Роман Тайные близнецы миллиардера глава Глава 91

Несколько дней спустя

Тимур

Ни о чём вообще не подозревая я вошёл в уборную компании, чтобы справить нужду, как вдруг услышал недовольный детский писк.

— Занято, дядя!

Не понял.

— Сначала пописаю я, потом мой брат Артём! А вы встаньте в очередь!

Картина Репина!

Два белобрысых, беззубых сорванца нагло командуют мною в МОЁМ офисе.

Откуда они тут? Сотрудникам запрещено разводить на моей территории детский сад!

— Артём, Егор! Я же попросила посидеть вас пять минут спокойно! — позади слышится топот.

О, а вот и мамаша нарисовалась! Сейчас как влеплю выговор!

Оборачиваюсь. Застываю.

Надежда?

Это её, что ли, демонята?

Ах да, припоминаю…

Пролистывал резюме.

Всего лишь раз десять, примерно.

Там было сказано, что у неё есть два сына.

Но она мать-одиночка.

Смотрю на девушку, потом на двойняшек.

Стоп.

А почему у них мои глаза?

И меня словно током в тыщу вольт шибануло.

Я поражён.

Не припоминаю, чтобы когда-нибудь, за все свои тридцать с хвостиком лет, встречал ещё кого-то с таким же редким цветом глаз.

Махнул головой, зажмурился.

Может показалось?

— Сюда идите, быстро!

Когда глаза открыл, передо мной стояла только Надя, пряча сорванцов за свою спину.

Её лицо охвачено паникой.

Вздыхаю.

Хотя нет…

Я обознался.

Ах-ха!

Дикость какая!

Титов, ты в своём уме?

Это намёк, на то, что дети главной ходячей катастрофы издательства — это твои дети?

Переработался, что ли?

Я ведь трезв как стёклышко, как мне такое на ум вообще могло прийти?

Да так… мысль странная промелькнула, а по телу будоражащая волна жара пробежала.

Я и Надя…

Вместе в постели.

Что-то не припоминаю.

Меньше недели знакомы.

Мы сто процентов раньше никогда не пересекались!

Да и где я мог с ней встретиться?

На литературном вечере творчества Пушкина в городской библиотеке?

Чуть не подавился смешком.

— Тихо стойте! У меня из-за вашего непослушания теперь могут быть проблемы, — с опаской командует она детям, продолжая прятать их от меня за своей спиной.

— Извините, — её щёчки краснеют, теперь Надя-тысяча-и-одно-несчастье ко мне обращается.

Недовольно хмурюсь.

Вот не люблю детей.

Вечно орущие, хнычущие, проблемные создания.

А тут еще и двойняшки!

Двойной попадос!

— Надежда, — смотрю на неё снисходительно сверху вниз, — и как это понимать?

— В саду карантин объявили… не с кем было оставить.

— Издательство не детский сад, — скрещиваю руки на груди, ужесточая тон. — Первое и последнее предупреждение. Ясно?

Быстро-быстро закивала.

— Иди. Быстро! Брысь! Отпускаю домой пораньше.

— Спасибо, — тихонько мямлит, а у меня вдруг сердце начинает биться быстрей, когда я смотрю на её румянец.

Мило.

Выглядит совсем как девочка сейчас.

Мимишная, невинная.

Только бантиков на голове не хватает и гольфиков.

Чёрная юбка есть, белая блузка тоже.

Ещё в этих очках…

Нервно сглатываю.

Почему-то в голове появляются нехорошие, порочные фантазии, как реакция на этот её образ сладкой девочки.

Я вижу её в фильме для взрослых…

Прямо сейчас заметил, какие у неё пухлые, алые губы.

На них бы пальцем надавить…

Очертить контур. Слегка примять. Чуть оттянуть.

Выглядят влажными.

И будто пахнут сладкими конфетами…

Эй, Титов!

Очнись!