Роман Золушка за тридцать глава Глава 13

Ночью снова не спалось. Так бывает, когда жизнь начинает преподносить сюрприз за сюрпризом, заставляя держаться на плаву только за счет нездорового оптимизма. Здоровый загнулся бы еще после пробуждения в квартире Макса…

Мне было тревожно и сомнительно.

В отделе мозга, отвечающем за принятие важных решений, стояла невыносимая толчея из мыслей-паникеров. Они вводили в ступор, заставляли ворочаться в постели и даже несколько раз сходить попить водички. Водичку приходилось заедать…

К первому часу ночи я поняла, что без ста грамм не обойтись, и откупорила-таки бутылочку отличного шампанского, купленного для поездки к родителям.

Просто сидеть и пить, глядя в окно, оказалось скучно, даже тоскливо. Нарезала сыр, включила музыкальный канал, влезла на подоконник и, сделав пятый глоток за вечер, прикрыла глаза…

Из телевизора по кухне несся прекрасный голос моего любимого певца, и я восторженно подпевала ему на французском с сильным русским акцентом…

На какое-то время даже улыбка робко показалась на губах, так хорошо стало от нашего дуэта. Но настрой снова был безжалостно сбит телефонным звонком.

Вздрогнув и выругавшись, потянулась за смартфоном, не глядя нажала на прием вызова.

— Ну? — рявкнула неприветливо. А кого мне приветствовать во втором часу ночи?

— Кир. — Голос Макса узнала мгновенно. — Не спишь?

Я покачала головой.

— Ало, Кудрикова. Ты где там? Зависаешь, что ли, где-то? Кир, отзовись…

В трубку подули.

Очнувшись, кашлянула в кулак, потом хотела ответить, но Макс опять вклинился первым:

— Заболела? Это все от нервов.

Я отодвинула телефон, удивленно посмотрела на него, потом вернула аппарат к уху и, наконец, соизволила заговорить:

— Вам чего надобно, господин босс?

В это время началась новая песня. Топовый хит из девяностых набирал обороты, а Минаев меж тем совсем затих.

Настал мой черед дуть в трубку:

— Максим Сергеевич, — позвала я, — вы там?

— Там, — недовольно, даже как-то грубо раздалось с той стороны. — Развлекаешься, Кудряшова?

Надо же! И фамилию даже не исковеркал. До чего дошел прогресс…

— Развлекаюсь, — не стала отнекиваться. — Пою вот.

— На дискотеке восьмидесятых, что ли? — хмыкнул он. — И пофиг, что неприятности на работе?

— Вы сами советовали не принимать близко к сердцу, — напомнила я.

— А ты взяла и послушалась…

Мне показалось, что Минаев бесится, что в обычной жизни было ему совершенно несвойственно. И чего на человека нашло? Ночью тем более…

— А сами-то чего не спите? — уточнила я.

— Тоже отдыхаю, — преувеличенно бодро проговорил начальник. — С Мариной в клубе. Вышел вот подышать.

— Не простудитесь! — рявкнула, сама испугавшись. Моргнув, посмотрела на вино, плещущееся в бокале, допила и спрыгнула с подоконника, сообщив: — Мне пора. Завтра и правда тяжелый день. Говорят, сам Виктор Андреевич распорядился побыстрее кого-то на мое место найти. Глядишь, вот-вот и кандидаты подтянутся.

— Посмотрим, — загадочно донеслось из трубки, после чего раздался звук ложечки, бьющейся о чашку.

— Чай свой завариваете? — обалдела я. — Давление снова?

— Какой чай?! Я в клубе, сказал же! — Макс цыкнул, ложечка затихла. — До завтра, Кудриянкина. И смотри, не опаздывай! Ты пока на меня работаешь…

Мерные гудки оповестили о том, что разговор закончился.

Я отложила смартфон, ополоснула бокал в раковине, убрала со стола и бездумно посмотрела на экран телевизора, задумавшись над одним единственным вопросом: что это сейчас было?

Никогда раньше Макс не звонил мне ночами. Он вообще вел себя довольно-таки разумно вплоть до того вечера, когда я напилась. А потом понеслось…

Может быть, его настолько задело мое нежелание продолжать постельное знакомство, что теперь он на мне зациклился? То есть вот мужику даже не хочется со мной спать, но надо, потому что иначе выйдет, будто он сдался…

Бред. Тряхнув головой, приказала себе на время забыть о случившемся и отложить волнения далеко на потом. А лучше пойти дальше и совсем больше не думать про Минаева!

***

На этот раз сон пришел удивительно быстро. Вместе с сюрреализмом и какой-то ерундой. Всю ночь бегала по офису и поднимала с пола бумаги, пытаясь собрать их в кучу. Но их было слишком много, они выпадали из рук, и я ничего не успевала. В конце бумаги превратились в дыроколы и стали на меня прыгать, чтобы «укусить». Тогда я спряталась в кабинете Макса, а он уже был там — стоял и мешал ложечкой чай в стакане. И я ему сказала с ехидной мордой:

— А говорил, в клубе. Нехорошо врать родной секретарше.

Он что-то сказал в ответ, но в то же самое время заиграла музыка, и я ничего не услышала.

На том и проснулась, закрывая голову подушкой от истерически звенящего будильника.

И вот удивительная штука: вроде не спала значительную часть ночи, нервничала вчера почем зря, а лицо в отражении зеркала выглядело свежим, местами даже румяным. Аллергия почти прошла, и я снова смогла немного подкрасить глаза, что еще добавило плюсов в карму — не придется людей собой пугать. Даже на прическу времени хватило. Так что из дома вышла в неплохом настроении: уверенная в себе, слегка голодная и настроенная на позитив.

По пути заскочив в кондитерскую, в приемную вошла во всеоружии: пусть говорят и делают сегодня что хотят, у меня были лучшие союзники — свежеиспеченные пирожные со сливочным кремом. Шесть штук.

Врагам меня не победить.

Снова нагло отсыпав из заначки Макса самый вкусный кофе, я запустила машинку и включила компьютер, собираясь быстро проверить почту, пока никто не мешает.

Не тут-то было.

Только занесла пальцы над клавиатурой, как дверь растворилась. Причем не та, что вела в коридор и к лифтам, а другая — в кабинет шефа. А на пороге между тем возник сказочной красоты молодец, при взгляде на которого захотелось и врача вызвать, и помолиться, и перекрестить… Не себя, его, бедолагу.

— Макс? — уточнила я, задумавшись, точно ли надела хорошие линзы.

Потом прикинула кое-что и еще ущипнула себя за руку. Больно. Не сплю. Но тогда какого лешего здесь происходит?!

— Это… Максим, что это? Что с тобой?!.

Про вежливость моментально забыла.

Поднявшись, развела руками, не зная, куда бежать в первую очередь. Растерялась при виде явления Минаева народу, ага.

Он не отозвался. Привалился плечом к стене, шмыгнул носом и потрогал заплывший глаз. С шипением отдернул руку, посмотрел на нее строго и убрал в карман. Дальше, наконец, сосредоточил взгляд на мне, облизнулся и прошипел:

— Как обыщ-щ-щно, Кирощ-щка.

Покачнулся и пошел в свой кабинет с видом короля: едва не царапая носом потолок. Словно и не он выглядел в тот момент как бомж Арсений со свалки у моего дома.

Обогнув стол, я рванула к двери в приемную и закрыла ее на ключ с нашей стороны. Затем пошла за Минаевым, рассматривая его неважнецкий прикид и с неудовольствием вдыхая очень стойкий перегар. Вот если бы меня попросили оценить его по шкале от одного до пяти, я бы сказала шесть…

Встав уже в его дверях, я ошалело разглядывала нового босса — прежний никогда в таком виде не появлялся и вообще подобных людей (пьющих много и беспробудно) презирал, называя их слабаками, недостойными ни жалости, ни уважения.

Неуверенно, но настойчиво он шел к цели, иногда отступая на шаг назад или в сторону. Это напоминало танец моей бабушки на свадьбе троюродной сестры… Но бабуле восемьдесят.

Брюки на Максе были мятые и испачканные в чем-то белом: то ли в извести, то ли в меле. Пиджак порван — рукав держался на честном слове, прическа вся как-то накренилась в левую сторону. Ботинок не было. Осмотр показал, что обувь валяется рядом с дорогим кожаным диваном. Там же возлежала пустая бутылка из-под рома.

— Макс, — обратилась я к начальству, распахнув настежь окна и направляясь к его гардеробу в кладовой. — Не знаю, какая собака тебя укусила, но…

— С-собака, — раздраженно повторил босс, падая на стул и пытаясь стащить пиджак.

Я вынула свежий костюм и рубашку, подобрала галстук в тон и пошла к столу.

— Думаю, тебе надо в душ. Сейчас же.

— Кто ты такая, ш-штобы ду-у-умать? — Он громко и печально вздохнул. — Думаю тут я.

Постучав себя по голове кулаком, улыбнулся. А я испугалась: звук вышел гулкий, громкий. Не жалеет себя начальник.

Без дальнейших словесных препирательств я сложила вещи на столе, подошла и потянула Макса на себя. Он поддался с трудом. Вместе мы вернулись в приемную и прошли в душевую, обустроенную здесь для неких «всяких случаев». Раньше я понятия не имела, что именно должно произойти, чтобы такой случай представился и кто-то пошел мыться на работе. А вот поди ж ты, не все еще в жизни повидала — боссу было чем удивлять.