Роман Тот самый массажист глава Глава 3

Пациентка расслабилась. И тем больше позволяла себе нежиться, чем дальше его руки уходили от поясницы к шее. Подальше от сокровенного, чтобы поспокойнее для обоих.

Он поднимался руками всё выше, разогревая тело, разгоняя кровь и разбивая в пух и прах слабость.

«Там, где тепло – всегда расслабление, уходит боль и скованность. Мышцы в состоянии покоя, забывают про тонус», – напомнил мозг инструкцию по применению.

А когда Владимир принялись гулять по бокам, едва касаясь пальцами краев груди, снова услышал расслабленный вздох клиентки.

«Слышишь? Ей нравится. Главное не останавливайся. Тебе простят всё, кроме этого!».

Повторил путь от поясницы до шеи, закрепил. Пальцы отодвинули покрывало с ягодиц ещё ниже. Глаза жадно впились в показавшееся тёмное колечко. Ни волоска. Качественная депиляция. Красивый, здоровый, притягательный анус.

«Занимается ли она анальным сексом? Кто знает. Печати нет. Счётчик входящих не ставят», – заявил мозг, развеселив сам себя, пока тело работало отдельно от мышления.

Вроде думает и он и не он одновременно, создавая себе собеседника поневоле, когда просто не с кем поговорить в тишине своих мыслей.

Но пошлость сказана. И низ живота от таких мыслей снова стянуло. Одежда ниже пояса стала тесна. Владимир ощутил, как поплыло в глазах. Ощущение между нирваной и возбуждением контролируемо, даже вскоре пройдёт, если не замечать, но…

«Отвлечься! Надо отвлечься», – вновь запаниковал мозг: «Возбуждение – это естественно, но перевозбуждение недопустимо. Уровень тревоги – оранжевый. Не дай ему подняться!»

Массажист вплотную занялся шеей, проработал маленькие, аккуратные ушки тремя пальцами каждой руки, как следует размял мочку уха и потёр за ушами, разгоняя кровь в особых точках.

«Когда на ушах много серёжек, кровь в застое. Но здесь только по одному проколу. И разогнать тепло приятно и полезно», – вновь одобрил мозг.

Когда немного отпустило, руки пошли прорабатывать плечевой пояс более интенсивно. Как водится, от движений тело клиентки закачало из стороны в сторону.

«Руки всё-таки сильные у тебя, Володь… давай качай как следует!».

Её края груди затряслись. Глаза предательски отметили все детали. Тело вновь напомнило о сбалансированном рационе питания, где хватало теперь и белков. Никакого брома в чае или иных подавителей возбуждения. Мясом кормили. И мужская стать просила проявить себя.

«Володь, мне кажется, это Она», – заявил мозг: «Я прям чувствую. Тут же всё сходится: запах, вон та родинка миленькая, грудь качается. Видишь? Точно видишь? Ну присмотрись получше! Совсем ослеп уже от своей работы. Мира белого не видишь».

Владимир наклонился, пряча пояс ниже стола. Но тут в нос ударил вплотную запах духов. Мазала за ушами, распыляла на шею. Всё просто: потревожил сухую кожу, разбавил маслами. Вот и результат. Пахнет приятно.

«Волнительно, Володь. Такие духи выбирают те, кто хочет обратить на себя внимание. Запах притягательный, манящий. Нельзя не взять и не вдохнуть полной грудью. Ну же, Володь. Вдохни как следует!»

Стараясь не слушать мозг и сосредоточиться на работе, Владимир принялся за руки. Сначала правая прорабатывается, потом левая, чтобы сердцу легче снять нагрузку.

Пальцы прошлись по коже от плеча к локтю, помяли кисть, коснулись ладони, и вдруг впились в пятерню. Рука в руку. Ладонь в ладонь! Все пять пальцем между пятью пальцами.

«Так явно, так чутко, так страстно! Володя, а ей нравится. Видишь?»

Придерживая одной рукой кисть, другой пятерней массажист растопырил ей пальчики и стал нежно, но требовательно тереть подушечками между пальчиков. Самыми кончиками. Едва-едва, но строго в точки, на которые отзовётся тело.

«Красивый маникюр. Ногти не длинные, элегантно смотрятся, органично переходя к маленьким тоненьким пальчикам… Говорю же, Она! По сравнению с твоими пальцами так вообще небо и земля. Давай уже сделаем ей предложение что ли?»

Тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Ласкать между впадинками осторожно, нежно. Вот что нужно, а не слушать всякие мысли в сером веществе.

Её тело требовательно напряглось, словно прислушиваясь к новым ощущениям. И вновь баланс – станешь гладить нежнее, будет щекотно. Жестче – может походить на грубость. Только золотая середина.

Одна рука, затем другая.

«Работай, чёрт бы тебя побрал. Не думай о сексе. Секс – это лишь упражнения, когда нет любви. Так они вроде бы все говорят. Те, кто не хочет отношений», – мозг зашёл издалека, отвлёк внимание и ударил по больному.

Владимир с тревогой поглядывал на песочные часы на столе, рассчитанные на тридцать минут. Предлагали новые электронные, с сигналами, звуками и даже победными фразочками, но нет – лучше падающие песчинки. Старый верный амулет. А лучший звук – тишина.

Но тишины нет и не будет. Это фантастика в «Женском раю». По всему зданию в каждом помещении подвесные динамики разносят популярные мотивы. К их счастью, не так громко. Иначе массажист давно бы сошёл с ума. Только в фитнес-зале громко играет мотивирующая музыка. Здесь, в массажном кабинете иначе: релакс, слащавые песенки и что-то про любовь в случайном порядке. Настолько тихо, насколько возможно, чтобы расслабить, а не напрячь звуковые перепонки.

Музыка и падающий песок отвлекли мысли. Массажист спокойно спустился к ягодицам, поднял покрывало выше по телу, укрывая от шеи до верхней части ягодиц. Но тут новая деталь взволновала кровь – маленькая белесая капелька отражала свет каскада потолочных ламп.

«Возбудилась!» – победно заявил мозг, а Владимир стал невольным участником этого секрета.

«Теперь у нас есть тайна, Володь! Только наша тайна. Оба будем хранить её даже друг от друга! Вот здорово, да?»

Словно волна прошлась по телу Владимира, покраснели уши. Пресс напрягся так, что стало тяжелее дышать. В правом ухе зафонило от поднявшегося давления.

Руки потянулись поправить покрывало, подняв чуть повыше, но как слаба человеческая плоть. Вместо этого пальцы лишь жадно впились в ягодицы. Пожалуй, чуть сильнее, чем следовало.

Она вскрикнула. Скорее от неожиданности.

– Простите, совсем забыл о масле, – сказал он нарочно, просто чтобы что-то сказать, успокоить.

Масло всегда на передовой. Без него не прокладывал маршрут по коже. Можно травмировать поверхностный эпидермис. У каждой клиентки кожа разная. Но атласная, бархатная – у немногих. В основном сухая, тонкая, иногда шелушащаяся. Рацион, интенсивность солнца, наследственность – всё играет роль. Кому-то не хватает витамин, кому-то здоровья портит некачественная вода из-под крана в душе. А прочим даёт о себе знать дурная наследственность.

Он поспешно убрал руки к бутылке масла и вылил на каждую округлую булочку приличную порцию. Подчиняясь гравитации, масло побежало по напрягшимся холмикам вниз, угодив по коже и между ног. Пальцы запоздало рванули стереть лишнее, но лишь проехались там, где некогда прилегали стринги.

«Ну вот ты и трогаешь её там, где не должен», – отметил мимоходом мозг.

Запоздало осознавая свой поступок с излишком, Владимир принялся кружить пальцами вокруг увлажнённой зоны с таким широким диапазоном, что напрягшиеся ягодицы полностью стали рабочей поверхностью. Он жадно, но профессионально мял их, разгонял кровь и едва не сдурел от нового запаха. Запаха женщины.

Она поддалась, она расслабилась. Она – успокоилась.

«Володь, я больше не могу. Все или ничего!»

Тело подыграло. Пальцы массажист прорвались сквозь все масла. Наклонился, ноздри затрепетали, вбирая невидимые флюиды. Крышу снесло, и он беззастенчиво наклонялся к вагине, пытаясь вдохнуть как можно больше этого аромата.

«Это запах богини!»

Руки делали работу на автомате. А глаза застыли в одной точке. Между ног. Богатырёв отчасти понимал, что теперь его можно бить лопатой, пытать и пропускать по телу ток – глаз не отведёт. Зарплата? Какая зарплата? Вот его основные дивиденды!

«Каждая вагина красива как распускающийся цветок. Но и всякий цветок индивидуален», – отметил мозг.

Оставалось только кивнуть. Вот и у этой клиентки короткие, подтянутые губы, не торчат, розовая кожица, и большая, набухшая от прилива крови кнопка.

«Кнопка радости!» - подчеркнул мозг. Он мол и литературу читал и поэтом знает и вообще умные фразы строить может.

Сердце затрепетало от новой картины. По внутренней стороне бедер вниз потекла ещё одна капля. Наглая, дерзкая, она отличалась от масляной так же, как снег отличается от пара. Владимир с большим трудом заставил себя отойти на полшага назад, и опустить руки к задней стороне колен, приняться за внешнюю сторону бедер. Иначе… иначе всё, не сдержится.

А на столе так некстати последняя песчинка упала на горку в часах.

– Вы брали двойное время?

– Да.

Голос у неё теперь как у котёнка. Словно мяукнула. Но этот голодный котёнок просил не молока. Лишь нежности, заботы и ласки.

– Хорошо… я что-то увлёкся на одном месте.

– О… всё хорошо, – ответила она, не поднимая головы.

Идти к столу пришлось с заметным трудом. Перевернув песочные часы, Владимир вернулся, встал сзади и принялся прорабатывать икры и голеностоп. Даже если бы его сейчас резали ножом по коже, он всё равно бы стоял здесь и смотрел в одну точку. Смотрел, пока сгибал ей ноги в коленях. Смотрел, пока делал лёгкую принудительную растяжку. Смотрел, проверяя работоспособность суставов.

«Все прекрасно, здорова, берём! Отменная растяжка! Ты же знаешь, что это значит, Володь».

Проверил одну, потом другую ногу. И всякий изгиб натягивал мышцы, заставляя участвовать область между ног. Она словно танцевала для него. Гипнотическое воздействие удалось прервать лишь когда взял в руку стопу.

Владимир не знал, является ли фут-фетишистом? Но эти женская стопы точно были по душе. Вот прямо – приятные. Смотри, трогай, наслаждайся.

Он впился пальцами в пятку, но не причинил ни боли, ни щекотки. Баланс настолько тонкий, что она сначала напряглась, а затем резко расслабилась. Переход был настолько мгновенным, что стопа обмякла в его руке, мышцы стали как из желе. В этот момент он понял, что ей приятно настолько, что доверила ему самое дорогое.

«Женскую ступню кому попало не вручат», – подчеркнул мозг: «Давай напросись к ней на ужин, познакомься с родителями. Посмотрим на маму и узнаем так ли она будет хороша лет через …дцать. А это тебя уважает. Ты же сразу понял?».

Добраться до секрета между ног не сложно. Но попробуй доберись до женских стоп. А из уважения к массажисту она даже пришла к нему не сразу после занятий, а после душа.

Дьявол в мелочах.

Он обнял её приподнятую ногу в благодарность. Без тени брезгливости, не желая выпускать из обеих ладоней ни на секунду. Пальцы раздвинули маленькие розовенькие пальчики и робко, нежно и ласково прошлись между ними по коже, а затем подушечки начали втирать масло и там.

– О-о-о, да-а-а, – наконец не выдержала она.

И за этот нежный тембр голоса Богатырёв готов был отправиться в огонь и воду. И даже получить медной трубой по голове прозапас. Но подвиги сейчас и не требовались.

Нужно делать только одно – не останавливаться.

Перерыв сейчас равноценен поражению.

Он приблизил лицо вплотную к пальчикам, робко коснулся губами. Не поймёт, не заметит, не отличит от прикосновения пальцев. Главное, не дышать. И он затаил дыхание, сражаясь с желанием взять эти маленькие пальчики в рот или коснуться жарким влажным языком. Тогда точно поймёт, заметит и сделает выводы. Но что самое плохое – может перестать ходить.

«Тогда всё, мы без неё не проживём долго» – подтвердил мозг: «Нам без этой женщины вообще труба. Не понял, что ли?»

С трудом Владимир отстранился от ног.

– Переворачиваемся.

Голос охрип. В горле пересохло. Он чуть стянул на себя покрывало, вернувшись к середине стола. Приподнимал край, делая вид, что закрыл себе обзор от её обнажения.

Но этот обзор был скорее он неё самой. Покрывало прикрывало нижнюю часть пояса. Там стержень давно жил своей жизнью, то подскакивая в восторге, то уставая от длительного прилива крови и отдыхал на перекуре.

Затем он снова и снова подскакивал в надежде на лучший исход. Стоило только взгляду подкинуть новых деталей или рецепторам в носу донести особо манящий сладковатый запах.

Она приподнялась и перевернулась, ловко проскочив под покрывало. Он укрыл её всю от шеи до стоп. Стараясь не смотреть на поднявшиеся холмики, отошёл к столу, хлебнул остывшего зелёного чая из большой кружки с прорезиненным дном и с тоской посмотрел на песочные часы.

Оставалось минут двенадцать. Затем пять минут на переодевание, пять минут технического перерыва, пять минут персонального отдыха и придёт новая клиентка, которой положено те же пять минут на то, чтобы приготовится к сеансу и пять, чтобы одеться. И настанет новый полный рабочий час.

Редко берут половинное время. Так устроен человек, если уж решился допустить до своего тела, то чаще только комплексно.

– А можно взять тройное время? – донеслось от неё.

Показалось, что с надеждой. А если так, то это значит…

«Зацепил!» – закричал мозг: «Володя, не трать время, зови в ресторан! Погуляйте потом под луной! Придумай имена детям! Не тупи-и-и».

Владимир повернулся и снова увидел торчащие соски. Они словно пытались разрезать покрывало, вырваться на свободу и мечтали только об одном – внимании.

Его внимании, тут даже мозг в чём-то прав.

– Я бы… рад, но… – он замолчал, с трудом подбирая слова. А затем добавил поспешно, как и положено профессионалу и ветерану горизонтального фронта. – Вы приходите на следующий сеанс завтра. Будет тоже моя смена.

– Обязательно приду.

Он подошел к столу, протянул полотенце, намереваясь прикрыть грудь, чтобы спустить покрывало пониже и заняться животом, но то ли грудь оказалась слишком свободолюбивой, то ли тело передавало особые вибрации, но полотенце с неё тут же сползло.

Он впился глазами в освобожденную грудь красивой женщины. Она посмотрела на него с вызовом. В глазах огонёк, на губах ухмылка.

«Она спрашивает тебя, примешь ли вызов? Мы ведь примем? Примем! Принимай, я тебе говорю!»

Он улыбнулся в ответ, коснулся её живота, ощущая, как дрожат руки. И тут нокаутирующий удар по чувствам. Белоснежное покрывало вдруг выдало новый секрет – пятно.

От осознания, что она намокла, глаза на вызове жаждут более весомых действий в поисках его ответа, и этот тот самый момент, когда оба хотят слиться, Владимир взлетел на пик ощущений.

«Это оно…красная тревога!» – расплылся в неге мозг.

Между ног вдруг стало горячо. Тестикулы сжались и… пятен в кабинете только прибавилось.

Она повернула к нему голову, заметив позорное явление и обронила огорченно:

– Вот так значит? – и добила победным. – Завтра не жди!

Теперь голос резкий, недовольный, полный расстройства.

Она властно откинула его руки с живота, поднялась, подхватила трусики, прилипшие к массажному столу, и обнаженная, без всякого смущения, пошла за шторку. Лоскут белой ткани напоминал белый флаг.

Вот она – горечь поражения.

«Не-е-ет!!!» – закричало что-то внутри Володи. Уже не мозг, а совокупная лига тела, души, духа и серого вещества.

Впервые клиентка покинула сеанс на его памяти, не дождавшись, пока последние крупицы упадут на вершину пирамидки.

«Володя, ну чему только тебя учили?» – заявил мозг и отключил любой осознанный мыслительный процесс на прощание.

Это сражение он безнадежно проиграл.