Роман Только с ним глава Глава 14

Обычно я не склонна к авантюрам, но вместо удобных домашних спортивок и мешковатой кофты выбираю велюровую пижаму с короткими шортами и глубоким декольте. Поверх надеваю такой же халат. Усыплю его бдительность, а в середине вечера скажу, что мне жарко. Все же, брат предложил выпить вина и это вполне нормальная реакция на алкоголь. Да и Боря не удивится такому наряду. Все стратегически важные места прикрыты.

Пока что.

Понимаю, что играю с огнем, но не даю себе времени передумать. Возможно, Динка права и он уже меня узнал. Если же нет… я скошу на дурочку и сделаю вид, что понятия не имею о чем он. Доказательств того, что это меня он лишил девственности, у него нет. Да и брат не поверит, что я нарушила его приказ никуда по ночам не ходить и сбежала. О чем я вообще думаю? Глеб никогда не скажет при Борисе, что спал с его сестрой.

— О, а вот и сестра! Садись, малыш, я вино достал, бокал взял. Даже нарезку сделал.

— Стол сами накрыли?

Обычно вот этими приготовлениями занимаюсь я. Пока брат с друзьями курит, я тщательно накрываю на стол, а сегодня мы будто поменялись местами. Я, правда, не курила.

— А что долго, что ли? — ухмыляется Боря. — Ты садись давай, я вина тебе налью.

У меня появляется нестерпимое желание спросить у брата, что происходит? Сам накрыл на стол, позвал посидеть с ними, хотя никогда прежде таких предложений не поступало, предложил вина, хотя всегда говорил, что пить мне не надо.

— Не смотри так, — будто прочитав мои мысли, говорит брат. — Тебе двадцать уже. Ты девочка взрослая, можешь и выпить. Пару бокалов, не больше, — тут же дополняет. — Да и с нами посидеть можешь. Думаю, вам не мешает познакомиться поближе. Все же, завтра все вместе на природу поедем.

Как хорошо, что я не успела взять в руки бокал. Не уверена, что смогла бы справиться с эмоциями и не пролить красное вино на идеально чистый серый диван.

— Твоя сестра с нами поедет? — уточняет Глеб.

— Да, а что тебя так удивляет?

Боря откладывает бутылку в сторону и внимательно смотрит на Багрова. Я делаю то же самое, только еще руки на груди складываю. Жду, что он скажет.

— Ничего. Там же взрослые все, уверен, что ей будет интересно?

— Взрослые? — брат хохочет. — Вике, насколько я помню, восемнадцать только стукнуло. А Юле двадцать один.

— Я имел в виду парней. Ты же знаешь, какие там все.

— Почти все с парами, — пожимает плечами Боря. — Ты один едешь и Димас еще, но ему тридцатка уже и он бабник. Я заранее предупрежу, чтобы к сестре моей даже не пытался подкатить.

Глеб кивает, я тянусь к бокалу с вином и делаю глоток. Тащу со стола сыр и откусываю кусок. Правда, следующие слова брата едва не заставляют меня им подавиться:

— Получается, только ты один.

— Получается, только я, — кивает Глеб. — Тоже предупредишь?

— А надо? Ты же и так знаешь, что к ней лезть нельзя. В тебе я уверен.

— Конечно.

На лице Глеба появляется улыбка. Вполне искренняя, но так кажется только до тех пор, пока Багров не поворачивается ко мне. В его глазах такой холод, что мне впору поежится, однако я сижу внешне спокойной, вино потягиваю. Неужели Динка права и он действительно меня узнал, а сейчас злиться, потому что предал друга? Но он ведь не знал ничего, стало быть, и не виноват?

— Так расскажешь, что за заказ? — просит Боря, забыв о предыдущей теме разговора.

— О, ничего серьезного. Подруга просто показала мне сайт, где картины на аукционах продают. Там заказ подвернулся, и я тут же подала заявку. Меня утвердили и теперь мне на природе предстоит нарисовать картину.

— За тридцать тысяч? — ошалело переспрашивает Боря. — Нехило так.

— Да, цена немаленькая, — соглашаюсь. — Но это ведь творческий труд, да и материалы недешево обойдутся.

— Ты хорошо рисуешь? — нарушает наш диалог Глеб.

— Прекрасно, — отвечает вместо меня Боря. — Аль, покажи ему.

— Думаю, не стоит.

— Еще как стоит! Тащи свои картины!

— Не надо.

Я пытаюсь отвертеться, но Боря лишь отмахивается и встает сам. Через минуту он выходит из моей комнаты с моими картинами в руках. Я не люблю демонстраций. Я действительно очень хорошо рисую и мне не за что стыдиться, но мне все время кажется, что я не дотягиваю. Однако до чего именно сама себе объяснить не могу. Просто чувствую, что наверняка смогла бы лучше.

— Смотри!

Боря вертит моими работами перед Глебом, а я, спустив ноги на пол, подгибаю пальцы. Мне неудобно перед Багровым за такую навязчивость моего таланта. Может, ему вообще не нравится живопись? Зачем заставлять человека делать комплименты? Боря ведь их ждет и Глеб не может сказать то, что думает на самом деле.

— Очень хорошо, — высказывается Глеб. — Ты очень талантлива, — говорит уже мне.

— Спасибо. Борь, когда на место поставишь, запихни их в чехол, пожалуйста.

— Хорошо.

Брат уходит, а я считаю своим долгом оправдать перед Глебом поступок брата.

— Ты извини, что Боря так навязчиво. Я не показываю свои работы обычно, и уж точно не хвастаюсь, просто ему ведь не объяснишь. Спасибо, что не расстроил его.

— О чем ты?

— О похвале. Ты ведь не обязан был.

— Я сказал то, что думаю, — обрубает мою нерешительную тираду. — Я не имею привычки говорить людям то, что они хотят услышать. Боря не исключение.

Получается, ему правда понравилось?

Спросить об этом я, конечно же, не успеваю. Боря возвращается к нам и берет бутылку пива со стола.

— Соскучился за посиделками, капец. Давно сидели, — не без сожаления говорит брат.

— Да, давно.

К моему удивлению, я не чувствую себя здесь лишней. Иногда парни разговаривают только между собой, но я в беседе тоже участвую. Напряжение Глеба под действием алкоголя понемногу спадает, хотя он и пьет значительно меньше брата. Боря выпил уже четыре бутылки пива, а Глеб едва начал вторую.

— Ты что-то совсем не пьешь, — замечает Боря. — Не нравится пиво?

— Мне домой еще сегодня, забыл?

— Я схожу отлить, — Боря встает, слегка пошатывается. — А ты у нас оставайся. Аля тебе постелит на диване.

Стоит нам остаться вдвоем, как я смелею. Побесить Глеба за прошедший час так и не удалось, может, пора?

— Жарко тут, — со вздохом произношу и стаскиваю с себя халатик.

За Глебом не слежу, но почему-то уверена, что он смотрит. Медленно тянусь к бокалу, прекрасно зная, что сейчас Багрову отчетливо видны полушария моей груди и кружево бюстгальтера. Стреляю в него взглядом и замираю. Даже сглатываю от окутавшей меня неловкости. Глеб смотрит на меня, сцепив челюсти.

— Халат надень, — зло обрубает.

— Что, прости?

— Халат, говорю, надень.

То ли выпитые два бокала вина, то ли его приказной тон, но я и не думаю подчиняться. Вместо этого гордо вскидываю подбородок и спрашиваю:

— С чего бы?

— Ты специально это делаешь?

— Делаю что?

— Пытаешься меня соблазнить.

Не знаю, что творится на моем лице, но внутри меня целый пожар. В груди нестерпимо давит, а в горле стоит ком, еще и сердце стучит, словно ненормальное.

— С чего бы тебе соблазняться? — едва заметно пожимаю плечами. — Ты терпеть меня не можешь.

Его взгляд проходится по моему телу и останавливается на лице. Я больше не вижу там злости, зато замечаю, как дергается его кадык, когда он сглатывает. И интерес в его взгляде тоже вижу.

— Это неправда, — говорит Глеб. — Но тебе правда лучше одеться. Боря будет недоволен.