Роман Золушка за тридцать глава Глава 7

Подравняв мне кончики волос и сделав бровки домиком, мастер — та еще психолог — разглядела мой боевой настрой и позвала к креслу косметолога… Мне доходчиво объяснили, что хорошо бы поправить подбородок ботоксом, плюс поработать с мешками под глазами, ну и носогубные складки сделать менее заметными. Я и не поняла, как переехала на кушетку в соседний кабинет с релаксирующей музыкой, льющейся прямо из-под потолка. Очнулась, только когда услышала «Колем?».

— Категорично нет! — заявила, усаживаясь. — Я от пневмонии чуть не умерла, но не давала зад колоть, а тут вы… Да плевать на подбородок, пусть побудет двойным. Водолазку теплую надену, горлышко повыше натяну…

— А морщинки на лбу? — не отставала косметолог, уже натянув на руки стерильные перчатки и вооружившись маркером. — Давайте покажу, с чем мы имеем дело.

— Я люблю свои морщинки.

Заупрямившись, хотела уж сбежать окончательно, но тут услышала волшебную фразу:

— Тогда хотя бы масочку? Нам привезли новые, отличная марка, все очень довольны.

Отказаться не смогла.

Маска пахла изумительно, цветом напоминала клубнику, а кожу от нее слегка пощипывало, чего раньше со мной не случалось.

«Вот она, хорошая марка, — думала я, вдыхая волшебный аромат и наслаждаясь релаксом, — качество — оно сразу видно».

Спустя минут пять Жанночка — а именно так звали новенькую девушку-косметолога — заявилась в кабинет и спросила, возвращая меня в реальный мир:

— Ну, как мы тут? Чувствуете, как скинули пару лет?

От нее воняло сигаретами, и я поморщилась, открывая глаза, из которых тут же покатились слезы. Следом засвербело в носу. Резко усевшись, я чихнула три раза подряд и, подумав, добавила еще штук пять чихов.

— Ой, — пискнула Жанночка вместо привычного мне «будь здорова», — а вы случайно не аллергик?

Я моргнула, прогоняя пелену из слез и пытаясь разглядеть косметолога-смертницу.

— У меня же написано в деле, что есть аллергия на ряд лекарственных препаратов и на кое-какие растения, — проговорила тихо. Не удержавшись, снова чихнула.

— Давайте-ка смоем масочку.

Даже сквозь пелену слез я видела, как побледнела милая Жанночка, приближаясь ко мне со спонжиком в руках.

— Ложитесь, Кира Вадимовна.

Я легла, пообещав себе мысленно одну вещь: если кожа с моего лица слезет вместе с клубничным недоразумением, то Жанночка ляжет рядышком. И больше не встанет.

— Ну вот. Не все так плохо, — излишне бодро сообщила косметолог, смывая остаток маски с моего несчастного лица, кожа на котором горела огнем. — А антигистаминных таблеток у вас нет?

Я села, отодвинула девицу в сторону и подошла к зеркалу на стене.

«Так вот ты какая, хорошая марка!», — проблеяло мое внутреннее я, после чего спешно отключилось, дабы не стать немым на всю оставшуюся жизнь.

— Мать моя женщина, — сказала тихо, осторожно трогая красную сухую кожу под сильно опухшим правым глазом, — кто это?

— Не преувеличивайте масштаб катастрофы, Кирочка Вадимовна, — пискнула Жанночка.

Я обернулась.

— Иди-ка сюда, милая, — позвала ее ласково. — Ну чего ты? Не бойся.

Не пошла. Умная, гадина. Сбежала из кабинета с криком:

— Сейчас позову администратора, ни о чем не волнуйтесь!

Я кивнула, чихнула, взяла со столика салфетку и промокнула слезы, продолжающие течь из глаз, заранее оплакивая Жанночку.

Вскоре пришла толпа.

Дамы усиленно делали вид, что все хорошо, а еще рекомендовали мне не накручивать себя. И с каждой такой рекомендацией все больше хотелось рычать. Но я кивала, слушала, смотрела, сморкалась. Ждала.

Наконец они выдохлись, и пришло мое время.

— Ну что ж, дорогие. — Ласково улыбнувшись, выкинула очередную салфетку в урну, вздохнула, бросила взгляд на Жанночку, спрятавшуюся с тихим «ой» за спиной администраторши. — Думаю, вы должны сделать вот что… — Я принялась загибать пальцы, обдумывая требования и слепо щурясь: — Во-первых, дайте мне антигистаминное. Во-вторых, выговор той с… с… самой неумелой девочке, что испортила мне лицо как минимум на ближайшие дни, как максимум — на несколько недель. В-третьих, годовой абонемент на бесплатное посещение Алисы, она отлично стрижет и делает брови, а к новому году я еще покраситься захочу. И в-четвертых, больше не смейте говорить мне «не волнуйся», в противном случае я за себя не отвечаю, за ваш салон тоже. Все. Работаем.

— Но… — подала голос администратор.

Я подняла на нее глаза, чихнула и, шмыгнув носом, уточнила:

— Вопросы?

— Нет, — сдалась девушка, и плечи ее опустились. — Только ведь суммы ваших трат по бесплатному сертификату с меня вычитать будут.

— Хорошо. — Я подошла к зеркалу, тронула бордовую скулу, зашипела. — Тогда на вас жалобу с просьбой уволить немедленно писать не стану. Обойдетесь малой кровью за то, что таких специалистов набираете.

В повисшей тишине слышно было, как злобно дышит администраторша. В ее дыхании можно было различить проклятие на весь мой род и пожелание свалиться завтра же с девятого этажа, но вслух она мужественно произнесла: «Благодарю вас за понимание» — и ушла, очень громко цокая каблуками.

Жанночку я больше не видела. Антигистаминные мне принесла Алиса, улыбаясь так, что мне стало страшно: казалось, кожа на ее лице вот-вот треснет от усердия.

— Значит, ты парламентер? — хмыкнула я, тут же ойкая и шипя. — Ладно, давай сюда выкуп за ваше спокойствие.

Проглотив таблетку, еще немного посидела в кабинете, дождалась красивого прямоугольника в золоченой оправе с надписью крупными буквами: «Подарочный абонемент» — и гордо ушла, не прощаясь. А чего прощаться, когда я решила ходить в салон почаще? Кончики волос нужно стричь каждый месяц, а брови делать идеальными и того чаще.

Дома бодрость духа меня покинула.

Мы встретились с зеркалом, стоило перешагнуть порог. Этот бой был неравным — отражение сразу поразило меня во все внутренние органы, особенно досталось сердцу. Я даже на миг подумала снова стать религиозной и прочитать молитву, но ни одна в голову не пришла. Оставшись без божественной помощи, решила действовать своими силами. Пришлось включать компьютер и читать многочисленные советы по восстановлению обожженной аллергией кожи, попутно сделав примочки с ромашкой.

Выбрав два вида мазей, почитала состав, отзывы и пошла в аптеку. Там напугала фармацевта, и та чуть было не отдала мне вторую мазь бонусом, забыв ее посчитать, все время глядя куда-то в район моего носа вместо кассы.

В общем, полночи я лечила то место, что надеялась сделать красивым, а вышло как всегда. Вторую половину ночи не помню: показалось, прикрыла глаза на миг, и тут в ухо закричал свихнувшийся будильник. Утро было жестоким: в зеркале меня встречало уже не страшило, выбежавшее из горящего дома, а просто опухшая непрезентабельного вида женщина, к тому же, кажется, сильно пьющая. Хотелось плакать, но понимание того, во что превращусь после слез, останавливало.

Отпроситься с работы тоже не вышло: позвонив Максу, нарвалась на автоответчик, советующий связаться с ним позже или оставить сообщение. Я оставила — ругнулась с горяча.