Роман Любовь приходит когда ты не ждешь глава Глава 263

Пусть сама решает, это её дело.

Заметив, что Эмма нахмурилась и задумалась, не торопясь соглашаться, Иванка начала было:

— Вообще, если тебе не подходит, то можно…

Поднять сумму; но закончить предложение она не успела, потому что её перебила Эмма:

— Согласна, разумеется я согласна! О чём тут думать! Я с радостью соглашусь, контракт у тебя с собой? Давай прямо сейчас и подпишем.

Она испугалась, что, если не согласится, то вышеупомянутые три миллиона возьмут и растворятся в воздухе. Иванка замерла. Всё же правду говорят, что у стариков жизненного опыта больше — начальник не просто так занимает свой пост, он заранее всё это предвидел. Сказал, что с Эммой получится заключить контракт на три миллиона — и оказался абсолютно прав.

— Ты согласна на каких-то три миллиона? Тц, ты что, совсем глупая? Раз они решили сделать тебя своим лицом, то ты им явно приглянулась. Не тупи, поторгуйся.

Анна не выдержала и вмешалась, больно простодушно Эмма себя вела.

— А поднять цену можно?

Эмма не решалась начать этот разговор исключительно из-за того, что она знала своё место и понимала, что для человека, который никогда не участвовал ни в каких публичных мероприятиях, пятьсот тысяч за появление на подиуме и три миллиона за контракт — это разумные цифры, даже очень, поэтому не стоило завышать цену. Но в словах Анны тоже было здравое зерно.

— Да… наверное, — неуверенно ответила Иванка. И спросила:

— Сколько ты хочешь?

Она не торопилась, потому что не знала, сколько же ей предложить Эмме, а если предложить слишком много, то та будет и дальше поднимать себе цену, пока не сдерёт с нее три шкуры.

— Как минимум пять миллионов!

Анна вытянула вперёд ладонь с растопыренной пятернёй, а потом метнула взгляд на сидящего в сторонке Альберта, указывая на него Иванке и как бы говоря, что Эмма теперь одна из Карров, а согласится ли эта семья на три миллиона?

— Трёх миллионов достаточно, мне хватит, — сразу же выпалила Эмма. Она увидела и прекрасно поняла, что значил тот взгляд, который Анна бросила на Альберта. Постоянно ассоциироваться с Альбертом — это последнее, что ей сейчас было нужно, потому что эта связь заставляет большинство людей забыть о том, что она так-то и сама по себе кое на что способна. Совсем как с тем свадебным агентством: да, клиентов «заманивала» репутация семьи Карров, но и она ведь старалась. Не сосчитать, сколько дней, сколько ночей она вместе с командой потратила на проектирование, чтобы клиенты увидели самый подходящий вариант «опросника» с готовыми ответами, сколько сил потрачено на организацию работы — неужели это ничего не стоит?

— Эй, Эмма, не нервничай так…

— Я что-то устала. Лягу я спать, время уже позднее. Не буду вас задерживать.

Эмме не хотелось слышать, как Анна и дальше будет пытаться вмешаться в это дело. Анне ничего не оставалось, кроме как вместе с Иванкой покинуть палату. Когда они ушли, Эмма откинулась на кровати и глубоко задумалась. Изначально она согласилась стать приёмной внучкой Людмилы Карр, потому что думала, что сила этой семьи сможет её защитить. Она и подумать не могла, что «откат» от этой силы ударит по ней самой и так на неё повлияет. Она невольно задумалась: а верное ли она тогда приняла решение?

— О чём думаешь?

К ней подошёл Альберт. Увидев, как она смотрит в потолок с рассеянным видом, он понял, что у неё явно что-то на уме.

— Ни о чём, — Эмма мотнула головой. — Ты тоже иди.

Сказала она, намекая, что ему пора уходить. И снова эта девушка пытается делать вид, что они друг другу никто — Альберт чётко чувствовал, что она хочет от него отдалиться. Сердце вдруг сжалось, его наполнила непонятная горечь.

— Я настолько тебе противен?

Альберт вспомнил фразу из той книги «Флирт для чайников»: “Если женщина к вам холодна, спросите её напрямую, не противны ли вы ей. Попробуйте понять, о чём она думает”. Вот неопытный, совершенно не искушённый в любви Альберт и решил попробовать.

Эмма была так поражена, что смогла лишь поднять взгляд и какое-то время смотреть на мужчину своими очаровательными и яркими ланьими глазами, борясь со своим колотящимся сердцем. Так они и смотрели друг на друга, каждый думая о своём.

Изначально Эмма хотела защитить себя, воспользовавшись именем семьи Карров, но теперь её цель была достигнута. Те люди поняли, что она теперь приёмная внучка Людмилы Карр, поэтому больше не станут предпринимать никаких необдуманных действий в её сторону. Сейчас ей бы расставить все точки над «i» в отношениях с Альбертом и обрубить на корню все его чаяния, которых у него и не должно было быть.

— Ты ведь знаешь, что заслуги не искупают старых ошибок? — спросила она.

Альберт непонимающе нахмурился, но серьёзный тон Эммы заставил его сердце снова сжаться от нехорошего предчувствия. И, разумеется, в следующую же секунду он услышал эти слова…

— Ты спас меня. И я тебе за это благодарна. Но это не отменяет того факта, что ты неоднократно насильно заставлял меня вступать с тобой в отношения — в том числе в тот же день, в тот самый день, когда ты обручился со своей невестой. И это никогда не смоет с твоих рук кровь моего нерождённого ребенка.

Она даже не пыталась сгладить острые углы и говорила всё максимально прямо, чтобы Альберт забыл и думать о ней.

— Даже когда я жила в «Гоа», ты накачивал меня снотворным и творил со мной неизвестно какие подлые и мерзкие вещи. За всё это не только я, ни один человек в здравом уме тебе такого не простит!

До того, как Эмма узнала о своей бессоннице, она и правда считала, что Альберт подсовывал ей снотворное, пока она жила в «Гоа», но потом она узнала, что ошибалась. Теперь же это «недопонимание» можно было превратить в острое лезвие и обрубить им всё, что между ними было.

Каждое слово Эммы острием кинжала вонзалось в самое сердце Альберта. Грудь ему сдавило от бессильной злости, и ему ничего не оставалось, кроме как молча стоять и терпеть.

— Ах, да. Забыла тебе сказать: я согласилась стать приёмной внучкой для бабушки не из любви к ней, а потому что хотела воспользоваться её ко мне любовью как прикрытием, чтобы защитить себя. Сам видишь, теперь все в курсе, чья я приёмная внучка, все лебезят и обращаются как с почётной гостьей — одно дефиле с моим участием подняло продажи настолько, что меня хотят видеть в качестве лица компании. И всё это подарила мне твоя семья. Карры.

После этих слов на её прекрасном личике появилась улыбка:

— И всё это — ваш долг. Вы должны мне! И даже не думай, за эти бонусы, которые мне принесло положение внучки госпожи Карр, я тебе сразу же всё прощу. В лучшем случае это можно рассматривать как компенсацию за то, что я не обратилась в полицию после того, как ты взял меня силой. Так что слушай меня, и слушай внимательно…

Она нарочно сделала паузу, чтобы он понял, что это серьёзно:

— Насильник никогда… Никогда! Не! Заслужит! Прощения!

Каждое слово — стрела, летящая точно в цель и убивающая наповал.

Но сказанное было правдой лишь наполовину. Она действительно воспользовалась влиянием семьи Карров, но она по-настоящему любила Людмилу Густавовну. Она была благодарна Альберту за то, что он неоднократно спасал ей жизнь, но при этом никогда не забывала подлости, которую он по отношению к ней совершил. Да, Эмма всегда приветствует людей улыбкой, но под этой маской скрывается израненное и кровоточащее сердце. И понадобится целая жизнь, чтобы его исцелить.

Всё это время она держала эти слова при себе, но тот взгляд, которым Анна намекала о её положении Иванке, стал последней каплей: Эмма, гордая и сильная Эмма, больше не хотела терпеть пренебрежение и игнорирование людьми её собственных талантов просто из-за того, что она стояла слишком близко к семье Карров — и эти слова вырвались у неё из груди в самой жестокой и грубой форме, глубоко раня Альберта в самое сердце. Для него это был всё равно что смертный приговор. Приговор, вынесенный самой возможности того, что между ними хоть что-то могло сложиться — всё кончено!