Роман Трофей глава Глава 4

Длину её юбки увеличили на десять сантиметров. Отчет о том, как она выглядит, Мила должна была присылать отцу в течение дня по первому требованию.

Милу лихорадило.

Но еще большее удивление, даже шок она испытала, когда узнала, что на Статова напали. Он ехал с водителем из спортзала. Два черных внедорожника перегородили им путь. Парня не били. Сломали два пальца… Молча. Ничего не говоря и не делая никаких разъяснений.

Мила вынырнула из воспоминаний и снова посмотрела на деньги.

Отец её убьет.

Нет, не убьет, но изобьет точно. Марк, конечно, говорит, что не позволит, что приложит все усилия, чтобы забрать её хотя бы на время под своё крыло, даже квартиру подыскал, но Миле слабо верилось.

И всё же она готова рискнуть.

Потому что жить так дальше невыносимо.

Чем ближе дата предполагаемой свадьбы, тем хуже. Отец становится неуправляемым, уже открыто не стесняется, говорит, что сразу же после первой брачной ночи на его счет поступит крупная сумма и, он, наконец, заживет нормальной жизнью.

- Пап… Ты меня продаешь, понимаешь? – слез больше не было. Лишь глухое, тягучие отчаяние, что её никто не любит.

Росла под тотальным присмотром, контролем, над которым все смеялись и глумились. Вместо того, чтобы заводить дружеские отношения, от неё шарахались. Особенно после истории со Статовым.

Она спрашивала у Марка: он ли это.

Парень покачал головой.

- Нет, детка. Не я. А жаль.

- Тогда… кто?

Марк усмехнулся.

- При всей твоей замкнутости, ты не дура, солнышко.

- Он… далеко…

- И что? Не сам же наверняка… Хотя… Говорят, дурной порой бывает. Ещё бы. С таким-то детством.

- Слушай… - Мила нервно сглотнула. – А правду говорят, что он впервые убил человека в пятилетнем возрасте?

Девушка готова была поклясться, что в глазах Марка мелькнуло восхищение.

- А хрен знает. Дело на пятилетнего никто не заводил, естественно.

- Но в их доме была перестрелка.

- Была. Солнце, не загоняйся. Глеб Алашеев мой дядя. Не твой. У него свои терки с моим отцом. Ты его ведь ни разу не видела?

- Нет. Только фото. И то пару раз… Давно.

- Ну вот. Увидишь один раз на свадьбе. И всё.

- На какой свадьбе, Марк…

- Тьфу ты! Оговорился! Ну, ты меня поняла, детка.

Она-то понимала и… одновременно ничего не понимала.

Ей было приятно, что за неё заступились. И она с ужасом думала о том, что в наше время кто-то может спокойно переломать пальцы другому человеку.

Время шло, день икс приближался.

И как раз сейчас ждали приезда этого самого Глеба Алашеева, чтобы мужчины – заметьте, даже без жениха и невесты, - смогли обсудить детали.

У Милославы все приличные слова и доводы давно закончились. А так же попытки понять, что происходит вокруг, и каким образом она оказалась в центре опасного водоворота.

Как-то один раз, уже ложась спать и закончив читать очередной любовный роман, где девушка продавала девственность на аукционе, чтобы оплатить лечение, в её голове что-то взорвалось. Мила резко села на кровати, даже вспотела слегка.

А что если…

Не будет девственности, брачный договор расторгнут.

Идея показалась настолько бредовой, что Мила рухнула на кровать и закрыла лицо руками.

Секунда… вторая…

Мила снова села и сжала руки в кулаки.

Тойский-старший много раз говорил: не будет девственности - не будет брака. Это единственный шанс прекратить затянувшийся фарс.

Если её отцу настолько нужны деньги, что он готов пожертвовать дочерью, почему дочь должна сетовать за отца? Злость и обида за себя, за испорченное детство и юность зажглись в груди. За то, что её все воспринимали, как товар.

Абсолютно все.

Знакомые. Родственники. Дальние друзья.

Близких друзей не было, все отношения прерывались на корню. О чем говорить, если они даже с Марком встречались под бдительным оком охраны! Гувернантки и компаньонки сменились серьезными мальчиками в темных костюмах.

У неё не было никого, кто бы относился к ней с вниманием и заботой.

Деньги, за которые цеплялся отец, ей тоже не были нужны. Образование она получает, себя прокормит.

А папа… Пусть тоже себя кормит. Сам.

Милослава не спала всю ночь, ворочалась с боку на бок и, как только появилась возможность связаться с Марком, связалась.

Они встретились – опять же с охраной – и она изложила ему свой план.

Если сказать, что Марк выглядел ошарашенным, ничего не сказать.

- Нам нужен мужчина. Нет, парень, - вдохновенно продолжала тараторить Мила, попивая молочный коктейль. – Двадцати двух - двадцати пяти лет. Чтобы лихой и с финансовыми проблемами. Перекати поле. Чтобы спокойно сорвался с места и укатил в далекие края. Подальше от гнева нашей родни. Только надо предупредить, что его будут бить. Надеюсь, не сильно. Марк… Ты чего смеешься? Марк!

- Ты потрясающая, Милка. В тебе столько всего скрыто! Девочка вроде, а когда надо, ты – бомба.

- Смешная, видимо, бомба…

- Неееее. Не обижайся. Реально твоя мысль отличная. И такого… искателя быстрого заработка я найду. Поверь, всё зависит от суммы. Я знаю бойцов.

- Каких бойцов? – Мила поперхнулась коктейлем.

- Эй… А ну, тихо, без суеты. Я имел в виду ребят, что профессионально занимаются спортом и выходят на ринг. Многие же, допустим, занимаются с детства, тело натренированное, а какая-нибудь травма - и всё, тебя списали, не выпускают на профессиональный уровень. Поэтому я и говорю, что дело в сумме, за которую некто согласится быть избитым.

Мила, ошарашенная тем, что Марк её поддержал, откинулась на спинку стула. Они сидели в небольшой фаст-фудовой кафешке.

- То есть… ты согласен? И такие… найдутся?

- Мила, - лицо Марка стало серьезным, что само по себе считалось исключением. – Но ты же понимаешь, что все шишки полетят на тебя?

- Да. Я готова, - решительно подтвердила она.

- Тогда сумма…

- С этим у меня проблема. У меня есть немного.

- Я дам сто.

- Марк, - от смущения она заерзала. – Вряд ли кто-то согласится за сто тысяч рублей…

- Наивное ты моё солнце! Еврики, никак не деревянные.

У неё даже дыхание перехватило.

- Сто тысяч евро?

- Да.

- Ого…

- Ему же потом скрываться надо будет. И жить на что-то.

Мила подумала и быстро, чтобы не свернуть с выбранного пути, добавила:

- У меня есть двадцать пять. Только долларов. От мамы ещё лежат. Папа про них не знает.

- Ого. Милослава, да ты меня сегодня прямо на лопатки уложила…

Она эти деньги нашла совершенно случайно. В старой деревянной коробке, где хранились блокноты с рисунками мамы. У коробки оказалось двойное дно. А когда Мила увидела деньги, то и вовсе расплакалась. Значит, у её мамы тоже были секреты от отца. Не будет счастливая женщина тайком копить деньги.

Поэтому Милослава принимает совершенно верное решение. Даже если отец не простит её никогда, она это переживет.

В конце концов, тоже уедет куда-нибудь. Поступит в другую художественную школу, на худой конец пойдет натурщицей. Первое время протянет. А если Марк выполнит обещание и поможет ей материально, то всё сложится наилучшим образом. Пока у неё не было причин сомневаться в Марке. Это на первый взгляд он шалопай и балагур, но она-то знала и видела его другим. И тоже желала ему счастья. Своего. Личного. Без навязывания её и глупого брачного контракта.