Роман В клетке со зверем глава Глава 72

В воздухе витал едва уловимый цветочный аромат, играла легкая расслабляющая музыка, а в до краев наполненной мраморной ванне, словно каравеллы, плавали лепестки алых роз. Я чувствовала себя королевой, которую готовили к священному таинству брака.

За день до свадьбы мы с женской частью обитателей дома, включая и мою маму, которая вполне у нас освоилась, отправились в коттедж, снятый для свадьбы. Это был трехэтажный особняк в живописном районе Подмосковья, где, несмотря на слякотную мартовскую погоду, было удивительно красиво. Просторный придомовой участок был украшен цветочными скульптурами, создавая весеннее настроение, которое никак не хотело приходить в сыром и сером городе. Вдоль каменных дорожек уже распустились яркие первоцветы, а газон закатали искусственным настилом, настолько искусно выполненным, что даже у самого придирчивого гостя не возникнет сомнений, что это настоящая трава.

Первый этаж дома вмещал в себя несколько просторных залов, переходящих один в другой. В крайнем все было приготовлено для проведения церемонии: арка из живых цветов, ковровая дорожка к ней, обрамленная рядами мягких стульев, и место для оркестра. Ближе к вечеру этот зал планировалось переделать в десертную, где мы с Максимом будем разрезать наш свадебный торт. Следом шел танцевальный зал с импровизированной сценой, подвешенной под потолок светомузыкой и лазерами, а за ним — уставленная столиками гостиная, где будут подавать угощения гостям.

Второй этаж предполагалось сделать более тихим: несколько холлов с легкими закусками, две курительные комнаты и коктейль-бар для тех, кто устанет от шумного торжества. А вот этажом выше были спальные комнаты, чтобы после праздника гости могли заночевать прямо в доме. Здесь же, в самом конце длинного коридора, была и комната невесты с двумя будуарами и огромной ванной. Никогда раньше я не бывала в подобных местах и не могла мечтать, что когда-нибудь на собственной шкуре испытаю, что такое королевская свадьба. Поначалу мне было неуютно из-за баснословных сумм, потраченных моим женихом на всю эту роскошь; было стыдно, что такие деньги идут на какую-то свадьбу, когда могли бы принести куда больше пользы нуждающимся. Но мои возражения жестко подавили Максим, Лиза, мама и даже Игнат Семенович. Для близких наша с Максом свадьба была особенным днем, и всем хотелось незабываемого праздника. К своему стыду, когда мы с женщинами приехали в этот дом, я не пожалела, что уступила близким.

В предсвадебный вечер у нас было что-то вроде девичника: легкий ужин, просмотр фильма и массаж. Даже малышке Софи нашли детского массажиста. Моя девочка понемногу оттаивала, и я ждала, что она решится на первый шаг к примирению, но она держалась все так же отстраненно. Я не настаивала, полностью отдаваясь своему счастью.

Наша женская компания разошлась в двенадцатом часу ночи, вдоволь наговорившись, насмеявшись, настроив кучу планов на будущее. Было так здорово, что, если бы не следующий сложный день, мы бы просидели так всю ночь, но время, так быстро утекающее, когда хочешь его притормозить, заставило разойтись по спальням.

— Ну все, Алексеева, завтра ты официально возьмешь фамилию Демидова! — пафосно произнесла Лиза. Она зашла ко мне ненадолго, чтобы перекинуться парой слов без надзора старшего поколения.

— Да. Максим настоял, чтобы мои документы поменяли сразу же. Мне даже не придется ждать, как это обычно бывает, — улыбнулась я.

— Неудивительно. Ему не хочется, чтобы его жена носила фамилию бывшего мужа. Странно, как раньше он не потребовал от тебя, чтобы ты вернула девичью.

— Да я и сама хотела, но эта морока с документами… А сейчас и надобность отпала.

— Татьяна Николаевна Демидова звучит куда лучше Татьяны Николаевны Алексеевой, — фыркнула подруга и подлила себе еще вина.

— Утром голова болеть не будет? Тебе же еще помогать мне собираться!

— Не переживай. Буду как огурчик ради такого. Будешь? — она хотела наполнить и мой бокал, но я отрицательно покачала головой, — как знаешь.

Лиза с бокалом устроилась на моей кровати и стала с интересом разглядывать косметику, которую уже привезли стилисты. Ей не терпелось что-нибудь попробовать, и она, накрасив губы алой помадой, стала кокетничать перед зеркалом.

— Тань, а как твое самочувствие? Столько суеты… — Лиза взглянула на меня через зеркало.

— Отлично. Никаких нехороших признаков, — улыбнулась я.

За все это время я не обсуждала с Лизой беременность, боясь причинить подруге боль, да и домочадцам не показывала радость. Мне без причины было стыдно: с одной стороны чувства Лизки, с другой — Софи. И в то же время во мне жила вина перед ребенком, ведь мой малыш заслужил материнскую радость, а я разговаривала с ним только в спальне за закрытыми дверями, так, чтобы никто не услышал.

— Танюш, все в порядке. Правда, — подруга подошла ко мне и крепко обняла, — я понимаю, что это из-за меня, но я уже пережила. Все еще больно, но это нормально. Милая… Я рада за тебя и хочу с тобой разделить это счастье!

— Спасибо, Лиз, — я так расчувствовалась, что не смогла сдержаться и разрыдалась на ее плече.

— Когда ваш медовый месяц…

— Ты хотела сказать, медовые выходные? — исправила я Лизку, ведь больше пары дней на свадьбу Максиму выкроить не получилось, да и я не хотела обделять вниманием Софи после того, как стану ее мачехой.

— Хорошо. Как только ваши медовые выходные закончатся, мы начнем готовиться к появлению малыша. Столько всего надо купить! Коляску, одежду, ванночку… Детскую устроить нужно. Как думаешь, кто будет?

— Мальчик, — ответила я не раздумывая. Странно, но во мне жила уверенность, что под сердцем ношу сына. Это было какое-то сакральное чувство, свойственное только женщине в положении.

— Тогда еще машинок накупим! — Лиза посмотрела на часы и вздохнула, — ладно, милая, теперь нужно отдыхать. Завтра важный день.

— Как думаешь, Соня меня поздравит?

— Не знаю, Танюш, не знаю… Но если не завтра, то потом она обязательно придет к тебе.

Утром Софи не пришла. Вместо малышки разбудила толпа суетливых стилистов, грозящих превратить меня в куколку. Сначала мне приготовили молочную ванну с лепестками роз и нанесли на тело увлажняющее масло, чтобы сделать кожу нежной и гладкой. Волосы причесали и завили на крупные бигуди. Меня уложили на мягкую софу, а на лицо нанесли успокаивающую маску. Пока я расслаблялась, две девушки делали мне маникюр и педикюр. Никогда раньше со мной не творили подобного. Казалось, что я перенеслась в другой мир, где превратилась в прекрасную богиню в окружении нимф. Макияж был полностью на Алексисе Блеке — известнейшем московском стилисте, предводителе всей этой шайки красоты.

— Готова, куколка? — пролепетал Алексис, подводя меня к зеркалу, — ну как?

Это было действительно потрясающе: моя кожа будто сияла изнутри, длинные черные ресницы завивались полумесяцем, а нежно-розовая помада делала образ настолько нежным, что я выглядела на семнадцать лет. Волосы крупными локонами спадали на спину, но Алексис их чуть приподнял, чтобы закрепить фату.

— Когда устанешь от нее, скажи. Я сам сниму и поправлю прическу, — строго сказал он и снова улыбнулся, осматривая меня с ног до головы, — какое же потрясающее платье. Ты красавица! Максим обомлеет, когда увидит, какая у него невеста.

***

Тонкие шпильки звонко стучали по каменному полу, когда я шла через пустые залы первого этажа. Все гости уже собрались, жених ждал у алтаря, и я спешила к нему. Алексис что-то рассказывал, его помощники по пути расправляли фату, но я их практически не замечала. Еще чуть-чуть, несколько метров, и я увижу Максима.

— Куколка, стой! — Алексис перегородил собой дверь, не давая мне войти в зал, — нужно расправить платье и фату.

Я глубоко вдохнула и позволила стилисту выполнить свою работу. От волнения ладони вспотели, а букет вдруг показался таким тяжелым, да еще и неожиданно пришла тошнота. Обычное явление при беременности, которого пока удавалось избежать. Подавив в себе неприятный позыв, я снова глубоко вдохнула. Пора. В зале зазвучала музыка, и Алексис открыл мне дверь.

Моя туфелька ступила на бледно-розовую дорожку почти бесшумно, но я расслышала даже звук трения ворсинок на ковре, или это только казалось… Я не знала, с чем связано это волнение, но оно было сильнее во сто крат всех прежних переживаний. Может быть, все дело было в том, что именно сейчас моя судьба окончательно решалась? Я принадлежала Максиму полностью и без остатка, но сейчас мы должны были стать единым целым в глазах других.

Под звуки Мендельсона я не спеша подошла к алтарю, где ждал Максим в шикарном светло-сером костюме. Он был непривычно гладко выбрит, и, когда улыбался, ямочки на щеках делали его похожим на двадцатилетнего паренька. Макс взял меня за руку, и сердце забилось во сто крат быстрее.

— Ты такая красивая, — прошептал он, но серьезный регистратор не дал мне ответить и начал церемонию.

Нам рассказывали о таинстве брака, говорили об обязанностях супругов и чем-то еще, но я не слушала… Весь мой мир сосредоточился в одном-единственном мужчине, и я тонула в его глубоких темных глазах.

— Да, — сказал он.

— Да, — вторила я.

Тонкое колечко из белого золота, совсем простое, но с нашими выгравированными инициалами, скользнуло на мой безымянный палец. Жена. Его жена.

***

Я не видела малышку Софи до церемонии, хотя в глубине души ждала, что вот-вот дверь в комнату невесты откроется, и вбежит моя девочка, обнимет и скажет, как сильно меня любит. С самого утра она была с дедом и Василисой, а ко мне подошла только во время поздравлений после регистрации.

— Принцесса, поздравишь папу? — Макс опустился перед дочерью и раскрыл объятья. Малышка крепко обняла его, но сама все время косилась на меня.

— Молодец, Сонечка, а теперь Таню, — шепнула Василиса.

Софи сделала полшажка в мою сторону и посмотрела затравленным зверьком. Я не могла продолжать этот спектакль, не могла заставлять девочку изображать радость.

— Софи, если не хочешь, то не надо, — я погладила малышку по щеке, но она вдруг схватила мою руку, — Соня…

Это были недолгие, но искренние объятья. И я, забыв про макияж, разрыдалась. Василиса увела малышку, а к нам уже подошли другие гости, кто-то из Максимовых сотрудников, но все поздравления тонули в одном-единственном брошенном вскользь «поздравляю».

— Пойдем за столик, без нас не начнут, а все жутко голодные, — шепнул Максим и повел меня к уже накрытому специально для нас столу.

По задумке организаторов, гостей рассадили за отдельные столики семьями, коллегами или знакомыми, но сами столики смешали между гостями со стороны Макса и моими друзьями и родственниками. Уже через пару часов все перезнакомились, и удивительным образом оказалось, что у полковника из Максовой организации много общего с моим двоюродным дядей Гришей; Василиса, моя мама и супруги оборонных промышленников вместе выпытывали у поваров секреты особо понравившихся блюд, а Софи веселилась с другими детишками.

Уже после закусок и салатиков супруг пригласил меня на танец. Наш первый танец в качестве мужа и жены. Он закружил меня в вальсе, и невозможно было не улыбаться, когда перед глазами мелькали счастливые лица родных, друзей и знакомых. Вскоре рядом с нами стали появляться и другие пары, и к концу композиции танцевали почти все.

— Идем со мной, — шепнул Макс и повел за руку прочь.

Нам удалось прошмыгнуть почти незамеченными к лестнице, и я подумала, что муж хочет подняться наверх, но вместо этого он впихнул меня в небольшой чулан, где хранился разного рода инвентарь.

— Что ты задумал? — хитро улыбнулась я, прекрасно понимая его намерения.

Вместо ответа Максим подошел вплотную и жадно меня поцеловал. Этого хватило, чтобы окончательно потерять голову. Мои руки сами потянулись к ремню его брюк, который я со звоном расстегнула. Макс сам стянул с себя брюки и задрал подол моего платья. Я знала, что ему понравится мое белье, но вся конструкция, состоящая из чулок, трусиков, пояса и подвязок сейчас была так не к месту... правда, никакие сложности мужа не остановили. Он порвал трусики и резко, без подготовки вошел в меня. Я вскрикнула, но Максим закрыл рот поцелуем, продолжая быстрые движения.

Нас в любой момент могли застукать, но это только придавало остроты ощущениям. С каждым движением я хотела больше. Оттолкнув от себя Максима и повернувшись к нему спиной, я уперлась руками в стену. Он снова не стал медлить, и я была готова взвыть от непередаваемых ощущений удовольствия и легкой боли.

— Мы же еще можем так шалить, да? — он резко остановился и нахмурился.

— Еще как… — усмехнулась я, насаживаясь на Макса, — хочу жестче…

И я сполна получила того, что хотела. Мы вышли из чулана раскрасневшимися, слегка растрепанными, но до чертиков довольными. Но показываться гостям в таком виде было нельзя, и я повела Максима в комнату невесты, чтобы привести себя в порядок.

Оказалось, наше отсутствие заметили сразу, и почти все догадались о наших проказах, но и мне, и Максиму это было совершенно безразлично. Мы были слишком счастливы, чтобы думать о чужом мнении. Еще год назад я бы сгорала со стыда, а сейчас… Мой мужчина был прав, назвав меня развратницей. Благодаря ему, и только с ним, эта сущность проявляла себя.

Как и полагается, наша свадьба заканчивалась фейерверком. Но еще до этого была самая долгожданная часть для всех холостых и незамужних гостей. Сначала Максим должен был стянуть мою подвязку, и он решил сделать это эффектно, зубами. Усадив меня на стул и задрав подол платья до неприличия высоко, он прикусил край кружева и потянул вниз.

— Папочка, Танина ножка невкусная, — подбежала к нам Софи, внимательно глядя в глаза смущенному отцу.

— Солнышко, я не кусал Таню, — прошептал Макс, продолжая стягивать подвязку, но уже рукой, — просто эта штучка застряла у нее на ноге, и я ее ухватил зубами.

— Нельзя в рот тянуть всякую гадость! — не унималась Софи под громкий хохот гостей.

— Иди ко мне. Папа сейчас будет кидать эту кружевную штучку дядям, — я позвала Софи, и она послушно забралась ко мне на коленки.

— А зачем он будет кидать ее дядям? Это же твоя?

— Традиция такая. Кто ее поймает, тот следующим женится. Смотри.

Моя подвязка взметнулась под потолок и попала прямо на поднос с шампанским. Но так как его держал молодой официант, все накинулись на парня с вопросами о его семейном положении.

После подвязки пришел черед кидать букет. Я объяснила Соне и эту традицию, предложила встать с другими незамужними девушками, чтобы поймать цветы, но малышка отказалась.

— Можно остаться с тобой? — тихо спросила она.

— Конечно, милая!

Я помогла Софи взобраться на стульчик и вынула из букета несколько цветков. Мы договорились, что она бросит свой букет маленьким подружкам, а я взрослым девушкам. Мы сделали это вместе, на счет «три».

***

Когда часть гостей разъехалась, а другая продолжила праздновать в более узком кругу, мы с Максимом пошли провожать Игната Семеновича, Василису и Софи. Мы предложили им заночевать в особняке со всеми, но они отказались, сославшись на то, что в своей постели лучше спится.

— А вы когда вернетесь? — потирая кулачками сонные глазки, спросила малышка.

— Через два дня, а ты пока побудешь у деда и Василисы, — ответил Макс.

— Почему мне нельзя остаться с вами?

— Милая, у нас с твоим папой кое-какие дела, но мы их сейчас решим, а потом всегда будем вместе с тобой, — я присела на корточки перед Софи и заглянула в ее уставшее личико, — ты же мне веришь?

Девочка внимательно посмотрела на меня, казалось, даже усталость пропала с ее личика. А я, затаив дыхание, ждала ответа, словно собственного приговора.

— Да, — и Соня обняла меня так, как делала это раньше.

— Я так люблю тебя, малыш!

— И я тебя, Танечка! — пролепетала она. Вот теперь я точно могла назвать этот день самым счастливым в своей жизни…

В задней части сада стоял небольшой коттедж для новобрачных, где нас с Максом ждала первая брачная ночь. В домике была всего одна комната с будуаром, барной стойкой и шикарной двухметровой кроватью, усыпанной лепестками роз. На небольшом столике стояла корзина с фруктами, а в ведерке охлаждалось шампанское.

— Теперь мне снова стыдно, — опустившись на край кровати, сказала я.

— Почему? — Максим нахмурился и присел на корточки рядом.

— На нашу свадьбу ушел такой бюджет! Макс, эти деньги можно было бы потратить на что-то более стоящее. Ты по работе наверняка сталкиваешься с теми, кому эти средства важнее.

— Всегда найдется тот, кому важнее то, что есть у нас, — серьезно заговорил Максим, — Тань, моя работа непростая, но и оплачивается она соответственно. За все это платил я. Это мои деньги, я и нисколько не жалею, что потратил их, чтобы сделать этот день особенным для той, кого люблю.

— Я поняла. Продолжать разговор бессмысленно.

— Именно так. И вообще, к чему разговоры? Сейчас я бы хотел заняться кое-чем другим, — он толкнул меня на кровать, а сам навалился сверху.

— Ненасытный. Тебе не хватило того, что было в чулане? — с трудом проговорила я, откидывая голову на подушку, подставляя шею его горячим поцелуям.

— Перепихон по-быстрому? — он поднял на меня игривый взгляд.

— Пошляк!

— Нет, не хватило. Я хочу любить тебя всю ночь. Нежно, страстно, жестко, снова нежно и так до бесконечности.

Максим приподнялся и за руку потянул меня вверх. Он не спеша развязал корсет моего подвенечного платья, и оно плавно соскользнуло на пол. Окинув меня взглядом, Максим усмехнулся. Трусики, что на мне были, совсем не подходили к комплекту, но что поделать, если те он сам безжалостно разорвал.

— Мне нравится. Это как свидетельство, что я там побывал, — он подошел и нагло засунул руку мне в трусики, начиная ласкать возбужденную плоть.

— Свидетельство, что ты там побывал, сейчас находится во мне. Надеюсь, он крепко спит и не слышит, какой беспардонный нахал его папочка.

Макс на мгновение замер, но я накрыла ладонью его руку и чуть надавила, заставляя продолжить. Я слышала, что у многих мужчин бывают с этим сложности, но не хотела, чтобы мужа смущало мое положение.

— Милый, еще слишком маленький срок. Ничего страшного. Единственное, что малыш чувствует, это нашу любовь.

Он, кажется, немного успокоился. Макс подхватил меня на руки и усадил на кровать, а сам стал медленно расстегивать рубашку, словно стриптизер, не сводя с меня взгляда. Уловив его игривое настроение, и я решила войти в роль: не разрывая зрительного контакта, заползла на середину кровати, встала на четвереньки и прогнулась соблазнительной кошечкой. Максим чертыхнулся, когда одна из пуговичек никак не могла проскользнуть в петличку, и порвал на себе рубашку, откинув ее в сторону. Я перевернулась на спину и подняла обе ноги вверх, широко развела их в стороны и, пробравшись рукой в трусики, стала медленно ласкать себя.

— Я бы предпочел, чтобы ты их сняла и продолжила это, — прохрипел Максим, а я только улыбнулась.

В голове промелькнула мысль, что можно было бы записаться на стриппластику, но дальше развивать ее не стала. Не сейчас. Я грациозно стянула с себя белье, оставшись только в поясе, чулках и туфельках на шпильках, Макс уже избавился от брюк и боксеров, но не спешил ко мне. Он ждал шоу, и я собиралась его дать.

Мы были возбуждены до предела, я могла мечтать только о том, как Макс, наконец, возьмет меня. Только этот демон не спешил, продолжая наслаждаться зрелищем. Я была почти готова, еще мгновение, и разрядка пришла бы без него, но муж вовремя перехватил мою руку.

— Пожалуй, дальше я сам…

С ноги слетела туфелька, за ней вторая. Я потянула на себя Максима, и в этот момент завибрировал его телефон. Мы оба понимали, что не ответить он не может. Всем известно, что у нас брачная ночь, и если кто-то звонит, значит, что-то случилось.

— Да!

Я не слышала, что говорили Максиму, но видела, как его лицо бледнеет. Он сжимал телефон так сильно, что еще чуть-чуть, и он бы треснул.

— Еду! — кинул Макс и разъединился.

— Что случилось?

— Я должен уехать. Будь здесь. Никуда не выходи, — он поднялся и стал быстро одеваться.

— Максим, объясни, что случилось! Я должна знать!

— Нет!

— Я не отпущу тебя, пока не скажешь! Макс! Я же не успокоюсь! — я схватила его за руку и фактически на ней повисла, не давая мужу надеть брюки. Максим посмотрел на меня с такой жалостью в глазах, что по спине пробежал нехороший холодок, — я же изведусь… скажи…

— Неизвестные обстреляли машину, где ехали отец, Василиса и принцесса.