Роман Во власти миллиардера глава Глава 21

Однажды мне приказали навести порядок в хозяйской комнате. Я делала там уборку уже несколько раз и внутренне просто верещала от счастья, когда слышала заветное указание. Спальня Дмитрия была самым шикарным местом в доме. Куда ни посмотри — сплошная роскошь. Мне даже приходилось разуваться, когда я туда заходила, так как к дорогому, персидскому ковру строго-настрого запрещалось прикасаться, тем более наступать. Там, я находилась словно в музее. И сколько бы раз не заглядывала в комнату господина — не могла привыкнуть к тому, что вижу. 
Здесь всё буквально пело от помпезности и исключительного вкуса. Мебель в антикварном стиле, дорогие шторы, дорогое постельное бельё. Негде и пылинке упасть. Мы, рабы-холопы, используя руки вместо тряпок, щепетильно натирали диковинную фурнитуру, до тех пор, пока не видели там свой холодный оттиск. 
И вот я снова тут… Стою посреди комнаты и как одурманенная вдыхаю потрясающий запах, от которого перед глазами звёзды пляшут. Его запах. Мужчины моей мечты. 
Взгляд на кровать, а там вмятина от его крепкого тела. Я представляю, как он там голый спит, весь такой идеальный, безупречный, с телом олимпийского бога, и у меня коленки подгибаются от бесстыжих мыслей.

Дурочка… Таким как я вообще даже запрещено смотреть на господина. Тем более, дышать с ним одним воздухом. Его предки были графьями. А он — единственный существующий их чистокровный потомок.

Закончив с уборкой, ясискушённо падаю спиной на хозяйскую постель, имея дурость немного помечтать. Мне до безумия хотелось стать к Дмитрию ближе. Но я знала, что дотянуться к нему, всё равно что достать с неба луну голыми руками. Всё, что я сейчас могу — это тайком обнимать шёлковые простыни, на которых он спит, тая от головокружительного запаха, и одержимо трогать его одежду, которую мне потом приходиться раскладывать по своим местам в гардеробной, размером с ещё одну такую вычурную комнату. 
И мне нравится это делать — касаться его шикарных костюмов, разглаживать вмятины на модельных рубашках. С надеждой, что ему потом приятно надевать на себя чистую, ухоженную вещь. А на этой одежде… остались мои прикосновения. И ему от этого становиться теплей. От моей заботы, от моих тайных чувств к нему.

Вы когда-нибудь прикасались к идеалу? Или видели идеального человека во внешности и стиле? Я — однозначно да.

Лёжа на кровати, сминая простыни руками в месте, где, вероятно, лежал Дмитрий, я даже не заметила, как задремала. Открыла глаза уже вечером, когда на улице сгустились плотные сумерки. 
Чёрт возьми! Прислуге ведь запрещено находится в спальне господина после захода солнца. Я быстро вскочила с постели, но было уже поздно. За дверью послышался задорный смех и торопливые шаги. Мне больше ничего не оставалось, как в темпе юркнуть в шкаф, превратившись в мышь. 
Успела!

Спустя секунду, дверь отворилась и в спальню вошёл господин Орлов, под руку со своей будущей невестой. Я наблюдала за ними сквозь небольшую щель в шкафу и у меня до жара в груди ныло и кололо сердце. То ли от страха, то ли от ревности. Но ревность тут, определённо, доминировала.

Они были идеальной парой и хорошо смотрелись друг с другом. Статные, успешные, в дорогой модельной одежде, вероятно, только что вернулись из театра, или из ресторана. О чём-то бурно разговаривали, а затем… Затем Елизавета схватила Дмитрия за затылок и страстно его поцеловала.

Настойчивый поцелуй длился недолго. Я вздрогнула, а на языке почувствовала неприятный привкус — привкус отвращения, когда она после поцелуя схватила его за выпирающий холм в районе паха и томно прошептала в его едва приоткрытый рот:

— Я проголодалась, милый. Трахни меня пожалуйста! Трахни так, как ты это умеешь! Делай со мной всё, что захочешь… Я твоя! Твоя собственность. И я всё для тебя сделаю, чтобы тебе было хорошо, любимый!

Я сжала кулаки до хруста. До крови на ладонях! Ногти безжалостно проткнули кожу, которая по вине уборки и химических средств превратилась в рыбью чешую. Боль немного отрезвила от необдуманных поступков выскочить из укрытия и вырвать все её нарощенные патлы до последней волосинки. Может лысой она вызовет у Орлова отвращение и он пнёт её под зад ногой, передумав жениться.

Дмитрий, как обычно, напоминал мне хладнокровного, хищного зверя. Ни намёка на улыбку. Лишь властное, доминирующее превосходство. Он схватил свою невесту за волосы, отчего Элизабет вскрикнула, и резко толкнул на кровать, чтобы поставить раком на четвереньки. Задрал платье до лопаток, издав хриплый, урчащий рык, провёл ногтями вдоль позвоночника до ягодиц девушки, оставляя красные отметины на теле законной собственности.

Три секунды, и я услышала звук ударяющегося о паркет ремня. А когда увидела, как Дмитрий приспустил штаны до колен, у меня кровь носом пошла, а внизу живота завертелся огненный смерч, когда я увидела его упругие, мощные ягодицы, которые властно сжимались и разжимались во время резких, пружинистых толчков.

Он вошёл в её широко разведённые ноги одним сильным рывком, на максимальной скорости, задвигавшись мощно, дико, как сущий демон! Наверно, ей было больно. У меня от этой картины перехватило дыхание, а ненависть острыми иглами ударила по венам. Но холёная сучка лишь верещала от удовольствия, требуя трахать её жёстче, грубее, до срыва связок.

Мне хватило трёх секунд, чтобы разрыдаться от отчаяния, как будто, моё сердце только что вырвали из груди и бросили вниз с небоскреба, насмерть разбивая его на тысячу кровавых осколков. И сделал это Дмитрий, мой персональный палач, своими княжескими руками. Теми руками, которыми он заботливо прикладывал лёд к моему животу и которыми бил морду арабу, чтобы спасти мне жизнь.

Я не должна так остро реагировать на их отношения! Я ведь ему никто.

Но сопротивляться чувствам бесполезно. Больше я не смотрела на их безумные игрища. Просто свернулась калачиком в шкафу и, носом уткнувшись в колени, ждала пока отвратительное распутство закончится.

Орлов забавлялся ещё несколько часов. Я закрыла уши ладонями, но это не спасло мой бедный слух от одержимых воплей Елизаветы. Орлов брал свою невесту в разных позах. Он даже заставлял её делать ему глубокий минет. Девушка охотно соглашалась на любую прихоть диктатора. После того как крики стихли, а хозяева усадьбы уснули, мне удалось незаметно выскользнуть из комнаты, чтобы спрятаться в своей каморке. Хорошо, что уборка в хозяйской комнате была моим последним заданием на сегодня. Иначе, меня бы наказали.

Всеми возможными способами я старалась забыться и отвлечься: почитать книгу, заняться рисованием. Но с трудом получалось. В ушах до сих пор звенели осатанелые оры, а перед глазами стоял упругий зад господина Орлова и также его огромный, властный член, который резкими рывками входил в ухоженную задницу будущей графини Орловой, по своей безупречной форме, напоминающей орех. Её тело до идеала было прокачено в тренажёрных залах и салонах красоты. 
Я заперлась в каморке, открыла тетрадь с рисунками, а там — около десяти набросков Дмитрия. Его портреты. Нарисованные моими руками. Я конкретно им заболела.

На следующий день меня ждал «сюрприз». Я как обычно занималась рабочими делами, ни о чём не подозревала. Вытирая пыль с ваз, картин и прочих предметов декора в коридорах поместья, я погрузилась в собственные мысли и не услышала шаги. А когда я почувствовала, как меня грубо схватили за волосы и прижали щекой к стене, думала, что ещё и ослепну от стресса.

Острый, пропитанный ядом голос, больно ударил по ушам. Тело буквально подбросило от дрожи, когда я узнала кому он принадлежит. Белобрысой ведьме, конечно же.

— Послушай ты, неполноценная! Мне тут доложили, что ты стала хозяйской любимицей? Что-то Дмитрий уж очень щепетильно о тебе печётся! Евгения меня уже поставила в известность. Так вот, грязная шлюшка, его внимания ты не добьёшься! И не таких обламывали… Ну сама посуди: кто он, а кто ты? Или, тем более, кто я против тебя? Кто тут золото, а кто дерьмо? Напомнить, иль знаешь?

Она сильнее сдавила мой затылок, ногтями причиняя острую боль. Пришлось кивнуть. Кто знает, что на уме у невменяемой ведьмы? Элизабет душила меня не только своим резким запахом духов, но и грубыми словами.

— Так вот, сучка, если не превратишься в невидимку... исчезнешь так же непонятно, как и появилась в этом доме. А если будешь глазеть на Дмитрия, даже издалека, глаза выколю! Будешь немой и слепой в придачу. Я предупредила. Закопаю так глубоко, что никто и никогда не откопает.

Ведьма отстранилась. А затем за косы ещё раз от души меня дёрнула, вырывая клок волос, лбом к стене приложила и прочь на каблуках поцокала, изображая из себя гордую победительницу.

Стерва! Шишки на лбу не избежать. Но ты обязательно за это ответишь, мымра.

Я найду способ. 
И я его нашла. 
В этот же день, за ужином. Когда меня заставили подменить одну служанку на раздаче трапезы, которая слегла с температурой. 
Я не хотела попадаться им на глаза. Особенно после предупреждения блондинистой стервы. Но стоило мне только зайти с подносом в обеденный зал, Елизавета мгновенно поменялась в лице, превратившись в уродливую кикимору. Богиня «Instagram» тут же принялась осыпать будущего супруга всевозможными гадостями, с намёком на меня. Это меня задевало, но не так сильно, как когда я видела их рядом. Как высокомерная фифа ластится возле Дмитрия, как касается его везде, где пожелает. Не стесняясь обслуживающего персонала, она, прямо под столом, страстно лапала его между ног. А Дмитрий был не против. Широко расставив ноги, закатив рукава до уровня локтя, он непринуждённо смаковал устрицы, сохраняя на лице непробиваемую броню из стали. Лиза жадно массировала ему член под столом, хохотала ещё и умудрялась унижать меня словами. Нет, не в открытую. А просто выплевывала в голос очередные глупые намёки, не воспринимая прислугу за людей.

— Любимый! Когда мы поженимся, я сама лично займусь подбором обслуживающего персонала, не то они своим убогим видом всех наших гостей и родственников распугают. — Кикимора резанула по мне снисходительным взглядом.

Мне кажется Орлов бы попросил напыщенную зазнобу поменять тему беседы, но я не выдержала. Она меня выбесила! Сучка начала расстегивать Дмитрию ширинку — об этом свидетельствовал характерный звук молнии. Поэтому… поэтому я, озверела от бешенства! Подошла ближе, сделав вид, что споткнулась и, не устояв на ногах, вылила на её дорогущее платье поднос с рыбной похлёбкой. Она закричала как резаная и в панике вскочила со стола, потому что блюдо оказалось весьма горячим.

Ох… Чёрт! Что же я наделала?

Теперь мне конец.

***

— Тупая идиотка! Ты нарочно это сделала? Нарочно! Дмитрий, мне больно… Вызови врача! У меня ожог третьей степени. Умоляю! Помоги! Я умираю...

По её бешеным глазам, я поняла, что она с радостью бы вырвала мне волосы и избила в знак наказания, но всё же решила поиграть в несчастную страдалицу.

Зачем я это сделала? Зачем? Мне жаль! Но я не смогла взять под контроль свой гнев. Сорвалась. Забылась. Потеряла контроль над сдержанностью.

Дмитрий быстро подхватил невесту на руку и отнёс на диван, в

момент, когда она заливалась горькими слезами, до тех пор, пока тушь не потекла по щекам. Меня он грубо оттолкнул прочь, как мерзкого клопа, а сам принялся осматривать повреждённую кожу девушки в области бёдер.

— Евгения! Срочно вызови скорую! Немедленно! Я отвезу Лизу в больницу.

От его грозного вопля я невольно забилась в угол. Мне было очень и очень страшно. Сердце разбивалось о рёбра. Я не хотела делать ей больно. Она просто довела меня до аффекта. Такое со мной случилось впервые.

— Неуклюжая, безалаберная деревенщина! Руки бы тебе оторвать! — Евгения бросилась к рыдающей Госпоже Вербицкой, ошарашено принялась гладить её ноги. — Ничего, ничего, не страшно. Скоро всё пройдёт, миленькая. Потерпите.

— Ага, пройдёт! У нас ведь через несколько дней свадьба! А если у меня шрамы останутся! Кто за это ответит? О, Господи… — Она уткнулась в свои изящные ладони, украшенные драгоценными перстнями, и наигранно заверещала.

Ей могли поверить только слабоумные. Потому что на самом деле кожа Елизаветы в области “ожога” лишь слегка покраснела. Эта её душеразрывающая истерика — не более чем комедийная пьеска.

Когда страдалица более-менее успокоилась, Дмитрий подошёл к столу, схватил бокал с вином, одним глотком осушил до дна, а затем он сжал фужер с такой силой, что тот хрустнул и острыми осколками рассыпался по всему столу, заставляя меня вздрогнуть. Мужчина отряхнул ладони друг о друга, уверенным шагом двинулся на меня как огромный, взбесившийся бык, раздувая ноздри, скрипя зубами, зверея от гнева. Бык, для которого я стала красной тряпкой.

Он схватил меня за шиворот, грубо встряхнул, зарычав:

— Ненормальная! Ты зачем это сделала? Специально ведь? А?

Я не ответила. Закрыла глаза, слабея в его сильных руках, ожидая безжалостного удара в качестве наказания. Но он не стал меня бить. По крайней мере сейчас. Он потащил меня за шиворот к стеклянным дверям, ведущим в сад, открыл их нараспашку, со злости толкнул меня на улицу. Не устояв на ногах, я споткнулась и упала на газон. А когда оглянулась, Дмитрий агрессивно хлопнул дверью, отчеканив чёткий приказ прислуге:

— Не впускать. Не разговаривать. До тех пор, пока я не вернусь.

В глазах защипало от слез, а тело тряхнуло от холода. Он вышвырнул меня как провинившуюся псину на холод, в одном только хлопковом платье. Обхватив дрожащие плечи руками, я обречённо осела на ступеньках, на крыльце, стараясь всеми возможными способами выбросить чёрствого изверга прочь из головы. 
Через пару секунд, я заметила, как на клумбы опустились первые снежинки. А через несколько минут эти снежинки превратились в обильный снегопад.