Роман Зять, восстань! глава Глава 199

Сун Голян и Чжао Жун, услышав слова Сун Юаньвэня, тут же округлили глаза, а после встали с пола и побежали к Сун Юаньвэню.

— Отец, что ты такое говоришь, почему ты должен соглашаться, неужели тебе не нужен такой сын, как я? – произнёс Сун Голян.

Чжао Жун тоже прибывала немного в истерическом состоянии и сказала:

— Отец, мы для тебя приложили столько усилий во многих делах, тяжело трудились без награды, а ты так нас прогоняешь, разве это разумное решение?

Сун Юаньвэнь тоже встал с пола и, с трудом посмотрев на двух людей, холодно произнёс:

— Что вы сделали для семьи Сун? Если бы не вы, то моей семье Сун не пришлось бы сталкиваться с такой ситуацией, а вам ещё совесть позволяет говорить, что вы не получили награды?

— Отец, я же твой сын, ты не можешь вот так прогнать меня, — взволнованно произнёс Сун Голян.

— А Ваньюэ моя дочь, когда вы хотели прогнать её, я не видел, чтобы вы боялись наказания, к тому же, я не могу это решить, ради выживания семьи Сун я могу поступить только таким образом, если ты будешь винить кого-то, то вини свою жену и дочку, — решительно сказал Сун Юаньвэнь.

— Кто-нибудь, выгоните этих троих отсюда, с этого дня в семье Сун нет места для этих троих, вы тоже редко с ними контактируйте, во избежание того, что вы потянете за собой семью Сун!

Как только Сун Юаньвэнь произнёс эти слова, к ним тут же подошли несколько людей, которые схватили Сун Голяна и Чжао Жун и потащили их к выходу.

Сун Юйцин, будучи опозоренной, так и не отреагировала и была схвачена двумя людьми, также потянувшими её к выходу.

Сун Голян и Чжао Жун непрерывно молили о пощаде, но это нисколько не тронуло Сун Юаньвэня. По сравнению судьбой семьи Сун, семья Сун Голяна не была такой важной.

А Чжао Жун и Сун Юйцин, будто могли доставить хлопоты, поэтому если оставить их, то неизвестно, в какой день они смогут противостоять семье Сун, поэтому прогнать их тоже было полезно.

Сун Ваньюэ, заметив, как выгоняют семью Чжао Жун, почувствовала, как на душе у неё стало спокойно, и она почти начала хлопать в ладоши от радости.

Сюй Муцин тоже получила небольшое удовольствие и, увидев, что семья Чжао Жун упала до такого конца, почувствовала, что они получили по заслугам.

После того как всю семью Чжао Жун выгнали, Линь Шоян повернулся и посмотрел на Сюй Муцин и Сун Ваньюэ, сказав:

— Мы тоже пойдём.

Сюй Муцин кивнула, у неё не было никакой привязанности к семье Сун, даже если Сун Юаньвэнь уже сказал, что выгнал их из семьи Сун, она не испытывала никакого волнения.

На лице Сун Ваньюэ отразилась печаль, в конце концов она с детства росла в семье Сун, у неё была некоторая привязанность к этому месту.

— Отец, ты сейчас всё ещё собираешься прогнать нас? – спросила Сун Ваньюэ, пристально смотря на Сун Юаньвэня.

Сун Юаньвэнь, покачав головой, сказал:

— Я в только что сильно запутался, вы всегда будете членами семьи Сун, как я могу прогнать вас?

Сейчас он хотел, чтобы семья Сун Ваньюэ вернулась, он с блестящими глазами наблюдал за отношением Фэн Гуанчэна к Линь Шояну и понял, что Линь Шоян не мыслит так заурядно, как они, если Сун Ваньюэ признает его членом семьи Сун, то для него это тоже будет полезно.

У Сун Ваньюэ выступили слёзы, и она сказала:

— Если ты не выгонишь меня из семьи Сун, то я буду рада, я всегда буду твоей дочерью.

Сун Юаньвэнь почувствовал себя сконфуженно, в конце концов он так сказал, лишь из-за Линь Шояна, это не имело никакого отношения к Сун Ваньюэ, поэтому она ему немного наскучила.

Но он не осмелился сказать это перед Линь Шояном.

Сун Ваньюэ изначально собиралась отдать Сун Юаньваню ту картину «Отшельник у горной речки», но подумала о том, что если отдать эту картину ему, то тогда она в конечном итоге будет поделена членами семьи Сун на части, поэтому она больше не упоминала об этом.

На лице Сун Юаньвэня лишь отразилось сожаление, но не потому, что Сун Ваньюэ не отдала ему эту картину, а потому, что он сам потратил триста тысяч юаней на подделку, которая стоит триста юаней.

Разрешив этот вопрос, три члена семьи Линь Шояна ушли из дома семьи Сун, все члены которой непонимающим взглядом смотрели на них, совершенно не ожидая, что сегодня всё так обернётся.

Но все полагали, что в том, что всё так обернулось, виноват один человек.

Фэн Гуанчэн, увидев, что семья Линь Шояна уезжает, стремительно последовал за ними со своими людьми.

На лице Гуань Юньтуна, которого он взял с собой, читалось удивление, так как он не понимал, почему Фэн Гуанчэн был так почтителен по отношению к Линь Шояну.

Выйдя на улицу, Фэн Гуанчэн почтительно подошёл к Линь Шояну и заговорил:

— Шоян, сегодня я вёл себя нормально, я ведь не опозорил тебя?

Линь Шоян с улыбкой покачал головой, ничего не сказав.

Сун Ваньюэ странно посмотрела на Линь Шояна и Фэн Гуанчэна и только сейчас вспомнила, что она не знала, почему Фэн Гуанчэн помог Линь Шояну.

— Господин Фэн, почему вы помогли Линь Шояну, у него определённо нет особых качеств, а вы видный деятель уезда Ютянь. Почему вам не следовало приезжать, чтобы помочь Линь Шояну? — спросила Сун Ваньюэ.

Фэн Гуанчэн тут же хотел объяснить Сун Ваньюэ, но в этот момент Линь Шоян посмотрел на него так, что волосы на теле Фэн Гуанчэна встали дыбом, будто если бы он сказал что-то не то, то Линь Шоян немедленно разобрался бы с ним.

— Кхэ-кхэ, вот как обстоят дела. Мы с Линь Шояном знакомы с детства, были друзьями с младенчества, но после он уехал в Цзянчэн, а я направился в уезд Ютянь, чтобы развиваться. В этот его приезд я как раз столкнулся с ним, поэтому тут же пришёл на помощь, — произнёс Фэн Гуанчэн.

Договорив, он посмотрел на Линь Шояна вопросительным взглядом.

Линь Шоян слегка кивнул, что означало, что Фэн Гуанчэн нашёл вполне сносное обоснование.

Сун Ваньюэ, услышав слова Фэн Гуанчэна, тут же спросила:

— Поэтому мы можем поселиться в отеле «Хуа», это всё из-за вашей репутации?

— Угу, можно считать так, — сконфуженно сказал Фэн Гуанчэн.

Сун Ваньюэ тут же пристально посмотрела на Линь Шояна и сказала:

— Линь Шоян, ты, никчёмный человечишка, посмотри на людей и снова посмотри на себя. Тебе ещё не стыдно? Как так получилось, что люди такие успешные, а ты, растяпа, ни в чём не преуспел?

Лицо Линь Шояна втянулось, и вдруг у него появилось желание ударить Фэн Гуанчэна, он действительно нашёл дрянное обоснование, которое неожиданно позволило Сун Ваньюэ обругать его.

Фэн Гуанчэн занервничал. Откуда он мог знать, что Сун Ваньюэ вот так обругает Линь Шояна, но в то же время он немного сочувствовал Линь Шояну, которому не повезло с тёщей.

— Мама, не говорите так, Линь Шоян очень крут, у него очень много способностей, которые, кстати говоря, могут раскрыть вам глаза на многие вещи, — сказала Сюй Муцин, заступаясь за Линь Шояна.

— Какие у него способности? – с пренебрежением спросила Сун Ваньюэ.

Сюй Муцин, подумав, сказала:

— Линь Шоян умеет определять ценность камня, он очень проницательный, если в специальности уметь отбирать камни, то можно заработать большие деньги, — она без раздумья это сказала, основываясь на том, что она видела в торговом центре, когда они были там с Линь Шояном.

— Не обманывай меня тут, он и осмотрительный, если бы у него был этот навык, то он бы давно заработал деньги, почему же он до сих пор сидит на шее у жены? – с пренебрежением сказала Сун Ваньюэ.

Сюй Муцин тут же потеряла дар речи. Она знала, что у Линь Шояна было много денег, поэтому ему не нужно было с помощью определения ценности камня зарабатывать на жизнь.

Стоящий рядом Гуань Юньтун, услышав слова Сун Ваньюэ, с улыбкой сказал:

— Братец умеет определять ценность камня, а люди в этой профессии хорошо живут, к тому же, риск слишком высок, я бы отговорил вас идти в эту отрасль, так как многие люди, считающие, что у них глаз намётан, в конечном итоге теряли все накопленные деньги.

Фэн Гуанфэн не был таким, как Сун Ваньюэ или Гуань Юньтун, чувствуя, что Линь Шоян на самом деле не разбирается в определении ценности камня, а смыслит только в пушнине.

В представлении Фэн Гуанчэна, Линь Шоян был редким талантом, за что бы он ни взялся – он в любой отрасли мог достичь высочайшего уровня.

Сейчас Сюй Муцин сказала, что Линь Шоян разбирается в определении ценности камня, тогда она точно видела Линь Шояна в деле, а раз так, то это означало, что Линь Шоян достиг в сфере определения ценности камня поразительного уровня, даже такой мастер, как Гуань Юньтун, не может сравниться с ним.

Фэн Гуанчэн повернулся, посмотрев на Линь Шояна, и спросил:

— Шоян, ты разбираешься ещё и в камнях?

— Немного, — сказал Линь Шоян.

— Бессовестный, дашь тебе немного света, а ты начнёшь блестеть. Ты ещё осмеливаешься перед Фэн Гуанчэном говорить, что разбираешься в камнях? господин Фэн – король камней уезда Ютянь, в чем ты можешь разбираться? – саркастически произнесла Сун Ваньюэ.

Фэн Гуанчэн сконфуженно улыбнулся и сказал:

— На самом деле, я тоже не очень разбираюсь и обычно полагаюсь на господина Гуань в изучении камня.

После он снова посмотрел на Линь Шояна и сказал:

— Шоян, если ты действительно разбираешься в камнях, то это правда прекрасно. У меня недавно появилось одно проблемное дело, если ты, Шоян, разбираешься в камнях, то хочу попросить тебя кое о чем.

— М? Что за дело? – спросил Линь Шоян.

— Оно обстоит так. Я же не занимаюсь бизнесом по производству яшмы, но проверка на ценность – это довольно распространённое явление, но недавно в уезде Ютянь был большой аукцион натуральных камней. Примерно половина моей ежегодной прибыли зарабатывается мной на этом аукционе. Раньше мы, будучи имеющими к этому отношение господами, могли принести на этот аукцион лучшие по качеству камни и продать жадеиты по высокой цене, но в этом году мы столкнулись с серьёзным конкурентом, я боюсь, что господин Гуань потерпит неудачу и тогда наш доход с аукциона сократится вдвое. Это будет настоящим бедствием для моей компании, поэтому можешь ли ты, Шоян, пойти со мной на этот аукцион?

Фэн Гуанчэн очень подробно объяснил всё Линь Шояну.

Сун Ваньюэ, услышав слова Фэн Гуанчэна, тут же сказала:

— Не шутите, Линь Шоян так притворяется, откуда ему разбираться в камнях. Когда придёт время, он принесёт вам неудачу, тогда будет плохо.

Фэн Гуанчэн улыбнулся и сказал:

— Ничего страшного, я верю в Шояна, даже если он и принесёт мне неудачу.

Стоящий рядом Гуань Юньтун нахмурился и сказал:

— Господин Фэн, вы уверены в том, что хотите, чтобы этот братец поехал с вами на выставку? В этот раз нашим конкурентом будет Сюэ Гуйюнь, я слышал, что он пригласил лучшего в Цзянчэне мастера по драгоценным камням. А еще Чжан Баолинь приедет поддержать его, поэтому финансовое положение Сюэ Гуйюня не хуже нашего, к тому же, Чжан Баолинь помогает ему тщательно исследовать камни, он точно выставит сумасшедшую цену на аукционе, это ведь не пустяки.

— Братец, я из Цзянчэна, должно быть, тоже слышал о репутации Чжан Баолиня, что касается рассмотрения драгоценных камней, то даже я ему сильно уступаю. Что касается яшмы, то он также является мастером высшего уровня, ты ещё слишком молод, боюсь, что ты не составишь конкуренцию Чжан Баолиню, — Гуань Юньтун обернулся, посмотрев на Линь Шояна, будто больше всего боясь, что Линь Шоян согласится пойти на ярмарку вместе с Фэн Гуанфэном.

Линь Шоян улыбнулся. Если речь идёт о Чжан Баолине, то ему не о чем беспокоиться.

— Чжан Баолинь ничего особо из себя не представляет, тогда я помогу тебе и пойду с тобой на аукцион посмотреть, — с улыбкой сказал Линь Шоян.

Взгляд Фэн Гуанчэна тут же просветлел, раз Линь Шоян так сказал, то он точно знает уровень Чжан Баолиня, следовательно, ему не о чем беспокоиться.

— Хорошо, Шоян, тогда мы договорились, послезавтра мы поедем на аукцион, чтобы этот щенок Сюэ Гуйюнь понял, что такое настоящий знаток в камнях!

Гуань Юньтун вздохнул рядом, будучи не в состоянии понять, почему Фэн Гуанчэну казалось, что такой молодой человек может быть гораздо более умелым, чем Чжан Баолинь.