Роман Зять, восстань! глава Глава 122

После неожиданного ответа Линь Шояна, глаза Сун Ваньюэ тут же сверкнули, и она поспешно сказала:

— Тогда чего тебе ждать? Перепишем коттедж прямо сейчас. У Сюй Муцин из-за работы нет времени, так что перепиши сначала на меня, а немного погодя я снова перепишу дом на нее.

Линь Шоян ничего не ответил, а тут же взял требуемые бумаги и переписал их на Сун Ваньюэ.

С коттеджем стоимостью в пятнадцать миллионов было покончено. Если, получив ее, Сун Ваньюэ не выполнит обещание, то Линь Шоян просто снова купит другой коттедж рядом: деньги он все равно абсолютно не считал.

Они вышли вместе и направились в контору, которая занималось вопросами передачи имущества, где всю первую половину дня переписывали коттедж на имя Сун Ваньюэ.

Когда она увидела свое имя, написанное на документах о праве собственности, все ее лицо загорелось радостью. Даже во сне она не могла представить, что сможет обладать коттеджем стоимостью в пятнадцать миллионов.

— Теперь коттедж твой, так что не забудь, что обещала мне. Если еще раз вмешаешься в наши отношения с Муцин, то не удивляйся, что я не буду церемониться с тобой, — холодно сказал Линь Шоян.

Сун Ваньюэ презрительно скривилась на его слова, размышляя о том, что Линь Шоян и правда глуп. Теперь вила принадлежит ей, и как бы она ни прикидывала ситуацию, Линь Шоян больше не имел к ней отношения.

Во всяком случае, даже если бы он захотел вернуть коттедж, она абсолютно точно не отдала бы ее.

— Линь Шоян, все осведомлены о том, что ты — отброс, и не без причины. Теперь коттедж мой, и посмей заговорить со мной так еще хоть раз, и ночью будешь спать на улице! — холодно бросила Сун Ваньюэ.

Линь Шоян бессильно покачал головой, думая о том, что все-таки он слишком наивен, раз и правда купился на то, что Сун Ваньюэ выполнит обещание.

— Ладно, я возвращаюсь. Как мать я, разумеется, должна присматривать за вашими отношениями с Муцин. Сегодня ночью ты спишь в самой маленькой комнате, а если нет — то убирайся вон! — сказала она.

— Ты бредишь! — ледяным тоном ответил Линь Шоян.

Поняв, что у него больше нет коттеджа, Сун Ваньюэ неожиданно осмелилась дерзить. Она сказала со злобой:

— Послушай меня, Линь Шоян: сейчас коттедж все-таки мой, и если я говорю, что не позволю тебе жить там, то ты должен выметаться немедленно!

— Речь идет всего лишь о коттедже, а ты решила, что я должен тебя слушаться из-за нее?

— Не прикидывайся, что тебе по карману купить коттедж здесь. Боюсь, что ты потратил все свои деньги, и сейчас, когда коттедж стал моим, ты — голодранец без копейки за душой. Так что не разыгрывай передо мной уверенность в себе, — пренебрежительно бросила Сун Ваньюэ.

— Для меня эти пятнадцать миллионов даже карманными деньгами не считаются, — ответил Линь Шоян.

Решив, что он действительно слишком перегибает палку с хвастовством, Сун Ваньюэ тут же злобно закатила глаз, развернулась и ушла.

Сначала Линь Шоян собирался догнать ее, но в этот момент он неожиданно заметил Ту Лао, стоящего в углу неподалеку. В этот раз на его лице не было улыбки: оно, напротив, было печальным.

Это несколько удивило Линь Шояна, так что он не двинулся вслед за Сун Ваньюэ, а подошел к Ту Лао.

— Господин, возвращайтесь со мной в семью Линь? Вы сейчас там нужны, ваша матушка уже множество раз подгоняла меня, — Ту Лао сразу взял быка за рога.

Линь Шоян улыбнулся и ответил:

— Я же уже говорил, я не могу вмешиваться в дела семьи Линь.

— Видимо, мне не убедить вас, господин. Завтра я еду в столицу, вы правда не вернетесь со мной вместе? — беспомощно вздохнул Ту Лао.

Линь Шоян покачал головой и с улыбкой ответил:

— Хорошей тебе дороги.

Ту Лао снова беспомощно вздохнул.

— В этот раз я вернусь, но это не означает, что семья Линь отказалась от вас. Им просто нужен кто-то другой, чтобы вас убедить. Надеюсь, вскоре после того, как я вернусь, мы сможем увидеться снова.

Линь Шоян в тот же момент замер и спросил:

— Семья Линь хотят прислать кого-то взамен? Кого?

— Вы поймете, когда придет время. Надеюсь, у нее получится заставить вас передумать. Сейчас вся семья Линь ждет, чтобы вы вернулись, — Ту Лао улыбнулся Линь Шояну.

Затем он развернулся и повернул на какую-то улочку. Линь Шоян еще хотел спросить, кого семья Линь все же посылает взамен, но когда он ворвался на эту улочку, то обнаружил, что Ту Лао уже испарился.

Из глубин души Линь Шояна поднялось странное чувство. Ту Лао — дворецкий семьи Линь, и даже он не смог уговорить его, а семья Линь хочет послать кого-то взамен. Но кого?

В один миг в голове Линь Шояна сверкнули несколько лиц, и кто бы из обладателей этих лиц ни приехал, головная боль ему была обеспечена.

Но не важно, кто приедет, он все равно не вернется в семью Линь снова, это можно сказать точно.

Выйдя из переулка, Линь Шоян не поехал сразу домой, а направился прямо в ночной клуб "Звезды".

За последние дни раны Ли Синчэня уже значительно пошли на лад. Его организм бы неукротим, а темпы восстановления поражали: обычным людям требовалось минимум несколько месяцев, чтобы оправиться от такого, ему же на почти полное восстановление потребовалось полмесяца.

Увидев, что с Ли Синчэнем все в порядке, Линь Шоян и сам успокоился.

В этот момент подошел Чэнь Цзуань:

— В прошлый раз ты сказал мне разузнать о Лои. Все эти дни я посылал людей навести справки и прощупать его прошлое.

— Говори, я слушаю, — сказал Линь Шоян.

— Если я не ошибаюсь, этот Лои — человек семьи Гу, крупнейшего сейчас клана в городе Цзян.

Линь Шоян нахмурился. Обычно он слышал, как Сун Ваньюэ и Сюй Гохуа обсуждали что-то связанное с семьей Гу. По слухам, Сюй Чжэнюнь постоянно хотел выслужиться перед семьей Гу, но им второсортная семья Сюй абсолютно не нравилась.

Когда в прошлый раз Лои просил прощения у Линь Шояна, то упомянул, что он человек старика Гу. Но Линь Шоян никак не думал в этом направлении, и сейчас ему казалось, что этот Лои и правда человек семьи Гу.

— Лои должно быть личный телохранитель Гу Синъюаня, главы семьи Гу. Раньше он дружил с Лун Фэем, а в этот раз Лун Фэй хочет взяться за нас, и поэтому попросил его приехать. Но им даже в голову не пришло, что даже Лои слабый противник для тебя.

— Только я слышал, что Гу Синъюань злопамятный человек. Ты сломал Лои руки, и он однозначно не пойдет на мировую. Боюсь, пройдет совсем немного времени, и они появятся на горизонте.

На лице Чэнь Цзуаня показалась тревожность.

Линь Шоян немного поразмыслил.

— Давай не торопиться. Лун Фэй сгинул, и сейчас лежит где-то под городом. Ты крупная фигура, и даже если кто-то из людей семьи Гу захотел бы тронуть тебя, вероятно, ему пришлось бы дважды подумать.

— К тому же вражда, словно змея, заползает повсюду, и урон сторон всегда был обычным делом. Люди семьи Гу тоже должны понимать эту истину. Если Гу Синъюань не знает, что хорошо, а что плохо, то я преподам ему хороший урок.

Сердце Чэнь Цзуаня екнуло.

— А что насчет господина Гу? Вполне возможно, люди семьи Гу не хотят начинать с нами драку, и этого хочет только старик. Сил собрано немало, к тому же они не знают о твоем положении. Лои наверняка уже запомнил твое лицо, и, ровно как ты и сказал: он, возможно, боится теперешнего меня, но он совсем не боится тебя. Боюсь, придет время, и у тебя прибавится хлопот.

— Такая маленькая семья Гу, и такая злющая, да? Успокойся, если Гу Синъюань посмеет прийти ко мне, я заставлю его пожалеть о том, что он появился на свет, — улыбнулся Линь Шоян.

Чэнь Цзуань сглотнул. Он действительно не мог понять, какой же огромной силой обладал Линь Шоян, раз осмеливался не считаться с влиятельнейшей семьей города Цзян, семьей Гу.

В эту секунду телефон Линь Шояна зазвонил, он достал трубку и взглянул на экран, увидев сообщение от Линь Цяньде.

«Я видела, как ты зашел в «Звезды», лицемерный подонок. Не думай, что я не знаю, чем ты там занимаешься».

Линь Шоян вообще не хотел вникать в сообщение Линь Цяньде. Едва он собрался отложить телефон, Линь Цяньде снова отправила ему сообщение, в этот раз фотографию.

Фотография была сделана именно в тот вечер, когда Линь Шоян опустил Линь Цяньде на кровать, а она неожиданно крепко обняла его.

Но с того ракурса, с которого было сделано фото, казалось, что он прижимал девушку к себе, собираясь что-то с ней делать.

Он не ожидал, что у Линь Цяньде появится такое фото, и тут же осознал: возможно, в тот вечер она совсем не падала в обморок, а просто притворялась, чтобы сделать эту фотографию.

Линь Шоян отправил ей одно предложение: «Что ты хочешь сделать?»

«Я не скажу тебе, подонок. Ты пошел в это место, а не ко мне — я что, правда хуже этих девок?»

Линь Шоян сразу убрал телефон, потому что ему совсем не хотелось разбираться с Линь Цяньде. Он подумал, что у нее действительно достаточно богатая фантазия. Линь Шоян приехал в куб, но для того, чтобы навестить больного Ли Синчэня.

Задержавшись в клубе еще на какое-то время, Линь Шоян покинул его и вернулся в Тэнлунвань.

Он добрался до ворот коттеджа, вошел внутрь и обнаружил, что у входа валяется множество вещей, среди которых была еще и их общая с Сюй Муцин фотография. Все эти вещи принадлежали ему.

Линь Шоян с сожалением поднял фотографию и протер ее. Это было их единственное совместное фото, поэтому он всегда дорожил этим снимком. Он и подумать не мог, что сейчас фотографию неожиданно выбросят.

В этот момент двери коттеджа снова открылись, и Сун Ваньюэ прямо на землю кинула чемодан, который до этого держала в руках. Вся одежда внутри принадлежала Линь Шояну.

Он взглянул на Сун Ваньюэ и спросил:

— Зачем ты это делаешь?

Заметив, что он вернулся, Сун Ваньюэ засмеялась над ним и ответила:

— Тебе еще хватило совести вернуться? Я сказала тебе, эта семья больше не принимает тебя. Сегодня ты выметаешься отсюда — все твои вещи здесь, так что немедленно уходи и не мозоль мне глаза.

Линь Шоян не ожидал, что она захочет вышвырнуть его из дома сразу же, как вернутся в коттедж. Его сердце сжалось.

— Ты точно уверена, что хочешь это сделать? — ледяным тоном спросил он, вперившись взглядом в Сун Ваньюэ.

— Линь Шоян, теперь этот коттедж принадлежит мне, и это я решаю, кто будет здесь жить. Если я говорю, что выгоню тебя, то я тебя выгоню. Сейчас же собирай свои вещи, и не дай бог, я увижу тебя снова, — властно ответила она.

В это время наружу вышел и Сюй Гохуа. Увидев, как Сун Ваньюэ прогоняет Линь Шояна, он сказал:

— Давай оставим его. Если он будет в доме, то сможет еще наводить чистоту, готовить еду, а если уйдет, то нам придется приглашать уборщицу.

— Ну и пусть придется пригашать, я все равно не позволю этому отбросу и дальше оставаться в доме нашей семьи! — Сун Ваньюэ пристально посмотрела на Сюй Гохуа.

Он и пискнуть не посмел на эти слова женщины, потому что испугался, как бы Сун Ваньюэ не выгнала и его заодно.

Именно в тот момент, когда Сун Ваньюэ заставляла Линь Шояна уехать, Сюй Муцин вернулась домой с работы. Она увидела, что вещи Линь Шояна разбросаны, а Сун Ваньюэ угрожающе стоит в дверях.

— Мама, в чем дело? Что вы делаете? — сразу же спросила Сюй Муцин.

— Доченька, сегодня этот отброс Линь Шоян переписал коттедж на меня, и она стала нашей. Сейчас я вышвыриваю его из нашей семьи, и нам не придется больше каждый день сталкиваться с ним, — с самодовольной миной тут же ответила Сун Ваньюэ.

Когда Сюй Муцин услышала слова матери, ее сердце бешено заколотилось. Она не совсем поняла, почему Линь Шоян переписал коттедж на Сун Ваньюэ.

— Ты что делаешь? Почему ты прогоняешь Линь Шояна?

— Он — отброс, и кроме коттеджа у него за душой ничего не было. Сейчас коттедж стал моим, разумеется я не могу его оставить! — нашлась с ответом Сун Ваньюэ.

Пламя ярости вспыхнуло в груди Сюй Муцин. Она и подумать не могла, что мать окажется такой жестокой.

Сюй Муцин обернулась, кинула взгляд на Ли Шояна и сразу же взяла его за руку.

— Мы с тобой уйдем вместе: другой семьи мне не нужно!