Роман Ты умница, детка! глава Глава 48

- Пойдем, Кирюша, - крепко держала его большая тетка за руку, уводя от дома, из которого вчера вынесли гроб с матерью. – Теперь у тебя будет новый дом, где тебе будет лучше…

Лучше? А как это, лучше? Он не будет голодать? Его не будет пороть мать? Он перестанет прятаться под столом и слушать пьяные вопли?.. А разве есть это «лучше»?

- Ну куда же ты?! – крикнула ему тетка в спину, когда он вырвал руку и рванул обратно к дому.

Возле крыльца остановился и просто смотрел… Запоминал…

Кирилл хорошо помнил, что чувствовал тогда, когда его уводила из дома работница социальной службы. Опустошение. Несмотря ни на что, с этим деревенским домом было связано много воспоминаний, не все из которых были плохими.

Впервые он почувствовал опустошение, когда смотрел на мертвую мать в гробу. Точно знал, что она уже не пройдет, пошатываясь, по дому, не прикрикнет на него и не замахнется. Никогда он больше не увидит ее мутноватых глаз, не услышит голоса. А ведь она – всё, что у него было. Только его и больше ничье. С ее смертью и этого не осталось. И где-то очень глубоко в душе он ее тогда оплакивал.

Второй раз его лишили чего-то очень личного, когда забрали из дома. И пусть потом, когда вырос, он не захотел приехать в ту деревню, чтобы еще раз взглянуть на дом, но чувство потери жило с ним всегда, пусть и притупилось со временем.

И третий, самый сильный удар от судьбы, Кирилл получил, когда после концерта в музыкальном училище поднялся в класс, не застав там пианистку. Она отыграла последний номер, с улыбкой поклонилась зрителям. Он все ждал, что она посмотрит на них с Пашкой, но этого не случилось. В тот момент он еще ничего не понял…

- А Влада уже убежала, - поставила его в известность женщина в очках, по всей видимости, учительница. – Сослалась на какие-то срочные дела и умчалась.

Он тогда сопротивляющегося Пашку отвез домой и отправился к Владе. Дверь открыла ее мать и выглядела она так, что Кирилл сразу почувствовал себя виноватым. Ему было за что винить себя, и делал он это уже давно, но не ожидал, что вина подведет его к пропасти, в которую он едва и не сорвется от каких-то нескольких слов, сказанных по сути посторонней ему женщиной.

- Не приходите в этот дом больше никогда! Влада не хочет вас видеть. Вы посмели разрушить ее жизнь. И кто же вы после этого, молодой человек?

Она не пустила его в дом и не стала его слушать. Впрочем, он и слов-то тогда не смог подобрать. Ну а мысли уже в голове работали в верном направлении – она все узнала, и в этой жизни нет ничего тайного, что не стало бы явным…

- Пап, возьми вот этот джемпер. Я смотрел прогноз погоды – там дожди, - достал Пашка с полки шкафа темно-синий джемпер.

- Что? – непонимающе смотрел на сына Кирилл. Мыслями он все еще был в том дне, когда последний раз видел пианистку. Вживую… Потом он ее, конечно, не раз еще видел, но уже на экране компьютера, в новостях мировой культурной жизни.

- Я говорю, возьми джемпер, - аккуратно положил одежду Пашка в чемодан. – Пригодится.

- И все! Пашка, слышишь? Хватит таскать мне вещи… Я еду не на северный полюс и всего на пару дней.

- Я знаю, куда ты едешь и зачем, - не по-детски рассудительно произнес сын. – И я очень хочу, чтобы она тебя простила!

Тут их желания совпадали.

- Паш, иди-ка сюда, - сел Кирилл на кровать и похлопал рукой рядом с собой. – Паш, скажи честно, ты бы хотел жить с мамой? – спросил, когда сын устроился возле него.

Тот ненадолго задумался, а потом тряхнул головой.

- Нет. Я хочу жить с тобой. Но я скучаю по маме, очень… - тише добавил. – Почему она к нам не приезжает?

- Она обязательно приедет! Обещаю тебе.

Не так давно у него состоялся серьезный разговор с бывшей женой. Она позвонила и сразу же заявила, что хочет забрать Пашку к себе. К самому звонку Вики Кирилл отнесся спокойно – образ жены уже давно не волновал его, а ее место в сердце навсегда заняла другая женщина. А вот слова ее вызвали в душе глухое раздражение, близкое к злости. И тогда Кирилл последний раз позволил себе прибегнуть к угрозам. Вике он пообещал, что если она только посмеет что-то сделать без его на то согласия, то, что касается их сына, то со светлым будущим может распрощаться – он все силы приложит, чтобы отравить ей жизнь, превратить ее в невыносимую. И она поняла, что он не шутит. Сама виновата – никто не смеет ставить ему ультиматумы, особенно если дело касается его сына!

***

- Знаете, Влада, уже сейчас я могу поздравить вас с блестящей карьерой пианистки! За это хочу и выпить! – поднял Карл свой бокал.

Они сидели в шикарном ресторане, в самом центре Берлина. Только сегодня утром Влада вернулась из Брюсселя, где еще вчера участвовала в концерте. Оставался еще один – заключительный гала-концерт, что состоится послезавтра на сцене филармонии. Им и завершится почти трехмесячный тур.

Влада немного устала, очень сильно соскучилась по родителям, напиталась новыми впечатлениями, но все это время рядом со всем новым плыла легкая дымка грусти из недалекого прошлого. И ничего с этой дымкой не получалось сделать. Даже когда внимала овациям в ее честь, она продолжала испытывать грусть. Ведь она все еще любила… того, кто оказался не достоин ее любви. И пусть она уже простила Кирилла за все то вероломство, что с легкостью позволил себе в отношении нее, но и они остались в прошлом. Отныне была она и был он, а вместе им уже не быть никогда! И это подтверждал тот факт, что ни разу с момента, как она буквально бежала из музыкального училища после концерта, он не попытался с ней связаться. Не позвонил, не объяснил, не извинился… ничего, не считая того визита, когда мама прогнала его по просьбе Влады. Тогда она не хотела его видеть, но уже на следующий день начала по нему ужасно скучать.

- Моя заслуга в том мала, - с улыбкой отозвалась Влада, поднимая свой бокал и прикасаясь им к мужскому. – Спасибо вам!..

- Да что вы такое говорите! Тот маленький толчок, что вы получили извне, лишь позволил распуститься вашему таланту и заявить о себе всему миру. Я же лишь могу несмело надеяться, что вы позволите и дальше находится рядом с вами, греясь в лучах вашей славы.

- Карл, вы меня смущаете, - рассмеялась Влада.

- А вы меня ослепляете своими умом и красотой. И я уже тоскую перед разлукой с вами.

Слышать подобные речи Владе было не очень удобно. Она прекрасно относилась к Карлу, как и была безмерно благодарна ему за помощь, но не более того. Не первый раз он намекал на более сильные чувства, которые она и сама замечала с его стороны в отношении себя, но Влада этого не хотела, и опасалась, что те могут стать помехой их дружбе.

- Разлука неизбежна, - как можно бодрее проговорила Влада. – Но она же не будет длиться вечно. У меня уже есть новые приглашения в Европу. Мы обязательно встретимся, Карл, и случится это быстрее, чем вы думаете.

- И в следующий раз я предложу вам остаться со мной, в Германии.

- Так давайте и оставим этот разговор на следующий раз, - подавила Влада в душе легкий всплеск досады. – И я предлагаю выпить за вас, вкладывая в эти слова всю степень моей благодарности вам, за то что так сильно изменили мою жизнь!

Реакция Карла несколько удивила Владу. Вместо того чтобы поддержать тост, ну или для вида смутиться, он почему-то поставил свой бокал на стол и посмотрел на нее в некотором замешательстве.

- Что-то не так? Я что-то не то сказала?

- Дело не в вас, дорогая Влада, а в том, что я вам должен сказать, - голос его тоже прозвучал неуверенно, словно он и должен был ей сообщить что-то важное, но совершенно не хотел этого делать.

- Вы меня пугаете, - немного нервно улыбнулась Влада. – Это какая-то роковая тайна?

- А знаете, вы ведь почти угадали, - не очень весело усмехнулся Карл. – Это тайна, которую я обещал хранить до сегодняшнего дня.

- Я все меньше понимаю вас…

- Сейчас поймете, - уверенно кивнул Карл, явно на что-то решившись. – Смело могу считать себя достаточно влиятельным человеком, в довольно широких кругах…

Начало его речи очень сильно походило на самопрезентацию, и Влада только надеялась, что таким образом Карл не собирается пытаться заслужить ее большее расположение.

- И я ни на минуту не забывал о данном вам обещании…

- И вы его выполнили с честью, - перебила его Влада. – За что я всегда буду вам благодарна…

- Не я.

Владе даже сначала показалось, что ослышалась, или что, быть может, акцент сыграл ему не на руку.

- Все это… - обвел Карл глазами зал ресторана, подразумевая гораздо большее, как поняла Влада, - не моя заслуга. Я лишь стал исполнителем и распорядителем, если можно так сказать. Но не вашим покровителем, каковым вы меня, должно быть, считаете, - с легкой грустью посмотрел на нее Карл.

- Не вы?.. – Влада понимала все меньше. – А кто же тогда?

- Тот, в чьем доме я вас увидел и услышал когда-то…

Кирилл? Он ведь говорит про Бурова?

- Но как такое возможно? – задалась Влада вслух вопросом, который буквально разрывал голову. Трудно было поверить в такое, особенно когда даже примерно не ожидаешь ничего подобного.

- Возможно, когда очень хочешь, - понимающе улыбнулся Карл. – И наверное, когда любишь, - тише добавил.

***

Влада направлялась к гримерной, отведенной для нее на сегодняшний вечер. В теле испытывала легкость, несмотря на усталость.

Вот и отгремели последние аплодисменты. Гала-концерт остался позади. Все эти три месяца она жила какой-то другой жизнью, настолько наполненной разными событиями, что пролетели они как три дня – ну сейчас ей казалось именно так. Сегодня вечером устроители тура собирают всех музыкантов на торжественный банкет. Будут приглашены именитые гости, представитель прессы и телевидения… И уже завтра она улетает домой – именно эта мысль и грела сильнее всего. Завтра она увидит маму и папу. А послезавтра… она навестит Павлика, по которому ужасно соскучилась. Именно ему Владе хотелось рассказать о том, как провела она эти месяцы, что видела и с кем познакомилась… Она не сомневалась, что мальчику все это будет интересно. Ну и если доведется встретиться с его отцом, то она обязательно поблагодарит его за всё! Ведь, как выяснилось, если бы не Кирилл, ничего бы этого у нее не было. Да и с самого начала именно он принял деятельное участие в ее жизни, меняя ту коренным образом.

Корзину с розами Влада сразу заметила среди других цветов. И чем-то она напомнила ей ту корзину, что подарил Кирилл, когда пригласил ее на первое свидание.

Сентиментальная улыбка тронула губы, а на глаза навернулись слезы грусти. Влада подошла к столу и по привычке зарылась лицом в бархатистые белые бутоны, источающие тонкий ни с чем несравнимый аромат. И только тут она заметила среди цветов маленькую открытку.

«Ты умница, детка!» Всего три слова, но счастье Влада испытала такое, словно написано там было «Я тебя люблю».

Он тут! Он был в зале, когда она играла. Он аплодировал ей вместе со всеми, а она даже не догадывалась об этом.

Значит ли это, что приехал в Берлин он ради нее? И где же он сейчас?..

Влада торопливо привела себя в порядок и переодела концертное платье. Она так торопилась, что едва не выбежала из гримерной босиком.

На улице лил дождь, и лужи блестели на мостовой в свете фонарей. Но ничего этого Влада не замечала. С того момента, как увидела под козырьком филармонии Бурова, так сразу же забыла обо всем на свете. Он стоял с своей любимой манере, привалившись плечом к колонне и смотрел на дождь. Владе же казалось, что во всем мире остались только они вдвоем.

- Спасибо за цветы! – срывающимся от наплыва эмоций голосом проговорила она, приближаясь к Кириллу.

Он резко обернулся, и Влада на миг задохнулась. Как же он красив и мужественен, и как смотрит на нее!

Они молча смотрели друг на друга, пока какая-то сила не столкнула их, а губы не встретились в жарком поцелуе.

- Я больше не мог жить без тебя ни дня, - хрипло произнес Кирилл, обхватывая ее лицо ладонями и заглядывая в глаза. – Мы с Пашкой очень скучали.

- И я… Господи, как же я люблю тебя! – признание само вырвалось у Влады, но она не жалела.

Любви в ней сейчас было так много, что не скажи она о ней, не выпусти часть ее наружу со словами, рисковала захлебнуться ею.

Кирилл вновь поцеловал ее, а потом сказал:

- Мне кажется, что влюбился в тебя с первого взгляда, на том концерте. Но тогда я еще не верил в такую любовь…

- А сейчас веришь?

- Сейчас я ее чувствую, к тебе…