Роман Тиран моей мечты глава Глава 34

Возле двери я остановилась, чтобы сдуть с глаз волосы, и непроизвольно прислушалась к разговору в кабинете Чёрного.

– Я поражён, что ты, неисправимая сова, второй раз приезжаешь сюда к десяти утра.

– Я просто знаю, что тебя можно поймать только утром, а потом суды, клиенты и прочие дела.

– Ясно. Ну, выкладывай, что там у тебя.

Ладно, Тина, хватит подслушивать. Я постучалась и, дождавшись громкого «да» Назара Миролюбовича, вошла в кабинет.

Я думала, на то время, что я буду составлять чашки с подноса на стол, братья замолчат, но Вячеслава, видимо, моё присутствие нисколько не смущало.

– Я тебе в прошлый раз на словах всё объяснял, а теперь хочу на пальцах. Вот, смотри, – он что-то бацнул на стол, – это распечатка дизайна сайта, здесь видно использование моей картинки. Вот это – рекламный баннер на сайтах партнёров, здесь – пакеты из фирменного магазина. Видишь, какой размах?!

– Слава, – голос у начальника был холодным, словно арктические льды, – я уже говорил, что не возьмусь.

– Но это же беспроигрышное дело, Зар!

Больше я ничего не слышала – вышла из кабинета и прикрыла дверь.

Зар… Интересное сокращение. Но мне не нравится.

Вячеслав выскочил из кабинета своего брата минут через десять и, судя по лицу, ничем хорошим для него разговор не закончился. Буркнул мне «до свидания» и убежал, забыв про обещанный номер телефона. Ну и хорошо, лучше не надо.

Я взяла своё творожное печенье, высыпала его в вазочку и поспешила к начальнику в кабинет. Вновь постучалась, дождалась раздражённого ответа и вошла внутрь.

– Тина, – скривился Назар Миролюбович, даже не повернув голову от монитора, – я сейчас очень злой и могу наговорить гадостей. Лучше выйдете. Ничего же срочного?

– Ничего, – подтвердила я, поставив на стол вазочку с печеньем. – Вот. Это вам для успокоения.

Тут он, конечно, оторвался от компьютера, посмотрел на вазочку, потом на меня. Я смущённо улыбнулась, сцепляя руки перед собой.

– Творожное. Сама пекла, – сказала нервно, замечая, как разглаживаются морщины на лбу начальника. – Приятного аппетита.

– Спасибо, Тина, – поблагодарил он искренне. – А ещё чаю сделаете? А то я всё выпил, пока Славка тут выступал.

Я не стала уточнять, почему он не хочет поддержать брата – только злить. Кивнула и вышла из кабинета, чтобы приготовить очередную порцию чая этому чаехлёбу.

А после обеда к Чёрному пришёл один известный писатель-фантаст – Андрей Мельников. Мужчина лет пятидесяти, с большим пивным животиком, лысиной, одышкой и совершенно очаровательной доброй улыбкой. Чем-то он напомнил мне дядю Серёжу – и вроде бы обычный человек, а такой приятный и милый…

Проговорили они с Назаром Миролюбовичем почти два часа, и когда Мельников ушёл, а Чёрный вновь попросил чаю, я не удержалась от вопроса:

– А зачем Андрей Николаевич к вам приходил?

Начальник хмыкнул. Прямо перед ним на столе лежали бумаги в диком количестве, и он увлечённо их перебирал.

– Любопытно, Тина?

В голосе насмешка, даже ехидство.

– Любопытно, – не стала скрывать я, пожав плечами. – Хотя бы вкратце скажите. Не обязательно же во всех подробностях…

– Угу, – буркнул Чёрный, мрачнея, и выразительно так посмотрел на опустевшую вазочку. – Если завтра ещё печенья принесёте, расскажу.

Я обалдела. Несколько секунд стояла, хлопала глазами, не в силах понять – он действительно мне это сказал или почудилось?

– А… м-м-м… – выдавила из себя наконец какие-то невнятные звуки. – Хм-м-м… А расскажете завтра или сейчас?

– Могу сейчас, – Назар Миролюбович откинулся на стуле и сложил руки на груди. – Ну, что? Получу я печенье или нет?

– Это шантаж, – я возмутилась.

– Нет. Это договор обмена услугами. Вы мне – печенье, я вам – удовлетворённое любопытство. Всё честно. Если хотите, можем даже письменно оформить.

Вот же юрист!

– Ладно, договорились. Я принесу завтра печенье. А какое вам испечь?

Чёрный задумался.

– Овсяное умеете?

– Конечно.

– Тогда овсяное. А теперь садитесь, – начальник кивнул мне на стул перед своим столом, – и слушайте. Вы помните, что такое плагиат, Тина?

Я, опустившись на стул, заметила с некоторой неловкостью:

– Да как-то не очень уже… В общих чертах только, а официальную формулировку нет…

Я думала, он будет ругаться, но Чёрный только чуть поморщился.

– Ладно, тогда вкратце. Плагиат – это присвоение авторства. Когда один человек что-то, допустим, написал, а другой это опубликовал под своим именем. Всё произведение или его часть – это уже детали. Понятно?

– Да.

– Я очень рад, что вам понятно, – хмыкнул Назар Миролюбович. – Но это вы лукавите. На самом деле в случае с плагиатом ничего и никому не может быть понятно до конца, потому что творческий процесс – это вам не строящийся дом, где вы можете по смете проверить, сколько стоили кирпичи и кто именно их купил. И вот наш Андрей Мельников написал очень любопытный роман в жанре фэнтези. А потом некий Вася Пупкин написал свой собственный роман, очень похожий на роман Андрея Николаевича. Очень, но не абсолютно. И всё бы ничего, но Вася стал утверждать, что это не он стащил у Мельникова идею, а Мельников у него. Вот Андрей Николаевич и возмутился. Тут вам и клевета, и плагиат… полный набор сложнодоказуемой прелести.

– Возьмётесь? – поинтересовалась я тихо, пытаясь рассмотреть документы, лежавшие у Чёрного на столе. Кажется, это был результат лингвистической экспертизы.

– Скорее всего, – кивнул Назар Миролюбович. – Хотя это будет непросто.

– Ну… – протянула я. – Непросто – это же не невозможно… Таню Гроттер ведь признали плагиатом в итоге…

– Кто это вам сказал? – спросил Чёрный резко, подняв брови. Он явно выглядел недовольным, словно я брякнула глупость.

– Кажется, я это читала… Не помню.

– Читали, – он презрительно скривился. – Ну да, наши журналисты ни в чём не разбираются, а туда же – статьи, заголовки, сенсации. Не было там слова «плагиат», Тина. Суд в Нидерландах запретил эту книгу к изданию в Голландии, но без подобной формулировки. История там была такая. Несколько профессоров-консультантов разных национальностей зачитали обе книги до дыр и в итоге пришли к выводу, что российский автор копирует сюжетные линии Роулинг. Однако копирование сюжетных линий – это не плагиат. Я, конечно, не литературовед, но я назвал бы это литературным паразитированием. В общем, если следовать букве закона, никто так и не написал слова «плагиат» по отношению к Тане Гроттер.

Я слушала Чёрного с открытым ртом.

– А почему же тогда запретили?..

– Потому что Голландия – не Россия, – отрезал Назар Миролюбович. – Если у нас в законе написано, что от сих до сих тридцать два пельменя, так суд и постановит – да, тридцать два, и не пельменем меньше.

Я хихикнула от этой забавной аналогии.

– В общем, я не уверен, что мы с Мельниковым чего-либо добьёмся. Но попробовать можно. Я, знаете ли, – тут Чёрный посмотрел на меня как-то странно, – люблю сложные задачи.