Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 184

Блеклые солнечные лучи упали на фигуры двоих людей. Они были озарены золотым светом.

Эта сцена была настолько прекрасна, что захватывало дух.

— Завтра мы пойдем покупать детские вещи, — предложила Цзи Сяосинь.

— Ты уже купила так много, что он не успеет все сносить...

— Хе-хе, и правда. Раньше я покупала вещи для младенца, теперь же куплю размером побольше — для детей одного, двух, трех лет.

Лицо Лин Хаотяня помрачнело. Ему не нравились такие предсмертные слова Цзи Сяосинь.

— Не нужно ничего покупать! Пойдем спать!

Лин Хаотянь крепко обнял Цзи Сяосинь. Кончик его носа касался ее кончика. Они стояли близко друг к другу, обмениваясь теплотой чувств.

— Впредь не разрешаю тебе так говорить, слышишь? Я не хочу, чтобы ты страдала.

Цзи Сяосинь не стала возражать резким словам Лин Хаотяня, а только похихикала. Затем она подняла руку и потрогала волосы Ли Хаотяна.

Иссиня-черные волосы Лин Хаотяня блестели. Они были очень жесткими.

Цзи Сяосинь прищурилась. Она подумала о своих волосах. Раньше ее шевелюра была такой же густой.

Они вдвоем очень устали, и, пролежав целый день, не чувствовали грусти.

Фактически даже если Цзи Сяосинь молчала, внутри Лин Хаотяня шли часы, которые не останавливались ни на минуту.

Будто бы звук неумолимого течения времени становился громче в его голове.

Он хотел схватить ее руку, сильно сжать ее и не отпускать.

Большую часть времени днем Лин Хаотянь проводил с Цзи Сяосинь. Неважно, какие ее просьбы были, куда бы она ни хотела пойти — он всегда сопровождал ее.

Тем не менее, с течением времени боль Цзи Сяосинь усиливалась.

Длительная боль понемногу делала ее слабой.

В тихую ночь, как только боль утихла, Цзи Сяосинь, лежа на кровати, крепко уснула. Лин Хаотянь сжимал ее онемевшую левую руку и с силой разминал ее. Он надеялся, что эти действия помогут ее мышцам не атрофироваться.

Сон Цзи Сяосинь был беспокойным: густые ресницы чуть дрожали, губы что-то бормотали.

Лин Хаотянь наклонился и поцеловал Цзи Сяосинь в губы. После своего сердечного поцелуя он поднял голову и долго вглядывался в нее.

Даже если бы он смотрел на нее каждый день, то не смог бы пресытиться.

Прошло много времени прежде, чем Лин Хаотянь вышел из комнаты.

Он выключил свет, тихонько закрыл дверь и, повернувшись, увидел голову Лю Хунъу, который был в коридоре.

— Молодой господин, все готово.

— Угу, пошли!

В сумерках темный силуэт Лин Хаотяня был похож на гепарда, который был на охоте. От него исходили опасные флюиды. В тот момент он не мог больше ждать. Он хотел первым нанести удар.

На утро следующего дня Цзи Сяосинь открыла глаза.

Сейчас, когда она их открыла, то смогла пошевелить всем телом: от пальца ноги до пальца руки, а потом и мышцами на своем лице...

Левая рука, которая раньше была неподвижной, сейчас немного онемела. Совершенно не было сил разжать ладонь. Правой рукой она начала щипать левую, и только когда та покраснела и опухла, то она почувствовала немного боли...

Цзи Сяосинь была немного не в духе.

«Хорошо! В конце концов, вы все равно потеряете чувствительность».

Цзи Сяосинь погладила живот. Шел уже шестой месяц, и малыш стал более активным. Особенно по утрам, когда она только просыпалась, он начинал непрерывно пинаться. В самом деле старательный мальчик. Ради какого неотложного дела начинает будить свою маму?

— Мисс Цзи, вы проснулись!

Няня Шэнь, высунув голову, с улыбкой спросила ее.

Увидев, что Цзи Сяосинь уже открыла глаза, она тотчас подошла к ней и стала помогать с одеждой.

— Няня Шэнь, я сама...

В онемевшей руке Цзи Сяосинь совсем не было жизни. Прошло много времени, когда няня Шэнь заметила это.

— Мисс Цзи, ваша рука...

Когда она снимала пижаму, то няня Шэнь старательно помогала ей стягивать с себя одежду.

— Няня Шэнь, я только сейчас поняла, как трудно быть мамой! — улыбнулась Цзи Сяосинь в благодарность за помощь.

— Хе-хе, верно. Но это пустяки, разве все не проходят через это?

— Мисс Цзи, сегодня у нас есть свежие яванские яблоки. Господин приказал привезти их из Тайваня. Они все красные-красные, очень большие! — с улыбкой промолвила служанка Шэнь.

— А, а остальные?

— Говорят, что дела в фирме, должны быть заняты! Верно, сегодня утром приехал доктор Вэй Сытэ.

Цзи Сяосинь тут же, не почистив зубы, выбежала комнаты.

Внизу, в гостиной, Вэй Сытэ читал газету. Увидев Цзи Сяосинь, он вежливо поднялся.

— Мисс Цзи, как Вы сейчас себя чувствуете?

Цзи Сяосинь задыхалась от бега. Сейчас она была не то, что ранее: немного побегав, она уже сильно уставала.

— Вэй Сытэ… где Вы были раньше?

— А, простите, у меня возникли дела дома, поэтому я вернулся туда.

— Хорошо. А сейчас скажите мне, не заразился ли ребенок?

Вэй Сытэ немного помолчал. Когда он шел к ним, то столкнулся с Лин Хаотянем.

Сначала он хотел сказать правду, однако, вспомнив про свои отношения с Лин Хаотянем, решил солгать во благо.

— Простите, но действительно никак нельзя определить. Так как нельзя достать образец крови из пуповины, то ситуация пока что не ясна...

Сердце Цзи Сяосинь оставалась в подвешенном состоянии. Такой ответ был равносилен его отсутствию.

Но она не сдавалась. Цзи Сяосинь схватила Вэй Сытэ за одежду.

— Если не обнаружено, то может быть такое, что он заразится? Посмотрите, какой плод большой, такой здоровый, с ним не было никаких проблем.

За несколько дней до этого Цзи Сяосинь вместе Лин Хаотянем поехали к врачу, чтобы сделать УЗИ с цветным доплером.

Изображение на УЗИ было таким четким, что можно было увидеть тельце ребенка. Можно было разглядеть не только его здоровые ручки и ножки, но и выступающее очертание носика на маленьком лице.

Было очевидно, что ребенок здоров.

Вэй Сытэ снова чуть помолчал. В действительности ее ребенок был так же болен, как и она.

Если только у ребенка будет врожденный иммунитет, то это можно будет действительно считать за медицинское чудо.

Хотя сейчас никак нельзя было увидеть аномалии развития, но избежать физического недуга было невозможно.

И даже если с его лицом и конечностями все будет в порядке, то это определенно можно повлиять на интеллект или другую сферу. Смотря на находящую себе места мать, Вэй Сытэ действительно сдерживался, чтобы не сказать правду.

— Это трудно сказать. Конечно, он может родиться без проблем. Возможно даже, что у него будут природные антитела.

Цзи Сяосинь наконец выдохнула и улыбнулась.

— Доктор Вэй Сытэ, спасибо Вам огромное.

— Хе-хе, у меня есть дела. Я пойду!

Соглав, Вэй Сытэ почувствовал себя слабаком, и поэтому поспешил удалиться.

Прошло немного времени с ухода Вэй Сытэа, как фигура Лин Хаотяня появилась в дверях. Цзи Сяосинь горячо приветствовала его.

— Лин Хаотянь, я к тебе с хорошей новостью!

На маленьком лице Цзи Сяосинь появилось чувство радости. Она, словно ласточка, порхнула в его объятья.

— Что за новость?

Голос Лин Хаотяня звучал уставше.

— Только что приходил доктор Вэй Сытэ и сказал, что ребенок не заразился, а также что, возможно, у него будут антитела...

Лин Хаотянь был очень молчаливым. Он совсем не воспринял восторг Цзи Сяосинь.

Улыбка Цзи Сяосинь потихоньку сошла с ее лица.

— Что такое? Ты будто не рад.

Брови Лин Хаотяня поднялись.

— Об этом я догадывался. Глупая девчонка, только ты не могла додуматься до этого, и поэтому столь незначительная новость так обрадовала тебя.

— Ах! На тебе следы крови, ты поранился?

Цзи Сяосинь случайно увидела свежие пятна крови на белоснежной рубашке Лин Хаотяня.

— Не поранился, только по неосторожности врезался в стену. Ничего, я пойду постираю.

Поспешно отделавшись от Цзи Сяосинь, Лин Хаотянь вошел на кухню.

Цзи Сяосинь в недоумении осталась стоять в гостиной. Обернувшись, она увидела Лю Хунъу.

— Где вы подрались?

Лю Хунъу подмигнул, а потом покачал головой.

— Нигде, мы только… Господин сказал, что про это нельзя говорить.

Лю Хунъу тут же взвалил эту тяжелую ношу на плечи Ли Хаотяна.

Цзи Сяосинь посмотрела на него острым взглядом:

— Лю Хунъу, ты не можешь меня обмануть. Посмотри на себя, ты же всегда был слишком честным, ты… ах!!

— Я ничего не знаю, — Лю Хунъу тут же уклонился от ответа.

Цзи Сяосинь села на диван. Няня Шэнь поставила на стол помытые дольки яблока.

Цзи Сяосинь втыкала в них зубочистки и ела, смотря телевизор.

«Свежие новости: директор корпорации Суши Су Шаою сегодня сообщил об исчезновении своего отца. До сегодняшнего дня не было обнаружено никаких зацепок. Су Шаою предлагает миллион за сообщение о местонахождении своего отца. Если Вы что-то знаете, то позвоните по телефону******»

Услышав об этом, Цзи Сяосинь тут же взяла телефон и набрала Су Шаою.

— Братик Су, что случилось с дядей Су?

— Мой отец пропал без вести.

— Когда это случилось? Почему я ничего об этом не знала?

— Это случилось три дня назад. Я мало с ним общался…

С тех пор, как на свадьбе Цзи Сяосинь и Су Шаоюя произошел скандал, его отношения с отцом прекратились.

— Тогда он, может, ушел из дома? — участливо спросила Цзи Сяосинь.

— Сяосин, тебе не нужно беспокоиться об этом, я сам придумаю как его найти.

— Братик Су, тебе нужна моя помощь...

— Ха-ха, дурочка, ты позаботься о себе. Как только будут хорошие новости — я сообщу тебе.

Пока Цзи Сяосинь разговаривала с Су Шаою, Лин Хаотянь вышел из ванной.

Капельки воды стекали по его мощному торсу, волосы были влажные. Это выглядело очень соблазнительно. Белое полотенце было повязано на поясе, закрывая соблазнительный мужской орган.

Увидев, как Цзи Сяосинь повесила трубку, в иссиня-черных глазах Хаотяня появилось нерадостное выражение.

— С кем ты только что говорила?

Цзи Сяосинь не стала ничего скрывать.

— Только что услышала новость о том, что дядя Су бесследно исчез. Я позвонила братику Су для того, чтобы все разузнать!

Лицо Лин Хаотяня помрачнело. Он сел рядом с Цзи Сяосинь.

— Дядя Су? Тот подлец, из-за которого ваша семья так настрадалась?

Цзи Сяосинь молчала.

— Но это же действительно дела старшего поколения. Я же беспокоюсь только за братика Су… Ты рассердился?

— Угу! — Лин Хаотянь понизил голос и посмотрел в другую сторону.

— Эй, ты не можешь быть столь малодушным. Я только позвонила ему!

Прищурившись, Лин Хаотянь посмотрел на Цзи Сяосинь.

— Так не пойдет. В следующий раз не звони ему, я буду ревновать.

Цзи Сяосинь улыбнулась и, встав с дивана, упала в объятия Лин Хаотяня, одарив его поцелуем.

— Хорошо, не сердись. В следующий раз я не буду звонить, ладно?