Ты задолжал мне любовь Глава 241. Ловушка для Петрова (часть 3)

Тогда мужчина посмотрел на меня, а его глаза пылали гневом:

— Если у тебя есть на это возможности, то уж лучше тебе сделать так, чтобы я, как и Ширяев, был приговорен к смертной казни. Иначе, когда я выйду, я уж точно устрою тебе кузькину мать.

Наблюдая за тем, как его уводят полицейские, я села обратно на свое место и равнодушным взглядом уставилась на еду на столе, к которой так и не успели прикоснуться.

После я грациозно и изящно приступила к трапезе в одиночку. Блюда все-таки были отнюдь не из дешевых, не хотелось бы вот так просто транжирить.

— Ты какая-то слишком уж спокойная. Разве не услышала, что он только что сказал тебе? И ты после этого все еще в настроении есть? – внутрь вошел Давид, а его взгляд остановился на мне. Брат немного безысходно произнес. — Тебе хана, когда он выйдет.

Я же съела пару кусочков и подумала, что, в принципе, блюда очень даже не плохи на вкус. Посмотрев на брата, я произнесла:

— Не будешь?

Он в ответ усмехнулся, сел напротив меня и попросил у официанта еще одну тарелку и столовые приборы. Глядя на меня, мужчина поедал пищу:

— Ты действительно не боишься, что пойдет мстить тебе, когда выйдет на свободу?

Положив вилку, я медленно сделала глоток чая и подняла на брата свои глаза:

— А ты позволишь ему добраться до меня?

Тогда Давид замер и улыбнулся:

— Эмилия, откуда у тебя такая уверенность, что я буду тебя защищать?

— Ну, это же ты его арестовал, а не я. Какой смысл ему будет мстить мне? – мда, блюд все-таки слишком много. И как-то жаль было их не доесть.

Мужчина словно потерял дар речи:

— Забыла, что тоже являешься соучастником?

— Зачинщиком тоже была я?

Он покачал головой.

Я в ответ лишь пожала плечами и невинно сказала:

— В таком случае, это не имеет ко мне никакого отношения.

Съев пару кусочков еды, я поняла, что аппетита у меня больше нет. Посмотрев на него, я проговорила:

— Ладно, уже поздно, я домой. Дай мне знать, когда появятся результаты следствия.

Давид цокнул и добродушно сказал:

— Что такое? Решила спихнуть на меня со всем этим разбираться?

Я посмотрела на брата:

— То есть это делать мне?

Афанасьев притворно улыбнулся:

— Мда, правильно говорил когда-то Конфуций, что строить отношения труднее всего с женщинами и низкими людьми. Эмилия, а ты более злопамятна, чем я думал.

Я же не стала что-либо опровергать. Просто потому что мне было нечего говорить. И я встала, чтобы уйти из ресторана.

Но снаружи он последовал за мной:

— Ты не собираешься поговорить с Русланом по поводу Петрова?

Я покачала головой и начала искать в своей сумке ключи от автомобиля:

— Нет никакой необходимости, так как дело уже сделано. Ты лучше подумай, как вытащить из Павела всю грязь касательно Сорокиной. И чем быстрее, тем лучше.

В самом начале я думала медленно довести эту женщину до могилы, однако сейчас, вероятно, этого не случится.

У Виктора с Русланом в свою очередь есть много чего, что касается непосредственно меня, да что там, некие вопросы затрагивают даже Машу. А вот как там обстоят дела у моей подруги – мне все также остается неизвестным. Поэтому я очень хочу покончить со всем этим как можно скорее, а потом выяснить, какие же отношения связывают Коновалова с ней.

Брат кивнул, сцепил руки и произнес:

— Ну, это будет довольно просто. Но ты уже расставила такую большую сеть, не будет ли тебе скучно вот так просто взять и собрать ее?

Скучно?

— У меня есть и другие дела, – не было никакого смысла тратить слишком много времени на Сорокину. В любом случае она пребывала в таком крайнем сейчас волнении, что уж очень сильно напоминала муравья на раскаленной сковороде, ах, как же она торопилась!

Отыскав ключи, я открыла дверь и равнодушно посмотрела на Давида:

— Все, ладно. В другой раз поговорим, я поеду уже.

Но мужчина остановил меня:

— Насколько далеко ты собираешься зайти в деле Сорокиной?

— До момента, когда она будет гореть в агонии? – ну, других никаких требований у меня нет. Я просто-напросто хочу, чтобы эта сука на своем собственном опыте испытала всю боль от потери ребенка.

Тогда он нахмурился и, задумавшись, посмотрел на меня:

— Если однажды вдруг ты пожалеешь об этом, то не нужно меня винить в упреках.

лишь бросила на него пустой взгляд и раздраженно

пожалею я, значит, пожалеет и она. Слишком уж идиотское у тебя предложение получилось. Ладно, пока. Потом

с ним, я села в свою машину и поехала прямо

менструации меня слишком уж сильно мучила сонливость, поэтому, вернувшись домой, я вскоре просто-напросто

некоторое время я оказалась разбужена. Невыносимая боль в животе и шум, доносившийся снизу, привел меня в еще большее раздражение.

минут тот грохот все также не утихал, и, не выдержав, я встала и

входа на лестницу, я увидела Рябову, что была одета в плащ желтовато-бурого цвета, напрочь промокший под дождем. Волосы девушки тоже казались влажными, а ее нежное личико выглядело немного изможденным

меня, она оттолкнула Таисию, что как раз пыталась остановить ее, и помчалась вверх по лестнице. Схватив меня, она показала мне свое звериное лицо:

— Эмилия, это твоих рук дело?

словно в легком трансе ото сна, поначалу не сразу отреагировала на происходящее. Потом, придя, наконец, в себя, я, прищурившись, посмотрела на

Ты когда пытаешься формулировать свои мысли, не могла бы еще заодно переводить их, а?

в тот момент были налиты кровью. Тянув меня за одежду, она выглядела так, словно всеми силами пытается контролировать свои

прикидывайся дурочкой. Это ты подставила мою мать, не так ли?

я лишь рассмеялась. Вот оно, оказывается,

– боль в животе все нарастала и нарастала. Не шибко уж ужасающая, но крайне неприятная. — Саш, ты хотя бы начальную школу закончила? Может, мне нужно объяснить значение слова «подставить»? Думаешь, что для твоей матери это является