Роман Ты задолжал мне любовь глава Глава 1056

На уровне духовного мира всегда так много немыслимых существ. Кто бы мог подумать, что преступник будет так пафосно отыгрывать роль великого добродетеля.

— Я говорю фактами, не хочешь – не верь. Тогда, по нашему первоначальному плану, мы собирались уничтожить тебя, этот «дефектный продукт», а затем без капли сожаления уехать. Если бы не мое мягкосердечие, ты бы пропал сразу после той аварии, думаешь, у тебя была бы возможность стоять здесь и с видом победителя допрашивать меня. Своего отца?!

При этих словах на сжатых кулаках Руслана вздулись вены, они неуправляемо затряслись. Оказывается, для супругов Медведевых мой муж был не просто второсортной вещью, которой тяжело было отыскать культурное место, он даже вовсе не должен был жить. Для них родственные чувства семейные узы – лишь конвейерная продукция в количественном выражении, и любой неудачный, не соответствующий идеалу продукт должен быть уничтожен.

Он же живой человек, как же в отношении него можно спокойно сказать «должен был исчезнуть»? Руслан долгое время молчал, и я понимала его – чем больше ценишь что-то, например, веру, пережить крах своих убеждений становиться невыразимо сложно.

Однако в глазах Роберта все это превратилось в абсолютное молчаливое признание. Он перевел взгляд на меня, выражение его лица было непринужденным, словно это мы были дикими животными, запертыми в клетке.

— Твоя бабушка Зина была умна, она знала, что нужно постараться объединиться с Тихоном, свести тебя с Русланом в надежде устранить ненависть последнего к Ефимовым, так что в том, что он сегодня жив, есть и доля ее заслуги.

Сделав паузу, мужчина заложил руки за спину и принялся медленно и беззаботно расхаживать взад и вперед.

— Жаль только, что низший человек таким и останется, то, что он охранял ценой жизни и не знал, что его подменили… Нет, неправильно, нельзя так сказать. Если бы не было того нефтяного договора, я бы не вернулся к Медведевым с такой легкостью, с этой точки зрения я должен поблагодарить ее.

— Значит, ты уже давным-давно украл договор?

Если это правда, тогда ради чего Яков так упорно добивался все эти годы? Нет, я все поняла – вскоре после того, как он закончил говорить, мне в голову вдруг пришла одна страшная мысль.

При этих словах губы Роберта изогнулись, а на лице появилось довольное выражение.

— Раз смогла додуматься до такого, значит, ты не сильно глупа. Ну что, хочешь узнать правду и похлопать моему идеальному плану?

Похлопать? Похлопать тому, что он украл договор, играл моей бабушкой и Тихоном и доигрался до того, что они умерли не своей смертью? Или же он специально во исполнение своего плана сделал так, что Демидовы и Ефимовы возненавидели друг друга, а Руслан под тенью своей ненависти всю жизнь был не в состоянии контролировать себя? Он был самым близким для Роберта человека, и, конечно, я не могла дать оценку его дурным поступкам.

— Поэтому с самого начала ты разгадал план Ефимовых, более того, воспользовался этой возможностью, чтобы припереть их к стенке и не только украсть договор по нефтедобыче, но и, воспользовавшись своей мнимой смертью, успешно сбросить с себя все и оставить после себя хаос, позволив вступить в борьбу Руслану, Ефимовым и Головневым, этим шакалам и волкам, я права? – Я глубоко вздохнула, с трудом оставаясь спокойной внешне.

Если мой анализ верен, то даже я стала частью его плана.

Роберт пожал плечами, молча соглашаясь с моими словами. Получив ответ, я сперва почувствовала, как сердце наполняется легкостью, только после чего внутри забурлили страх и гнев.

— Это ты погубил Руслана и Якова, ты заранее знал, что за тобой стоят Медведевы, поэтому смело украл договор – а что тебе могли сделать Ефимовы и прочие? Но ты, напротив, захотел, чтобы твой сын испытал мнимую ненависть, вызванную убийством отца и матери, чтобы он днями напролет жил в кошмаре и мучениях, как у вас хватило жестокости на такое?

Мужчина невинно развел руками:

— Если можно дочиста стереть свое подлое прошлое, к чему рисковать связью с этими людишками? Более того, я просто ответил хитростью на хитрость, Ефимовы изначально планировали сделать нас козлами отпущения, но я был умен, я уцелел только потому, что раскусил их и спланировал отступление. Они хотели убить меня, а Руслан, как мой сын, отомстил за меня, что тут не так?

Я, разозлившись, громко возразила:

— Но проблема в том, что сейчас ты, целехонький, стоишь здесь! Ты даже хотел лишить жизни моего мужа! Ты, который некогда желал убить его, разрушил половину его жизни, какое ты имеешь право, чтобы ласково называть его сыном? Такой человек, как ты, не только недостоин быть отцом, но даже недостоин называться человеком!

Роберт не разозлился, а лишь поднял уголки рта в натянутой улыбке.

— Я недостоин, а ты, думаешь, ты выше меня? У тебя больше прав вступаться за Руслана?

— По крайней мере, я не считаю его товаром и не выбрасываю его из-за отсутствия практической ценности. – Настроение моего мужа упало, и я не осмеливалась показывать свою слабость, мне страстно хотелось разорвать стоявшего передо мной мужчину одним только взглядом.

Если бы сейчас тут было зеркало, оно бы обязательно показало, насколько свирепое у меня в данный момент было выражение лица. Однако я прекрасно понимала, что, ради защиты любого мною мужчины, не стоит спорить об этом.

Однако после моих слов улыбка на лице Роберта стала еще глубже. До ушей даже донесся его холодный смех – хе-хе! Я пришла к выводу, что мои слова не были зазорны, однако все же невольно ощутила, что его поведение успешно спровоцировало меня – сдержанная улыбка полностью исчезла с моего лица, и я спросила:

— Чего ты смеешься?

Медведев, подняв взгляд, гораздо более сдержанно посмотрел на меня, однако его непроницаемые глаза все же вызывали мурашки по коже.

— Женщины, как же вам нравятся трогательные чувства. Ты бескорыстна, не рассчитываешь выгоду и в твоих фантазиях другая сторона относится к тебе так же? Давай я расскажу тебе, как Руслан взял под контроль свою наследственную слепоту так, что она больше не появляется и по сей день?

— Хватит! – вдруг перебил его мужчина, словно не желая оказаться лицом к лицу с тем, что он расскажет.

Демидов поднял руку, и стоявший вдалеке Захар со своими людьми сделал шаг вперед, открыл дверь камеры, вошел внутрь и схватил Медведева. В этот момент в дверь вошли два телохранителя с деревянным стулом из вяза в руках, который они, пройдя внутрь тюрьмы, поставили на пол. После этого те, кто держали Роберта, взяли веревку и, связав мужчину, вынули набор характерных металлических приборов, обернули ему затылок, но при этом оставили открытым все лицо.

Тут же оставшиеся телохранители внесли внутрь большое ведро, установили его позади стула и через верхнюю часть протянули соединительную трубку, установив ее прямо над головой Роберта.

В следующую секунду Руслан подошел и встал напротив отца. Занеся ногу, он пнул стул, и тот, под действием его силы, упал назад, однако, поскольку был связан, не мог пошевелиться. Мой муж размеренным шагом обошел его и, подойдя к рубильнику водопроводной трубы, нажал на него. Тут же сверху плотным потоком закапала вода, безостановочно и размеренно падая на лоб пленника.

Я вдруг испугалась – это что, пытка каплями?

Руслан же подошел к Роберту, нагнулся и, посмотрев на него глазами, похожими на осколки льда, спокойно, но мрачно сказал:

— Ощути на себе, как боль постепенно накапливается в теле, и с каждой секундой становится все мучительнее.

Договорив, мужчина подошел ко мне и, взяв меня за руку, направился прочь. До того, как подняться по лестнице, он остановил шаг и, покосившись назад, велел:

— В следующие семь дней не поить и не кормить.