Роман Его проблема или Возврату не подлежит глава Глава 40

Не глядя на то что пятница прошла у нас с Матвеем в разъездах, по моей вине, план на субботу остался в силе. Матвей конечно заикнулся, что может нам остаться дома, но угрозами и обещаниями я переубедила его. Никита был не очень рад такому раскладу. Бедненького в субботу будим. В десять то часов! Как он это переживет, не представляю. Но Никита, вспомнив что там он должен будет учить Соню, все-таки встал и пошел собираться. Проводила его полуголую фигуру до двери ванной комнаты. Может проследить за ним? Чтобы он не обижал мою подругу?

— Нашел. — обняв меня сзади, Матвей положил свою голову мне на плечо. — Ты когда так делаешь у тебя такая угрожающая складка между бровей появляется. Что мне безумно хочется избавить тебя от нее. О чем задумалась?

— Уже ни о чем. — повернув голову к Матвею, поцеловала его.

— Вот только в моей комнате не надо устраивать свои брачные игры! — говорит Никита из ванной.

Наверное услышал нас.

— Подслушивать нехорошо. — кричу ему в ответ

— А вы разглаживайте ваши складки в другом месте.

Никита еще возмущался, но Матвей меня увел из его комнаты. В парк ехали тремя машинами. Я с Матвеем в одной. Никита во второй, и охрана в третьей. Я по правде сказать сразу третью машину не заметила. Пока Матвей не показал. Начинаю понимать, почему я не замечаю слежку за собой. Я просто безумно невнимательной стала. И мне это безумно нравится. Не оглядываться на свое прошлое, не ждать, когда в дверь постучат. Словно Матвей отмотал мою жизнь на пару лет назад, когда я была свободна и счастлива.

Настроение было чудесным, как и парк куда мы приехали. Сама погода благоволит нам, нет холодного ветра, солнышко светит, птички поют. А парк? Это сказка! Зеленая травка, ухоженные клумбы, куча лавочек, палаток со всякими вкусностями. А какие дорожки! Обнять и плакать! Вот что значит парк богачей. Сюда даже так просто не пройдешь, он огорожен, еще и охрана на входе. Да, Матвей решил не изменять себе, и парк он выбрал, как и все в его жизни, дорогой. Я, конечно, не выдержала, и предположила, что кто-то зажрался, и мы могли поехать в обычный парк. А что, романтика! Обкаканные лавочки, деревья которые не знали руки садовника и по праву могли считаться городскими джунглями. Матвей скала всего одно слово: «Нет». И все слова отпали сами собой.

Соня приехала чуть позже нас. До ее появления я успела трижды упасть, один раз с Матвеем. Никита сказал что на роликах я опасна для общества и уехал в другую часть парка. С Соней. Девушка попыталась сопротивляться, но Никита был убедительнее. И сильнее.

— Куда? — спросила им в спины.

— Пусть дети развлекаются. — остановил мой порыв Матвей.

— Какие дети? Соне...

— Она взрослая девушка. — одним взглядом Матвей поставил точку в нашем споре.

Пришлось согласиться с ним и отложить свой план по сбережению Сони от пагубного влияния вредного характера Никиты. Матвей был их уходу только рад. А может быть, это его коварный план, и сговор с Никитой!

Стоило нам остаться одним, он проявлял все меньше энтузиазма в моем обучении. Все его действия стали больше походить на соблазнение. Показалось что он вообще хочет это побыстрее закончить, и где-нибудь уединиться. Его руки все чаще стали не только поддерживать меня, но и поглаживать, прижимать к мужскому телу все теснее.

— Матвей! — не выдержала я в один из таких моментов тесного прижимания.

— Что? — спросил мужчина, делая вид, что не понимает моего возмущения.

И это не его рука сжимает мою левую ягодичную мышцу, а мне между ног упирается совсем не его хозяйство.

— Мы приехали сюда учится! — напоминаю ему, осматриваясь.

Кто-то еще заметил поведение Матвея? Но казалось всем было глубоко наплевать на нашу парочку. Больше того, в парке словно феромон какой-то распылили. Детей почти нет, в основном парочки и чаще всего целующиеся.

— Ничего не могу с собой поделать. — шепчет Матвей мне на ухо, прикусив за мочку.

Бедной мое ушко, бедные мои ножки! Им и так сегодня досталось, а Матвей их добил. Вот они и подогнулись. Легкая слабость из-за усталости Ничего более. Да кому я вру? Он прижал меня к себе еще теснее, я обхватила его за шею.

— Матвей. — прошу, посмотрев на мужчину.

Я сама не поняла что хочу больше, чтобы он наконец поцеловал меня, или чтобы прекратил соблазнение. Иногда так трудно быть девушкой!

Но Матвей настолько хорошо меня выучил, что сам все понял и поцеловал меня. Его поцелуй вытеснил из головы все лишние мысли. Я застонала ему в рот, вспоминая, где мы припарковали машину.

— Я же говорил, что нам некуда спешить. — раздался вдруг голос Никиты из-за спины.

Я зарычала от разочарования.

— Не рычи. — шепчет мне Матвей, улыбаясь.

— Уже накатались? — спрашивает Матвей у Никиты и Сони.

Я обернулась к ним.

— Да. — говорит Соня.

А я слегка прифигела от их вида.

— Вы где катались? — спрашиваю у этой парочки. — Играли в Титаник?

Никита и Соня стоят перед нами насквозь промокшие, босяком. Никита держит ролики Сони и один свой.

— Второй ролик потерял в неравной схватке с пираньями? — спросила у него.

— Ага. — говорит счастливый Никита, поглядывая на Соню.

— Вам нужно обсохнуть. — решает Матвей. — Думаю, на сегодня катания хватит.

— Эх. — вздыхаю соглашаясь.

Погода хоть и теплая, но кому нужно двое больных и сопливых людей под боком? Мне точно нет. Ходи, лечи их, беспокойся, испытывай чувство вины, что Соня заболела. На Никиту как-то плевать, он, уверена, сам виноват. Хотя, нет, его тоже жалко. Ведь не чужие люди!

Подъезжаю к ближайшей лавочке, сажусь на нее, чтобы снять ролики. Сама подъехала! Правда чувствовала затылком, что Матвей был в шаге, готовый прийти на помощь. Но я не совсем безнадежна! Еще пара тренировок и я смогу кататься как профи! Никита на такое заявление заржал, Соня хмыкнула.

— Я вряд ли это переживу. — говорит Матвей.

— Вы нормальные? — спрашиваю у этой компании.

— Прости, Слав, но до встречи с тобой я даже не знала что кто-то может так ужасно кататься на роликах. — говорит Соня.

И она еще называлась моей подругой? Все! Прошла дружба! В бан тебя!

— Не пыхти. — смеется Матвей. — На хомяка похожа.

— Тебе откуда знать, как пыхтящий хомяк выглядит? — спрашиваю у Матвея с обидой.

— У меня был хомяк в детстве. — говорит он.

Про обиду на всех и вся было забыто.

— У тебя? Хомяк? — не верю услышанному.

— В детстве? — вставляет свое слово Никита. — Отец, неужели ты когда-нибудь был маленьким?

— И как его звали? — спрашиваю, игнорируя Никиту.

— Да я уже не вспомню. — говорит Матвей, давая заднюю.

— Ты врешь! — говорю. Понимая это по его голосу.

— Может быть. — отвечает Матвей и садится в машину.

Думает красиво ушел от ответа? Как бы не так! Я же теперь не слезу с него, пока не узнаю как звали того хомячка, какого он был цвета, и сохранились ли у Матвея фоточки с ним. Какая прелесть, у такого брутального мужчины когда-то был хомяк!

— Слав, — зовет меня Соня.

Я выныриваю из мечтаний, оборачиваюсь к ней.

Соня стоит на месте, переминаясь с ноги на ногу. Никита стоит возле нее, самодовольно улыбаясь.

— Я наверное домой поеду. — говорит она. — У меня нет сменной одежды. Да и настроения что-то нет.

Я смотрю на Никиту.

— Что ты ей сказал? — спрашиваю у парня.

— Нет, он не причем. — вдруг говорит Соня, выгораживая парня.

— Ты ей угрожал, чтобы она молчала? — спрашиваю у Никиты.

— Да не в нем дело! — не выдерживает Соня, смотрит на меня. — Я встретила кое-кого. Поэтому упала в пруд. Никита полез меня спасать.

Смотрю на Никиту, как на героя. Но не долго.

— Обращайся, Кроха. — говорит парень. — Если потребуется еще раз спасти тебя от бывшего поцелуем, я только за.

Никита уходит, а я перевожу взгляд на Соню.

— И как это понимать? — спрашиваю у нее.

— Предлагаю все вопросы решить в теплоте и немного высохнув. — говорит из машины Матвей.

Ему надоело нас ждать.

— Возражения не принимаются. — говорю Соне. — Ты должна мне подробный рассказ. Садись!

Открыв дверь нашей с Матвеем машины предлагаю Соне сесть.

— Я-я-я... — тянет она.

— Вы можете поехать в нашей машине. — говорит Гор. Он сегодня изменяя себе, едет в той самой третьей машине с охраной.

Соня соглашается на его предложение.

— Отвечаешь за нее головой! — говорю Гору.

Он так зыркнул на меня что на какую-то секунду я испугалась его и своих глупых слов.

— Садись уже. — просит Матвей.

Делаю так как он просит.

— На чем мы остановились? — стоит машине отъехать, как Матвей продолжил свое соблазнение.

Подсел поближе, прикоснулся к шее, распустил и так растрепавшийся хвост, прикоснулся губами к моей шее.

— Как думаешь, кого она увидела? — спросила я.

Не могу ни о чем другом думать.

Матвею мой вопрос не понравился. Он застыл на несколько мгновений, прекратив покрывать мою шею поцелуями.

— Вот и спросишь у нее, когда приедем. — говорит он отстранившись.

Смотрю на мужчину. Соблазнение прекратил, уткнулся в телефон.

— Мы завезем вас, и я съезжу на работу. Дам вам возможность посплетничать. — говорит Матвей.

Я наблюдаю, как он закрылся в себе. Стал строить из себя властного биг босса.

— Ты что, обиделся? — спрашиваю, и не жду его ответа. — Ты обиделся!

— Нет. — говорит.

Но мы то все в этой машине понимаем, что Матвей не просто так губы надул. Его блеф даже водителя не обманет.

Теперь уже подсаживаюсь поближе к Матвею, его руку закидываю к себе на плечо, вроде он меня обнимает, прижимаясь к его боку. Матвей руку не убирает. Наоборот, прижимает к своему боку. Но взгляд не повернул. Смотрит в телефон.

— Не обижайся. — шепчу ему тихо. — Я просто переживаю за подругу.

— Слав, — говорит Матвей, повернув голову ко мне. — Мне не нравится твоя подруга.

— Почему? — спрашиваю, удивившись его ответу.

Я давно заметила что между ними не ладится общение, но то понятно. Он босс для нее, она его подчиненная. Но чтобы прям антипатия присутствовала, это неожиданно.

— если я попрошу, ты прекратишь с ней общение? — отложив телефон, Матвей прикоснулся пальцами к моей щеке, откинул прядь волос.

— Нет. — говорю ему, млея от его прикосновений.

— Хорошо. — говорит он спокойно.

— И что. Уговаривать не будешь? — спрашиваю.

— Зная тебя, это бесполезно.

Я киваю, сияя счастливой улыбкой.

— Но мог бы хоть попытаться. — говорю, покрутив пальчиками пуговку на майке Матвея.

— Я думаю, мы найдем занятия поинтересней, чем обсуждение твоей якобы подруги.

— Почему «якобы»? — переспросила у него.

— Не важно. — отвечает Матвей, возобновляя поцелуи.

И вот теперь, действительно не важно.