Роман Могущественный притворщик глава Глава 506

— Но..? – произнесла растеряно Цянь Хун, — я жепожертвовала все свои пятнадцать миллионов…

— И что с того? – холодно ответил Е Чэнь, — это ты заставила совершить сегодняшнее дело. Нет причин наказывать одну Хэ Лянь из-за тебя, верно?

— Да! — сердито выпалила Хэ Лянь: — Она настоящая виновница!

Е Чэнь посмотрел на Цянь Хун и со смехом произнес:

— Твои коллеги говорят, что это ты главная виновница. Что бы ты ни говорила, ты должна отправится со своим старым партнером в угольную шахту, чтобы добывать уголь, и продолжить делать вклад в Фонд помощи получения образования детьми из бедных семей ( то есть проект «Надежда»).

Договорив, Е Чэнь указал на другую женщину по имени Ню Мэй и сказал:

— И ты, вы трое, идите вместе в шахту работать, искупайте вину.

Ню Мэй испуганно заплакала, она кланялась и говорила:

— Меня несправедливо обвинили, Хэ Лянь искала меня, чтобы поиграть в маджонг, это никому не причинило вред!

— Я должен тебе поверить? Знай свое место, не болтай ерунды, и тогда я прощу тебя и других. Иначе я поступлю с тобой как с Хэ Лянь, и ты всей семьей поедешь копать уголь. — холодно ответил Е Чэнь.

Услышав это, Ню Мэй сильно задрожала. Хотя она и была напугана, но не осмелилась произнести и слова.

Е Чэнь тут же сказал Хун Уе:

— Хун, сегодня этих мошенников, включая Хэ Хуацянь, отправь их всех на работу в шахту добывать уголь. Предоставь им плохое жилье и еду, и каждый месяц плати им зарплату две тысячи юаней. И пусть они работают без выходных!

После этого он строго добавил:

— Все люди, которые будут много работать и сознательно работать сверхурочно, получат соответствующую прибавку к заработной плате. Тем, кто будет мало работать и бить баклуши — их заработная плата будет вычтена. В любом случае, отпустим их, когда они принесут Фонду триста тысяч.

Две тысячи юаней в месяц, двадцать четыре тысячи в год. Чтобы скопить триста тысяч юаней, потребуется более десяти лет.Даже если зарабатывать три тысячи юаней в месяц - это тридцать шесть тысяч в год, потребуется больше восьми или девяти лет, чтобы скопить триста тысяч юаней.

Е Чэнь считал: Раз эти люди были частью азартной игры, то должны искупить вину перед теми, кого они разорили. Также необходимо искупить вину перед детьми, которые пережили всевозможные невзгоды из-за пристрастия своих родителей к азартным играм.

Лучшее наказание для них – отправить их в шахту копать уголь.

Услышав это, Хун Уе сразу же сказал:

— Хорошо, Мастер Е, я скажу организовать автобус, и пусть их отвезут.

— Всей этой шпане сломайте по одной ноге, чтобы они не смогли убежать с шахты. — произнесЕ Чэнь.

Хун Уе сразу же сказал:

— Мастер Е, не волнуйтесь, я сначала сломаю им ноги. Когда они доберутся до места, они будут связаны железными цепями, будут в цепях, даже во время того, когда они будут работать, есть, ходить в душ и спать. Никто не сможет убежать!

— Хорошо. — удовлетворенно кивнул Е Чэнь.

Цянь Хун заплакала в этот момент:

— Е Чэнь, ты не можешь заставить меня копать уголь всю жизнь ... Мне нужно заботиться о муже, детях, и нужно поддерживать свекровь…

— Все просто, все у всех одинаково: когда вы накопите по триста тысяч в фонд, тогда и будете свободны.— равнодушно ответил Е Чэнь.

Цянь Хун внезапно упала и громко зарыдала:

— Е Чэнь, почему ты так жесток? Ты не можешь так поступить, Е Чэнь! Мы же одна семья!

— Почему ты была так жестокой, когда обманывала мою тещу? Ты не думала, что мы одна семья? – спросил ее в ответ Е Чэнь.

— Да!

Ма Лань, которая долго молчала, в это время сердито крикнула:

— Цянь Хун, ты бессовестная собака, даже меня обманула, и ты еще говоришь, что мы семья?

Цянь Хун упала перед ней на колени. Она плакала и умоляла:

— Сестра, я тысячи раз виновата, сестра! Но я все же твоя старшая невестка, прости меня на этот раз!

Ма Лань пнула ее и сердито закричала:

— Ты обманула меня более чем на два миллиона, и тебе этого не достаточно? Ты отобрала квартиру моей семьи и виллу, и этого не хватило? Ты загнала нас четверых в тупик! Есть ли в тебе еще хоть немного совести и человечности?

Сказав это, Ма Лань внезапно очухалась, она похлопала себя по ноге и заорала:

— Боже, мои деньги!