Роман Табу на вожделение. Мечта профессора глава Глава 27

Юля

А потом вдруг… будто окончательно с катушек слетел. Застонав, он яростно уткнулся носом в Юлину макушку и несколько раз полной грудью втянул в себя воздух. Россыпь мурашек тотчас же расползлась по ее коже.

А сквозь тело промчался губительный ток, воспламеняя изнутри каждую мышцу. Юля задрожала в его руках. Завибрировала от напряжения, подобно проводу, подключенному к розетке. И… поняла, что была бы совсем не против ответить на его поцелуй. Что безумно истосковалась по его губам.

Испугавшись собственной реакции и жутко возмущенной публики в лице каримовских друзей, девушка панически взмолилась:

— Отпустите! Пожалуйста! Мне нечем… дышать…

Услышав это, Серп чуть ослабил хватку, но легче Юле не стало.

Теперь она отчетливо ощущала аромат дорогого парфюма, лосьона для бритья и запах кожи. Его кожи. Он проникал в ноздри. В легкие. Предавая себя, Попова крепко-крепко зажмурилась и что есть мочи сжала губы.

Сквозь морок сознания до нее донесся раздраженный возглас Назимова:

— Ты че творишь, старик? А ну отпусти ее! Немедленно!

Встрепенувшись, Юля уперлась ладонями в жесткую мужскую грудь и попыталась оттолкнуться. Да тщетно все. Будто скалу сдвинуть с места пыталась. Каримов никак не отреагировал на ее жалки потуги.

Зато довольно грозно рявкнул на приятеля в ответ:

— Слышь, «мой дядя самых честных правил»? Не лез бы ты, защитник хренов, со своими нравоучениями! А то ведь я быстро тебе напомню о бурных деньках твоей молодости! Тебе оно надо – при жене?

— Сука! — процедил Владимир Маркович. — Знаешь, куда бить!

— А вот с этим не поспоришь!

— Но Володька прав, Марат! — ледяным тоном осадил друга Макаров, пытаясь образумить. — Хорош уже барагозить-то! Отпусти девчонку!

Не остался в стороне и Егор.

Осуждающе поцокав языком, мужчина лениво протянул:

— Вот это да, Каримов! Теперь я видел все!

Серп дико загоготал прямо у Юли над ухом:

— Ну вот и полюбуйся, Стрельцов, пока есть чем! И праведника из себя не строй. Среди нас таких нет. Или ты запамятовал некоторые… пикантные моменты из своей биографии, чертов гений?

— Ага! Забудешь с тобой!

— Марат, не вынуждай меня вызывать охрану! — снова Назимов. — Дружище, я не знаю, что на тебя нашло – это будто и не ты вовсе, но… просто отпусти Юлю! Она под моей защитой! Что ты вцепился в нее? Задушишь же!

Попову в тот момент обуяло до жути противоречивое чувство.

С одной стороны, она практически подыхала от жгучего стыда.

Хотела вырваться из давящих объятий своего профессора и убежать прочь, сверкая пятками. А с другой… совсем не хотела. И тем не менее, цепляясь за последние крупицы здравого смыла, Юля попыталась достучаться до него:

— На нас все смотрят, Марат Евгеньевич! Прекратите меня позорить!

Тяжелый вздох. Судорожный выдох. И снова ноль реакции. Внезапно совершенно спокойным голосом к Каримову обратилась жена Назимова:

— Марат, ты что, серьезно не понимаешь, как сильно пугаешь ее сейчас?

Как ни странно, но столь банальный вопрос подействовал на него отрезвляюще. Серп ослабил свою хватку и немного отстранился.

При этом он уставился на Юлю твердым, но почти безумным взглядом. Шальным. Не мигая. Его лицо выглядело угрюмым, измученным.

Девушка шумно сглотнула. Одна странная мысль не давала ей покоя.

«Боже! У меня от этого взгляда колени дрожат, и сердце в груди заходится! Почему он смотрит на меня так, словно… скучает?»

Тряхнув головой, девушка попыталась избавиться от наваждения.

И с удивлением обнаружила, что Марат проделал то же самое.

А после криво усмехнулся:

— Не трясись, Попова! — поднял руки вверх, освобождая от своей вынужденной близости. — Не съем я тебя! По крайней мере… сейчас!

***

Ничего не ответив, Юля торопливо соскользнула с его колен и отошла на безопасное расстояние. Ее щеки от смущения полыхали огнем.

Виновато уставившись на своего работодателя, она тихо обронила:

— Простите, Владимир Маркович!

Тот лишь отмахнулся, хмуро поглядывая на Каримова:

— Не бери в голову, Юля! Ступай работай! А нам пришли другого официанта.

Внутри зародился ярый протест:

— Зачем? Я ведь уже приняла часть заказа!

— Мне показалось, тебе не очень приятно находиться рядом с…

— Я справлюсь!

— Ну, как знаешь, — развел руками владелец клуба. — Тогда записывай.

Приняв заказ у Назимова, Макарова и Стрельцова, девушка вновь устремила свой взволнованный взор на Марата. И… внутри стало как-то пусто.

Он опять наблюдал за танцовщицей, извивающейся у шеста. Пусть без интереса в глазах. Пусть с абсолютно отсутствующим видом. Но наблюдал.

И это знание причиняло Юле нестерпимую боль. Но вот незадача.

Ее боль (почти всегда) шла об руку с невероятной дерзостью.

Вот и сейчас, в который раз поддавшись эмоциям, девушка сухо отчеканила:

— Вы будете делать заказ?

— А как же!

— В таком случае…

— Что?

— Смотрите в меню, Марат Евгеньевич! Нечего на сцену пялиться!

Каримов расплылся в странной ухмылке и прищурился:

— Это почему же?

«Потому что я… я… о, черт! Даже знать не хочу почему!»

— Ладно… как хотите!

Улыбаясь через силу, она развернулась, намереваясь удалиться.

Но услышала в тот же миг:

— Я, вообще-то, голоден!

— Меню перед вами. Кнопка вызова на столе.

— Попова, не борзей! — прогромыхал он таким тоном, что Юля не посмела ослушаться. Вернулась к их столику, терпеливо ожидая, когда он наконец выберет для себя блюда. Листая меню, Каримов задумчиво протянул:

— Закажи мне что-нибудь на свой вкус…

— Исключено!

— Почему?

— Не хочу оказаться крайней, если вам что-то не понравится!

— Мне все понравится. Заказывай.

— Юля, включи ему в заказ самые дорогие блюда, — беззлобно фыркнул Назимов. — Хоть заработаешь немного на его вредности. Задолбал!

Будучи не в силах сдержаться, девушка зашлась в приступе дикого хохота.

— Хорошо, Владимир Маркович! Я так и сделаю!

Уйти у нее не получилось и на этот раз. Сделав всего один шаг, девушка сразу же угодила в чьи-то крепкие объятия. Каким же было ее удивление, когда перед собой она увидела Антонину! Ничего не понимая, Попова изумленно вытаращилась на свою соседку. Та в свою очередь воскликнула:

— Слава богу, Юля! Наконец-то я тебя наша! Весь клуб перерыла!

— Ты что здесь делаешь? — уточнила, отстраняясь. — Что-то случилось?

— Еще как случилось! — затараторила Тоня, возмущенно размахивая руками. — Я не могу к нам в комнату попасть! Представляешь, ключи забыла! Дай мне свои, пожалуйста. Ты все равно позже меня вернешься…

— Но… там же Эльвира. Она вроде никуда сегодня не собиралась.

— Ага, не собиралась! — закатила глаза Муравьева, машинально перекидывая через плечо свои светлые волосы. — На нее Азамат рявкнул как следует – сразу собралась!

— А. Ну ладно. Жди здесь. Сейчас я принесу ключи.

Однако, припомнив кое-что, Юля нахмурилась:

— Погоди! Ты же хотела у Дениса остаться… Все хорошо?

Грустно улыбнувшись, Тоня отрицательно покачала головой.

— Я не смогла. Сбежала в самый ответственный момент. Снова.

— Упс! Извини!

— Да забей! — отмахнулась соседка. — Может, оно и к лучшему!

— В этом я даже не сомневаюсь!

— Неси ключи, трудяжка наша! Спать хочу!

— Сейчас…

— Так-так-так! — издевательски протянул Каримов за их спинами. — Прямо чудеса исцеления какие-то! Антонина, если мне не изменяет память, сейчас ты должна обниматься исключительно с унитазом! А она мне… не изменяет!