Роман Ты задолжал мне любовь глава Глава 591

Тамара казалась несколько подавленной. А я, увидев, что Яков не последовал за женщиной, невольно поинтересовалась:

— Что такое? А Яков?

— Не знаю... В номере его нет, я звала и звала его, а он все не отвечал, телефон его тоже постоянно занят. Думаю, ушел по делам. Да он вечно занят! – сказав, она, выглядя немного опустошенной, села за стол.

Улыбнувшись, я взглянула на еду, что только-только достигла нужной температуры, и произнесла:

— Ну, тогда будем ждать его?

Тома в ответ покачала головой:

— Конечно, нет. Здесь так много всякой вкуснятины, и она станет уже совсем не той на вкус, когда остынет.

Сказав это, она жестом предложила мне начать есть. Посмотрев на шаурму из курицы с овощами, что лежала на столе, она сделала пару укусов, после чего очень удовлетворенно произнесла:

— Ох, наконец-то я съела это. М-м-м, как же пахнет! Дедушка определенно никогда не пробовал такого прекрасного деликатеса, ах, как же жаль!

Слегка улыбнувшись, я съела пару кусочков сырной шаурмы с томатами. Боже, какой же она казалась на вкус свежей и ароматной. Я даже невольно восхитилась:

— Вот эта неплоха, попробуй!

Кивнув, Вавилонская положила передо мной шаурму с курицей и халапеньо, после чего сказала:

— На, вот эту съешь, гораздо вкуснее любого ресторана.

Я кивнула и откусила кусочек. Ох, и правда такая ароматная! Вкусная и острая, а также очень свежая на вкус.

Съев более десяти порций совершенно неповторимых по своему вкусу шаурмы, их животы по итогу так вздулись, что чуть не лопнули.

Тамара, лежа на кровати, потирала свой круглый животик и приговаривала:

— Ох, вот это объедение. Слишком вкусно, но я все же переела. Я впервые в жизни съела так много, похоже, снова поправлюсь... Ах, я с таким трудом похудела, теперь все напрасно...

Закончив прибирать со стола, я осознала, что в моем животе поселился точно такой же дискомфорт. Я посмотрела на время – 9 часов. Что ж, еще можно было выйти и немного пройтись.

Я невольно взглянула на Тому и произнесла:

— Давай прогуляемся где-нибудь рядом с отелем. Мы еще так и не видели ночных пейзажей тут, поэтому пойдем пройдемся. Заодно и растрясем животы.

Женщина, кивнув, посмотрела на меня и сказала:

— О, мы как раз можем пофотографировать всю эту вечернюю красоту. Я купила яркое розовое платье и еще ни разу не надевала! Как раз можно в нем и пофоткаться.

Девичье веселье и радость, похоже, состоит из того, чтобы спеться с подружками, покушать всевозможные вкусности, которые так давно хотелось попробовать, сногсшибательно нарядиться и нанести наилучший макияж, а затем пойти смотреть на прекрасные виды, заодно и делая потрясающие снимки. А я же более десяти лет своей молодости либо вкалывала как лошадь, либо терзалась и мучилась во всякой вражде. Казалось, я даже ни разу не наслаждалась и не лелеяла чудесные мгновения красоты.

Невольно посмотрев на Тому, я произнесла:

— Хорошо. Но я в последнее время, кажется, ничего себе из платьев не покупала...

Женщина в ответ щелкнула пальцем и окинула меня взглядом:

— А в чем проблема-то? У меня слишком много новых платьев, надень что-нибудь мое!

С этими словами она потянула меня к шкафу. Оглядевшись, я невольно обомлела. Метровый шкаф в отеле был битком забит совершенно разными платьями, которые вообще непонятно когда ей удалось туда засунуть. И все они были нежно-розового цвета, и от них прямо исходил дух чего-то молодого и свежего.

Я взглянула на Вавилонскую:

— Мы здесь всего два дня, когда ты успела накупить столько платьев?

Она в ответ пожала плечами:

— В первый же день своего приезда. На рынке в деревне слишком много всяких магазинов одежды. И довольно не дорогие. Ну, короче, я вот и купила все то, что мне показалось красивеньким и очень даже неплохим. В принципе, одно платье стоит примерно чуть больше тысячи, поэтому вся купленная одежда не дотянет даже до пятидесяти тысяч. Довольно выгодно!

Я невольно скривила губы:

— Мда, вся эта одежда – моя месячная зарплата...

Тома закатила глаза и с антипатией произнесла:

— Ой, не прибедняйся, а. Ты получишь не меньше миллиона за проект в Воронино, а еще ты жена Демидова. И при всем при этом так трясешься над этими деньгами? Шутишь, что ли?

Подперев лоб рукой, я не стала как-либо возражать. Я посмотрела на одежду в шкафу и сказала:

— Мне кажется, я никогда не носила ничего из подобного.

Тамара засмеялась:

— Я тоже, так что за эти пару деньков мы как раз все сможем хорошенько померить.

Потом она нашла довольно утонченное абрикосово-белое платье и протянула его мне:

— Ты худенькая и белокожая, поэтому, думаю, тебе должно подойти и подчеркнуть твой темперамент.

Кивнув, я переоделась и села за туалетный столик, чтобы нанести легкий макияж. Тома же выбрала длинное светящееся розовое платье, напоминающее чем-то сверкающее платье принцессы из мультика «Золушка», что очень подчеркивало ее талию.

Увидев, что я наношу макияж, женщина с легким презрением заявила:

— Ночью же гораздо темнее, поэтому с легким ты макияжем или же вообще без него – разницы никакой. Давай-ка я тебя накрашу!

Сказав, она выхватила у меня из рук тональный крем и с размаху принялась наносить его. После ее быстрых и чуть ли не свирепых махинаций с моим лицом я наконец-то посмотрела на себя в зеркало и... я оцепенела, когда поняла, что стала почти что неузнаваемой. Посмотрев на нее, я произнесла:

— Не слишком ли... ты перестаралась?

Тома покачала головой:

— Нет. Это как раз то, что нужно. Разве ты не считаешь себя прямо сейчас очень красивой?

Красивая-то красивая, но вот все равно как-то не привыкла к подобному. Я практически не крашу глаза, редко подкрашиваю брови и обычно просто пользуюсь легкой тональной основой и губной помадой. А сейчас она вот так ярко и красиво нарядила меня, что, если честно, мне стало да, конечно очень ярко и красиво, но вот как-то мне все равно было немного непривычно.

Особо не обращая на меня внимания, Вавилонская прихорошилась и, взяв телефон, потащила меня на выход из отеля.

За отелем как раз располагался рынок, который работал даже ночью. Повсюду стояли выбеленные здания с черной черепицей, и подобную архитектуру раньше я мало где встречала.

Именно по этой причине здесь сновало множество людей. По дороге находился изысканный трактир, и многие туристы, что приходили сюда, очень любили фотографироваться на фоне двух львов прямо перед входом в это заведение.

И Тамара как раз таки тоже любила именно так фотографироваться. Потянув меня прихорошиться, мы по очереди друг друга фотографировали, а потом пошли в многолюдный магазинчик серебряных украшений, антикварную лавку, маленький ларьки с различными повязками на волосы и в какое-то оригинальное здание в форме треугольника.

— Дедушка рассказывал, что раньше в этом здании велись деловые беседы у местных чиновников, но потом оно постепенно из-за своей странной архитектуры стало местом, где постоянно чекинятся путешественники. Однако туда все еще проводят всякие собрания, – позируя, Тамара рассказывала о треугольном здании позади нее.

Взяв свой телефон, я присела на корточки, чтобы подобрать нужный ракурс для фото, но заметила, что у меня, похоже, не было особого таланта, поэтому каждый раз во время фотографирования мне просто лишь приходилось ловить удачные кадры. Она говорила, а я как раз и ловила.

Небрежно окинув взглядом то треугольное здание позади нее, я вдруг увидела какую-то знакомую фигуру, выходящую из здания. На некое мгновение я замерла. А не Яков ли это? Мужчина рядом, которому он пожимал руку, тоже мне казался очень знакомым, вот только я никак не могла вспомнить, где же видела его раньше.

— Эмилия, куда ты уставилась там? Как ты вообще отвлекаться-то можешь, а? – проговорила Вавилонская. Вероятно, после долгого позирования женщина немного устала, из-за чего, присев на корточки и подперев подбородок, посмотрела на меня.

Я указала ей за спину и сказала:

— Глянь, это же Яков?

На оживленной улице повсюду бродили люди, и царил полнейший шум. Услышав меня, она развернулась и посмотрела в ту сторону, куда я указала.

Увидев, что Ефимов собирается уходить, Тома на мгновение оцепенела и уже приготовилась догнать его, но вот только вокруг было такое столпотворение, что в какие-то мгновения ока мужчина скрылся в этой самой толпе.