Роман Ты задолжал мне любовь глава Глава 458

Руслан не вернулся в комнату он, вероятно, спал в кабинете.

На следующий день.

В этот сезон бывает небольшой дождь. Когда я проснулась, у меня сильно болело горло. Боюсь, это была простуда. От бессонницы легко потерять сопротивляемость организма. Похоже, мой случай это доказал.

Я открыла глаза, Руслан поднял руку, чтобы проверить температуру моего лба, его лицо было мрачным.

— Может быть, это лихорадка, все в порядке! – проговорила я и встала с кровати.

Муж встал, налил мне воды и дал лекарство:

— Прими лекарство и хорошенько отдохни. Если в полдень ситуация будет не очень хорошей, я вернусь и отвезу тебя в больницу.

Я кивнула, облокотилась на кровать и посмотрела, как он выходит. Избавиться от лихорадки не так-то просто. Найдя свой паспорт, я поехала на такси в больницу.

Я не пошла в отделение неотложной помощи, а пошла прямо к терапевту. Врач был пожилым мужчиной.

Он не осмотрел меня, а позвал молодого парня и сказал:

— Ты проконсультируй ее.

Это интерн. Парень посмотрел на меня, нервно сел за стол и попросил меня рассказать историю болезни и осмотрел меня.

Спустя долгое время молодой врач посмотрел на старого, а затем на меня, как будто он был немного неуверен. Старик кивнул в его сторону, жестом показывая, чтобы он был спокоен.

Молодой врач на мгновение заколебался и сказал:

— С точки зрения предварительного диагноза, у нее повреждения селезенки и желудка, отеки из-за болезней почек, недостаточный гемоглобин и проблемы по гинекологии.

Старик ничего не сказал, он просто кивнул и жестом велел ему встать. После того, как старик послушал меня, через некоторое время он посмотрел на меня и сказал:

— Сколько лет маленькой девочке?

— Тридцать один!

Опытный врач кивнул и сказал:

— У Вас есть дети?

Я кивнула, немного подумала, а затем покачал головой. Он слегка нахмурился:

— Да или нет, просто кивните.

— Нет!

На мгновение он опешил и сказал:

— Похоже, вы были беременны, и родили в полный срок.

Я поджала губы и сказала правду:

— Плод родился мертвым и задохнулся до смерти.

Он нахмурился, сделал паузу:

— Девочка, если ты не хочешь детей, ты сможешь поддерживать свое здоровье в порядке, если будешь заботиться о себе. Если ты планируешь иметь детей, я боюсь, это будет трудно. Если у тебя будет маточное кровотечение, будет легко погибнуть двоим в одном теле, и у Вас уже слабое здоровье. После последней операции врач также должен был сказать вам, что стенка матки слабая и хрупкая. Такая же ситуация может произойти со следующим ребенком.

Я был ошеломлена на некоторое время, посмотрела на него и сказала необъяснимо:

— Но последний ребенок родился естественным путем, а не...

Он кивнул:

— Я знаю, но это именно тот случай. В сочетании с вашим возрастом трудно забеременеть. Даже если вы забеременеете, легко вызвать ту же ситуацию.

После выписки из больницы мой мозг гудел, а после той операции все мое внимание было приковано к ребенку. Я никогда не думала, что не смогу забеременеть из-за операции. Когда ребенок был в утробе матери, из-за разрыва околоплодных вод он инстинктивно боролся, когда задыхался, поэтому пнул и повредил внутреннюю стенку моей матки.

Кроме того, в половых путях есть разрывы, я заражена многими заболеваниями, и аутоиммунная система автоматически производит отторжение, яйцеклетка не может быть оплодотворена. Поэтому я вряд ли смогу снова забеременеть.

Насколько нелепа жизнь, вероятно, когда вы полны надежд и готовы жить снова, реальность нанесла вам серьезный удар, лишив вас возможности двигаться дальше.

Когда я встретила Тимура в больнице, я не знала, было ли это совпадением или он пришел сюда намеренно. Я не видела его полгода. Он кажется изможденным и подверженным превратностям судьбы, но он все еще красив.

Он преградил мне путь и тихо сказал:

— Эмилия, давай поговорим.

Я нахмурилась и посмотрела на него:

— Нам не о чем говорить.

Он усмехнулся, немного смеясь над собой:

— Значит, я уже так тебе противен?

Я поджала губы, ничего не объясняя.

— Большая часть компании «Arhitech» была приобретена Русланом, и промышленные и коммерческие суды ведут расследование, они ждут, чтобы вынести мне приговор. Ты довольна этим результатом?

Он слегка улыбнулся и произнес эти слова без малейшего дискомфорта, как будто говорил о ком-то другом.

Я поджала губы:

— Давай присядем.

Зона отдыха под зданием больницы.

Апрельский ветер очень нежный, ни холодный, ни горячий, и я мгновение молча смотрела на мужчину.

Увидев, что он смотрит на меня, я не смогла удержаться от улыбки:

— Ты жалеешь, что спас меня тогда?

На мгновение он растерялся, затем улыбнулся:

— Никогда не было такого!

Я опустила глаза и улыбнулась с облегчением:

— Я никогда не понимала, почему Руслан внезапно расправился с компанией «Arhitech». Он не позволил мне связаться с тобой, не говоря уже о том, чтобы позволить мне узнать любую информацию о вас. Как только я упоминаю о тебе, он злится и даже начинает выходить из себя.

Я подняла глаза, чтобы посмотреть на собеседника, и слегка вздохнула:

— В тот день на свадьбе Алешиной Анны ты рассказал ему о том ребенке и обо мне, верно?

Тимур поджал губы, посмотрел на меня, кивнул, его взгляд были немного тяжелым, но, к счастью, он, похоже, не хотел ничего скрывать от меня:

— Ну да, когда ребенка вынули из живота, из-за гипоксии, скопления в мозге крови и сдавливания, хотя он все еще дышал, но долго не прожил.

Внезапная боль в моем сердце заставила меня неудержимо задрожать, и я даже не могла дышать.

Он посмотрел на меня с болью во взгляде:

— Я спросил доктора, какова была бы вероятность успеха, если бы ребенка спасли. Он сказал, что ее почти нет. Когда я положил его в термокамеру, младенец открыл глаза, очень большие и яркие, очень похожие на твои. Я думаю, если бы он вырос, в будущем он был бы очень похож на тебя, но, к сожалению, шансы слишком малы, поэтому, пока ты не очнулась, я решил сдаться.

Я потянула руку, вонзила кончики пальцев в кожу, и мои нервы начали болеть.

— Почему ты не попробовал? Это не было безнадежно, по крайней мере, ты мог позволить мне посмотреть на него, пусть даже на секунду, но почему ты не позволил мне даже посмотреть на него!

Его челюсть двигалась, и выражение лица было спокойным:

— Он родился с дефектами. Даже если он выжил, то был бы обузой.

— Но он мой ребенок. Младенец летел навстречу мне. Я не приняла его как следует и ранила. Как ты можешь винить его!

Я хваталась за сердце и не могла дышать.

Он открыл рот и посмотрел на меня с безразличием в глазах:

— Я сказал Руслану, что хочу, чтобы он отпустил тебя, Эмилия, мне не нужны дети. Если ты любишь детей, Элизабет родит, я дам ей достаточно денег, чтобы позволить ей вернуться в Германию. Ребенок останется, и ты будешь его растить. Как и Люба, она тоже твоя дочь, не так ли?

Я посмотрела на его отвратительное лицо и немного испугалась. Когда он успел стать таким максималистом? Он знал, что я не могла забеременеть и не могла больше иметь детей, поэтому он хотел силой забрать ребенка Элизабет, когда он родится, а затем оставить меня рядом с собой. Так, у него будет и ребенок, и любовь.

Я не могла не подумать, насколько он ужасный:

— Тимур, тебе не кажется, что ты слишком эгоистичен? Элизабет любит тебя больше, чем ты думаешь. Если ты так бессовестно причинишь ей такую боль, ты никогда не встретишь кого-то, кто любит тебя так сильно, как она.