Роман Тиран моей мечты глава Глава 17

Скорая приехала минут через пять, я как раз успела задремать на этом диване. Меня посмотрели-пощупали, померяли давление и сказали ровно то же самое, что я говорила Назару Миролюбовичу: недолеченная простуда, усталость, нервный стресс. Так что «лекарство» простое – простуду долечить, отдохнуть, не нервничать. Даже смешно, и как я это буду осуществлять?

Потом скорая уехала, и Чёрный, вновь присев рядом со мной на диван, заявил:

– Выбирайте. Либо сначала вы ужинаете, а потом я вас отвожу домой, либо я сейчас вас отвожу, и вы ужинаете дома сами.

Я испуганно заморгала.

– Ужинать?.. Я дома, конечно. И не надо отвозить, я сама!

– В метро после обморока? Отличная идея, Кристина. Я бы даже сказал – гениальная.

Да, он уже начинает превращаться обратно в знакомого мне тирана.

– Я могу на такси доехать. Только платить сама буду, а не как в прошлый раз.

– Кристина! – проревел Чёрный, я вздрогнула, и он понизил голос. – Я не собираюсь с вами спорить. Я вас отвезу. И это не обсуждается.

Ну да, тиран и диктатор.

И проще согласиться, чем спорить с этим бараном.

– Хорошо. Тогда ужинать буду дома.

– Бога ради. Вставайте, одевайтесь, поедем, а то рабочий день уже закончен.

Я похолодела. Чёрт! Надо немедленно позвонить маме!

Я резко вскочила с дивана, пошатнулась… и непременно повалилась бы в лучшем случае обратно на диван, а в худшем – на пол, но мне не дали. Назар Миролюбович бросился вперёд и подхватил меня, не дав упасть. Прижал к себе и, заглянув в глаза, процедил:

– Кристина, вы способны сначала думать, а потом делать? Я сказал «вставайте», а не «вскакивайте». Это большая разница!

– Извините, – прошептала я, не в силах отвести взгляд. Какой же он… крепкий, горячий, уверенный в себе. И руки на моей талии… Хотелось, чтобы он сжал их сильнее, прижал к себе крепче, чтобы коснуться грудью груди.

Сумасшедшая.

– Да при чём тут «извините»! – возмутился Чёрный. – Вы так себя угробите за неделю! Прекращайте. Не съем я вас. Завтра дома побудете, если станет легче – в среду выйдете. Нет – вызовите врача. Хватит геройствовать!

Назар Миролюбович говорил, а я рассматривала его губы. Тонкие, но решительные, и под нижней – небольшая морщинка, которая становилась чётче и резче каждый раз, когда он сердился, делая его лицо ещё недовольнее.

И эта ямочка на подбородке… Так и хотелось поднять руку и нажать на неё пальцем.

А щетина на щеках, наверное, колется.

Тина… ты точно свихнулась.

– Кристина! – Чёрный чуть тряхнул меня, возвращая с небес на землю. – Что с вами?

Я хотела сказать «вами любуюсь», но прикусила язык.

– Простите, задумалась.

– Идите, одевайтесь, – вздохнул он так, словно мечтал придушить меня вместо того, чтобы отвозить домой. – Только осторожнее, пожалуйста. Если будет нужна помощь – зовите.

Назар Миролюбович выпустил меня из объятий, и я послушно посеменила в приёмную.

Минут через пять, когда Чёрный вышел из кабинета, одетый в своё дорогущее чёрное пальто, я по-прежнему сидела в Лерином кресле и с грустью глядела в пространство.

– Кристина? Вы ещё не готовы?

– Нет, – вздохнула я и честно призналась: – Я никак не могу надеть сапог. Один надела, а второй…

– Ясно.

Назар Миролюбович обогнул секретарскую стойку, встал передо мной на колени – я испуганно вытаращила глаза – взял одной рукой мою ногу, другой – сапог, и нацепил сапог мне на ногу.

Пальцы пробежались по щиколотке, и меня так сильно бросило в жар, что показалось – сейчас макушка задымится.

А Чёрный между тем как-то чертовски медленно застёгивал молнию…

– Знаете, Кристина, – сказал он вдруг, усмехнувшись, – при вашей стеснительности я удивляюсь, как у вас вообще ребёнок появился.

Удивление от того, что начальник знает про Юльку, погасило возмущением от сказанного про стеснительность.

Много он понимает! Никогда я так не стеснялась, когда со сверстниками в институте общалась. Но сейчас же совсем другая ситуация! И сидящий передо мной на коленях Назар Миролюбович никак не вписывался в мои понятия о том, что есть «нормально».

– Я сама удивляюсь, – ответила я тихо, вкладывая в эти слова совершенно другой смысл, а не тот, который уловил там Чёрный. Удивляюсь, как я решилась рожать Юльку, удивляюсь, как до сих пор не уволилась отсюда. Удивляюсь, что вы, Назар Миролюбович, стоите тут передо мной на коленях. И уже не занимаетесь сапогом – он давно надет. Вы гладите мою ногу…

Всё выше и выше… Спасибо, что я в брюках.

Но от дрожи это не спасало.

– Вам, кстати, очень идут платья. Вы были очень женственны в пятницу, Кристина. Зря опять переключились на костюмы.

Ответить я не успела – Чёрный наконец отпустил мою ногу, встал и протянул мне ладонь.

– Поднимайтесь. Сейчас я принесу ваше пальто. Пора заканчивать этот ужасный день, правда?

– Разве он был ужасным… для вас? – удивилась я, послушно принимая его руку и поднимаясь.

– Был, – тяжело уронил Назар Миролюбович, поворачиваясь к шкафу с одеждой. – И ещё неизвестно, чей день был ужаснее: мой или ваш.

Я улыбнулась, опуская голову.

С учётом того, что мой день был ужасен из-за вас, начальник, то да, конечно… Ваши страдания не могут быть соизмеримы с моими. Ни при каких условиях.