Роман Ты задолжал мне любовь глава Глава 612

Танвэй отвел взгляд и, склонив голову, выжал свою поношенную одежду, после чего равнодушно проговорил:

— В полном порядке.

Сжав губы, я сделала глубокий вдох. Меня не отпускало ощущение, что в моем сердце что-то застряло.

Нащупав сумку в руке, я невольно достала из нее бумажник. В нем не было много наличных, но я все равно вытащила все, что там было, после чего положила деньги вместе с номером телефона перед ним и произнесла:

— Возьми пока это. Тут есть мой номер телефона, если тебе будет нужна моя помощь, то в любое время позвони мне.

Мужчина, однако, не забрал деньги, а просто лишь, подняв взор, уставился на меня. Я же положила деньги и номер телефона рядом с ним и, больше не задерживаясь, ушла.

Дело не в том, что у меня вдруг случился наплыв доброты. Просто в то время, пока я была в Финляндии, хотя Танвэй и не помогал мне прямо, тайно он часто проявлял уступчивость по отношению ко мне и делал поблажки. И если бы не он, я, возможно, не смогла бы благополучно вернуться в Россию.

Когда я, поймав такси, вернулась на виллу, Руслан как раз читал книгу в беседке во дворе. Войдя, я увидела мужчину, но он же просто, опустив голову, равнодушно смотрел на книгу в своих руках. Даже не поднял на меня глаз.

Часы показывали полдень, и я, сделав недолгую паузу, пришла в гостиную. В холодильнике же находилось немало еды и, найдя там что-то из продуктов, я по-быстрому приготовила себе еду, и, умяв ее, направилась в спальню. Поначалу я хотела немного почитать книгу, но из-за быстро накатившей сонливости я сразу уснула. Продремав до второй половины дня, я проснулась и спустилась вниз, после чего вдруг увидела, что вся посуда на столе убрана и все выглядит довольно-таки прибранным.

По пробуждению я не чувствовала сильного голода, а на вилле же никого не было, поэтому я просто немного посидела в гостиной, после чего вернулась в спальню. Проспав весь день, я уже никак не могла спать и дальше.

Небо казалось пасмурным и то и дело, что слышались раскаты грома. Вскоре начал моросить мелкий дождик. Что ж, пришла глубокая осень. Из-за ночного прохладного дождика в комнате стало прохладнее.

Вдруг позвонила Люба. Девочка, как и всегда, рассказывала мне всякие мелочи о том, что произошло с ней в школе. Все это были лишь пустяки, и насчитывалось их немного. Более того, биологические часы моей дочки казались удивительно точными, потому что, дойдя до определенного времени, она сразу сама отрубалась.

Я положила трубку. Так как я проспала всю ночь, естественно, я не могла заснуть снова. Вспомнив о том, что завтра придется поехать в Воронино на проверку и прием, я написала сообщение Юлии и Тимуру, информируя их о проверки безопасности проекта, которая должна состояться завтра.

Глубокой ночью внизу виллы вдруг раздался звук двигателя. Что ж, тут даже и думать не надо – это вернулся Руслан. Я же лежала в постели с закрытыми глазами. Эти дни сердца нас обоих грызло недовольство. И если бы мы сейчас вступили в контакт, то неизбежно бы поссорились. Поэтому я и решила сразу уснуть. Просто чтобы избежать неприятностей.

Позже я услышала, как открылась дверь в комнату, затем как зажглась прикроватная лампа, а потом послышался шум воды прямиком из ванной комнаты. В самом конце последовало ощущение того, как часть кровати рядом прогнулась. В тот момент, когда все мое внимание было приковано к дыханию Руслана, он резко обнял меня за талию, и я, не ожидая, что он так резко потянет меня в объятия, невольно сжалась, а он, похоже, заметил это. Его низкий голос донесся до моих ушей:

— Не спишь?

Тогда я тайком вздохнула, и, будучи больше не в силах притворяться, произнесла:

— Ага.

Лампа на прикроватной тумбочке все еще оставалась включенной, а Демидов повернул меня к себе лицом. В ту секунду, когда мы встретились взглядами, он весьма спокойно посмотрел на меня:

— Поговорим?

О том, что произошло вчера вечером!

Я поджала губы и негромко спросила:

— О чем ты хочешь поговорить?

— Почему ты вчера не отвечала на мои звонки? Кто был тот мужчина, которого ты встретила в переулке? – смотря на меня, его лицо сохраняло умиротворенность.

— Я же сказала тебе, мой телефон выключился, а тот, кого я встретила в переулке, является моим старым другом, – знает он о Танвэе или же нет – роли особой не играет, поэтому лучше бы все же не знать.

Тогда Руслан слегка прищурился, выражая смутное недовольство:

— Эмилия, я же говорил тебе, чтобы ты не лгала мне! Я не люблю это.

Я посмотрела на него и вдруг холодно рассмеялась:

— Лгу тебе? А кто кому еще лжет? Руслан, я хочу спросить тебя, где ты был тем вечером, когда я находилась в морге? И с кем?

Мужчина тут же поджал губы, будучи явно немного недовольным:

— Почему ты вдруг вспомнила об этом? Зачем ты вообще приплела сюда тот вечер?

Я рассмеялась:

— А почему это я не могу приплести его, если ты приплел вчерашний вечер, а? То есть ты можешь, а я – нет?

Если честно, то я и сама не знала, почему так злилась, но из-за мыслей о том, что в тот вечер он был вместе с Сашей, в моем сердце застрял ком боли. Я думала, что он работал, был на встрече, поэтому специально и принес мне крабов. А теперь, если вот так подумать, до это и правда смешно. Он, трапезничая с Рябовой, весело проводил время, а я же в одиночестве мучительно долго ждала его дома.

Руслан, пребывая в неудовольствии, выдохнул:

— Эмилия, нам обязательно вот так с сарказмом общаться?

— Мы можем вообще не общаться! – поскольку никто из нас не хотел говорить, то тогда просто будем молчать. Молчание, как ни верти, не являлось какой-либо важным вопросом.

Я отвернулась от него. У меня уже давным-давно пропало все настроение, а внутри меня теплился гнев, что никак не мог излиться наружу. И держать в себе его было просто-напросто невыносимо, и заснуть уже никак точно не получится.

Почувствовав движение его руки на своем теле, я пришла в еще большую ярость. Подняла одеяло, я села с кровати, гневно глядя на него:

— Если тебе не хватает женщин, то, может, позовешь к себе Сашу?! Она, наверное, очень рада будет обслужить тебя. А если ты не хочешь просить ее, то я могу сделать это за тебя!

Сказав это, я взяла телефон и набрала Рябову. Руслан же смотрел на меня, а в его взгляде читалась кровожадность и холодность:

— Ты что такое говоришь, Эмилия?

— Ищу тебе ту, что сможет удовлетворить тебя! – сказала я.

В это же время спустя пару гудков на том конце провода раздался голос Александры:

— Чего тебе?

— Как ты и желала, твой любимый Руслан прямо сейчас очень в тебе нуждается, поэтому, прошу, приезжаешь к нам. Если тебе нужны деньги, то я переведу их тебе, – я пребывала в слишком лютой злости, из-за чего переходила все границы дозволенного и недозволенного.

Саша в тот момент явно оказалась в замешательстве, а потом пришла в ярость:

— Ты что творишь, Эмилия? Даже в оскорблениях нужно различать границы, понятно?!

— Денег недостаточно? – я усмехнулась: — Руслан за все эти годы дал тебе и машину, и дом, и всякие расходы на жизнь, разве этого недостаточно, чтобы ты переспала с ним? Разве ты не твердила во все уста, что любишь его? Так почему сейчас, когда он так нуждается в тебе, ты не хочешь прийти?

— Эмилия, ты... – но я не успела расслышать, что сказала та бестия, потому что Демидов вырвал из моей руки телефон и выкинут им так, что просто разлетелся на мелкие куски!

Наши взгляды чуть ли не горели огнем, пока мы смотрели друг на друга. Мы оба были злы. Нет, мы оба пребывали в неимоверной ярости. Он, что так хорошо умел скрывать эмоции, прямо сейчас не мог контролировать свое выражение лица, которое прямо-таки кричало о желании убивать.

— Хе! – мужчина, источая лютый холод, внезапно усмехнулся: — Для чего ты ее оскорбляешь? Есть гнев – выплескивай на меня! Не хочешь, чтобы я прикасался к тебе, так и скажи об этом прямо, что она тебе-то сделала?! Что она сделала, чтобы ты вот так пересекла все границы и так обидела ее?!

— А что, сердечко заболело, да? – я смотрела на него без малейшего страха: — Руслан, сердечко-то болит у тебя. Я неправильно поступила? А разве тебе сейчас больше всего нужно – не ее мягкое и нежное тело? Что такое? Не нравится, что я разоблачила твои много лет скрываемые к ней чувства? Да кто я вообще такая, а, Руслан? Я для тебя игрушка, за которую можно не нести груз ответственности, которую всегда можно лапать и притворяться, что горячо любишь? Или же инструмент, с помощью которого ты выражаешь свою ложную любовь?