Роман Инструктор «Демон» глава Глава 53

В этом трёхэтажном коттедже Мэн Гоцзян живёт своей обычной жизнью, никто из его банды, даже Лю И, не имеют права входить сюда. Первый этаж был больше похож на выставочный зал исторического музея: он был заставлен антикварной мебелью, собранной, похоже, с разных уголков света. Стены были увешаны картинами знаменитых художников прошлых веков, встречались даже православные иконы, но вывешены они были не в красном углу для молитвы, а по центру стены для любования. Потолок украшала огромная люстра из богемского стекла. То здесь, то там в глаза бросались бронзовые статуэтки европейских мастеров. Такой коллекции позавидовал бы даже столичный музей.

Мэн Гоцзян достал из резного деревянного серванта бутылку виски и широкий хрустальный бокал, Наполнив его наполовину, он подошёл к древнему патефону, выбрал виниловую пластинку и, прокрутив несколько раз ручкой, запустил музыку. По залу потекла с некоторым шипением мелодия в исполнении Фрэнка Синатры.

Щёлкая пальцами в такт звучащей музыки, подпевая себе под нос, он уселся в светлое кожаное кресло и сделал глоток шотландского виски. Вид у него был самодовольный, откинувшись на спинку кресла, он запрокинул голову и прикрыл глаза.

Его сегодня по достоинству оценили, поставив в пример другим, подобным ему, смотрящим. Вице-президент Общества особого отметил о достигнутых финансовых результатах шестой ячейки, несмотря на то, что она расположена не в густо населённом и промышленно развитом районе провинции, а, фактически, в захолустье, ему явно не хватало поля для бурной деятельности. Он мечтал, что когда-нибудь его поставят смотрящим над более крупным городом, например, над Фошанем, но пробиться туда «Общество Лазурного Дракона» не могло – другой слишком могущественный клан контролировал тот город.

Мечтая о своей перспективе, Мэн Гоцзян незаметно для себя опустошил бокал. Налив себе на этот раз до краёв, он закурил сигару, предварительно смочив мундштук в напитке. Достав свой мобильник, он от скуки стал перелистывать фотки девчушек, предлагающих свои интимные услуги. Каталог предложений у него в телефоне был обширным, и с большей частью из них он уже удосужился покувыркаться. Смакуя виски, он просматривал одну картинку за другой. Синатра затянул новую песню. Взор Гоцзяна остановился на парочке аппетитных пухленьких девчушек, обслуживающих сегодня за ужином их компанию. Он ещё в ресторане обратил внимание на них за их кошачьи повадки дикого ягуара. Девчонки были большеглазыми смуглыми филиппиками, с пышными грудями и аппетитным задом, которым не прочь были потереться о локти своих клиентов.

Он уже начал набирать контактный номер, когда вдруг за его спиной прозвучал чей-то голос:

— Не спеши! Это ты ― Мэн Гоцзян?

И, хотя, голос был спокойным и размеренным, прозвучал он, словно выстрел в тишине. Мэн Гоцзян от неожиданности выронил мобильник и резко вскочил на ноги. Он был в ужасе, широко раскрытые глаза его бессмысленно бегали из стороны в сторону, сигара, прилипнув к нижней губе, печально склонилась, выпуская тонкую струйку дыма, виски в бокале, стоящем на столе, от резкого толчка разбушевалось, словно море при непогоде.

Мэн Гоцзян хлопая своими глазами, взирал на внезапно выросшую фигуру. Как этот человек мог оказаться здесь никем не замеченным? Он сам проектировал систему сигнализации и наблюдения за подступами к усадьбе. Казалось, было предусмотрено всё, Гоцзян считал себя докой в этом вопросе, но оказалось это не так. Преодолеть десять уровней защиты простой человек просто не мог. Если, только, он простой. Уж не приведенье ли залетело к нему? Да, нет, тень от фигуры отображалась на стене, значит это человек, человек из плоти и крови. А простого смертного он не боится!

— Кто ты такой? — спустя какое-то время Мэн Гоцзян пришёл в себя. Он осматривал своими бегающими глазками всю обстановку зала, пытаясь понять, через какую же щель проник этот незнакомец. По его убеждению, даже муха не могла залететь сюда без ведома хозяина, а тут живой и невредимый человек, угрожающе посматривающий на него.

Мэн Гоцзян взглянул в глаза незнакомцу и тут же всё понял. Он пришёл за ним! В этих бездонных чёрных глазах он прочитал такую ненависть к себе, что его невольно передёрнуло. Он за свою жизнь многим людям испортил жизнь, многих покалечил, многих убил. Из желающих убить его можно было составить очередь от подножья горы до усадьбы. Он знал об этом и всегда был готов встретиться со своим убийцей.

Мэн Гоцзян сделал движение в сторону незнакомца и внезапно, отпружинив ногами, словно свирепый леопард, набросился на Сяо Юньлуна. В полёте его правая рука вынула спрятанный на поясе кинжал и, ловко нацелив его на шею противника, вот-вот готов был вонзить в мягкую плоть. Движение было настолько быстрым и сильным, что даже звук разрезанного воздуха не поспевал за ним. Он не дождался ответа на свой вопрос, кто же осмелился так бесцеремонно вторгнуться в его жилище, ему сейчас до этого уже не было никакого дела. Он видел перед собой уже труп, безжизненно повисший на лезвии его кинжала. Мэн Гоцзян на своём опасном жизненном пути встречал немало храбрецов, жаждущих покончить с ним раз и навсегда, и научился отличать их от обычных людей. Этот незваный гость относился к категории таких убийц и вести какие-либо разговоры с ним была простой тратой времени. Разрешить их спор могла только кровь, и перед Гоцзяном встала лишь одна задача – ранить или убить этого негодяя.

Надо признать, что выпад главы шайки был молниеносным и хорошо отработанным и, если бы не мгновенная реакция Юньлуна, его голова могла бы легко попрощаться с телом. К удивлению Мэн Гоцзяна, на лице молодого человека не дёрнулась ни одна мышца, мало того, он даже не пытался уклониться от удара, но в последний момент, когда до его шеи оставались миллиметры, Гоцзян почувствовал, как его рука, державшая кинжал, внезапно столкнулось с каким-то препятствием. Его запястье было зажато, словно тисками, и тело охватила нестерпимая боль. Острое лезвие сверкало в свете люстры, почти касаясь своим остриём шеи Юньлуна. Гоцзян приложил неимоверное усилие, чтобы вдавить кинжал в шею ненавистного врага, но рука его явно не слушалась. Он попытался помочь себе своей свободной рукой, но и она в полёте была перехвачена стальным захватом убийцы. Сжав обе руки Гоцзяна, нападавший заставил его присесть от боли, исключая возможности нанесения ответного удара ногой. Чем сильнее нападавший сжимал свои руки, тем ниже приседала жертва.