Роман Запрети мне любить глава Глава 47

Миша

Приезжаю к отцу. Здороваюсь с помощницей Верой и вхожу в кабинет. Меня явно ждут. Встречают спиной. Отец стоит у окна, руки сложены сзади, спина напряжена. Успел себя накрутить. Годы идут, а он до сих пор на меня смотрит, как на подростка, совершившего ошибку.

Последний раз ему приходилось за меня краснеть лет двенадцать назад, тогда мы с одноклассниками угнали тачку и расхреначили ее об столб, чудом остались живы, а вот дело об угоне на нас завели.

У отца карьера шла в гору, хоть он еще и не был генпрокурором, а тут его отпрыск такую подставу устроил. Я пострадал меньше всех, поэтому меня привезли в отдел, а не в больницу. Дело завели, я ведь не признавался, чей сын. Отца боялся больше, чем тюрьмы. Конечно, все замяли, меня отпустили, перед родителем еще и извинились. Тачку потерпевшему батя купил раза в три дороже, чтобы он заявление забрал, но после этого наши отношения испортись. Отец понял, что мало уделял времени моему воспитанию, и решил кардинально это изменить. О каждом моем шаге ему тут же докладывали, меня ждало суровое наказание, матери не позволялось вмешиваться или заступаться.

Поступив в университет и закрыв самостоятельно первый курс, ушел из дома. Тогда я уже познакомился с Маратом и Артуром, они собирали команду, чтобы принять участие в запрещенных играх. Я решил тренироваться с ними, а там как повезет. Повезло. Мы хорошо выступали, стали прилично зарабатывать на своих победах, но с отцом отношения и вовсе испортились. Он до сих пор уверен, что я действовал ему назло. Последней каплей стала дружба с Егором. Помню, тогда отец заявил, что больше не желает меня знать. Со временем, конечно, успокоился, но наши отношения далеки до идеальных.

— Ну, и что случилось? – не поворачивая головы, спросил он.

— Массовое убийство с особой жестокостью, — плечи отца напряглись, руки собрались в кулаки. Пока не громыхнуло, поспешил его успокоить: — Может произойти, если ты мне не поможешь.

— Шутить вздумал?! – резко обернулся и кинулся ко мне.

— Согласен, начал неудачно. Забыл, что у тебя сердце болит, извини. Но я не шутил, пап, — кинув на меня суровый взгляд, он вернулся за свой стол.

— С сердцем моим все в порядке. Рассказывай, кто наезжает? – вроде все просто: скажи о своей влюбленности, попроси помощи, но вот чувствую, что откажет, и торможу.

— Для меня это очень важно. Вопрос жизни и смерти. Откажешь, я постараюсь понять, но наши жизни вряд ли после этого пересекутся, — решаю начать с предупреждения. Он резкий. Может не дослушать и послать, а я второй раз не приду.

— Не шантажируй, рассказывай давай, — бросает он раздраженно.

— Помнишь, год назад врачи приговорили меня к инвалидности? – он никак не реагирует, но я вижу, что слушает внимательно. – Я сдался, опустил руки. Мне тогда один человек помог. Это девушка. Она нашла китайского целителя, заставила меня поверить в невозможное. Она каждый день приходила и следила за тем, чтобы я пил настойки, сама заваривала травы или варила отвары, делала массаж атрофированным мышцам. Я на ногах благодаря ей.

— Дочь Лютого, — недовольно мотнул он головой. Не стоит спрашивать, откуда ему известно. Родители вечно лезут в жизнь своих отпрысков, мой отец не исключение. — И чем я должен ей помочь, чтобы вернуть долг?

— Ярослав Быков. Знаешь такого человека в окружении Лютого? – отец делает вид, что задумался.

— Возможно. Только никак не могу понять, зачем ты в это дело лезешь? Неужели Лютый не может сам защитить дочь? – отец пытается разобраться. История ему кажется мутной – и не без основания.

— У Быкова что-то есть на Лютого, он давит и требует отдать за него Машу.

— А принцесса хочет замуж за Кортнева, я правильно понимаю? – подозрительно смотрит на меня, ждет, что совру?

— Нет. Принцесса выйдет замуж за меня, — бросаюсь в омут с головой.

— В качестве невестки видеть Лютаеву я не желаю, — как всегда, честно и прямо.

— Можешь с ней не общаться, я не прошу любить мою жену. Главное, что ее буду любить я.

— И как ты собираешься договариваться с Лютым? – отец злится, но я отступать не собираюсь.

— Никак. Его тоже нужно убрать. Если ты не поможешь, я сам, — сейчас не до шуток, и отец это понимает.

— Готов руки кровью замарать? – не сдерживая ярости.

— Готов, — спокойно выдаю.

— Думаешь, она благодарна тебе будет? А что скажет твой друг?

— Только это меня и останавливает, но до тех пор, пока Маша в относительной безопасности. Поможешь? – голос мой звучит уверенно и твердо, но внутри я напряжен. От решения отца очень многое зависит. Вся моя дальнейшая жизнь…

****** ******

Миша

Отец поднялся, отошел к окну, но долго стоять и смотреть во двор не стал. Напряжение в кабинете зашкаливало. Он зло вышагивал, поджимал губы. Крылья его носа раздувались от резко выдыхаемого воздуха. Не отказал сразу, уже неплохо.

— Ты требуешь невозможного! – процедил он зло сквозь зубы. – Как из миллиарда молодых женщин в мире можно было выбрать самую неподходящую?! Любовь у него! Ты обо мне, о матери подумал? Лютый дважды на меня покушался. Ты прекрасно знаешь, что мне не удалось его привлечь к ответственности. Думаешь, сейчас что-то изменилось? У него влиятельные покровители, иначе бы Лютого давно не было на этом свете.

— А Быков?

— Одного поля ягоды! Я подумаю, что можно сделать, но ничего обещать не могу, — он нервно растер подбородок.

— А если их стравить?

— Миша, Лютый не прощает давления. Ярослав Быков не дурак, если опустился до шантажа, значит, уверен в успехе. Вряд ли он обезумел от любви, — с осуждением отец посмотрел на меня.

Ну да, я обезумел. Пуговка кружит голову сильнее любой дури или алкоголя. Чистая, невинная, но в то же время страстная. Теплая, добрая, уютная, но не размазня. Гордая, красивая… Я могу весь день перечислять ее достоинства. Быков со своей прогнившей и грязной душонкой мог все это заметить и потянуться к прекрасному, но хрен ему, а не Маша!

— Я поговорю с друзьями, попрошу их накопать информацию на Быкова. Может, удастся выяснить, что за контры у него с Лютым. Пап, я не прошу во все это влезать с головой и подставляться, прикрой по возможности.

— Ты не оставляешь мне выбора, Миша. Если во все это не лезть с головой, тебя убьют! Не дашь ты нам с матерью спокойно состариться и дождаться внуков, — я не стал спорить и переубеждать, в чем-то он прав. — Пусть твой друг копает, у него больше шансов вывести отца на разговор, чем у всех остальных.

— Егора нет в городе. Вернется дней через десять.

— Понятно. Ладно, иди. Я позвоню. Девушку пока оставь в покое, — этого я обещать отцу не стал…