Ты задолжал мне любовь Глава 615. Кто же в итоге не заполучил желаемое (часть 9)

Я лежала в кровати, не в силах уснуть. Когда раствор в капельнице закончился, медсестра вынула катетер и я, наконец, смогла встать и подвигаться.

Я не знала, куда ушел Руслан. Меня все еще не покинуло желание навестить Тимура. Я по чистой случайности услышала из сестринской номер его палаты и пошла туда. В палате находилась сиделка. Увидев меня, она с приветливой улыбкой поздоровалась.

Тимур еще не очнулся от наркоза. Голова была ушиблена. Он был накрыт одеялом, поэтому ран на теле не было видно. Я взглянула на сиделку и поинтересовалась:

— Его травмы серьезны?

На это сиделка ответила:

— Только что приходил врач. Он сказал, что у него ушиблена голова, но они пока не выяснили, есть ли сотрясение мозга. Грудину с правой стороны проткнула стальная трубка, но, к счастью, не задела жизненно важные органы. Несмотря на это, рана все же серьезная, и ему придется какое-то время провести в больнице. В остальном – ничего опасного, только царапины и синяки.

Когда я услышала о проткнутой грудной клетке, у меня кровь застыла в жилах, а конечности затряслись. Так вот почему на меня вытекло столько крови.

Я подошла к его койке и села с краюшку. Я не знала, что сказать. Если бы не он, вероятно, эта стальная трубка пронзила бы меня.

Жизнь – настолько хрупкая вещь! За всю свою недолгую жизнь я уже второй раз оказалась на волосок от смерти, и в обоих случаях меня спас он, на этот раз чуть не лишившись своей жизни.

У меня в груди – живое человеческое сердце, а не камень. Как я могу не переживать?

— Госпожа Афанасьева, возвращайтесь к себе, вам тоже нужно отдыхать. Я позабочусь о господине Архипове, не беспокойтесь! – глядя на меня, успокоила сиделка.

Я слегка помотала головой.

— Ничего, я в порядке. Я не смогу спокойно отдыхать, если сейчас вернусь в палату. Будет лучше, если я останусь здесь. Обо мне не беспокойтесь, не стоит!

Понимая, что не переубедит меня, сиделка замолчала.

Я осталась рядом с Тимуром. Во избежание неловкости сиделка встала со словами:

— Госпожа Афанасьева, я пойду, прогуляюсь. Если вам нужно будет отлучиться, позовите меня.

Я кивнула и, немного замешкавшись, спросила:

— Простите, как вас зовут?

Она с улыбкой ответила:

— Можете звать меня просто Дарья.

— Спасибо, Дарья, – с такой же доброжелательной улыбкой промолвила я.

— Ну, что ж, зовите, если что!

Когда она ушла, я несколько рассеянно поглядела на Тимура. В моей душе царили необъяснимые эмоции. Наверное, я была до глубины души тронута. А как иначе? Ведь у меня в груди бьется сердце из плоти и крови!

Кажется, все эти годы я пряталась: пряталась от Руслана, от Тимура, от Давида. Как будто зная их доброе расположение ко мне, я не могла принять этой доброты, не хотела брать на себя ответственность, и старалась убежать как можно дальше. Пожалуй, мною даже овладевал страх, и тогда я изо всех сил старалась оттолкнуть Руслана или старалась найти подвох во всем, что происходило в моей жизни. Я утверждала, что они не любят меня, что они держатся за меня только из-за моего выгодного положения и моих связей. Я не знаю, почему не верю в любовь и в то, что меня кто-то действительно способен полюбить. Но каждый раз они не столько своими поступками, сколько всей своей жизнью доказывали, что любят меня. Однако я не чувствую себя в безопасности, то ли это из-за чувства собственной неполноценности, то ли потому, что все женщины такие.

На всю ночь я осталась рядом с Тимуром. Однажды к нам заглянула Дарья и посоветовала мне пойти спать, но я наотрез отказалась. Сиделка не стала упорствовать и дала мне поступить согласно моему желанию.

Утром следующего дня солнечные лучи проникли в палату сквозь окно. Тимур, наконец, очнулся, как будто солнышко возродило в нем жизнь. Он посмотрел на меня и, убедившись, что я жива и здорова, со спокойной улыбкой вымолвил:

— Какое счастье, что ты цела!

При этих словах я не удержалась, и все мои эмоции вылились в рыдания. Задыхаясь от слез, я взяла его руку и прерывистым голосом промолвила:

— Больше… не нужно… так. Если бы с тобой что-то случилось, что я…что я должна была сказать Элизабет? Как ты можешь быть таким безрассудным, ведь у тебя же есть семья!

Он изобразил слабую улыбку, погладил меня по голове и бессильно ответил:

— Глупышка, я не могу контролировать то, что внутри меня. А для меня честь – защитить того, кто хочет защитить меня!

Когда я, наконец, успокоилась, в палату зашел врач. Он сказал, что состояние Тимура удовлетворительно, и от него требуется лишь соблюдать постельный режим.

От того, что Тимур проснулся, у меня словно камень свалился с плеч. Но я тотчас ощутила дикую усталость. Немудрено, ведь я не сомкнула глаз этой ночью, плюс, у меня были месячные.

Когда сиделка Дарья посмотрела в мои осоловелые глаза, она нетерпеливо кинула:

— Госпожа Афанасьева, вам нужно как следует поспать. Я присмотрю за господином Архиповым!

и передала ей пост. Покинув палату, я спустилась вниз с намерением поехать прямиком в

здания больницы был припарковал черный «Бентли». Оконное стекло опустилось, и из салона на меня поглядело лицо

я отвезу вас! – кинул

меня ошеломила. Я невольно задалась вопросом: как так вышло, что он оказался здесь как

не стала торопиться садиться внутрь и недоверчиво поглядела в салон. Руслана там не было. Будто читая мои мысли,

Руслан Артемьевич уехал по

поморщила переносицу и села

автомобиль с места. Чуть помешкав,

Ты все это время был

Он покосился на меня и ответил:

только я, но и Руслан Артемьевич. Он всю ночь просидел в больнице с телефоном в

меня в груди екнуло. Поджав губы,