Роман Любовь приходит когда ты не ждешь глава Глава 137

Увидев вошедшего Альберта, Анна поздоровалась с ним с какой-то неловкостью:

— О, господин Карр, Вы уже вернулись?

— Мгм, — как обычно безразлично и немногословно промычал Альберт.

— Тогда ты пока смотри, Эмма, а я пошла спать, — сказала она и тут же ушла в спальню, лишь бы поскорее оставить Альберта и Эмму наедине.

Альберт элегантно провёл длинными пальцами по пуговицам пальто, расстегнул его и бросил на спинку дивана, тут же спросив с полной серьёзностью:

— Зачем ты дала согласие бабушке? — он не понимал, зачем она согласилась организовать место проведения его бракосочетания с Дарьей. Она могла с лёгкостью отказаться, но почему-то согласилась.

Эмма сидела на диване в совершенно беззаботной позе, со скрещенными ногами и пачкой чипсов в руках. Лениво переведя взгляд на Альберта, она положила чипсы в рот и заговорила еле внятно:

— Бабушка сама меня попросила – какая у меня была причина ей отказать? — Эмма пожала плечами и томно вздохнула, — если бы бабушка меня так не любила, то и ты бы не спас меня из пожара, не поехал бы за мной заграницу, и уж тем более не стал бы рисковать своей жизнью, чтобы спасти меня в том богом забытом селе. Так или иначе, бабушка всегда была ко мне очень добра, и я никогда этого не забуду. Она всего лишь попросила меня организовать место проведения церемонии вашего бракосочетания – это же сущий пустяк! Даже если бы она попросила меня пожертвовать свою почку, я бы согласилась не раздумывая.

Как говорится, сложнее всего рассчитаться с долгом благодарности, а она была в огромном долгу перед Людмилой Густавовной за спасение своей жизни, поэтому у неё не было ни единой причины ей отказать.

Её слова тут же породили вихрь воспоминаний в голове Альберта: он как будто просматривал киноленту, словно всё это произошло только вчера. Но взгляд его при этом мгновенно потускнел: значит, всё это время она думала, что всё, что он для неё делал, было лишь «бабушкиными приказами»? Что он делал это только потому, что она так сильно любила Эмму и велела ему защищать её?

— Я завтра во время перерыва приеду к тебе в офис обсудить все детали по поводу места проведения церемонии бракосочетания, — Эмма, казалось, уже успокоилась, и состояние у неё было стабильное, поэтому говорила она как ни в чём не бывало. Она признала, что ненавидела Граудиных, но раз уж не могла им никак отомстить, лучше всего ей было превозмочь себя и проглотить всю ту ненависть, что она испытывала по отношению к ним.

Она задолжала госпоже Карр уже слишком много и уж точно не собиралась подстраивать ничего плохого на свадьбе Альберта с Дарьей, потому что объектом насмешек по всей Москве тогда стала бы сама семья Карр, а не она. Эмма хотела отплатить Людмиле Густавовне добром за добро, поэтому не собиралась устраивать ничего подлого.

Но Альберт вдруг сказал:

— Я поручу заняться всем Герману.

Он вспомнил, как Эмма внезапно появилась на их помолвке с Дарьей и узнала правду о том, что после рождения её ребёнок будет передан на воспитание Дарье. Чтобы этого избежать, она, невзирая на опасность, наглоталась таблеток и вызвала аборт, чуть не умерев от сильного кровотечения. Можно только представить, насколько большое потрясение на Эмму оказал тот случай, поэтому он не хотел, чтобы она снова страдала.

— Ха-ха, — рассмеялась Эмма, — что, боишься, что я что-нибудь сделаю Дарье во время вашего бракосочетания? — она говорила и одновременно качала головой от нелепости его мыслей, — я не настолько подлая… — сказав это, она бросила пачку чипсов на стол, надела тапочки и пошла в свою спальню.

Дверь резко захлопнулась, и Альберт остался наедине с собой. Недолго думая, он пошёл работать в свой кабинет.

***

Прошло какое-то время, а Эмма всё ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть. С ней рядом, ко всему прочему, была Анна, и от этого ей было ещё дискомфортней…

Когда стрелка часов уже перекатилась за полночь, а Анна давно спала глубоким сном, Эмме надоело бессмысленно копаться в телефоне, и она решила пойти посмотреть телевизор в гостиной. Она перелистывала программу за программой, но все они были какими-то однообразными и скучными…

***

Скоро уже шёл четвёртый час, а сна у Эммы всё так и не было ни в одном глазу. Она решила встать и пойти в кабинет Альберта, однако, открыв дверь, увидела, что тот всё ещё сидел за своим столом и перебирал какие-то бумажки. Эмму удивилась и замерла на месте:

— Скоро уже четыре утра – ты чего всё ещё не спишь?

— А ты за меня волнуешься? — вдруг спросил Альберт и нежно улыбнулся Эмме.

— Пфф, не зазнавайся… Я всего лишь раздосадована, что ты оккупировал компьютер: я теперь не смогу поиграть!

Если ночью не спится, лучший способ скоротать время – поиграть в компьютерные игры.

Альберт взглянул на часы в правом нижнем углу экрана: было уже почти четыре утра, а Эмма была совершенно не сонной, и даже, напротив, выглядела очень бодрой.

— Я уже закончил. Можешь садиться, — сказав это, он убрал свои документы со стола, встал, обошёл Эмму и закрыл за собой дверь.

Как только Альберт вышел, она сделала гримасу и пробормотала себе под нос:

— С чего это он сегодня такой уступчивый?

Неужто напоследок решил относиться к ней получше, зная, что она скоро вернётся домой?

Недолго думая, она села в его кожаное кресло, которое всё ещё было тёплым, открыла игру на компьютере, вошла в свою учётную запись и начала играть.

***

Альберт в это время вышел на кухню и решил подогрел ей стакан горячего молока. Добавив в него лекарство, которое Эмме выписал доктор, подождал, пока оно растворится, хорошенько всё перемешал и вернулся обратно в кабинет.

— Двинься в сторону! Преградил мне путь… Как я должна дальше продвигаться? Ты вообще умеешь играть или нет?! Что за детский сад! Проваливай уже из игры! — кричала в это время Эмма и отчаянно била по клавиатуре, быстро передвигая мышку одной из рук и не отрывая взгляд от экрана.

— На, выпей молока, — сказал Альберт, поставив стакан сбоку от Эммы, и окинул её взглядом, — я смотрю, тебе очень нравится играть?

— Да, пойдёт. Спасибо, — Эмма была полностью вовлечена в игру и совершенно не могла отвлечься, чтобы попить молока.

Альберт боялся, что оно остынет, и тогда в нём станет отчётливо чувствоваться привкус лекарства, и Эмма откажется его пить. Поэтому он решил, что уж лучше он просто собственноручно поднесёт его ей ко рту:

— Пей.

В стакане была трубочка – Эмме нужно было лишь наклонить голову и захватить её. Но она была настолько сосредоточена, что до смерти напугалась появившемуся перед ней стакану и тут же вскочила:

— Ты что делаешь?! — у неё чуть разрыв сердца не случился.

Сразу было понятно, что он задумал что-то недоброе: иначе зачем бы он вообще вдруг угождал ей без причины? Когда он вообще относился к ней с такой заботой? Её очень удивляла его такая неожиданная милость. Она взглянула на него, потом на стакан в его руке и спросила:

— Ты что, туда яд подсыпал?

Альберт вдруг стал чёрный как туча:

— Будешь пить или нет?

— Конечно же, нет! А что, если оно отравленное?! Я же тогда и до рассвета не доживу! — Эмма хваталась за свою жизнь как только могла.

Альберт скривил губы: у него уже терпение лопалось. Оказывается, в её глазах он был настолько коварным, что мог её отравить. Не тратя силы на объяснения, он поднёс стакан к своим губам и отпил из него, а затем снова вручил его ей:

— Молоко помогает уснуть, а твоя рана ещё не зажила – тебе стоит отдохнуть. Хотя играешь ты, конечно, так, как будто запястье совсем не болит.

Если бы это была другая девушка, то она уже давно ныла бы от боли, а Эмма словно сумасшедшая была поглощена игрой. Такой, как она, определённо было больше не сыскать во всём свете.

— Ну я же сказала: спасибо! — увидев, что он сам отпил из стакана, Эмма решила, что яда в нём всё же нет, поэтому взяла стакан и выпила всё молоко залпом. Но потом вдруг что-то распробовала и поморщилась, — ты что-то туда добавил, да?