Роман Ненавижу, но люблю... глава Глава 141

Су Шаою действительно отвечает за свои слова, после того, как отвезти Цзи Сяосинь домой, он сразу пригласил приехать Лю Цюнцюн, так как хорошо знал, если они сами оба будут общаться, то Цзи Сяосинь будет еще более напряженно. В гостиной семьи Су, Лю Цюнцюн с Цзи Сяосинь сидели на диване и болтали. Су Шаою все хлопотал:

– Сяосинь, сегодня вечером я сам приготовил еду, твои любимые жареные свиные ребрышки в кисло-сладком соусе и рыба в остром соусе…– сегодня в ресторане европейской кухни Цзи Сяосинь практически не притронулась к столовым приборам, и естественно, Су Шаою в душе очень переживал за нее.

– Хорошо, хорошо! Не могла представить, что скажу это – теперь смогу насладиться едой, которую лично приготовил господин Су… – Цзи Сяосинь лишь слегка улыбнулась, ничего не сказав.

В гостиной остались только Лю Цюнцюн и Цзи Сяосинь. Лю Цюнцюн вздохнула:

– Вау, гостиная семьи Су в два раза больше всего моего дома, они действительно состоятельны, очень роскошно, так он еще и один тут живет.

– Чего преувеличиваешь? Его родители тоже раньше здесь жили, – равнодушно сказала Цзи Сяосинь. Если бы Лю Цюнцюн побывала разок дома у Лин Хаотяня, то вздыхала бы она еще больше, чем здесь.

– Кстати, Сяосинь, ты опять поругалась с Линь Хаотянь? – как решила Лю Цюнцюн, если бы Цзи Сяосинь не поссорилась с ним, то ни за что бы не пошла домой к Су Шаою. К тому же, когда Су Шаою ей позвонил, тон у нее был очень деликатный, как будто опасалась, что Лю Цюнцюн не разозлиться. Цзи Сяосинь огорченно нахмурила брови:

– Цюнцюн, мне, наверное, нужно расстаться с Лин Хаотянь.

– А? Неужели этот ублюдок опять тебя обидел? Если его в следующий раз увижу, я уж точно расквитаюсь с ним! Как эта сволочь может все время так издеваться над моей Сяосинь, это же просто наглость, неужели он не понимает, что такую прелестную девушку как Сяосинь нужно беречь…

– Ладно, ладно, хватит… – решительно грозный вид Лю Цюнцюн до смеху позабавил Цзи Сяосинь, – все не так, как ты думаешь. Несмотря на то, что Лин Хаотянь вспыльчив, сейчас он не посмеет поднять на меня руку. Я вынашиваю его ребенка, которого, к тому же, он любит.

– Так, а почему вы расстаетесь? – небрежно и прямодушно спросила Лю Цюнцюн.

– Ну… Потому что между семьями Цзи и Лин уже давно многолетняя вражда.

– Многолетняя вражда? Мы в каком веке живем, кто-то еще серьезно к такому относится? К тому же, разве твой отец еще не здесь? Пусть он отвечает за все эти последствия. К тебе это вообще, какое отношение имеет? – закончив говорить, Лю Цюнцюн почесала голову, – а, так нет же, в древности ведь были распространены такие брачные союзы? Когда два враждующих государства для смягчения напряженных отношений, посылали императорских дочерей, для заключения такого брака, а потом в двух странах все стабилизировалось, разве нет? После того, как ты выйдешь замуж за Лин Хаотяня, и родишь ему сына, разве не наладятся отношения? Вековая вражда тоже исчезнет, как хорошо бы было! От объяснений Лю Цюнцюн Цзи Сяосинь не знала, плакать ей или смеяться.

– Хорошо сказано, я тоже надеюсь, что такое радостное событие произойдет, но мне кажется, что я не нравлюсь отцу Лин Хаотяня.

– Какое тебе дело, нравишься ты ему или нет, ты выходишь замуж за Лин Хаотяня, а не за этого старика.

– Но… Он посылал людей, чтобы убить меня, – печально сказала Цзи Сяосинь, – я боюсь, что потом, когда придет срок родов, ребенок столкнется с несчастьем, больше всего боюсь с этим столкнуться.

Лю Цюнцюн была так поражена, что не смогла вымолвить и слова, спустя какое-то время, у нее вырвалось только одно слово:

– Животное...

– Действительно, какой сын, таков и отец. Даже родной внук ему не нужен, совсем как животное, – с негодованием выругалась Лю Цюнцюн. Цзи Сяосинь сделала печальное лицо, по сути это такое печально событие, но как только о нем начала говорить Лю Цюнцюн, оно стало слишком сопливо драматичным, Цзи Сяосинь рассмеялась.

– Получается, ты уже не нужна Лин Хаотяню?

– Не знаю. Неважно, нужна я ему или нет, я должна защитить этого ребенка.

– Может, ты пока у меня остановишься? У меня дома будет относительно безопасно… Ты вот недавно сказала, людей посылал, чтобы убить, что ты имела в виду?

– В перестрелке, что была несколько дней назад, прикончили спецагента, которого прислала семья Лин…

Лю Цюнцюн от негодования стиснула зубы:

– Твою мать… И вдруг спецагента послали, ну это уж слишком.

Лю Цюнцюн повернулась и крепко обняла Цзи Сяосинь:

– Сяосинь, бедная моя, как же можно бороться со спецагентом! Мне кажется, пока ты еще в трезвом уме, надо немедленно уезжать! Как раз во время их разговора, вдруг из-за двери послышался голос:

– Я вас не побеспокою? Цзи Сяосинь повернула голову, чтобы посмотреть.

В комнату медленно вошла Лян Вэйвэй, на ней была одета классическая одежда в китайском стиле бледно-розового цвета, на верхней части одежды искрился свет от маленьких бриллиантов, кружевной подол состоял из длинных юбка-брюк в мелкий цветок, а на ногах серебристого цвета туфли на высоком каблуке, этот наряд очень хорошо подходил под ее темперамент. На плече у нее висела розовая сумочка фирмы Эрмес из новой коллекции, недавно уложенные кудри были беспорядочно растрепаны. Выглядела она одновременно сексуально и интеллигентно. На лице у нее был утонченный макияж, по мере того, как она медленно входила в комнату, запах от духов «маленькое черное платье» распространялся по воздуху.

Лю Цюнцюн нахмурила брови, ее лицо выражало равнодушие, она молчала. Ей не нравилась Лян Вэйвэй, эта заносчивая представительница золотой молодежи.

– Цзи Сяосинь, прости меня, я раньше всегда дурно себя вела, не надо было мне так к тебе относиться.

В тот день, во время свадьбы Су Шаою и Цзи Сяосинь произошло одно событие, о котором, конечно, знала Лян Вэйвэй. Сейчас, когда они вновь встретились, у нее больше не было былой зависти и ненависти, а сейчас только едва заметное сочувствие. Цзи Сяосинь помолчала, потом слегка улыбнулась:

– Я надеюсь, ты сможешь примириться с братцем Ю.

Эти слова попали прямо в самое сердце Лян Вэйвэй. Она села на диван напротив Цзи Сяосинь:

– Я приехала забрать некоторые вещи. Лю Цюнцюн показалось, что она просто хвалится некогда близкими отношениями, которые некогда были между ней и Су Шаою.

– О, так может останешься на ужин? Братец Ю как раз хлопочет на кухне, хочешь взглянуть? – Цзи Сяосинь своевременно решила дать им благоприятный шанс поболтать.

– Хорошо! – Лян Вэйвэй ухватилась за такую возможность, она положила сумочку и направилась на кухню.

Лю Цюнцюн смотря со спины на ее силуэт, тихо прокомментировала:

– Сяосинь, зачем любезничать с такими людьми?

Цзи Сяосинь пожала плечами:

– Изначально она должна была быть хозяйкой этого дома, мое появление привело к тому, что она лишилась вещей, которыми раньше обладала, ей следует меня ненавидеть.

– Сяосинь, ну как можно так говорить, она причинила тебе вред…

– Ну и ладно! Братцу Ю как раз и нужна такая женщина, чтобы помогать ему, а я ничего не могу ему дать, элементарно даже любви не могу дать. Цзи Сяосинь была немного подавлена. Любовь Су Шаою к ней была очень гнетущей, она никак не могла ответить ему взаимностью, и поэтому была неспособна оттолкнуть женщину, что была рядом с ним. Лучше всего было то, что, увидев его, она обретала счастье.

– Сяосинь, ты действительно добра и прямодушна! – вздохнув, сказала Лю Цюнцюн. В этот момент из кухни начал доноситься какой-то шум, который смешивался со звуками готовки, поэтому было плохо слышно. Вскоре, Лян Вэйвэй униженно выбежала наружу.

Руки и тело были в специях, из глаз лились слезы, она выбежала, вскрикивая:

– Это острый перец! Острый перец! Невыносимо! – она сразу побежала в уборную.

Су Шаою вышел в фартуке и мягко улыбнулся:

– Сяосинь, прости! Я не думал, что Лян Вэйвэй придет, иначе, я бы сразу ее прогнал.

Цзи Сяосинь махнула рукой:

– Не нужно, не нужно, братец Ю, как ты можешь быть таким бесчувственным? Она же, в конце концов, была твоей невестой, может, пусть останется, вместе поедим!

На лице Су Шаою появилась мягкая улыбка:

– Хорошо, как скажешь.

Ужин был очень обильный, полный стол еды, были жареные свиные ребрышки в кисло-сладком соусе, рыба в остром соусе, ароматные крабы… Все то, что любила Цзи Сяосинь, ароматный запах еды бил в нос. В доме семьи Лин, Лин Хаотянь запрещал служанке У готовить острые блюда для Цзи Сяосинь, она все время ела только пресную еду, поэтому она очень хотела съесть что-то кисло-острое. Су Шаою увидел, как она пожирала глазами блюда, и передал ей палочки:

– Попробуй, как тебе эти ребрышки.

– Хорошо! – Цзи Сяосинь так проголодалась, что у нее вот-вот потекли слюни. Было видно, что Су Шаою потратил немало сил, чтобы приготовить эти ребрышки в кисло-сладком соусе. Хрустящие ребрышки были поджарены до золотисто-желтого яркого цвета, особенно медовый сироп на ребрышках, на вид очень аппетитно. Цзи Сяосинь палочками взяла кусочек и положила в рот, все тот же кисло-сладкий вкус, немного ощущался слабый аромат каштанов.

– Вкусно… – Цзи Сосинь перевернула ребрышко, действительно, под ним она увидела сладкие каштаны, – братец Ю, только ты мог выдумать такой рецепт…

– Ха-ха, знал, что тебе понравится, я их много купил… – его улыбающееся лицо было немного безжизненным. Она любит есть каштаны, совсем как маленькая белочка любит есть сосновые шишки. А ему самому нравилось наблюдать, как она ест каштаны, один за другим она клала их в свой маленький рот, на личике появлялось довольное выражение, этому он был более всего рад. По этой причине он купил так много каштанов, в дни, когда он не сможет ее увидеть, он будет просто бездумно смотреть на каштаны…

– Да, он действительно купил много, Сяосинь, ты знаешь, я только что в холодильнике увидела целый ящик каштанов, видно, Аю очень уж заботится о тебе, – Лян Вэйвэй умыла лицо в ванной, еще раз накрасилась, и с легкой улыбкой вышла из ванной.

Однако ее слова как будто вовсе не заслужили всеобщего одобрения. Выражение лица Су Шаою говорило о том, что он сконфужен, Цзи Сяосинь смотрела в сторону, а взгляд Лю Цюнцюн выражал вражду. Лян Вэйвэй растерялась и тут же принялась разряжать обстановку:

– Ух ты, как много еды, Аю, ты действительно мастер, я должна хорошенько все попробовать…

Наконец все потихоньку расселись, Су Шаою заботливо разлил клубничный сок, сначала налил Цзи Сяосинь.

– Сначала мамочке, а вы не ревнуйте! – сказал улыбчиво Су Шаою. Лю Цюнцюн пожала плечами, а улыбка на лице Лян Вэйвэй слегка сошла, но это выражение лица быстро исчезло. Злиться она не может, да и на что ей злиться, а что до Цзи Сяосинь, то она ему как сестра, к тому же, она носит ребенка Лин Хаотяня. Аю когда-нибудь будет ее, она не торопится, не должна торопиться, ей следует действовать медленно.

– Аю, сегодня в ювелирном салоне Цзиньлюфу увидела красивый золотой замочек, давай его купим и подарим ребеночку Сяосинь? – предложила Лян Вэйвэй.

Су Шаою сразу же одобрил:

– Хорошо! Судя по всему, у тебя хороший вкус. Одна лишь хвалебная фраза, сказанная без особых раздумий, была как мед для ушей Лян Вэйвэй, ее сердцу было сладко:

– На самом деле там еще было что-то вроде браслетика на руку, мы как покушаем, можем поехать!

Заговорив о ребенке, у Цзи Сяосинь поднялось настроение:

– Он же еще не родился, слишком рано!

– Вовсе не рано! Сейчас если не подготовиться, то совсем не успеем, когда ребенок родится, – поспешно добавила Лян Вэйвэй. Она съела кусочек еды, а затем жадно начала пить напиток, не прошло и минуты, как все ее лицо было красным от остроты, даже нос покраснел, у нее непрерывно текли слезы. Су Шаою действительно приготовил очень острое блюдо…

– Вэйвэй, я помню, что ты не любишь острое, все в порядке? Может, помочь тебе заказать какое-нибудь другое блюдо? – Су Шаою с удивлением смотрел на Лян Вэйвэй, он помнит, что как-то, раз она съела острое, а на следующий день на лице появился прыщ, еще и на таком видном месте как лоб, она тогда сказала, что не может, есть острое.

– Эх, не нужно так беспокоиться! Все хорошо, на самом деле, не так уж и остро… – Лян Вэйвэй договорила, а потом выпила клубничный сок, – Сяосинь, как тебе?

Цзи Сяосинь однако, наслаждалась едой:

– Эй-эй, очень приятно на вкус, давно не ела такую аппетитные угощенья.