Ты задолжал мне любовь Глава 483. Опасный маневр (часть 4)

Кого бы он ни выбрал, меня всю жизнь будут преследовать боль и чувство вины. Он специально это делал!

Тхун остановил свой взгляд на молившейся в углу Кире, прищурился и с ледяной улыбкой сказал:

— Верующая? Это интересно! Я слышал, что такие женщины воздерживаются от половых связей, чтобы очистить разум для своих молитв. Что по поводу Вашей подруги?

Опешив, я замотала головой:

— Нет! Вы не можете!

Кира посмотрела на меня. В ее глазах читались страх и беспомощность.

Я попыталась остановить мужчин, но меня отшвырнули, и я упала на пол. Затем до моих ушей донеслись звуки сопротивления и крики Киры. Затем послышался полный сумасшествия голос Тхуна:

— Великолепное зрелище! Я давно такого не видел.

Я не могла заставить себя обернуться и посмотреть туда. Я слушала жалобные, полные безнадежности крики Киры. Это случилось из-за меня… Я во всем виновата. Через какое-то время, я услышала ее голос:

— Эмилия, ты жестокая!

Эти слова словно острый нож вошли в мое сердце.

Когда меня привели обратно в холл виллы, я увидела большой стол, накрытый к ужину. Я предполагала, что Кхайн к этому времени уже уехал, но он все также сидел на диване, с беззаботным видом читая книгу. Как будто находился в отпуске.

Тхун и Танвэй куда-то ушли, и только мы вдвоем остались в этом огромном холле.

Никто мне не сказал, что я должна делать: вернуться в свою комнату или остаться здесь. Видимо, я должна была просто послушно стоять здесь.

Прошло полчаса.

Из кухни появился повар, подошел к Кхайну и почтительно поклонился:

— Господин, ужин готов.

Услышав его голос, тот оторвался от книги и окатил повара своим ледяным взглядом:

— Хорошо.

Какой немногословный.

Кхайн с легким хлопком захлопнул свою книгу, положил ее на столик и встал. От его высокой фигуры исходила сила и власть, которая давила на окружающих.

Как будто только сейчас обнаружив, что я все еще стою в холле, он свысока покосился на меня своим безупречным лицом и сказал:

— Прошу к столу.

Я?

Сжав губы, я смотрела, как работники кухни выносят и расставляют на столе комплект дополнительных приборов. Я поняла, что он действительно обращался ко мне.

Кхайн сел за стол. Стол был рассчитан на шестнадцать человек, и смотрелся очень пусто, когда за ним сидели только двое.

Мужчина опустил голову и с аристократичным видом приступил к еде. Он не разговаривал.

Вдруг со стороны кухни послышался какой-то громкий звук. В холле тут же появились Тхун и Танвэй, которые, как я думала, уже уехали. Один из них поспешил на кухню узнать, в чем там дело, а другой подошел к начальнику, почтительно склонившись:

— Господин!

Из кухни вышел повар и отчитался:

— Извините, там случайно уронили кастрюлю на пол.

— Хорошо, – ответил Кхайн и отложил вилку, перестав есть.

Танвэй нахмурившись посмотрел на стоящего у стола повара. Тот задрожал от страха.

— Господин, он… – начал было Танвэй, но тут Кхайн посмотрел на меня, и воцарилась тишина.

— Еда не подходит Вашему вкусу? – холодно спросил он меня.

— Нет, все нормально, – опешив, покачала я головой.

— Нет настроения для еды?

Я снова покачала головой. Как я могла есть, после ситуации с Кирой?

— Провинившуюся служанку увести и приспособить для транспорта, – ледяным тоном процедил Кхайн.

Я вздрогнула и побледнела. У этого мужчины вообще нет ни капли человеческих чувств?

Девушку из кухни увели, и никто из присутствующих даже носом не повел. Судя по всему, они уже привыкли.

Чувствуя себя совершенно потерянной, я хотела что-то сказать в ее защиту, но вдруг поняла, что мне остается только защищать саму себя.

— Они… – только успела сказать я и замолчала.

Затем услышала голос Кхайна:

— Я слышал, что Вы представляете ценность не только для семьи Ефимовых?

Я подняла на него удивленный взгляд. Но его глаза были такими холодными и безучастными, что было очень трудно долго на него смотреть. Я невольно снова опустила взгляд и спросила:

— Что Вы имеете в виду?

Он холодно усмехнулся:

— Ладно, будем считать, что я оказываю им маленькую услугу, – затем он посмотрел на Тхуна и приказал, — Позволить госпоже Афанасьевой свободно передвигаться по дому. Не обижать.

— Хорошо!

Кхайн встал и покинул виллу. Я озадаченно смотрела ему вслед.

***

Наступила ночь.

виллы освещался тусклым светом луны. В ночной тишине раздавалось только стрекотание насекомых. Я выбралась из кровати, какое-то время посидела на краю, и, помедлив,

Кхайна мою свободу передвижения по вилле больше не

доме был телефон, но я не могла им воспользоваться. Никто не мог гарантировать, что если я это сделаю, то не навлеку еще больше проблем на других людей.

навестить моих подруг, я должна была пройти сквозь операционные, а туда имел доступ только Танвэй: для открытия замка требовался скан его зрачка.

полную беспомощность, мне оставалось только сделать круг по ночной вилле и снова вернуться в спальню ни с чем.

несколько дней прошли спокойно. Я пыталась выведать у Тхуна инофрмацию по поводу Тамары и остальных, но ответ оставался неизменным: с ними будет то, что должно

обеда. Рассматривая разноцветных бабочек, летающих за окном, я невольно подняла голову на стоящего возле меня столбом Танвэя и

Как же здесь у вас здесь все по-другому. Слушай, а ты когда-нибудь пробовал русские вареники?

опешил, но все же на корявом русском ответил:

— Один раз.

Я посмеялась и сказала:

где пробовал, в ресторане? Знаешь, это совсем не так, как дома. Я очень хорошо умею готовить вареники с разными начинками. Меня бабушка в детстве научила. А ты когда-нибудь помогал своей бабушке готовить?