Роман Тот самый массажист глава Глава 99

Лариса вернулась в коттедж на рассвете. На джипе Эдуард Николаевич подвёз до самых ворот. А затем вздохнув тяжко, на рассвет укатил задним ходом.

Женщина с короткой причёской чернявых волос, которую можно было назвать бизнес-вумен и сама вздохнула тяжело. От ухоженной территории осталось одно название: зелёные кусты прижали в беспорядке парующиеся ночью автомобили, забор снаружи снесло пожарными машинами при развороте, они длинные, на узкую улицу не рассчитанные, а забор изнутри взрывной волной положило, отчасти посекло осколками.

Им то ещё повезло за столом, только бутылки попадали, но не зацепило. А от соседа, говорят, и тапочек не нашли. На развалинах и сейчас следственная группа работает. А ей только окна в доме посекло со стороны дома, да пару седанов покарябало.

Но это не беда. Главное – свобода.

Конечно, нельзя просто так взять и обвинить в покушении на убийство первого попавшегося соседа за фейерверки. Да хоть «хуй» что словами, что образно, в небе нарисуй, это ни к чему не обязывает. Так во всяком случае, Эдик и заявил следователю. И тот как-то сразу мягче стал, обстоятельнее.

А ещё следствие работать в другом направлении сразу начало. И вместо теории о том, что она решила у соседа землю отжать и свой новый дом там построить вместо «барокко» стиля «нуар» какой учудив, тут же другая появилась.

По ней и камеры за день на КПП посмотрели, и Ёжика как-того обнаружили. Киллером из «нулевых» оказался с розыском в Интерполе. Думали давно на пенсию ушёл, а он с утра самого в поселке в тот день мелькал. Мастером-наладчиком по интернету представившись, спокойно в дом некоего Анатолия проник, по комнатам прошёлся, постучал молотком для отвода глаз, просверли чего-то, проложил пару проводов, провода даже обжал на глазах хозяина. Даже денег получил наличкой «за скорость», зараза.

Да только как вышел Ёжик тот и в автомобиль сел, отъехал подальше, но радиус ста метров соблюдал. Для детонатора больше и не надо. В момент икс же просто на кнопку нажал и был таков. Охранник с перепугу открыл. Тот ему про взрыв газа и наплёл в окно.

Поймают Ёжика, наверное. Но те дело десятое. А вот что делать с тремя мужиками на кухне, поди разбери. Упились до состояния лужи. Двое из трёх обоссались даже. А может то от вина пятна?

Нет, над этим она думать не хочет. Только себе вина нальёт из недопитой бутылки и выпьет до дна. Залпом. Нервы, нервы.

Как бы к вечеру отошли мальчики. Мальчишник, конечно, дело святое, да и у деда по всей видимости последняя в жизни свадьба, но всем троим ведь ещё костюмы заказывать. Кому новые взамен старых, а кому проще снова новый купить, чем вчерашний отстирать.

Но тут Галина со спальни спустилась. С мини-пигом подмышкой. И пока хряк хрюкал, требуя морковки или чего посерьёзнее, Галина Ивановна руку у лица держала. А в глазах слёзы стояли. Вместе – жуткая картина.

– Пожёг, ворог! Всё пожёг! – заявила она с ходу.

Лариса и рада бы сразу сказать, что хорошо всё будет, да только устала. Ночь не спала. На ногах. Сложно строить из себя женщину-вамп, когда хуйня вокруг творится, с которой и дюжина мужиков за раз разобраться не могут.

– Пожёг, так построим, – наконец ответила она и бокал новый достала, подлила вина. – Держи, подруга.

Галина Ивановна была простой женщиной. Поэтому, когда наливали, пила. А потом спрашивала «за что пьём?».

– Но как же построим? Один фундамент и остался. Всё, ворог, пожёг!

– Да кто пожёг то? – вяло спросила Лариса. – И чего? Вроде взорвал только. Но виновные уже обнаружены.

– Да Сеня, дурак старый, – вновь в слёзы ударилась Галина, а как выплакалась, сама себе налила, выпила и запела в голос. – Враги сожгли родную хату!

Ларису от вина натощак торкнуло сразу. Вяло пиная ножкой Володю на полу, подпевала едва слышно. Это же поднимать надо, в себя приводить, в ванную класть, а то и ложить или под душ пихать. Суеты столько. А сил нет. А так валяются себе, дышат и никого не трогают. Ущерба никому больше не причиняют и будет.

Ну а что Володя на работу вновь не выйдет, так он и не работник ни разу. Удумал тоже с гипсом работать. Простой Женского Рая на пару дней выдержит и не заметит. Да чего скрывать? И неделю выдержит, зубы ни разу не стиснув.

Давно, конечно, следовало нового администратора на замену найти. Но кому верить? Разве что Гуле позвонит как силы появятся. А та пусть уже внутри с Сашкой что хочет, то и делает. Лиза всех проконтролирует. Раз с парой мужей управляется, и со всем остальным справится.

Думая о своём, да выслушав историю Галины о потерях краем уха, Лариса снова подлила обеим. Пригубили, мини-пига накормили остатками вчерашней роскоши. Галина из платья синего вечернего обратно в халат переоделась и за тряпку схватилась, и давай осколки стекла убирать и лужи подтирать.

Глядя на эту трудолюбивую женщину, Лариса тут же решила, что можно и гостевой домик построить. Пусть живут рядом. Работа найдётся. Ну а что Володя с горя напился, о потере дома родни прознав, так это жалостливый очень. Сопереживает по полной. Её он всё-таки не подводил. И даже от спецуры перелом словив, слова ей против не сказал. А ведь мог брякнуть что-то вроде «Что же ты, Лариса, солдат мужа то своего бывшего на меня натравила?».

Нет, путёвый мужик всё-таки. Валяется в лобстерах, пукает немного, ножкой дёргает. Жёстко ему, наверное. Вон и листик под лицо подложил вместо подушки. Но как они так быстро тему со свадьбой успели провернуть?

Лариса листик подняла и на схему квартиры посмотрела. А там дед не только подписал все комнаты, но и источник указал, как только фамилию супруги прознал за мальчишником – Анфиса Де Лакрузо.

Фамилия, конечно, не местная. И Лариса, заинтересовавшись, тут же данные в телефон вбила. Хмыкнула, не поверив. А затем отправила человечку одному проверить. Тот больше подробностей прислал.

Так Лариса и узнала, что откопал дед ни много, ни мало, с ходу на анализах жену одного французского художника. Собственно, Де Лакрузо. Имя на слуху, ведь в девяностых к нему со всей Москвы из бомонда портреты ехали заказывать. Картины то с членом в руке нарисует, то на лбу вагину изобразит. Тем в европейских кругах и прославился. А всё славное и знаменитое в Москве в девяностых «на ура» заходило. Так художник и нажил себе на пентхаус в новом доме, где и купил с ходу четыре квартиры.

Да только помер художник. А жена осталась. И судя по данным на экране, ей восемьдесят два. А судя по электронной справке из ближайшего псих диспансера – не в себе старушка. Детей нет… а наследство есть.

Тут Лариса на Володя на полу посмотрела. Неужели заранее спланировал? Или просто совпало? У соседа же с покушением совпало. Смерть и алчность часто рядом ходит. Но что, чёрт побери, значат эти имена на схеме квартир? Почему там Володя стоит? Неужели с Викой слинять собрался? Или запасной вариант придумали за утро, если сроком бы её подгрузили?

Одолевать сомнения Ларису стали. Ночь разменная вышла. Свадьба против взрыва. Сгоревший дом против свободы обоих.

Тут на кухню Вика пришла. Растрёпанная вся, не выспавшаяся. Но подошла, обняла как родную.

– Прости, Лар. Я похоже работу проспала.

Следом Галину Ивановну обняла. А та ей про дом давай рассказывать. И вот уже Вика забыла по работе, сидит плачет. Сопереживает с полным эффектом присутствия. И вот смотрит на них Лариса и думает: а ведь нельзя всё это разом отыграть. Они не актёры тут ей, чтобы спектакль устраивать. И чего это вообще плохо о людях думает? Володя везде за родню вписаться готов, но может первым бы ту квартиру и продал, чтобы её из тюрьмы поскорее выкупить. Живут и живут. Подарков дорогих не просит. Пашет вон как конь и пахать будет, пока обе руки не переломает. О выходных не просит. Даже своим ничего не просил.

А ведь мог бы.

Тут Лариса третий фужер достала и Вике подлила из новой откупоренной бутылки. Мужики как знали, достали много. Поводов – тьма. И свадьбы, и квартиры, и свинья подлечена, и смерть рядом прошлась, но не зацепила, а только забор лизнула.

А ведь всё могло быть иначе.

– Девочки, давайте уже за мужиков что ли, – предложила Лариса и первой фужер подняла.

Вскоре все трое смеялись в голос, готовили завтрак. И не было им до самого обеда дела ни до укладки волос, ни до одежды и душей. Бабы просто сидели и пили вино, а рядом весь мир терпеливо ждал, пока стресс утонет.

И будет ждать, пока мужики в чувство не придут. Ну а как придут, так и поговорят. Все со всеми. Но что-то подсказывало Ларисе, что-то глубинное и то, что никогда не обманет, что всё хорошо будет.

Они всё-таки – родня. Более того – клан Богатырёвых. «Мендель» ей фамилия всё равно никогда не нравилась. Другую возьмёт. У той семьи позаимствует, где люди друг другу не безразличны и по замкам друг от друга на другой край света не сбегают.

– Ну, девочки, – где-то ближе к обеду подняла мутную голову от стола Лариса. Да язык больше не двигался, а от кристально чётких мыслей и ясности действий осталось меньше, чем ничего. – Теперь… теперь к свадьбе пора.. гото…кото… гото… ик…вится.

Вика кивнула и свалилась под стол, удачно угодив на Володю. Галина храпела, уткнувшись щекой в салат заветренный прямо на столе.

А Лариса устало моргнула, поднялась, подняла палец наставительно и поплелась в спальню на верх выспаться как человек, но нога зацепилась за лангетку Володи и хозяйка рядом на обоих рухнула.

Они всё-таки триумвират и даже в кругу семьи всегда должны быть меньше.