Этим неизвестным направлением оказался… ближайший подъезд жилой многоэтажки. Ей бы, по-хорошему, включить мозг и воспротивиться.
Но увы. Сознание Беловой давно отключилось, а кровь ударила в голову, мешая мыслить здраво. Инстинкты взяли над ней верх. Окончательно и бесповоротно. Поэтому Лена безропотно следовала за ним, доверчиво вложив свою ладонь в его руку. Крепкую. Сильную. Горячую. Надежную.
«Ну… очень хотелось бы в это верить!»
Макаров передвигался очень быстро. Ей приходилось практически бежать, чтобы поспевать за ним. А высокий каблук и узкая юбка вообще никак не облегчали задачу. Наконец, не выдержав, девушка жалобно захныкала:
— Виктор Эду…
— Молчи! — обрубил он строго.
— Но…
— Ни звука, Белова! Ни звука, иначе я за себя не ручаюсь!
И все же на свой страх и риск Лена уточнила, прилично запыхавшись:
— Куда вы меня тащите? Подъезд-то закрыт! Вы что, домофон в упор не замечаете?
В следующую секунду раздался его громкий смешок.
Странный. Безумный. Насквозь пропитанный горечью.
— Думаешь, меня сейчас остановит какая-то жалкая… дверь?
«Ничего себе, жалкая! Металлическая, вообще-то!»
Задумавшись, она угодила каблуком в небольшую выемку на асфальтированной дорожке и едва не приземлилась на четвереньки прямо у ступеней, ведущих к парадной. Стремительно отреагировав, Виктор Эдуардович резким рывком притянул Лену к себе. А когда та шумно выдохнула, налетев на его твердую грудь, преподаватель точно тисками сжал ее талию, фиксируя в таком положении.
Теперь они таращились в глаза друг другу, как два обдолбанных наркомана.
Заторможенно. Жадно. Одержимо.
«Дышать! Не забывай… дышать!»
Время остановилось, а мир вокруг попросту перестал существовать.
Его очертания размылись, границы стерлись.
— Цела? — вкрадчиво поинтересовался Макаров, скользнув большими пальцами обеих рук под край ее блузки. Прикосновение жалило кожу подобно разрядам электрического тока. — Ничего себе… не вывихнула?
От нечаянной ласки у Лены перехватило дыхание. Колени задрожали, и пульс загромыхал где-то в горле. Будучи не в силах выдавить из себя ни слова, она отрицательно покачала головой. Чуть вправо, чуть влево. Но уверенно.
И данного жеста оказалось достаточно, чтобы мужчина выпустил ее из своих объятий, схватил за руку и поволок дальше, непосредственно к подъезду. Как и Красницкий накануне, Виктор Эдуардович, не особо напрягаясь, достаточно сильно дернул дверь (казалось, в тот момент он был способен сорвать бедняжку с петель), открывая ту без ключа от домофона.
— Вообще-то, так делать нельзя! — возмутилась Белова.
Но замолчала, услышав короткое:
— Ага! Поучи меня еще!
— А вот и поу…
Договорить ей Макаров не позволил.
Бесцеремонно затолкал внутрь, вдавил своим телом в первую попавшуюся стену и жадно, с примитивным стоном атаковал ее рот. Набросившись на Лену, он принялся дико, даже остервенело вгрызаться в ее губы. Смакуя. Соблазняя.
Лишая остатков разума и безоговорочно подчиняя своей воле.
«Ну, все! Ой, мама… мне конец! Я сейчас умру! Или… просто свихнусь от удовольствия!»
Всхлипнув от удовольствия, Белова отчаянно вцепилась в широченные плечи своего преподавателя, царапая острыми коготками ткань его рубашки. Виктор Эдуардович утробно рычал, лихорадочно сминая дрожащими ладонями ее разгоряченное тело. Руки мужчины были повсюду. Он по-хозяйски ощупывал и лапал Лену, не оставляя без внимания ни одного сантиметра плоти.
— Когда ты уже наиграешься, зараза? — гневно шипел в перерывах Макаров, точно конченый безумец. — Когда?
— М-м-м? — бессвязно мычала девушка в ответ, ведь едва задав вопрос, физрук снова затыкал ей рот и вынуждал терять связь с реальностью.
— Видишь, что ты наделала? — он демонстративно прижался к животу Беловой своим безбожно твердым и горячим пахом, отчего ее колени предательски подкосились, мозг официально превратился в вату, а сердце ухнуло в бездонную пропасть. — Решила с ума меня свести? У тебя получилось, девочка! У тебя получилось!
— Простите, я не…
— Я догадываюсь, что именно ты мне подсыпала! Но… зачем?
— Не знаю.
— Лгунья! — хрипло прошептал преподаватель ей прямо в ухо.
Вздрогнув, Лена с ног до головы покрылась крупными мурашками.
И их стало еще больше, когда он принялся одержимо зацеловывать, покусывать и слегка посасывать чувствительную кожу ее шеи. Вся кровь мигом отхлынула с лица и устремилась к низу живота.
И без того надрывное дыхание стало еще тяжелее.
Поддавшись импульсу, девушка скользнула ладонями под его рубашку.
Мужчина замер. Судорожно втянул в себя кислород.
Секунда. Другая. Третья.
Окончательно обезумев, Виктор Эдуардович задрал вверх блузку Беловой вместе с бюстгалтером, обнажая тем самым живот и грудь своей студентки. А после дернул в разные стороны полы своей рубашки. Та оказалась не на пуговицах, а на клепках, и распахнулась сразу же.
Теперь они соприкасались кожа к коже, теряя последний, мало-мальский контроль над ситуацией.
— Малолеточка! — прохрипел он, оторвавшись от губ девушки и проникновенно вглядываясь в ее глаза поплывшим и совершенно неадекватным взглядом. — Моя безбашенная малолеточка!
«Боже… остановите Землю! Остановите время! Все остановите! Я хочу остаться здесь. Сейчас. С ним!»
Пользуясь замешательством Лены, Макаров в одно касание задрал ее юбку практически к пупку и принялся жадно мять своими ручищами стройные бедра и ягодицы.
— Помнится, ты моей быть хотела? — заторможенно прошептал ей мужчина прямо в губы. — Сейчас… будешь!
От подобных слов внутри все сладко запело от предвкушения.
Но на задворках сознания пробудилась тревога.
А в следующее мгновение Лена почувствовала себя так, словно в разгар жаркого дня ее без предупреждения швырнули в ледяную прорубь. Сердце замерло в груди.
«О, Господи, что я творю? Я… я… идиотка! Он же не конкретно меня хочет! Он просто ХОЧЕТ, из-за печенья! Любую! И вообще, сюда могут зайти! Мы ведь в обычном… подъезде!»
— Виктор Эдуардович, — испугавшись не на шутку, Белова принялась вырываться из этих порочных тисков, — отпустите! Нам нужно остановиться! Нам нужно прекратить!
— Прекратить? — невозмутимо. — Нет, Лена! По твоей милости я никак не могу прекратить! И остановиться не смогу, пока мы не завершим начатое!
«Что? Он собирается… идти до конца? Вот черт! Что мне делать? Я же…»
Прикусив нижнюю губу до отрезвляющей боли, девушка попыталась успокоиться.
«Ладно! Я сама во всем виновата, мне и отвечать! Что-нибудь придумаю!»
— Нас же увидят! — озвучила она свои страхи. — Меня увидят… голой!
— Ну уж нет! — плотоядная ухмылка растянула его губы. — Обойдутся! Тебя я никому не покажу!
Пожирая одуревшим голодным взглядом, Макаров подхватил Лену на руки и понес куда-то через едва приметную боковую дверь. Вскоре они оказались на лестнице. А новые дома проектировались так, что эта самая лестница никакого отношения к подъезду вообще не имела. Жильцы пользовались ей только тогда, когда в доме отключали оба лифта – пассажирский и грузовой.
Поднявшись на второй этаж, преподаватель поставил Белову на ноги.
Затем зажал в углу и набросился на нее с еще большей одержимостью.
Когда напряжение между ними достигло точки невозврата, мужчина потянулся к своей ширинке и громко «вжикнул» молнией на джинсах, потянув собачку вниз.
— Вик…
— Ш-ш-ш! — Виктор Эдуардович настойчиво прижал палец к ее губам. — Трахну или убью, помнишь? Я не шутил, Лена! Мне очень хреново! Я сейчас просто взорвусь как гребаная торпеда, если разрядку не получу!
«В глубине души я не против, наверное! Но… мне страшно! Не таким я представляла себе свой первый раз! Да и Макаров жутко разозлится, когда в себя придет! И все же... нужно помочь ему!»
— Я сожалею о печенье, — мягко прошептала она, приподнимаясь на цыпочках и целуя Макарова в кадык, — я так виновата перед вами!
— Лена…
«Еще хоть раз он произнесет мое имя вот ТАК… и я точно отдамся ему прямо на этом грязном полу! И плевать мне, под возбудителем он или нет!»
— Не знаю, что нашло на меня в тот момент! — продолжала исповедоваться Белова, исступленно целуя его везде, куда только могла дотянуться. — Не знаю, о чем я думала! Но… хочу…
— Да, детка?
— Хочу все исправить!
— Отличное желание! Трусы сама снимешь, или помочь?
«Ничего я не сниму!»
Потерянно улыбнувшись, она увлажнила пересохшие губы:
— Вчера вы сделали приятно мне, а сегодня я сделаю приятно вам! И будем считать, что мы в расчете, да?
— В каком смысле?
— Ой, да все вы поняли! Я вам сейчас немного… помогу!
Вздохнув полной грудью для храбрости, Лена таки просунула руку ему в штаны.
И едва не отдернула в тот же миг.
Слишком уж горячо там было. Слишком уж твердо.
Да и Виктор Эдуардович, будучи застигнут врасплох, проскрежетал зубами и мучительно застонал.
Его зрачки ушли под веки, точно от нестерпимого кайфа. По телу прошлась странная судорога. Дыхание стало до безобразия частым и тяжелым. И на лбу выступила крупная испарина.
Пребывая точно в трансе, преподаватель перехватил девушку за запястье, тем самым удерживая на месте, а сам настойчиво толкнулся в ее ладонь, зашипев при этом:
— Лена, твою же ж… мать!
Ее руки тряслись, колени подгибались, а сердце готово было выпрыгнуть из груди к чертовой матери. Тем не менее девушка храбрилась из последних сил. Она обхватила его внушительную плоть и принялась аккуратно поглаживать от основания к концу и обратно, даже не представляя, как все это делается на практике. Вроде ничего сложного, и тем не менее…
«Снится! Мне все это снится! Не могу же я наяву ласкать член Макарова?»
Так продолжалось некоторое время. Лена хозяйничала в его штанах, а Виктор Эдуардович сводил ее с ума своими изощренными ласками. Но стоило ему сдвинуть в сторону полоску ее трусиков и собственнически накрыть пульсирующую промежность горячей ладонью, Белова инстинктивно сжала бедра, не пуская преподавателя дальше.
— Лена?
— М-м-м?
— Посмотри на меня!
Обмирая от страха и волнения, она выполнила его просьбу.
Мужчина горько улыбнулся:
— Я понимаю, что это все… неправильно! Но не могу остановиться!
— Все нормально! — желая провалиться сквозь землю от смущения, она принялась интенсивнее наглаживать его твердую плоть. — Сейчас вам... станет легче!
— Не станет! — утвердительно. — Я не кончу от руки! Никогда не мог. Ни разу в своей жизни. И сейчас не смогу, даже от твоей! Мне нужно… больше!
От подобного откровения Белову кинуло сперва в холод, а потом в жар.
— На… насколько больше?
Сжав в руке ее подбородок, Виктор Эдуардович склонился к губам:
— Все, что ты можешь мне дать!
Она напряженно застыла, не зная, куда от смущения деть глаза.
Но все же нашла в себе силы, чтобы произнести, заикаясь:
— Учитывая обстоятельства и наши отношения, я не хотела бы…
— Я все понял! — он мягко поцеловал уголок ее рта. — Расслабься!
Но расслабиться Лена никак не могла.
Потому что Макаров окончательно выпустил на свободу свой член и направил…
— Нет!
— Сказал же, расслабься! — рокочущий шепот раздался прямо у уха. — Никаких проникновений не будет! Обещаю!
Белову точно током шарахнуло, когда массивная головка его детородного органа соприкоснулась с ее клитором. Дышать стало нечем, а сквозь тело прошла волна дикого удовольствия. Содрогнувшись, она вновь вцепилась в крепкие мужские плечи, как в спасательный круг, и уткнулась носом в шею преподавателя. Тот же, тяжело дыша, наращивал темп, скользя по и вдоль ее влажной плоти.
— Чтоб мне сдохнуть, малышка! — хрипел он сдавленно. — Ты такая мокрая! По-хорошему, в тебя бы сейчас войти и оттрахать как следует! Уверена, что не хочешь?
— Мне… и так… о, Боже… не… пло… хо! Виктор… Вик…
— Сука! — схватив ее за бедра, Макаров принялся двигаться так быстро, что вскоре кричала и хрипела уже сама Лена. — Что ж ты со мной делаешь? Что?
Внезапно ее накрыло волной оргазма.
Низ живота скрутило сильнейшим спазмом.
Конечности онемели и потеряли свою чувствительность.
Когда туман рассеялся перед глазами, Белова поняла, что Виктор Эдуардович тоже достиг своего пика. Об этом свидетельствовали капли светлой жидкости на ее лобке и бетонном полу.
Некоторое время они просто молчали, пытаясь прийти в себя.
Встрепенувшись, девушка принялась приводить в порядок и свою одежду.
Благо в сумочке, все еще висящей через плечо, имелись влажные салфетки.
Лена боялась посмотреть ему в глаза. И заговорить тоже боялась.
Но это и не потребовалось. Он заговорил сам.
— Ты голодная?
— Что?
— Давай где-нибудь перекусим?
— А как же…
— Ничего не хочу обсуждать! — последовал строгий ответ. — И ни о чем не хочу думать! Все потом!
Комментарии
Комментарии читателей о романе: Закон притяжения. Его студентка