Роман Дикарка, я тебя запомнил! глава Глава 58

Уголки губ мужчины еле заметно дрогнули. Приподняв бровь, он указал ей на кашу, как бы говоря, чтобы она ела и меньше болтала. В ответ на это пожав плечами, девушка слегка недовольно сморщила носик и сосредоточила свое внимание на каше.

Прошло уже два дня с тех пор, как они приехали в Шаньсянь. Поскольку все это время они питались если не лапшой быстрого приготовления, то хлебом, Виктория не могла наестся этой чудесной свежей кашей. Вскоре показалось дно тарелки. Улыбнувшись, она посмотрела на Тимофея:

– А не мог бы великий господин Шэн быть так добр, чтобы дать мне добавки?

– Ну, раз госпожа моя так просит, естественно, у меня нет причин для отказа, – ответил мужчина, встав и, взяв у нее тарелку, пошел на кухню, пока Виктория следила за его удаляющимся силуэтом. Удивительно, но что бы не делал этот мужчина, во всем явно или нет прослеживалось какое-то неописуемое чувство прекрасного, из-за чего каждый раз у нее трепетало сердце.

За окном стояла тихая ночь. Пускай она слегка подрагивала от холода, но не могла не признать, насколько приятно было вот так вот жить. Только он и она.

Ужин сегодня оказался непривычно плотным – Виктория слопала целых две тарелки. И дело было не в беременности, просто она была действительно голодна, так что в последние дни в рот шло все съедобное.

Когда залезла в кровать, Виктория начала невольно дрожать, оказавшись на ледяной кровати и накрытая таким же ледяным пуховым одеялом. Приподняв край одеяла, Тимофей тоже лег в кровать, утонув в матрасе бок о бок с ней. Как только он расположился рядом, девушка почувствовала тепло, такое горячее, манящее. Она инстинктивно подползла, пытаясь быть к нему как можно ближе. Эти движения не укрылись от мужчины, который руками обхватил грудь, сонно спросив:

– Холодно?

Виктория честно кивнула. В такой огромной комнате и совсем без отопления – конечно, им будет холодно.

– Что будешь платить, если я тебя согрею… – говорил от фривольно, на лице появилось томное выражение, и вообще редко можно было увидеть такую его легкомысленную сторону.

Слегка нахмурив брови, Виктория неодобрительно взглянула на него:

– Не кажется ли тебе, что требование компенсации у пострадавших – дело неэтичное?

– Нет, не считаю, – ответил мужчина так, словно глаголил всем известную истину. – Я предоставил тебе тело, так что заслужил награду. Разве нет?

– В таком случае, можешь оставить свое драгоценное тело себе, – девушка, не сдержавшись, закатила глаза.

С его губ мгновенно сорвался смешок. Тимофей передвинул руку, в этот раз уложив ее ей на талию, после чего одним движением придвинул к себе, так что она оказалась прямо в его объятиях.

– Что же, если дело касается собственной жены, я, конечно, всегда готов принести свое тело в жертву. Используй, как вздумается. Можешь править бал, весело, с удовольствием… – из-за того, что подбородок его был слегка опущен, тепло, исходившее от губ, щекотало Виктории ушко, особенно мочки. Из-за горячего, вызывающего легкий зуд дыхания чувствительные мочки вскоре покраснели и начали пылать. Хотя ей теперь стало тепло, Виктория поняла, что их поза все-таки не совсем удачная. Положив ладошки ему на грудь, она приподнялась и попыталась вырваться от объятий, но стоило только двинуться, тишину комнаты нарушил приглушенный томный голос с хрипотцой:

– Не двигайся.

Виктория ясно ощутила его физиологическую реакцию на себя. Резко покраснев, она замерла на месте, не смея совершить малейшее движение.

– Это… эта… штука… ты… быстрее… убери… – закашлявшись от смущения, выдавила из себя девушка, щеки которой во всю горели алым. Она и двигаться теперь не могла, и совсем без движения не могла оставаться.

– Как?

Время шло, а Виктория так и замерла в одной и той же позе. Спустя довольно продолжительный отрезок времени он положил свою широкую ладонь ей на спину, легонько поглаживая. Тогда она вновь придвинулась к его груди, чувствуя, как та шумно вздымается и опускается.

– Спи… – еле слышно прошептал Тимофей.

Не поднимая головы, она лежала, прислонившись щеками к его груди, настолько близко, что могла отчетливо слышать его стабильное и мощное сердцебиение. Благодаря горячему мужскому телу девушка больше не чувствовала окружавшего ее холода. Но если до этого ее знатно клонило в сон, теперь его словно рукой сняло. Покрасневшая и пылающая от смущения, Виктория невольно сглотнула.

Лишь спустя некоторое время ее охватила сонливость. Не способная дальше сопротивляться, она закрыла глаза и медленно погрузилась в страну грез. Она проспала до девяти утра, очень крепко и без снов. 

Сев на кровати, девушка медленно потянулась, взглянув в окно. Небо, которое уже несколько дней было затянуто тучами, наконец, прояснилось и на законное место взошло солнце. Это, бесспорно, была отличная новость. Подсчитав в уме, девушка определила, что до китайского Нового года оставалось еще десять дней, но тут же подумала о том, каким ужасным стал этот год для жителей Шаньсянь. Произошла такая страшная катастрофа, многие потеряли своих родственников, друзей, любимых. Разве было тут, что праздновать? Она и сама не могла не грустить, чувствуя колющий дискомфорт при взгляде на этих покрытых шрамами людей, чьи лица не просыхали от горьких слез.

Из-за раненой ноги она теперь была ограничена в движении, ничего не оставалось, кроме как валяться в кровати, листать ленту в телефоне и временами почитывать газеты. Единственно, она больше не ощущала голода, потому что, в большинстве случаев, как только наступало время обеда, возвращался Тимофей и приносил ей еду. Если же он не мог вернуться, занятый работой, мужчина посылал с едой Стаса, а сам старался пораньше вернуться к ужину.

Вот так, день за днем, и Виктория уже привыкла к подобной жизни. Стоило входной двери открыться в семь часов вечера, и она понимала, что Тимофей вернулся. Иногда он оставлял пару книг на кровати. Днем все равно было скучно просто так лежать, они как раз пригождались девушке, чтобы скоротать время. Спокойные, размеренные дни текли один за другим, образуя непрерывный медленный поток. С особым смыслом, но при этом весьма обыденно.

*

В больничной палате.

Когда Юлия уже проснулась, за окном даже солнце встать не успело, и улица была затянута темно-серой пеленой раннего утра. Ее щеки, все это время бывшие белее мрамора, наконец, приобрели здоровый румяный цвет, да и все лице выглядело значительно более здоровым. Вначале она обратила взгляд на окно, после чего перевела его на дверь в палату, но не на мгновение. Она довольно долго смотрела на дверь, словно ожидая чего-то.

Раздались шаги, а затем дверь палаты открылась снаружи. Глаза Юлии тут же загорелись, а на лице появилось радостное выражение. Но как только дверь раскрылась, в палату прошествовала медсестра, с улыбкой поздоровавшись:

– Утро доброе. Как рано ты проснулась!

Юлия замерла, но уже через пару секунд вернула себе привычное выражение, слабо улыбнувшись в ответ:

– Никак не могла заснуть, поэтому решила просто встать. Погода сегодня вроде хорошая, да?

– Рано еще судить, ничего не видно пока. Но я вчера смотрела прогноз, писали, что сегодня должно быть солнечно. Тебе уже позволено с кровати вставать, сегодня можешь пойти проветриться, под солнышком посидеть, размяться.

– М, хорошо… – согласилась Юлия, хотя мысли ее явно были не тут. Но никому не было ведомо, о чем именно она сейчас размышляла.

Сменив капельницу, медсестра отрегулировала скорость подачи жидкости:

– Сегодня хватит одной бутылки, скоро закончится.

– Спасибо, – Юлия отвела свой беспорядочно блуждающий взгляд, кивнув медсестре. Жидкость из капельницы поступала довольно медленно. Девушка хотела провалится в сон, тот никак не шел. В итоге, она так и не смогла заснуть, поэтому просто прислонилась к изголовью кровати, уставившись в окно. Около девяти утра в палату заглянул Лев с судочком в руке. Оказалось, он принес ей еду, купленную в больнице.

Позавтракав, Юлия взглянула на Льва, который, сидя рядом на стуле, возился со своим телефоном:

– Как там Вика? С ногой все в порядке?

Не отрываясь от телефона, парень склонил голову, ответив:

– Еще нет. Она пока восстанавливается, еще не может самостоятельно ходить.

– А как же она ест?

– Брат приносит. А если не может, то Стаса отправляет.

После его ответа что-то еле заметно дрогнуло в глазах девушки. Открыв рот, она спросила так, словно прощупывала почву:

– А чем Тима занят в последние дни?

– Корпорация пожертвовала Шаньсянь достаточно много материалов, так что он сейчас занимается общей организацией и распределением.

– Он что, каждый день так занят? Раз уж у тебя есть время, лучше сходи помоги ему. Я уже почти полностью восстановилась, вполне способна сама справиться.

Пожав плечами, Лев сказал как ни в чем не бывало:

– Да все нормально, в принципе. Я когда возвращаюсь домой, Тима уже там, всегда раньше меня приходит. Он всегда прекрасно сам справляется. Боюсь, если полезу в его дела, только проблем доставлю.

– Во сколько ты обычно возвращаешься? – нахмурившись, спросила Юлия. – Опять что ли играться ходишь?

На это юноша ответил фейспалмом, бессильный против ее логики:

– Мне почти двадцать лет, как-никак. Я взрослый мужчина. Не думаешь, что такие слова, как «играться», не совсем мне по возрасту и статусу подходят?

– Что тут тебе не подходит? Ты всегда был падким на развлечения. Мне еще тебе об этом напоминать?

– Так, я надеюсь, что с этого момента ты будешь смотреть на меня, как на мужчину, как на взрослую сформировавшуюся личность. Я уже не тот Лев, что прежде, – очень серьезным и уверенным тоном заявил юноша, с красивого лица которого уже исчезли отголоски детской незрелости.

– Что с тобой в последнее время? Почему мне кажется, что ты немного не в себе? Ты, случаем, не влюбился?

На лице Льва тут же мелькнула беспомощная слабость. Отвернувшись, он притворился, что вновь что-то делает в телефоне, пробурчав:

– Что за выдумки…

– Уверен? Точно мои выдумки? Или просто ты избегаешь этой темы намеренно?

Лев вырос буквально у нее на глазах. Неужели, он правда думает, что сможет ускользнуть от ее пристального взгляда?

Внезапно уставившись на инфузионный флакон, парень намеренно сменил тему:

– Вот и жидкость закончилась. Сегодня такая отличная погода. Давай я свожу тебя прогуляться, свежим воздухом подышать.

И хотя он явно из-за нерешительности попытался сменить тему, Юлия, однако, не собиралась сдаваться, специально спросив:

– Какая она? Я ее когда-нибудь видела? Когда ты нас познакомишь? Я бы могла дать тебе объективную оценку.

– Это мое дело, так что я сам смогу с ним разобраться. А твоя задача сейчас – заботиться о своей травме и поскорее выздоравливать, – Лев больше не избегал ответа, а просто прямо сказал, полагая, что, чем дольше он будет уклоняться от темы, тем сильнее будет подогревать интерес Юлии.

Затем он, наклонившись, поднял тетю и перенес в инвалидное кресло, вывезя из палаты. Несмотря на произошедшее землетрясение, больнице оно не нанесло крупного урона. На территории больницы имелось искусственное озеро, вокруг которого росли цветы и деревья. Юлия, которая уже несколько дней не дышала свежим воздухом, была искренне рада вырваться на волю, избавляясь от накопившегося за эти пару дней душевного удушья.

Обойдя озеро, Лев, везя перед собой кресло, заметил впереди знакомую фигуру. Слегка сощурившись, он присмотрелся и тут же узнал человека:

– Стас.

Секретарь резко остановился, приблизившись к нему:

– Здравствуйте, младший гоподин Шэн и мисс Юлия.

– Куда это ты так торопишься? – спросив, Лев перевел взгляд на лист бумаги в его руке.