Роман Закон притяжения. Его студентка глава Глава 122

Лена

Шестая пара близилась к концу. А сама лекция оказалась нудная до ужаса.

К тому же студентам было что обсудить и кроме основ психологии – весь ВУЗ гудел, точно пчелиный улей, от известия о женитьбе Красницкого. Лена несколько раз порывалась рассказать Ирине о Тане, но бедную Синицыну одногруппники просто рвали на части, забрасывая вопросами буквально со всех сторон. Подруга едва успевала им всем отвечать. Беловой же приходилось вести внутренние диалоги, рассуждая о своих дальнейших действиях.

«Сегодня же сообщу об этой ненормальной Макарову. Пусть приезжает и как хочет выковыривает эту заразу из нашего дома. И папу с мамой предупрежу. Особенно маму. Нет, папу! Чтобы был готов и не повелся на ее красивое, но слегка подпорченное личико. Господи, помоги! Не дай ей влезть в нашу семью! Не дай ей ее разрушить!»

Внезапно дверь аудитории распахнулась без стука. Внутрь заглянул Каримов. Марат Евгеньевич обвел аудиторию грозным взглядом и прогромыхал:

— Попова!

Бедная Юлька подпрыгнула на месте от неожиданности и почти сползла под стол, очевидно, намереваясь скрыться от заведующего кафедрой хотя бы на полу. Но мужчина резко дернул головой, чертыхнулся и исправился:

— То есть Белова! Белова?

Теперь уже сползти под стол захотелось Лене.

А точнее, превратиться в таракана и забиться в ближайшую щель.

Но подобная роскошь была ей недоступна. Пришлось откликнуться.

— Да, Марат Евгеньевич?

— Выйди-ка на пару минут!

Деваться было некуда. Она бесшумно поднялась со стула и выскользнула в коридор. Но едва закрыла за собой дверь и обернулась, резко попятилась назад и приклеилась спиной к этой самой двери, дабы не рухнуть без чувств.

По правую сторону от Каримова стояли двое мужчин в полицейской форме.

«Ой, мамочки!»

Сердце сжалось в груди до предела, и колени предательски задрожали, когда один из них представился и показал свое удостоверение, а второй назвал ее полное имя, год рождения и адрес прописки, уточнив, все ли верно.

Лена кивнула, подтверждая. Говорить она была уже не в состоянии.

— Вам придется проехать с нами!

— Чт… что? Куда?

— В отделение! Для дачи показаний!

— Нет! — Марат Евгеньевич сверлил обоих представителей власти просто убийственным взглядом. Так, будто ненавидел их всеми фибрами души. — Никуда она с вами не поедет! Белова является студенткой нашего заведения. А значит, я несу за нее ответственность!

— Вы намерены препятствовать следственным мероприятиям? — оживился один из них. — Позвольте вам напомнить: мы при исполнении!

— Да! — подключился второй. — Мы работаем!

Каримов гневно сплюнул, вообще никак не соблюдая субординацию.

— О, я знаю! Знаю, как ох*енно все вы работаете!

— Гражданин, следите за словами! Вы тоже хотите составить нам компанию?

Заведующей кафедрой ничего им не ответил.

Но к ней он обратился достаточно спокойно. Даже мягко.

— Лена, что ты натворила?

— Я…

— На гражданку Белову поступило заявление от гражданки Матросовой…

— А кто это?

— …Татьяны Валерьевны, на основании которого нам придется…

Дальнейших слов она не слышала. Уши заложило от страшного гула.

Лена взбесилась в одну секунду. Забыв о страхе, девушка шагнула навстречу полицейским, уперла руки в бока и возмущенно воскликнула:

— Ах, эта сука еще и заявление на меня накатала? И вы сразу же примчались по мою душу? Вот это оперативность! Я польщена!

— То есть вы не отрицаете, что напали на гражданку Матросову?

— А чего она ожидала? Что я позволю ей залезть в трусы к моему отцу?

— В таком случае вы должны быть готовы ответить перед законом за нанесение гражданке Матросовой тяжких телесных повреждений!

Белова истерически загоготала:

— С каких это пор клок выдранных волос и пара царапин на шее являются тяжкими телесными повреждениями? Да моя задница пострадала больше от соприкосновения с бетонным полом!

— Боюсь, мы не разделяем вашего энтузиазма по данному поводу! Гражданка утверждает, что в процессе драки вы столкнули ее с лестницы. В результате падения она получила большое количество ссадин, сотрясение мозга и перелом руки. А вы даже скорую помощь вызвать ей не потрудились!

Лена ошеломленно уставилась на полицейского:

— О чем вы говорите? Я не толкала ее ни с какой…

— Разберемся, гражданочка! Разберемся!

— Не трогайте меня!

— Пройдемте с нами! Либо вы сделаете это добровольно, либо… в наручниках!

— Чт… что? Нет! Я ничего этого не делала!

«Боже! Боже! Как такое возможно?»

Глаза застилала пелена слез.

Сердце отчаянно громыхало в груди.

Будто издалека она услышала голос Каримова:

— Я еду с ней!

— Вы ее родственник?

— Нет! Но…

— Гражданка Белова является совершеннолетней и не нуждается в сопровождении. К тому же вы – посторонний человек. А посторонним запрещено раскрывать тайны следствия. Вы не имеете права присутствовать при допросе.

— Ничего не подписывай! — велел Марат Евгеньевич напоследок. — Ничего!

А дальше все было как в тумане. Лену настойчиво подтолкнули в спину, вынуждая двигаться вперед вместе с ними. Храбрясь из последних сил, она переставляла ноги чисто машинально. Лишь добравшись до полицейского автомобиля, она вспомнила, что все ее вещи остались в аудитории.

Включая телефон. Однако вернуться за ними ей уже не позволили.

Грубо запихнули в салон, предварительно посоветовав закрыть рот.

— Я имею право на телефонный звонок! Дайте мне телефон! Я должна позвонить… хотя бы родителям!

— Из отделения позвонишь! — прилетело в ответ.

Вот только и в участке никто не подпустил ее к телефону.

Девушку запихнули в полупустую комнату с решетками на окнах и оставили там на несколько часов. К моменту, когда пришел следователь, Белова успела от волнения сгрызть под корень все свои ногти. Нервы сдали. От бесконечных слез уже болели глаза. Вдобавок ко всему ей зверски хотелось в туалет.

К счастью, последнее ее желание они все же выполнили. И дали попить.

А потом начались бесконечные допросы.

Раз за разом Лену просили рассказать, как все было.

Потом требовали восстановить хронологию событий в обратном порядке.

Она пыталась. Честно пыталась. Но от страха не могла связать и двух слов.

У нее взяли соскоб из-под ногтей в надежде найти там частички кожи заявительницы. Белова впала в самую настоящую истерику, осознав, что они их там найдут. Девушка точно заведенная твердила, что не сталкивала Таню с лестницы и понятия не имеет, как такое произошло.

— Может, она сама оступилась, а обвиняет теперь меня? — кричала, надрывая связки. Но ей никто не верил. Никто.

Спустя несколько часов изнурительных допросов следователь ушел.

А ее посадили в… клетку, расположенную напротив будки дежурного.

Именно в клетку, ведь иначе назвать это сооружение язык не поворачивался.

Из мебели там была только деревянная скамейка, прикрученная к стене огромными болтами. Чувствуя себя опустошенной, Лена легла на нее, свернувшись калачиком. Возможно, и уснула бы, но к решетке приблизились еще двое сотрудников данного заведения. На нее таращились во все глаза.

— Хорошенькая! — рассуждали они вслух, ни капли не смущаясь. — За что ее?

— Тяжкие телесные!

— Серьезно? Попала так попала!

Один из них засвистел:

— Слышь, красавица? Хочешь бартер? Ты помогаешь нам – мы тебе!

Стиснув кулаки и зубы, Лена настойчиво молчала.

Но мужчины не унимались. Второй ядовито протянул:

— Ну, как знаешь! В бабской колонии тебя быстро оприходуют! Ты миленькая – будешь главную ублажать!

Ее снова затрясло. Слезы хлынули из глаз.

— Дайте мне позвонить! Я имею право!

— Ты имеешь право заткнуться и не усложнять нам дежурство!

«Боже! Это все происходит не со мной! Не со мной! Не со мной!»

Прошло еще пару часов, показавшихся ей настоящей вечностью.

Но в какой-то момент все изменилось. Будто почувствовав что-то, Лена подскочила на ноги и мертвой хваткой вцепилась в прутья решетки, выглядывая в коридор. Оттуда доносились звуки шагов и грубые мужские голоса.

— Отойди от решетки! — велел один из «доброжелателей».

Только она не могла. Ослушалась. Ее сердце рвалось туда. Наружу.

— Я кому сказал? — угрожающе двинулся на нее мужчина.

Однако замер на середине пути. Из-за угла показался…

— Вик! — завопила Лена осипшим голосом. — Вик!

Это и правда был Макаров. Злющий как дьявол, он несся по коридору в компании Красницкого Александра Борисовича – мэра их города – и седовласого мужчины в полицейском мундире. При виде последних двух ее недавние мучители вытянулись по струночке и отдали честь. Но девушке было уже не до них. Виктор стоял рядом. Крепко прижимал к себе прямо сквозь железные прутья. Порывисто целовал и успокаивающе поглаживал по спине.

— Все, детка! Все!

— Клянусь, я не толкала ее с лестницы!

— Мы знаем! Знаем! Мы все выяснили. Все уладили. Она сделала это сама!

— Вик…

— Все позади, моя девочка! Все позади! Твою мать, как же сильно ты дрожишь! За одно это я готов убить эту тварь собственными руками!

— Не отпускай меня! — шептала сквозь слезы. — Пожалуйста! Мне страшно!

— Не отпущу! И уже никогда!

— Открывайте! — раздался грозный голос Красницкого-старшего. — Живее!

Дождавшись кивка седовласого мужчины, один из полицейских достал ключи и, повернув их в замке дважды, распахнул дверь клетки.

Практически оттолкнув его в сторону, Макаров вломился внутрь и вновь заключил Лену в свои давящие объятия. Жадно поцеловал, больно кусая губы.

— Витя! — строго окликнул его мэр. — Все это успеется! Нам пора!

— Конечно, дядь Саш! Мы идем!

Виктор хотел подхватить ее на руки, но Белова воспротивилась.

Пошла сама. Поравнявшись с мужчинами, которые надсмехались над ней совсем недавно, она удостоила их презрительным взглядом.

И данный жест не остался незамеченным Александром Борисовичем.

— Лена? — холодно поинтересовался отец Славика. — Тебя здесь обижали?

Девушка мстительно прищурилась:

— Этот, — бесцеремонно указала пальцем, — не давал позвонить, не пускал в туалет и говорил, что в женской колонии мне придется ублажать главных уголовниц! А этот… вообще интим предлагал взамен на помощь!

Будто озверев, Макаров шагнул вперед.

Но Красницкий остановил его, положив руку на плечо.

— Ступай, племяш! Предоставь это мне!

Мэр и седовласый мужчина остались, а они с Виктором двинулись в сторону выхода, следуя по бесконечным длинным коридорам. Практически у двери Лена остановилась и затравленно посмотрела на своего преподавателя.

— Ты злишься на меня?

— Нет! Я злюсь на себя!

— Теперь ты точно расстанешься со мной?

— С чего ты это взяла?

— Я избила человека. И загремела в полицию. Теперь я… как уголовница!

— Лена? — он припечатал ее спиной к двери и яростно выплюнул. — Будь ты хоть дьявол в юбке, мне плевать! Я люблю тебя такой, какая ты есть! Дикая. Безбашенная. Малолетняя. Один черт – ты моя! МОЯ! Запомни это, ладно?

— Что? — сморгнула набежавшие слезы. — Как ты сказал? Лю… любишь?

Виктор впился в нее помутневшим взглядом и измученно кивнул.

А Белова, не помня себя, бросилась к нему на шею.

Они целовались как сумасшедшие. Теряясь во времени. Теряя связь с реальностью. Но в какой-то момент Макаров с неохотой отстранился.

— Идем, детка! Нас все ждут!

— Кто все?

— Все!

Оказавшись на крыльце полицейского отделения, Лена изумленно ахнула.

Встречать ее приехали и родители, и Ирина со Славиком, и даже мать Ирины – Александра Николаевна, которая с недавних пор возобновила отношения со своей первой любовью – Красницким-старшим. Женщины и отец кинулись обнимать и целовать Лену. А вот бывший одноклассник остался верен себе. Этот засранец принялся посмеиваться и громко напевать:

— Что ж ты, фраер, сдал назад? Не по масти я тебе? Ты смотри в мои глаза…

— Слава, хватит! — грозно шикнула на него Ирина. — Что тут смешного?

Да толку ноль. Тот лишь принялся за другую песню.

— Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла!

Не выдержав, Лена возвела очи к небу и взмолилась:

— Ириша, он достал уже! Тресни его по башке!

— Да-а-а-а, Белка! — протянул парень, задыхаясь от смеха. — Из кутузки мы тебя еще не забирали! Вот это я понимаю, пуститься во все тяжкие!

Белова обиженно насупилась, но в следующий миг почувствовала на себе крепкие мужские объятия – Макаров обнял ее со спины. Когда все относительно успокоились, и к ним присоединился Александр Борисович, Виктор обратился к отцу девушки:

— Вадим Витальевич, придется мне нарушить ваш запрет!

— Какой еще запрет?

— Не жить вместе до свадьбы!

— А-а-а! Вот ты о…

— Но мы будем жить! Ваша дочь переезжает ко мне! Сегодня же!

— Тьфу ты, Господи! Напугал! Да забирай! Могу даже доплатить!