? – не выдерживаю я после очередного круга по кухне.

– Пап, ты ничего не перепутал? – Ксюша озадаченно замирает, поднеся ко рту горсть попкорна. – Вообще-то, я твоя дочь, не Лилька.

Кажется, домашний арест ей по барабану: пропарилась в сауне, а потом залегла на диване, завернулась в плед и смотрит уже вторую голливудскую жвачку, как будто именно такие планы у нее на сегодня и были. Хоть наказывай, хоть нет.

– Причем здесь это? – я скрещиваю руки на груди. – Это же вопрос банальной безопасности! Мало ли, что может случиться!

– Волки утащат? – издевательски спрашивает Ксения.

– А тебе совсем наплевать, да? Подруга, называется!

– Ты что от меня хочешь? – она раздраженно хватается за пульт и ставит фильм на паузу. – Идти на улицу и искать ее?

– А позвонить?

– Блин, па! Время детское! Ты реально не понимаешь или прикидываешься? У нее свидание! А если я не вовремя позвоню? Если у них там дело дошло до шпили-вили? Запорю ей все – она в жизни не простит.

Вот иногда смотришь на Ксюшу – вроде взрослый человек. Но как рот откроет – дите дитем. Шпили-вили… Господи, придет же такое в голову!..

Хотя… Она ведь может оказаться права! Представить себе, что Лиля сейчас занимается любовью с этим Андреем… Что он сжимает ее хрупкое тело, подминает под себя, делает больно… Я мотаю головой, чтобы прогнать непрошенные образы.

А если все наоборот? Если он знает толк в том, как доставить девушке удовольствие? Если сейчас от его пальцев и поцелуев Лиля извивается в истоме, жарко дышит, стонет прерывисто? Я даже не знаю, что страшнее осознавать: что ей сейчас с кем-то плохо – или напротив слишком хорошо.

Меня так и подмывает схватить куртку и выбежать на улицу, искать ее по всем барам. Оттащить этого засранца за шкирку. Хотя кого я обманываю? Это маленькая европейская деревушка. Все заведения давно закрыты. Лиля сейчас у него, у парня, которого знает без году неделю. И вариантов, чем они там могут заниматься, не так много. Если они вообще есть.

Лиля – пылкая, легковозбудимая. Не умеет скрывать свои реакции, а реагирует она бурно. И если этот Андрей хоть малейшее представление имеет о тычинках и пестиках, то Лия не сможет сопротивляться. Да и не факт, что захочет. В конце концов, они подходят друг другу: оба молодые. Одно поколение, одни интересы. Впереди – жизнь, можно строить ее вместе. Свадьба, дети… Все, что может дать ей он, – и не могу я.

И это останавливает меня. Я знаю, что не имею морального права сейчас рушить ее отношения. Да, может, из них и не выйдет ничего. Но эти проблемы не должны начаться по моей вине.

Черт, в какой момент это случилось со мной? Почему меня сейчас кидает из стороны в сторону, как ботинок в стиральной машине? Ведь я мог бы пойти наверх, к Наде. Лечь рядом. Но одна мысль о сексе сейчас вызывает отторжение и спазмы в желудке. Наверное, все дело в отравлении, просто я еще не восстановил силы. А просто лежать рядом и разговаривать? О чем? Мы с Надей всегда проводили время двумя способами: или в постели, или на работе. Ни заниматься любовью, ни вспоминать о делах я не хочу. Нет, иногда мы гуляли, устраивали себе вылазки. Но ведь это не то же самое, что сидеть в замкнутом пространстве, смотреть друг на друга и натужно выжимать из себя какие-то темы для беседы?

Ведь я не планировал изначально звать Надю в Австрию. Это должен был быть отпуск только для меня одного. Но нет! Решил доказать дочери, что могу сам распоряжаться своей жизнью. Вдобавок еще и использовал Надю как живой щит от тех эмоций, которые вызывала во мне Лиля. Наказал в итоге только себя.

Пора уже признаться: я облажался. В тот самый момент, когда увидел ее в своей спальне, так доверчиво готовую принять того парня, – и не выключил камеру наблюдения. Я попал в ловушку в ту же секунду. Отрицал это, пытался выместить злость от бессилия на Лилю, на остальных, хотел сбежать, как можно дальше. А меня тянуло и тянуло к ней. Смотреть, как она испытывает удовольствие, – вот, что стало моим личным наркотиком. Вызывать у нее эмоции: гнев, страсть, обиду, возмущение… Любые! Все они так близки, если задуматься. Человек теряет контроль над собой, выпускает наружу все, что таится внутри. Пульс учащается, дыхание становится прерывистым… Мне просто нравилось видеть Лилю такой, разгоряченной. И неважно, как именно я доводил ее до этого состояния.

Я думал, что просто играю, развлекаюсь. Но, черт, кажется, я вляпался по самые уши. Потому что если то, что сейчас выворачивает меня наизнанку, – не ревность, то я ничего не понимаю в этой жизни.

Глупо, правда? Отчаянно хочу обладать девчонкой, с которой у меня нет будущего. Ничего нет. Что я могу ей дать? Деньги? Низко. И она ясно дала понять, что не заинтересована. Что еще? Короткую связь, которая вымотает нас обоих, и рано или поздно упрется в тупик? Нечем крыть, Руслан. Ты даже не можешь вступить в борьбу. Как в бизнесе: если у тебя нет контрпредложения, изволь заткнуться и помалкивай, наблюдая, как то, что тебе было так нужно, забирают конкуренты.

Я поднимаю глаза на настенные часы: половина второго. Ксюши нет, телевизор выключен. А я ведь даже не слышал, как она ушла! Так и сидел за столом, пялясь в пустую кружку из-под кофе. Теперь уже обманывать себя бесполезно: Лиля осталась у него ночевать. Значит, как минимум, это больше, чем простой перепих. Да и не стала бы она тратить невинность на случайную связь! Вот и настал этот день, Руслан. Первая в твоей жизни капитуляция.

Я убрал кружку в посудомойку, сложил скомканный плед и собрался уже выключить свет и пойти спать, как вдруг тихо щелкнул замок входной двери и на пороге, робко сутулясь, появилась Лиля.

– Извините, не хотела разбудить.

– Да я не спал…

Меня на части раздирало от желания немедленно выяснить, что там случилось, но я сдержался.

– У тебя все в порядке? – просто спросил я, ожидая услышать в ответ банальную вежливость.

– Я… – она замялась и как-то побледнела. – Да. Пожалуй, да.

– Погоди! Он… Он что, сделал тебе больно?

– Не в этом смысле, Руслан Сергеевич, – Лиля горько усмехнулась и качнула головой. – Неважно. Не хочу об этом говорить.

– Но…

– Спокойной ночи, – прошептала она и поспешила наверх, в свою комнату.

Я не знал, бежать следом, расспрашивать – или оставить в покое. Вроде не первый день живу на этом свете, а так до сих пор и не понял, когда женское «нет» значит «нет», а когда всего лишь скрытая просьба продолжать.

Но пока я медлил, на втором этаже хлопнула дверь. Тихо выругавшись, я все же выключил свет, аккуратно, стараясь не шуметь, поднялся следом за Лилей и прислушался. Зайти? Постучать? Нет, это выглядело бы слишком странно. С одной стороны – Надя, с другой – Ксюша… Обе неправильно могут истолковать мой поздний визит.