Роман Готова играть в кошки-мышки глава Глава 376

Иван снова прикрыл собой Алину и просверлил Галину ледяным взглядом:

— И что ты собираешься сделать?

— Галина! — вдруг крикнул Владимир и гневно оттянул её на себя.

Он боялся, что она разозлит Ивана ещё сильнее.

Но та мгновенно высвободилась из его хватки и вдруг как-то странно уставилась на Алину:

— А ты ведь в последнее время была не в Казани? И не в Москве. Слышала, ты жила в …

На этих словах Иван нахмурился, но Алина вела себя крайне невозмутимо и ответила непринуждённо:

— Разве мои дела тебя как-то касаются? — на самом деле она уже догадалась, что Галина собиралась сделать.

Когда та только что вломилась в комнату, Алина вспомнила, что видела, как Наталья в аэропорту села в автомобиль девушки, а девушкой этой была как раз Галина. Узнала она её по розовой шубке, которая была на ней тогда и в машине. На столь незначительного сценариста вроде Алины Галина тогда не обратила никакого внимания, но вот Наталья была другим делом. Та не выносила Алину ни в публичном, ни в личном планах и, видимо, выведала, где она находилась в последнее время. А приехала в Москву, чтобы выдать все сплетни Галине и заключить с ней какое-то соглашение. Она сейчас была в очень трудном положении и скорее всего хотела посредством Галины попасть в группу сценаристов.

— Конечно, касаются! — со всей ненавистью ответила Галина. — Ты ведь жила у какого-то доктора! Насколько мне известно, ей нет равных в гинекологии. Я так полагаю, ты не можешь забеременеть и только поэтому не останавливаешься ни перед какой ценой, пытаясь вылечиться?! — говорила она это с крайним презрением и насмешкой, нисколько не стыдясь своего самодовольного бесчинства.

Она была уверена, что с таким козырем в рукаве Алина упрямиться и дальше не будет.

— Да как ты смеешь! — прокричал в безудержном гневе Иван.

Стоящий рядом Владимир стал бледный как смерть. Он был настолько потерян от слов Галины, что лишь дрожал и совершенно не знал, что сказать. Так бесчестно бранить о том, что Алина не могла родить, было крайне ядовитым поступком с её стороны.

— Пусть говорит, — вдруг с прежним спокойствием сказала Алина.

Её хладнокровие помогло охладить пыл Ивана. Верно. В такой момент они должны были сохранять спокойствие, а иначе своей реакцией только подтверждали тот факт, что у Алины были проблемы со здоровьем. Кто бы мог подумать, что в такой ответственный момент он сорвётся с цепи, а его дочь, напротив, останется невозмутимой?

Видя, что Алину совершенно не пошатнули её слова, Галина на мгновение засомневалась, правдивы ли были переданные ей Натальей слова. В любом случае дороги назад не было и останавливаться уже было бессмысленно:

— Я хотела решить всё по-хорошему: если бы ты отдала мне второстепенный персонаж «Найду Тебя», я бы забрала твою тайну с собой в могилу. Но, видимо, по-хорошему ты не умеешь. Тогда и я церемониться не стану: сегодня же обзвоню всех известных мне журналистов и СМИ и расскажу им о том, что ты не можешь забеременеть!

Подобным шантажом Галина намеревалась застать Алину врасплох и заставить её молить о прощении, чтобы та никому ничего не рассказывала, однако совсем не ожидала, что Алина лишь улыбнётся в ответ:

— А какой толк с того, что ты можешь забеременеть и родить? Права на это-то у тебя никакого нет, — сказала она беззаботно, ударив Галину по самому больному месту.

Ещё хуже выражения лица Галины представить было сложно. У Владимира были сын и дочь. Оба жили с женой заграницей, учились в престижной школе и были крайне способными детьми. Женщин на стороне у него было не мало, но ни одной из них он не позволял родить ребёнка, потому что по-настоящему любил своих детей. Они были его гордостью, и не любить он их просто не мог. Галина уже попробовала за счёт ребёнка принудить его к браку и подняться в статусе, но у неё ничего не вышло: не проявив ни капли жалости, Владимир привёз её в больницу и заставил сделать аборт.

Слова Алины в столь непринуждённой манере о том, что у Галины не было права родить, были самым жестоким унижением. У той мгновенно почернело перед глазами – от злости она чуть не потеряла сознание.

Алина снова усмехнулась и добавила:

— К тому же твои слова – лишь односторонний аргумент. Неопровержимые доказательства у тебя есть? Что ты собралась предоставить журналистам? Думаешь, пустишь слух, и я не направлю к тебе своего адвоката?

— Да ты… — Галина так сильно дрожала, что подавилась и не смогла закончить.

Она совсем недооценила Алину. Думала, что та была бесхребетной и сговорчивой, а та оказалась такой острой на язык, что безжалостно пронзала её каждым своим словом.

— Я всего лишь сценарист, а не главная по подбору актёров – зачем ты усложняешь нам обеим жизнь? С твоим талантом нужно идти к инвесторам фильма. Уж через них попасть в актёрский состав ты способ точно найдёшь, — на первый взгляд можно было подумать, что она дала Галине дельный совет, но на самом деле лишь ещё больше её высмеивала: под «талантом» она подразумевала умение Галины подниматься по ступенькам через постель.

Галина уже просто взрывалась от злости, но возразить по-прежнему не могла: ведь инвестором фильма был Даниэль, а его она уже давно оскорбила так сильно, что никакого дела он с ней иметь больше точно не будет.

— А-а-а! — крикнула она от невыносимости терпеть эти унижения.

— Ты что, совсем с ума сошла?! — схватил её за руку Владимир и выволок наружу, — сейчас же катись отсюда! Хватит меня позорить!

Она не просто завопила как бешенная, а ещё и, можно сказать, прямо в лицо всей семье Кочетовых заявила о том, что знает секрет Алины, – они её теперь просто растопчут!

Как только Владимир её выволок, Иван не удержался и показал Алине большой палец:

— Молодчина! Твоя реакция меня успокоила. По-другому с такими падшими женщинами нельзя!

Видя, как Алина своим спокойствием довела Галину до нервного срыва, Иван чуть не захлопал в ладоши прямо на месте.

Алина взяла его за руку и засмеялась:

— И тебе спасибо, что так много раз за меня вступался.

Чувствовать, как её защищает член семьи, для Алины было просто непередаваемым опытом.

— Я же твой папа. Если мне не тебя защищать, то кого? — вздохнул Иван.

От мыслей о том, как его драгоценная доченька все эти годы боролась в одиночку, ему становилось невыносимо на душе.

— Но с Галиной-то ты теперь что будешь делать, — вдруг спросил он обеспокоенно, — она знает о твоём положении.

Алина по-прежнему не волновалась:

— Я уже придумала, как поступить. Поговорим об этом дома.

— Хорошо, — ответил Иван, и они вышли.

***

Владимир с Галиной в этот момент о чём-то спорили на парковке. Видя, что Иван с Алиной сели в машину, Владимир оставил Галину в стороне и тут же помчался к ним:

— Иваня! — схватился он за их машину, не давая им уехать.

Тот спустил окно и ответил:

— Сначала разберись с ней – потом поговорим, — а затем приказал водителю ехать.

На самом деле он отнюдь не принуждал Владимира расстаться с Галиной: он просто не хотел, чтобы у его фильма возникли из-за неё проблемы.