Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 46

Цзи Сяосинь открыла свои большие глаза, в них отражалась глубокая печаль.

Внезапно, она вырвала из вены иглу капельницы и вскочила с больничной койки босыми ногами.

Лин Хаотянь, обернувшись, подошел к ней и схватил ее за талию.

– Цзи Сяосинь, что ты делаешь?

Цзи Сяосинь, словно бредила:

– Я иду увидеться с сестрой….

– Не говори ерунды, ты бредила целый день и всю ночь, какая сестра, сейчас же пошли в постель.

Лин Хаотянь без лишних разговоров, взял ее на руки и положил обратно на койку.

Цзи Сяосинь, словно одержимая духом, стремительно соскочила с койки и выбежала за дверь.

Лин Хаотянь снова схватил ее и тихо сказал:

– Твоя сестра умерла, ее больше нет, понимаешь? Цзи Сяосинь, приди же в себя хоть немного….

Сестра умерла!!

– Нет, ты мне врешь, мне нужно пойти увидеть ее, она не может умереть, как она может умереть?

Тело Цзи Сяосинь напряглось, она толкала Лин Хаотяня, словно бешеная маленькая дикая кошка.

– Цзи Сяосинь, твоя сестра мертва, у нее столько лет был порок сердца, ей уже было непросто дожить до сегодняшнего дня….

Вспылил Лин Хаотянь, надо же, в самом деле, он и подумать не мог, что в этом маленьком теле, оказывается, скрывалась такая мощная сила.

Услышав это, сила Цзи Сяосинь постепенно ослабла, обеими руками она схватилась за голову и подавленная опустилась на корточки и, вдруг, зарыдала в голос…

Лин Хаотянь не двигался, оставив ее рыдать.

– Поплачь, поплачь, станет легче.

Спустя продолжительное время, Цзи Сяосинь почувствовала теплые объятия.

От крепкой груди Лин Хаотяня исходило тепло и сила.

Он легонько гладил ее по лицу и распущенным волосам на удивление нежными кончиками пальцев: – Цзи Сяосинь, ты же вынесешь это? Разве ты не вытерпишь этот удар?

Цзи Сяосинь помотала головой и снова высвободилась из его объятий.

Пара красивых глаз были красные от слез, как у кролика, Лин Хаотянь улыбнулся.

– Отведи меня повидать сестру, – снова настаивала Цзи Сяосинь.

Лин Хаотянь непреклонно покачал головой:

– Нет, человек уже умер, для чего идти смотреть на нее.

– Лин Хаотянь, мне нужно увидеть сестру, если ты мне не позволишь, то я тебя возненавижу до конца жизни.

Вид Лин Хаотяня был серьезным, его молчание казалось бессердечным.

– Лин Хаотянь, ты болван, подонок, отпусти меня, я хочу пойти увидеть сестру….

Лишь спустя время Лин Хаотянь произнес.

– Ладно!!

Он не был готов к тому, чтобы она ненавидела его всю жизнь.

В морге психоневрологического санатория санитарка выдвинула морозильную камеру, Цзи Сяосинь, опираясь на руку Лин Хаотяня, беспрерывно дрожала.

Лин Хаотянь потянул к себе Цзи Сяосинь:

– Тебе не нужно этого видеть, пойдем отсюда!

Цзи Сяосинь с силой высвободила руку из рук Лин Хаотяня.

Она медленно подошла, эта девушка, лежащая на холодной койке, в самом деле, ее сестра?

Лин Хаотянь положил свою большую ладонь на ее плечо и произнес:

– Не нужно смотреть!

Цзи Сяосинь протянула руку и открыла белую ткань, накрывавшую труп.

Бледное, худое лицо Цзи Синьи казалось в глазах Цзи Сяосинь таким белым, после смерти, Цзи Синьи выглядела очень спокойной, плотно закрытые глаза больше никогда не откроются.

Сестра!!

Цзи Сяосинь, дрожа, крепко схватилась за ее ледяные руки:

– Сестра….

С уголков ее глаз потекли слезы, она крепко держала руки Цзи Синьи и прижимала их к своему лицу: – Сестра, прости, я хочу вернуть свои слова обратно, я прощаю тебя, я прощаю тебя! Я никогда не винила тебя, никогда не….

От плача голос Цзи Сяосинь постепенно осип, присутствовавшая там санитарка, растрогавшись, тоже заплакала.

– Сестра! Прости, ты мой единственный родной человек, как я могу на тебя обижаться!!

К сожалению, как бы не раскаивалась Цзи Сяосинь, Цзи Синьи уже не сможет услышать ее, она ушла, унеся с собой глубокую любовь к Лин Хаотяню.

Лин Хаотянь подал знак взглядом санитарке и, взяв на руки Цзи Сяосинь, пошел наружу.

От душераздирающего плача Цзи Сяосинь, вид Лин Хаотяня стал еще мрачнее.

«Хлоп!»

Раздался звук закрывшейся морозильной камеры, Цзи Сяосинь смутно понимала, что теперь сестра навсегда ушла в мир иной и больше она ее не увидит…

Она изо всех сил стала бить Лин Хаотяня по телу, стиснув зубы, он насильно унес ее с собой.

Он с силой закинул ее в машину, Цзи Сяосинь, плача, потеряла сознание.

На похоронах Цзи Синьи, Цзи Сяосинь была одета в черное платье и молчала.

Она никогда не была на чьих-либо похоронах, так, в жизни Цзи Синьи была поставлена точка.

Жизнь, наполненную страданиями, она покинула в одиночестве.

Единственное, что могло утешить, это то, что Лин Хаотянь, любви которого она так сильно желала при жизни, пришел лично проводить ее в последний путь.

Лин Хаотянь, одетый в черный костюм, тихо стоял рядом с Цзи Сяосинь, слушая заключительную траурную речь священника.

Для Цзи Сяосинь это был очень сильный удар.

Она не могла оправиться от этого горя очень долго.

Она не ела, не спала и не разговаривала, она полностью была подавлена, словно окунулась в бездну.

Независимо, что говорил ей Лин Хаотянь, она лишь сидела на диване, обхватив руками ноги, и смотрела в одну точку, никак не реагируя на него.

– Цзи Сяосинь, ты ведешь себя глупо, Цзи Синьи уже нет, она умерла, ты что, хочешь за ней отправиться на тот свет? - прорычал Лин Хаотянь.

Цзи Сяосинь не реагировала.

Лин Хаотянь сорвал с себя пиджак, взял в руки ее лицо и вцепился в ее губы в страстном безудержном поцелуе.

Она по-прежнему не реагировала и даже не сопротивлялась.

Лин Хаотянь отпустил руки и с силой ударил по дивану.

– Цзи Сяосинь, неужели ты вот так опустишь руки и потухнешь? – Лин Хаотянь впервые сходил с ума из-за женщины.

Цзи Сяосинь бездумно стояла у стеклянного окна в главной спальне, смотря вдаль моря, целиком окутанная глубокой скорбью.

Тетушка У, сломя голову, ворвалась в спальню.

– Мисс Цзи, беда.

Цзи Сяосинь медленно обернулась и взглянув на тетушку У, спросила:

– Что?

– Молодой господин вот-вот забьет до смерти Лю Хунъу, в прошлый раз Лю Хунъу под свою ответственность отвез мисс Цзи в психоневрологический санаторий и сейчас вот к чему это привело….

Цзи Сяосинь поспешно вышла вслед за тетушкой У из спальни.

Спускаясь вниз, она тут же услышала звук хлещущей плети и тихий сдерживающийся крик.

Цзи Сяосинь медленно спустилась и, держась за перила, посмотрела на происходящее в центре гостиной.

Верхняя часть тела Лю Хунъу была оголена, все тело было в ужасных полосах от плети, он стоял на коленях на полу, и дорогой ковер был испачкан его кровью…

Лин Хаотянь сидел на диване с развязанным галстуком и вливал в себя бокал красного вина.

Он сидел напротив Лю Хунъу, мрачный и полон жестокости, возле него стояла куча телохранителей и прислуги, должно быть, сюда прибыли работники всей виллы.

Никто не издавал ни звука, все их лица выражали почтение и страх.

Возле Лю Хунъу стоял такой же высокий и крепкий телохранитель, держа в руках плетку, он хлестал Лю Хунъу.

Каждый удар плетью оставлял на теле рваные раны до мяса и капли крови разлетались вокруг…

Лю Хунъу сильный человек, пусть даже от боли он корчил лицо, но не издавал и звука.

После стольких ударов плетью Лин Хаотянь, подняв мрачное лицо, спросил Лю Хунъу.

– Ты ведь знаешь за что тебе это?

Лю Хунъу хрипел от боли, было видно, что ему очень тяжело.

– Да, да, господин, вы наказываете меня за дело. Если бы я не вызвался отвезти мисс Цзи, сестра мисс не скончалась бы, и мисс Цзи не стала бы такой, как сейчас. Все причины бед из-за меня, я заслуживаю смерти….

– Да, правила таковы, что за все нужно платить, раз уж ты все понял, тогда я дарую тебе свою милость….

– Большое спасибо, господин, за доброту.

– Сюй Лунфэй, принеси пистолет….

Пистолет!! Услышав это, Цзи Сяосинь тут же испугалась, Лю Хунъу совершил этот проступок лишь из-за нее.

Чтобы он из-за этой ошибки лишился жизни.

Нет, этому не бывать, Цзи Сяосинь стремительно сбежала с лестницы.

– Нет, не надо, не надо….

Лин Хаотянь увидел, как Цзи Сяосинь спотыкаясь, сбежала вниз по лестнице, и его прекрасные уголки рта выразили довольную улыбку.

Эта девушка слишком порядочная, ей бы не хотелось подставлять других людей! Однако, по жизни это ее слабое место.

Его лицо тут же стало серьезным.

Раз уж начал эту игру, то нужно играть до конца, иначе эта полуживая девчонка снова будет притворяться умирающей.

Лин Хаотянь угрожающе прищурился и зло произнес:

– Сюй Лунфэй, неси пистолет, ты слышал или нет…?

Сюй Лунфэй очень удивился, до сих пор он всегда сам пользовался пистолетом молодого господина, неожиданно, сегодня его использует он, ну ладно, принести так, принести. Он быстро сходил в комнату и принес пистолет Лин Хаотяню.

Цзи Сяосинь стремительно бросилась к нему.

– Лин Хаотянь, не надо его убивать, это не его вина, а моя, я заставила его поехать, если ты хочешь наказания, то накажи меня!

Лин Хаотянь, играясь пистолетом в руках, искоса посмотрел на Цзи Сяосинь.

– Меня это не волнует, ведь именно потому, что он лично отвез тебя туда на машине, ты встретилась с Цзи Синьи. И это привело к тому, что сейчас ты в таком состоянии, ни жива, ни мертва, на мой взгляд, если я не убью его, то ты не оправишься от душевных страданий.

Цзи Сяосинь изогнула брови дугой и вытянула руки, преградив путь Лин Хаотяню: – Со мной все в порядке, Лин Хаотянь, отпусти его, хорошо?

Взгляд Лин Хаотяня по-прежнему был мрачным, долго и многозначительно смотря на Цзи Сяосинь, он произнес:

– Откуда мне знать, что ты в порядке?

Цзи Сяосинь замялась на какое-то время и, терзаясь, спросила:

– Скажи, что я должна сделать?

Лин Хаотянь слегка пошевелил уголками прекрасных губ:

– Поцелуй меня, я хочу глубокий поцелуй….

Цзи Сяосинь немного помедлив, посмотрела на присутствовавших в комнате прислуг и охрану и, покраснев, сказала:

– Ладно, только они все должны уйти!

Лин Хаотянь взмахнул рукой, подав знак, и вся охрана и прислуга вышли наружу через главные двери.

Цзи Сяосинь указала на Сюй Лунфэй и Лю Хунъу и произнесла:

– Они тоже….

– Так не пойдет, ты должна поцеловать меня и только тогда я могу отпустить его….

Коварная натура Лин Хаотяня не изменилась.

Цзи Сяосинь поджала нижнюю губу, и, с покрасневшим лицом подошла к Лин Хаотяню. Скрывая во взгляде стыд, она слегка приблизилась к нему.

Ее нежные, словно крылья бабочки, губы слегка коснулись его губ.

Она целовала его очень осторожно, едва двигая губами.

Ее мягкий розовый язычок по прошлому опыту крайне неуклюже прошел сквозь его губы.

В момент, когда она в сомнениях раздумывала, как делать правильно?

Соблазненный ей, внутри Лин Хаотяня уже давно возникло сильное желание, он взял ее за затылок и запустил пальцы в ее гладкие волосы. Грубо целуя ее, он повалил ее на диван.

Лю Хунъу и Сюй Лунфэй переглянулись и оба спокойно и беззвучно удалились.

К тому времени, как личико Цзи Сяосинь залилось румянцем от поцелуев Лин Хаотяня, а ее дыхание участилось, в гостиной остались лишь они вдвоем.

Лин Хаотянь положил свою мощную руку ей под юбку и стал с силой мять ее бедра и дальше понемногу поднимался все выше и выше.

Цзи Сяосинь уже давно утратила бдительность и обмякла от его поцелуев.

Как в тумане, лежа на диване, исполняла его требование…