Роман Вакханка. Full vers глава Глава 33

Прошло больше месяца. На дворе было лето, госэкзамены прошли. Диплом я с горем пополам сдала. Нет, я не настолько бездарна, как могло показаться, просто нервов было потрачено слишком много. И ситуацию только усугубляла ноющая боль в груди и страшная болезненная зависимость к Лексу.

Он больше не звонил. Как и я ему. На сестер в институте я старалась даже не смотреть. И слышать не хотела, что там у них происходит. Помирилась ли Ника со своим “Сашенькой” или нет – меня больше не волновало.

По крайней мере, я хотела так думать, ведь это было гораздо проще. Но иногда темными вечерами остро-яркие воспоминания о горячих ласках, топазовых омутах и дерзкой улыбке сводили меня с ума. Тогда я закрывала глаза и старалась не думать ни о чем. Хуже всего было еще и то, что вся моя любимая музыка напоминала о Лексе. Была ли это Ария, которая играла нам, пока мы ехали на его Gold Wing, или Iron Maden, вечно красующиеся на его футболках, или Megadeth, под которых я танцевала ему в нашу первую встречу.

Поэтому даже через месяц моя тоска не стала меньше.

Если задуматься, у нас с Лексом вообще не было серьезных отношений. Ни одного дня. Даже то единственное свидание в парке Горького и то больше походило на одну из его шуток-сюрпризов. Чего только стоила поездка на Американских горках!

Щеки покраснели от воспоминаний, сердце пропустило удар.

Я для него была лишь игрой. Хорошим сексом. Среди пламени его желания не находилось места ничему иному. И то, что он не предпринял больше ни одной попытки встретиться со мной, это подтверждало. На таком хлипком основании серьезных отношений не построить. А значит и мне ему звонить нет смысла. Несмотря ни на что.

Едва учебный год начал подходить к концу, наконец, настало время, когда мечта моего детства должна была сбыться. Греческий Амфиполи ждал меня со своими горячими песками. Билеты уже были куплены и грели душу в боковом кармане полностью собранной сумки. Там же лежали удобная одежда для раскопок, набор личных инструментов, которым обязан владеть каждый уважающий себя археолог, и самые необходимые предметы личной гигиены.

С остальными членами команды расхитителей греческих гробниц мы встретились уже в аэропорту. Профессор Логвинов, двое моих одногруппников, прекрасно написавших тест – Федор и Вера, и еще человек пятнадцать товарищей самого Валерия Павловича. Среди них, как ни странно, было больше половины молодых – целых семь девушек, возрастом лишь чуть старше меня, три парня и только пятеро коллег самого профессора, сединой обгоняющих его самого.

– Приветствую, Милана, – прохладно поздоровался со мной наш руководитель. – Рад, что вы не опоздали.

– Я вообще довольно пунктуальна, – ответила я недовольно.

Ну вот, начинается. Мог бы уже и забыть тот инцидент на тесте.

– Буду иметь в виду, – ответил он и отвернулся.

Тут же какая-то миловидная брюнетка лет тридцати пяти положила ему руку на запястье и радостно воскликнула:

– О, я так рада снова отправиться с вами в Грецию! Муж не хотел отпускать меня, но я ему так и сказала: “Работа”! А от работы ведь никуда не деться!

И профессор неожиданно лукаво улыбнулся. Его лицо вмиг изменилось, становясь добродушным и немного хитрым. Никогда бы не подумала, что он может вот так резко перевоплотиться! От холодного презрения к радостному благодушию. Неужели он и со мной мог говорить вот так мило, тепло пожимая мне руку?

– Олечка, я тоже безмерно рад, что вы смогли вырваться. Это будет незабываемое приключение!

– Ой, Валерий Павлович, я так соскучилась! – подошла к ним еще одна миловидная дамочка. Он и ей тепло улыбнулся.

– И я, Леночка, и я.

Мужчины тоже смотрели на профессора с уважением и радостью. Похоже одна я здесь была белой вороной, которую чудо-добрый глава экспедиции терпеть не мог.

Ну и пусть. Я тоже от него не в восторге. А копать песок лопатками можно и подальше друг от друга.

Однако, к сожалению, я вовсе не была социопатом. И общество любила. Поэтому как бы моя гордость ни задирала нос, вопя, что нам с ней будет хорошо и в одиночестве, мне было грустно.

Ботаник Федя и заучка Вера – тоже не были самыми желанными для меня собеседниками. Я помню однажды, еще на далеком первом курсе дернула меня нелегкая сесть рядом Федором на первые парты. Все наше свободное время оказалось занято тем, что этот фрукт выпытывал у меня, что я думаю на счет интеллекта дельфинов. Мнение, что они столь же умны, как и люди, казалось ему абсурдным и возмутительным. А в качестве доказательства своей точки зрения он предоставлял моим медленно усыхающим ушам тот факт, что мужские особи этих млекопитающих мастурбируют телом рыб, которым предварительно сами же откусывают голову.

Сбежать от него на тот момент не представлялось возможным. Но больше я никогда не повторяла подобной глупости и в разговоры с Федором не ввязывалась.

Вера была не многим лучше. Ее не интересовали мастурбирующие дельфины, зато корпускулярно-волновой дуализм света – еще как. До сих пор не понимаю, как в ее маленькой русой головке умещаются одновременно обширные знания по археологии и любовь к ядерной физике.

Одним словом, с этими двумя я стану разговаривать только при самом тяжелом раскладе. Например, в случае атомной войны, не приведи Господи.

Слава Богу, билеты у меня были на места, далекие от моих одногруппников и самого профессора. Но вот вышеупомянутая “Оленька” каким-то чудом оказалась на соседнем кресле.

– Привет, ты – новенькая, да? – спросила она, когда мы обе уже удобно расположились.

Мягким цепким взглядом девушка оглядела меня и улыбнулась.

– Да, в этом году закончила археологический. И вот… – пожала плечами, выдавив подобие улыбки.

– А я закончила лет десять назад, – махнула рукой она. – Тоже первый раз ездила с профессором сразу после пятого курса, – ее глаза стали счастливо-задумчивыми.

– Тебе так понравилось? – решила спросить я, с удивлением глядя на женщину, в которую, возможно, однажды превращусь.

– О! Это было восхитительно, – кивнула она.

А потом долго рассказывала мне про найденные ими следы Минойской цивилизации на острове Крит. Про “совершенно неизвестный мир, без следов римского или греческого влияния”. Про огромные каменные стены лабиринта, про прекрасно сохранившиеся фрески, изображающие быка-минотавра, и прочее-прочее.

Признаться, это было действительно невероятно. А в особенности то, с каким восторгом она отзывалась о своем руководителе. Профессор Логвинов, похоже, являлся вовсе не такой сволочью, какой предстал передо мной. Это было одновременно и радостно, и грустно. Ведь его истинное лицо мне, похоже, теперь не узнать.

Время в самолете пролетело незаметно. Меня слегка укачало, но веселое лепетание “Оленьки” в целом скрашивало полет.

Когда мы приземлились, и группа прошла все возможные таможни, я забрала свой скромный чемодан с ленты и встала неподалеку от Валерия Павловича, ожидая его указаний. Профессор встретился со мной глазами и, сжав челюсти, подошел ближе.

– Милана, – он одновременно махнул рукой, подзывая кого-то в стороне, – вот этот мужчина – один из наших водителей. Пожалуйста, пройдите с ним. Он вам все расскажет.

Ко мне подошел высокий загорелый тип в форме и фуражке. Церемонно кивнул, представившись:

– Харлампий, к вашим услугам.

Говорил по-русски, но с сильным акцентом.

Надо же, даже водитель у Логвинова был. И, судя по всему, не один. Это радовало. Расстраивало только то, что профессор при первой представившейся возможности отсылал меня подальше. Настолько же ему было неприятно находиться в моем обществе?

Грустно. Особенно потому, что я не сделала совершенно ничего плохого.

Молча кивнула и пошла за водителем, забравшим у меня багаж. Что ж, я не унывать сюда приехала.

Харлампий привел меня к белому Audi представительского класса. Деловито открыл багажник и закинул туда мой чемодан.

Ничего себе машина! Если и остальные члены группы поедут на таких – я всерьез задумаюсь над тем, чтобы посвятить археологии всю жизнь.

Водитель открыл передо мной заднюю дверь, приглашая садиться.

– А других мы ждать не будем? – удивилась я.