Роман Желанная добыча глава Глава 33

Это был, по всей видимости, парадный вход. Так как над его высокой дверью, сделанной из черного дерева и ярко разукрашенной цветной мозаикой, был установлен герб – кошка, стоящая на задних конечностях и держащая в лапах огромную змею. Тело побежденного гада извивалось кольцами, а из широко раскрывшейся пасти к небу произрастал цветок.

Еще выше, прямо над гербом, поблескивало стеклами огромное круглое окно в виде разрезанного посередине апельсина. Стремительно уносящаяся в небо башня венчала фасад дворца, а на флагштоке развевалась небольшая фиолетовая тряпица с тремя зубчатыми концами и светлым полосатым кругом посередине.

- Это радуга, - увидев заинтересованность в моем взгляде, объяснил мне Миург, показывая рукой на флаг.

- Но разве она не должна быть похожа на волшебный разноцветный мост? – удивляясь, как это можно изобразить радугу в виде круга, и, не различая цветов, изображенных на ней, спросила я.

- Если смотреть на радугу из земли, то да, именно так она и выглядит – как мост. Но с неба, из высоты птичьего полета, - это оптическая иллюзия, волшебная игра света, который, попадая в капли воды, рассыпается там всеми цветами спектра, есть круг, - подавая мне руку и почти силой увлекая к лестнице, объяснил мне Миург то, что я должна была изучить еще в школе.

«Наверное, я в тот день была больна, - думала я, стыдясь своего невежества. – Или прослушала урок, или…»

Но это уже было неважно, потому что школьные годы остались позади, как и вся моя жизнь среди людей.

Проходя сквозь широко распахнутую дверь, в ослепительную роскошь дворца Миурга, я опять подумала о {законе жизненной спирали}. О новом ее витке, напомнившем мне тот, из которого я была изгнана своей матерью, когда она – наконец-то удачно выйдя замуж за богача Иосифа и даже забеременев от него – все-таки не смогла превозмочь свою подозрительность и нервы.

«Как ты там, мама?» – в одночасье прощая ей все, потому что понимала, из-за чего она могла так сильно на меня рассердиться, думала я, озираясь кругом и поражаясь некоторому сходству своего последнего родительского дома (между людьми), и этого.

Да, слишком уж необдуманно я себя тогда вела, выйдя перед глазами моего отчима почти голой. Поэтому, исстрадавшись от одиночества, эта бедная женщина спасалась, как могла, увидев во мне соперницу. К тому же… она была беременной. А, возможно, давно уже передумала и горько сожалеет о моем исчезновении, ищет меня повсюду, плачет…

Мама, мамочка, как же мне сообщить тебе, что со мною все в порядке? Что я жива и невредима, что, скорей всего, нахожусь теперь на родине моего отца, того, кто так сильно тебя обидел, оставив одну с ребенком. Но я не виновата в том, что тогда между вами произошло! Да и что там произошло, по сути, я не знаю. И… ты ведь получила удовольствие, занимаясь с ним любовью? Так отчего же ты сердишься на меня за то, что я родилась на свет? Нужно ведь было предохраняться, или не позволять папе проникать в тебя своим красивым членом!

Пол главного зала, расположенного прямо за входной дверью, был полностью зеркальным. Так что, только лишь на него ступив, я боязливо остановилась на прежнем месте, боясь разбить острыми шпильками это сверкающее чистотой стекло. Ведь я все еще была обута в прекрасные свадебные туфли, до невозможного натершие мне ноги, и просто-таки мечтала поскорее от них избавиться. Но не могла же я входить в замок начальника охраны императора Мяурии босой? А вдруг все эти его жены, выстроившись в ряд, будут меня тут встречать? Или, что не менее возможно, станут подсматривать за мной сквозь дверные щели.

Я не хотела пасть лицом в грязь. Поэтому, подхватив одной рукой длинный подол своего платья, несмотря на все передряги, отлично на мне сидящего, осторожно наступая на свое отражение, двинулась вперед – туда, куда мне указывал Миург.

- Эй, Шадо! – как только за нами закрылась дверь, голос моего любимого зазвучал немножечко иначе – в нем появились железные нотки и интонация повелителя. – Проведите девушку в ее опочивальню! Я скоро буду!

И сразу же, слегка колыхнувшись, огромное панно, висящее на боковой стене и изображающее битву кошки и змеи (точно такое же, как на гербе над дверью), выпустило из-под себя угодливо согнувшегося мяура. Это был пятнистый кот, в белом костюме-тройке и с круглыми очками на лбу, он пронзительно посмотрел на мою в нерешительности застывшую фигуру.

- Ее зовут Мелисса, - сказал ему Миург, отпуская мою руку. – Позаботься об этой прелестной девушке.

И (просто на глазах у Шадо), хлопнув меня по попке, резко развернулся и быстро ушел в широко распахнувшуюся просто перед ним одну из множества дверей.