Роман Любовь сквозь времена глава Глава 201

И впрямь, чем больше теща смотрит на зятя, тем больше он ей нравится. Даже ее родная дочь теперь осталась не у дел.

Домработница рассмеялась:

— В вашем взгляде отражалась одна лишь новая машина Дарины Георгиевны.

Имелось в виду, что она то и делала, что пялилась на тачку, совершенно позабыв о матери, и мать оплатила той же монетой. Око за око, зуб за зуб.

Наталья ответила:

— Эм... я просто обошла вокруг новой машины. Когда моя мама купила новую машину?

Мда, девушка аж вся обзавидовалась. Она хотела тайком купить машину за пару сотен тысяч, но ее мать пригрозила все рассказать Михаилу, а сама же купила за несколько миллионов. Мда, ладно, если не сравнивать, то и страдать не придется.

— А это не Дарина Георгиевна купила. Михаил Дмитриевич подарил ее.

Домработница знала лишь то, то мужчина утром подогнал ей этот автомобиль. Но не знала, что это был просто компенсация.

Наталья, развернувшись, направилась к дому. Войдя, девушка увидела, что ее муж уже сидел за обеденным столом, и даже телохранители уселись за него. Только лишь за отдельный.

Дело было не в том, что Сорокина хотела трапезничать за разными столами, а в том, что Первый с остальными телохранителями привыкли к правилам семьи Васильевых, поэтому не осмеливались сидеть за одним столом с самим Михаилом.

Наташа в крайнем негодовании подошла и с большим размахом отодвинула стул возле Михаила. Усевшись, девушка подперла голову одной рукой и посмотрела прямо на мужчину. Он в свою очередь выглядел спокойным и невозмутимым. Если ей нравилось смотреть на него, то это означало, что он очень обаятелен.

Дарина Георгиевна, а также две служанки вынесли давно приготовленные блюда. Заметив то настроение своей дочери, женщина поставила тарелку с едой и слегка похлопала ее по плечу. Когда та посмотрела на нее, она тихо сказала:

— Наташ, иди скорее помой руки. Сейчас уже будем кушать. И, кстати, помоги накрыть на стол.

Что ж, логично. Михаил – гость, но вот дочь же нет.

— Садитесь, мама. Я попрошу Первого с остальными подать еду.

Вдруг произнес Васильев, а телохранители синхронно встали и, пройдя на кухню, стали выносить по две тарелки с блюдами. Вскоре весь стол был накрыт.

Блюда на всех двух столах совершенно одинаковыми. Дарина Георгиевна совершенно не была пристрастной.

Телохранители же вышли, так как очень хотели втереться в милость Михаилу, ведь те, кто мог быть подле него, должны обладать превосходством и пользоваться его доверием.

Когда пришло время трапезничать, Сорокина не осмелилась положить еду в тарелку мужчины, но то и делала, что просила его положить все себе самому. Но ни разу так и не попросила положить еду собственную дочь.

Наталья, сосредоточившись на еде, не проронила ни звука. Васильев в свою очередь положил на тарелку жены жареную рыбку. Это то блюдо, что она так любила:

— Мама сделала его своими руками, должно быть, очень вкусно. Кушай побольше.

Не посмотрев на него и даже не поблагодарив, она взяла рыбу и просто съела.

Тогда Дарина Георгиевна, взглянув на дочь, нахмурилась и начала упрекать:

— Что с тобой, Наташа? Только что такая возмущенная зашла, кто обидел тебя? Даже если кто-то и обидел, то не распространяй свое недовольство, пока мы все за столом. Если не хочешь есть, то это только твое дело, не порти аппетит своему мужу.

— Миша подарил тебе новую машину и теперь ты на его стороне, – эта фраза отдавала рев ностью.

Сорокина прекрасно знала, что ее дочь, увидев машину, станет завидовать. Женщина хотела ткнуть девчушку в лоб, но, находясь напротив супругов, ей было неудобно вот так взят и встать, поэтому она только и могла, что взглянуть на нее и произнести:

— У тебя еще хватает наглости говорить о новой машине.

Тогда Иванова покосилась на достопочтенного мужчину рядом и начала жаловаться:

— Я даже к рулю прикоснуться не могу, а ты берешь и даришь моей маме новую машину, так и втираешься своей теще в милость.

— Если хочешь потрогать руль, то по возвращению домой ты сядешь в машину и всю ночь будешь его трогать. Прямо до тех пор, пока не перестанешь этого хотеть.

Девушка аж потеряла дар речи:

— Миша...

Васильев вновь положил ей еду и проговорил:

— Ешь больше. Столько, чтобы хватило сил трогать руль всю ночь.

Дарина Георгиевна, увидев ошеломленный вид своей дочери, она даже захотела рассмеяться. Что ж, Михаил и впрямь великолепен, так легко и просто заткнул ее дочь.

— Каждый раз, когда я видел тебя за рулем, я всегда думал, что ты управляешь самолетом. Если бы у машин были крылья, ты, наверное, могла бы летать так быстро, что даже самолеты признают твое превосходство. Скажи, ты когда вообще не гоняла? Не говоря уже о прошлых двух разах, сегодня ты тоже лихачила.

Наталья ответила:

— Я... я думала, что дорога была такой просторной, а движение таким спокойным, транспорта на ней мало, поэтому я и добавила газку... Просто не ожидала, что не смогу контролировать силу... Нажала на педаль, так скорость сразу же и...

Но представ перед черными глазами мужчины, девушка решила не продолжать.

— Наташ, Михаил не просто подарил мне новый автомобиль. Он мне таким образом отдал компенсацию. Ты разве в прошлый раз не налетела на моей машине на зеленое насаждение? Передняя часть автомобиля была повреждена, поэтому я отвезла ее на ремонт. Но до сих пор так и не забрала, поэтому Михаил и подарил мне новую в качестве компенсации, – объяснила все Сорокина, чтобы ее дочка больше не тонула в ревности: — Михаил же все это делает для твоего блага. Если бы не была такой безрассудной, то разве он бы был с тобой таким?

В ту секунду Наташа оцепенела. Девушка думала, что ее муж, даря новую машину ее матери, хочет ей угодить. И хотя он так поступил, она все равно осталась довольна тем, что такой, как он, пытается втереться кому-то в милость. Это означает, что он очень ее ценит.

Вот только она даже не ожидала, что он просто купил матери машину в качестве компенсации. То есть, грубо говоря, за ее спиной выправил положение в сложившейся ситуации.

Она одновременно и растрогалась, и оказалась пристыжена своим поступком. Мда, он ничего не объясняет перед тем, как что-либо сделать, часто заставая других врасплох и, безусловно, удивляя и трогая их.

— Спасибо, Миш.

— Ешь.

Наташа, угукнув, поспешно принялась за еду и начала класть мужчине в тарелку разные блюда. Дарина Георгиевна же, наблюдая за воркованием супругов, прямо-таки всеми фибрами души ощущала, как от них исходит счастье.

После трапезы они все еще некоторое время пробыли у Ивановых. И только после восьми часов вечера решили отправиться домой.

Перед их уходом Сорокина отозвала дочь в сторону и шепотом дала ей пару наставлений, сказав, чтобы та дорожила своим браком с Михаилом, ведь это также тот путь, что выбрала она сама.

— Да, мама, я поняла.

Женщина добавила:

— Михаил и впрямь добр к тебе, ты должна беречь свое счастье, хотя... ты, конечно, уже давно знаешь об этом, и я думаю, ты также морально готова... На самом деле, если вы оба и ухом не ведете, то сможете точно также быть счастливыми до конца жизни.

— Мам, я все поняла. Кстати, я, наверное, буду редко теперь приезжать. С завтрашнего вечера я начну ходить в школу, чтобы поучиться этикету.

Днем она занята на работе, а вечерами самосовершенствовалась. Она и впрямь как белка в колесе.

— Поучиться этикету? Что это Михаил имеет такое в виду? Он брезгует тем, что у тебя нет манер?

После того, как Наталья вернулась к родным родителям, Дарина Георгиевна лично обучила дочь некоторому этикету. И в обычных обстоятельствах манера речи и поступки девушки не были позорными. Подумав о богатой семье Михаила, о его статусе, то, что знала Наталья, конечно, не подходило для положения его жены.

— Не брезгует, я сама подумала, что должна обучиться всему этому. То, что я выучу, все равно будет моим, если буду вот так по вечерам ходить на занятия, то смогу набираться знаний и совершенствоваться.

Вначале Михаил, вероятно, действительно брезговал ею, но сейчас девушка была убеждена, что мужчина определенно не чувствует подобного. Она чувствовала, как он изменился по отношению к ней.

Дарина Георгиевна подумала, что ее дочь говорит резонные вещи и угукнула:

─Тогда позаботься о своем здоровье. Мы не живем впроголодь, не нужно вот так, не щадя сил, работать.