Роман Связанные поневоле глава Глава 29

Громкий стук разбудил меня, и я разлепила глаза, вспоминая, где нахожусь. Монтойя, как обычно, прижимал меня к постели своей ручищей и, видимо, для верности еще и переплел одну свою волосатую нижнюю конечность с моими ногами. Кто-то жутко упорный опять стал колотить в дверь трейлера моего мужа.

Без особых церемоний я пихнула Северина локтем, стараясь высвободиться.

– Монтойя, к тебе кто-то пришел, – проворчала я.

– Пусть проваливают на хрен! – буркнул он, подгребая меня ближе, вместо того чтобы отпустить.

Долбящиеся в дверь проявляли завидное упорство и продолжали тарабанить.

Северин поднял голову и проорал свое прежнее предложение удалиться в еще более красочных и цветистых выражениях.

– Северин Монтойя, открой немедленно эту проклятую дверь, или ровно через минуту останешься вовсе без нее, – раздался властный женский голос снаружи.

Моего мужа аж подбросило, и он вскочил, безумно озираясь по сторонам. Зрелище то еще, я вам скажу. Здоровенный, весь из себя брутальный татуированный мужик шарит паническим взглядом вокруг себя, помятый и взъерошенный со сна.

– Где эти гребаные штаны? – пробормотал он.

– Видимо, где-то в районе входа. – Я потянулась и зевнула, собираясь наведаться в душ. – И кто же это нас посетил с утра пораньше? Бывшая подружка?

– Моя мама! – выдохнул Монтойя. – Черт возьми!

Тут уж меня саму как током шибанули, и я взвилась с постели.

– Какого ты меня не предупредил? – накинулась на него я.

– А я сам знал? – возмутился Северин.

Я заметалась, собирая свои вещи, и начала судорожно одеваться. Пофиг душ, как-нибудь до дому доживу, не исчешусь.

– Я сваливаю, Монтойя! Я в такие игры не играю!

И это была чистая правда.

– Боюсь, теперь уйти уже не выйдет, Лали. Мама наверняка приехала из-за новостей о тебе.

– Мне абсолютно плевать. Она твоя семья, ты и разгребайся. Я в таком не участвую. – Мои руки предательски тряслись и никак не хотели застегивать одежду.

Северин нашел наконец свои штаны и натянул их прямо на голое тело.

– Это, между прочим, теперь и твоя семья! Ты не бросишь меня сейчас! – решительно сказал он.

– У меня нет семьи, придурок! И еще как брошу! – Я отыскала сумку и надела обувь.

– Северин, мне еще долго ждать?! – Нетерпеливый голос из-за двери заставил меня вздрогнуть.

– Юлали, умоляю! – Мой вечно самоуверенный муж выглядел по-настоящему напуганным. – Она же мне голову оторвет, если я тебя ей не предъявлю, после того как всему миру показал.

– Надо было раньше думать! – злорадно сообщила я.

– Юлали, ну прошу! Буду тебе по гроб жизни должен. Нашей совместной.

Я молча смотрела на раздерганного мужа и чувствовала нечто вроде обязанности помочь ему. Что за чушь в самом деле! Не убьет ведь его действительно родная мать! К счастливому воссоединению семьи я не была готова ни в коей мере, но золотистые щенячьи глаза напротив заставили меня сжалиться. И, матеря себя в душе последними словами, я со вздохом кивнула. Монтойя метнулся к двери и распахнул ее.

– Мам, – укоризненно покачал он головой и согнулся, чтобы обнять и поцеловать гостью. – Почему ты не предупредила?

– Ты меня и в самом деле об этом спрашиваешь, сынок? И это после того, как я о твоей будущей весьма скорой женитьбе узнаю из новостей, а не от тебя! – невидимая пока за монументальной фигурой Монтойи женщина говорила сдержанно, но раздражение в ее голосе было очевидно.

– Да я собирался… – начал мой муж и шагнул в сторону.

– Да, я так и поняла. Что, деньги на телефоне закончились, а перехватить взаймы не у кого? – саркастически сказала представшая моему взгляду хрупкая темноволосая женщина.

Ростом она, пожалуй, была еще ниже меня, очень изящная, производила первое впечатление некоего нежного создания. Но жесткий блеск таких же, как у Северина, золотистых глаз и аура властности, не показная, но тем не менее очевидная, не оставляли сомнения – перед вами хищник. Одета она была в светлый брючный костюм, а в руках держала небольшую дорожную сумку. За ее спиной в дверном проеме топтались смущенные Камиль и Нести. Монтойя бросил на них взгляд, полный немого упрека, и закрыл перед носом дверь. Женщина быстро сфокусировалась на мне и изучала напряженным взглядом с пару долгих минут. Я, ощутив, что меня щупают и разбирают до самых печенок, невольно выпрямилась, отвечая прямым и, может, даже немного наглым взглядом. Уголок рта у женщины дернулся в такой узнаваемой для меня улыбке. Наследственность, блин.

– Ну, здравствуй, деточка, – она улыбнулась теперь мне неожиданно открыто и пошла ко мне с распахнутыми объятиями. – Добро пожаловать в семью!

Я сглотнула, чувствуя дискомфорт на грани физической боли. Женщина порывисто обняла меня, а я стояла, как деревянная, не зная, что мне с этим делать.

– Ну, чего ты стоишь, как истукан, сынок? Может, уже сподобишься представить нас официально? – сверкнула мать глазами на Северина.

Он встрепенулся, подошел ко мне и обнял за плечи. Его первый шок от появления родительницы, видимо, прошел, и он не только расслабился, но даже стал вести себя покровительственно. Словно я нуждалась в защите от маленькой женщины, стоящей передо мной. Хотя, если судить по его первой реакции, может, и стоило ждать от его матери чего-то эдакого, ему-то лучше знать. Уж слишком эта излучающая властность дама была непохожа на мою маму, вечно нервную и боящуюся сделать что-то не так. Воспоминание больно кольнуло в груди, усиливая мою нервозность.

– Познакомься, мама, это Юлали Мерсье, моя невеста. Прошу любить просто так и не устраивать допросов с пристрастием. – Северин чуть сильнее сжал мои плечи, ободряя. Мне, конечно, ничего не стоило фыркнуть, демонстрируя, что и без его защиты я прекрасно обойдусь. Но пока я решила наблюдать, да и моя волчица озадачилась новым персонажем. Женщина же втянула воздух, и на секунду я смутилась, представив, как разит от нас с Монтойей, да и в самом трейлере, и от развороченной постели – нашим долгим потным сексом, устав от которого, мы отключились всего каких-то пару часов назад. Но потом я напомнила себе о собственном статусе в глазах любого Изменяющего облик и решила, что это не я ввалилась к ней с утра пораньше, так что нечего и заморачиваться. Мать Монтойи еще принюхалась, и ее глаза гневно сверкнули на сына.

– Ага. А еще она твоя, промежду прочим, связанная пара. Нет, ну вот я дожила! Мой младший сын первым среди братьев нашел свою священную пару и просто забыл об этом сообщить мне! Такая мелочь не заслуживает того, чтобы ткнуть пальцем в материнский номер в телефоне? – Золотистые глаза метали молнии, но не похоже, что это сильно впечатляло Монтойю.

Северин закатил глаза и протяжно вздохнул.

– Мама! Прекрати, черт возьми! – взмолился он.

– Молодой человек, не смей закатывать на меня свои бессовестные глаза и следи за своим языком! – ткнула женщина в голую грудь моего мужа пальцем с коротким, аккуратным ногтем.

– Прошу прощения, – почесал Северин место, куда упирался ноготь матери. – Лали, милая, познакомься, это моя мама – Лайла Монтойя.

– Очень приятно, – пробормотала я, соблюдая внешние приличия.

– Ага, ничего тебе не приятно! – фыркнула женщина. – Кому же будет приятно, когда незнакомая тетка вот так вваливается с утра! А все ты виноват! Поставил всех в дурацкое положение.

Монтойя кивнул, покорно принимая обвинение, но тут взыграло совершенно неуместное мое чувство справедливости.

– Ну, на самом деле тут не совсем вина Северина. Просто пока было рано что-то говорить о нашем связывании, там много неясных моментов, – негромко сказала я, понимая, как по-дурацки выходит.

Лайла посмотрела на меня, как на марсианку, к тому же с придурью.

– Простите, дети, я чего-то не понимаю. У вас есть парные метки, и вы, судя по запаху, связанная пара? – нахмурилась она.

– Да, – ответили мы с Монтойей в унисон.

– И вчера вы объявили о том, что намерены пожениться еще и по человеческим законам? – продолжила она.

– Да, но это… – начала я.

– Цыц! – одернула меня она, и моя волчица удивленно плюхнулась на задницу. – Если вы связаны, скоро будете женаты и спите в одной постели, какие, я не пойму, еще неясности могут быть?

Лайла смотрела на нас очень сердито.

– Понимаешь ли, мама, – начал Северин, немного выступив вперед, словно пытаясь прикрыть меня от обстрела. – Дело в том, что у нас с Юлали весьма… разно протекающие жизни, так сказать. И мы еще не пришли к единому мнению по поводу того, как именно все будет дальше обстоять в наших отношениях…

– А ну замолчи, Северин! – прервала его женщина и нахмурилась еще больше. – Вы что, два великовозрастных идиота, пытаетесь мне сказать, что из-за каких-то там различий в образе жизни раздумываете о том, возможна ли совместная жизнь? Я правильно понимаю?

Среди нас двоих не нашлось добровольца, желающего ответить.

– Вы вообще соображаете, что даже размышлять тут не о чем? Вы связаны! СВЯЗАНЫ! Посланы друг другу судьбой! Благословлены! Это единственное, что должно иметь значение в ваших дальнейших мыслях и действиях. Вы получили то самое важное, что нужно ценить и беречь. Какие еще сомнения могут быть, бестолочи вы эдакие?

Ее слова вызвали у меня приступ злости. Мне захотелось высказать все, что я думаю о том, что сделало такое «благословение» с жизнью моей матери. Но неожиданно Северин крепко обнял меня и поцеловал в шею, заставляя раздражение немного осесть.

– Мама, позволь нам, пожалуйста, самим разобраться во всем и, если получится, выстроить собственные, подходящие нам обоим отношения, – он говорил мягко, но за этой мягкостью лязгала сталь.

Отчего-то я им загордилась. Он обозначил наши совместные границы и дад понять даже самому близкому существу, что при всем уважении пересечь их не позволит.

Лайла всплеснула руками.

– Вот знаешь что, сынок? У тебя с детства все не как у других! – возмутилась она. – Вечно ты пытаешься изобрести что-то новое там, где все и так уже известно! А пока вы будете свои отношения строить, я состарюсь и умру в ожидании внуков.

В ее голосе даже не упрек, а грусть. Я могла бы сказать, что на ожидание вообще не стоит и заморачиваться, но Монтойя опять сильнее прижал меня к себе.

– Мам, давайте пока позавтракаем и спокойно обо всем поговорим, – примирительно предложил он, подталкивая меня в кухонную зону.

Надеюсь, он не ждет, что я начну изображать хозяюшку из желания понравиться его матери? Потому как мне нет до этого дела. Ну, почти. Наверное. Что-то во мне скреблось и намекало, что где-то в глубине души я все же нуждаюсь в этом одобрении. Но в любом случае с моей способностью испортить даже лучшие продукты в мире я бы облажалась по полной. И это заставляло меня нервничать еще больше.

В дверь опять настойчиво застучали. У нас прямо гости за гостями сегодня. Монтойя, оставив меня, быстро прошел к двери, бормоча что-то про то, что пора отстреливать вконец охреневших дятлов. Мы остались с Лайлой играть в гляделки.

– Северин, у входа правительственные агенты. Они требуют доступа на территорию, чтобы увидеть Юлали, – услышала я шепот Камиля. – И с ними еще полный автобус спецназовцев с оружием.

Глаза Лайлы напротив стали удивленными, а я, не став раздумывать, пошла к двери. Северин обернулся, загораживая вход.

– Лали, милая, я разберусь, хорошо? – встревоженно сказал он, пытаясь не дать мне выйти.

– Северин, это смешно! – сказала я, начав дергаться не на шутку. – Как ты, по-твоему, можешь разобраться с визитом правительственных агентов, да еще и со спецназом?

– Я разберусь! – рявкнул Северин, и тут же тихо добавил: – Просто хотя бы намекни, в чем дело!

– Да я понятия не имею! – шепотом возмутилась я.

Чего я шепчу там, где полным-полно Изменяющих облик с их слухом, интересно? С тем же успехом могла орать в голос! Северин посмотрел на меня очень пристально, но потом кивнул и вышел. Недолго думая, последовала за ним наружу. В этот момент ввалилась толпа народу в шлемах и бронежилетах и нацелила оружие на всех присутствующих. Начался какой-то хаос. Они орали и грубо толкали всех, вынуждая лечь на землю. Все происходящее заняло какие-то секунды, но мне их хватило, чтобы понять, что Изменяющие облик готовы взорваться от такого обращения, и совсем не спецназовцы тогда могут оказаться хозяевами положения. Ситуация стремительно стала еще хреновей, когда двое мужчин в масках направили оружие на нас с Северином и потребовали опуститься на колени.

– Ты сейчас целишься в мою женщину, твою мать! – зарычал Северин так, что кровь стыла в жилах, не обращая внимания на оружие, направленное ему в грудь. По всем «Парящим» будто волна пробежала, и они стали похожи на натянутые до предела пружины. Одно неосторожное слово или движение – и случится катастрофа. Все они застыли, будто изготовившись и глядя на Северина в ожидании его команды. В их лица реально было боязно смотреть.

– Сынок, что происходит? – Голос Лайлы был напряженным, но в нем не было страха.

Я покосилась на женщину, она стояла у трейлера, собранная и явно контролирующая каждый свой жест.

– Мама, войди внутрь! – громоподобно рявкнул мой муж, и я заметила, как дрогнуло от этого оружие в руках спецназовца, смещая прицел с груди в область его головы.

И вместе с этим мое сердце совершило тошнотворный кульбит, и меня затрясло от испуга за него. Волчица взвыла в ужасе за свою пару, и этот полный жуткой тоски импульс отозвался в каждом уголке моего тела. Картина того, что может случиться, если Монтойя спровоцирует своей агрессией этого нервного человека с оружием, ослепила меня, приводя в шок. У нас, конечно, замечательная регенерация, но мы не чертовы бессмертные и новую голову или сердце отрастить не можем. Осознание того, что этот невыносимый мужчина вдруг может перестать существовать и разносить мою привычную жизнь в клочья, обратило воздух в моих легких в камень. Раскаленный, сжигающий внутренности камень.

– Северин, успокойся! – Я мертвой хваткой вцепилась в его руку, удерживая, но он уже слишком завелся и буквально дрожал от еле сдерживаемого гнева.

– Этот мудак целится в тебя! – огрызнулся он, не сводя взгляда с оружия, направленного мне в грудь. Будь прокляты наши первобытные инстинкты, которые с легкостью толкнут его на любое безумство, если он будет считать, что мне грозит опасность! Защита пары прежде всего. Прежде собственной безопасности и жизни! Я знала, что так должно быть. Знала на том глубочайшем, генетическом уровне, который неподвластен командам рассудка. И сейчас я, трясясь за Монтойю каждой своей клеткой, отчетливо понимала, что так и должно быть. Это правильно! Лайла тоже что-то говорила ему, стараясь сохранить в своем голосе максимум спокойствия. Я не могла разобрать слов, только властный призыв успокоиться. Но Монтойя сейчас не способен нас слышать. Каждый мускул в его теле был напряжен и мелко подрагивал от бушующей внутри стихии, а сфокусированные на агрессорах глаза и вздернутая верхняя губа делали его лицо по-настоящему жутко хищным.

– Северин, умоляю! – Мой голос предательски задрожал от паники, и я нежно погладила его руку, стараясь привлечь его. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Не смотри на них, посмотри на меня, ради Бога! Смотри на меня! Прямо сейчас, хороший мой, смотри на меня!

Ужас за него пронизывал меня насквозь, заполняя даже мои кости. Никогда в жизни я не просила ни о чем так, как о том, чтобы Северин справился с собой. Мой муж повернулся наконец ко мне, и, кажется, его злость стала отступать. Его угрожающая поза еще не изменилась, но я видела, как медленно расслабляются вздувшие мышцы его шеи, плеч и рук. Он словно шаг за шагом приближался ко мне с порога крайней неконтролируемой ярости. Мое сердце колотилось так сильно, что мне казалось, кровь вот-вот хлынет у меня из носа. Прошло около минуты, и, наконец, его взгляд стал совершенно осмысленным.

– Ты волнуешься обо мне, детка? – расплылся Монтойя в своей уже забравшейся мне под кожу чертовой ухмылке, не обращая внимания на повторную команду лечь на землю.

У меня вдруг перехватило горло от такой резкой перемены, и затряслись колени. Захотелось огреть его чем-нибудь и одновременно наброситься на эти проклятые губы, что так умеют меня сводить с ума всем, что вытворяют. Что делает со мной этот невыносимый мужик! Я, видимо, окончательно рехнулась за эти дни, если сейчас не могу отвести глаз от своего обнаженного по пояс мужа, когда вокруг в любую секунду может разразиться настоящий Армагедец.

– Боже, Монтойя, какой же ты!.. – В глазах и носу опять невыносимо защипало. Мы, два полоумных идиота, стоим и пялимся друг на друга под дулами автоматов! Да, я чокнутая. Однозначно!

– Пожалуйста, скажи всем расслабиться! Все будет нормально!

– Теперь уж точно! – Монтойя сверкнул на меня глазами и отдал короткую команду своим парням, продолжая улыбаться. Те подчинились и опустились на землю. И мы тоже выполнили приказ. Когда я растянулась на пыльной земле, Северин протянул руку и накрыл мою ладонь. Последовал быстрый личный обыск, который ничего не выявил. Когда один из мужчин подошел ко мне, намереваясь обыскать и меня, Монтойя опять дернулся.

– Только тронь ее своими лапами, и я тебе глотку вырву, – поднял голову он.

– Угрожаете полицейскому при исполнении? Это грозит реальным сроком, господин Монтойя, – послышался наглый голос у нас со спины. – Оставьте девушку, ей, вроде, негде спрятать оружие. В остальном у нас чисто?

– Чисто! – глухо ответил спецназовец.

Перед нами появились два типа в строгих костюмах и ткнули в лицо своими значками. Один из них был сложен почти так же мощно, как Северин, и мрачно смотрел на меня темными, глубоко посаженными глазами и молчал. Второй же, светловолосый, с блеклыми голубыми глазами, невысокий, но крепкий, этакий мистер хороший парень и говорил с нами.

– День добрый, госпожа Мерсье! Можете встать. И вы, господин Монтойя, тоже. Я – спецагент Моровец, а это спецагент Фраммо. И мы тут по вашу душу, госпожа Мерсье. – Он обшарил меня цепким неприятным взглядом.

– То есть ты, гондон в костюме, привел всех этих мудаков с оружием, чтобы задержать мою женщину? – презрительно фыркнул Северин, поднимаясь и вновь становясь тем самым суперстар Монтойей, которого знал весь мир. – А ты, я погляжу, смельчак!

– Господин Монтойя, если вы считаете, что ваш звездный статус как-то защитит вас от вызова в суд за оскорбление офицера при исполнении, то вы сильно ошибаетесь. – Лицо Моровеца исказилось, но лишь на секунду.

Северин хотел сказать еще что-то, но я нервно дернула его за руку, и он нехотя закрыл рот.

– Могу я узнать, из-за чего весь этот карнавал с фейерверком, господин офицер? – спросила я.

– Вы подозреваетесь в хранении и распространении опасных для жизни веществ, госпожа Мерсье. Поэтому вы сейчас едете с нами в управление для опроса. У вас есть адвокат?

Позади нас ахнула Лайла, а я в шоке уставилась на агента.

– Да что за хрень! – взвился опять Северин, но я снова дернула за руку.

– Успокойся! Это полная чушь. Не пройдет и пары часов, и во всем разберутся.

– Как сказать, – ухмыльнулся «мелкий» агент. – Поверьте, ваше положение весьма плачевно.

– Я еду с тобой! – решительно заявил Северин.

– Как пожелаете, господин Монтойя. Но только будете добираться в управление своим ходим. Мы ведь не такси. – Говнюк явно не понимал, что за зверюгу он дразнит.

– Хрена с два кто-то увезет отсюда мою женщину без меня! – повысил снова голос Северин, и я видела, как снова напряглись все вокруг.

Развернувшись, я обхватила лицо мужа ладонями и заставила посмотреть на меня.

– Северин…

– Ничего из того, что ты скажешь, не заставит меня оторваться от тебя, – резко оборвал меня он. – Ты от меня и на метр не отойдешь.

– Тихо, Северин, не надо их провоцировать! – попросила его я. – Ничего они со мной не сделают. Пусть везут в свое управление.

– Нет! – отрезал Северин.

– Да не глупи же ты! Не подставляйся сам и своих людей не подставляй, – зашептала я у самых его губ. – Они же тут бойню устроят.

Северин тяжело вздохнул и, обвив меня руками, прижал к себе так крепко, что кости хрустнули.

– Ты просишь меня, чтобы я, как полное ничтожество, позволил кучке ублюдков с их пушками забрать тебя у меня. – Его губы скользнули по моему уху.

– Нет, хороший мой. Я прошу, чтобы ты сохранил ясность мысли. Потому что если они говорят правду и у меня серьезные проблемы, ты не сможешь мне помочь, находясь за решеткой за нападение на полицейских или получив пулю в голову.

– Юлали, скажи мне, что происходит? – снова спросил меня муж. – Хотя бы намекни!

– Госпожа Мерсье, вы закончили свою процедуру трепетного прощания? – Снова этот мерзкий «мелкий» агент. – Мы же не можем стоять тут вечно.

Северин опять стал как деревяшка в моих руках.

– Я хочу его удавить, – прошипел он.

– Перестань! Он нарочно провоцирует тебя. Я сейчас еду с ними, а ты успокаиваешься и приезжаешь после. Ладно?

Монтойя скрипнул зубами.

– Ладно, – ответил он и впился в мои губы жадным, собственническим поцелуем. – Не слишком расслабляйся там, Лали-детка. Я вытащу тебя оттуда в мгновение ока.

Я отошла от него, становясь рядом с агентами. Один из спецназовцев отцепил от пояса наручники, но тут впервые подал голос тот агент, что покрупнее.

– В этом нет необходимости, – сказал он низким, хриплым голосом.

Я, повинуясь жестам, зашагала вперед.

– Лали, сладкая моя! – окликнул Северин, и я обернулась, не останавливаясь. – Ты не проведешь ни единой ночи без меня! Больше никогда!

Я ободряюще улыбнулась ему хотя и услышала шипение Моровеца о том, чтобы сильно я на это не рассчитывала. И только когда меня усадили в микроавтобус, я, посмотрев в окно, призналась самой себе, что реально растеряна и напугана.