Роман Могущественный притворщик глава Глава 1943

Подчиненный Хуна не имел понятия, что это за особа такая, но получил приказ строго следить за ней, а как её зовут, откуда она, что за история с ней произошла, всё этого он не мог знать. Поэтому, когда Чанминь взбесилась по поводу пельменей, которыми он угостил её из добрых побуждений, он тут же пришёл в ярость из-за неблагодарного отношения сварливой бабы. Та же в свою очередь взбесилась, мол, как какой-то ничтожный подчиненный относится к ней подобным образом. Тыча ему в нос, она обрушилась на него матом:

— Твою ж мать, ты хоть знаешь кто я? Как ты посмел вообще говорить со мной так?

— Плевать я хотел, кто ты там! Ты оскорбила мою мать, которая приготовила эти пельмени! Рот тебе за это порвать и того мало будет! — в ярости ответил тот.

Услышав про пельмени, та озверела ещё сильнее:

— Твою ж мать, тебе ещё хватает наглости говорить про пельмени?! Что за прокисшее дерьмо в мамкиных пельменях? Вся зелень внутри давно протухла, прокисла и твоя мать умудрилась из всей этой помойки сделать пельмени, она больная что ли? Или вы совсем нищие?

Стоявший напротив огромный мужик под метр восемьдесят, весь побагровел от злости:

— Да ни хера ты не понимаешь! У нас в Дунбэе квашенные овощи — самое популярное блюдо! Твою налево, да ты и этого даже не знаешь, ты адекватная вообще?

— Этими отбросами питаются только нищеброды вроде вас! — с отвращением ответила та.

После чего бросила тому в лицо его же пельмени. Не обращая ни малейшего внимания на разбросанные по полу пельмешки, Чанминь сверлила взглядом недруга:

— Я не собираюсь есть это дерьмо, быстро организовал мне пельмени с лангустом!

Тот же посмотрев на то, как труд и любовь его матери — вот так вот запросто швырнули на пол, да ещё и облили грязью, мгновенно обезумив зарядил обидчице сильную пощёчину.

— Ах ты… Ты посмел ударить меня! Я убью тебя к чертовой матери! — ошалевши от внезапного удара, выругалась Чанминь.

— Сегодняшнюю порцию я уже вручил тебе, не хочешь есть, тогда придётся подождать до завтра. — не обращая ни капли внимания на угрозы, спокойно ответил тот.

— Что ты сказал?! Меня вырвало от этой помойки!

— Это меня никак не волнует, я принёс тебе еду, есть или нет уже твоё дело.

— Я не буду есть эти пельмени! Закажи мне «Макдак»!

Услышав про «Макдак», на ровном месте взбесился:

— Тебе, видимо, совесть совсем не нужна! Дунбэйские пельмени для тебя помойка, а американский «Макдак» нет? Да ты та ещё пресмыкающаяся перед западом дрянь, посрамительница всей нашей нации, что ты за шваль такая?!

Выговорившись, он закрыл дверь и повесил замок с наружной стороны. Чанминь так и не поев, в конце концов очень быстро проголодалась. Ближе к вечеру, больше не в силах терпеть, она позвонила своему отцу и пожаловалась на все беды, что ей пришлось пережить за это время.

— Отец, угомоните этого засранца Чэня, велите ему, чтобы он немедленно отправил меня домой, я больше не могу терпеть подобное… — обиженным голосом сказала она.

— Хватит об этом, я тебе уже сказал ты сама виновата, что не умеешь решать дела как подобает, поэтому поживи с недельку в Цзине. — спокойно ответил старик.

— Отец, я честно не могу терпеть такое, как может человек жить в таких условиях! Я за весь день ничего не ела, если так будет продолжаться, я просто сойду с ума! — зарыдала Чанминь.