Роман Спаси меня от себя глава Глава 13

ЕСЕНИЯ

Я дома нахожусь неделю в попытках привести себя в порядок. Столько же общаюсь с Андреем по переписке, проводя почти все свое время с телефоном в руке. Как мне удалось закончить проект к сессии…вопрос.

Даже в туалет с телефоном хожу, лишь бы не пропустить весточку. Мягкой поступью двигаюсь к раскаленному шару, который в конечном итоге сожжет меня дотла.

Но сердце несется навстречу и не думает о последствиях, лишь разум нашептывает предостережения, а все они разбиваются о стенку моей веры в лучшее.

Голова периодически болит, конечно, синяки по чуть-чуть сходят, лишь перемотанное запястье напоминает о случившемся.

Натягиваю свободное бежевое платье, мягко обволакивающее талию и нежно спускающееся по бедрам. Кручусь и верчусь перед зеркалом, словно от внешнего вида в принципе что-то зависит. Да и зачем наряжаться…в больницу? Ответ слишком хорошо знаю.

Пиликающий звук в очередной раз заставляет меня сломя голову понестись к средству связи и с нетерпением открыть заветное сообщение.

«Доброе утро, принцесса. Ты случайно там не забыла, что нагружать руку нельзя? И да, сегодня на прием».

«Привет, нет. Я тяжелее книжек ничего не поднимаю».

«Как твой проект, умка?».

Закусываю губу и мечтательно разваливаюсь на кровати, раскидывая руки в разные стороны. Он помнит и постоянно переспрашивает. Значит, ему важно? Волнует?

Мы просто общаемся и мне как воздух не хватает этого общения вживую. Посмотреть в глаза и что? Возможно, понять что-то для себя.

«Я все завершила. Тебе правда интересно?».

Прожигаю телефон в ожидании ответа, но он не приходит ни через 5 минут, ни через 10. Разочарованно тянусь к косметичке, хоть и открыв ее, с ужасом понимаю, что ничего особенного у меня и нет.

Подводка засохла, а тушь едва наносится на огрубевшую от времени кисть. Пару раз прохожусь по длиннющим от природы ресницам и вспоминаю слова сестры, что ресницы у меня как у коровы. Смеюсь и слышу заветный звук уведомления.

«Конечно, принцесса, меня волнует все, что касается тебя. Получилось свести формулы? Обязательно захвати черновик, я хочу почитать».

«Привезу, спасибо ?».

В самом радужном расположении заваливаюсь на кухню. Бегло целую отца в морщинистую щеку и отрываю сковородку.

Запах только что разогретых оладушек приятно щекочет нос, перевожу взгляд в окно и улыбаюсь еще шире. Одесса приоделась для пляжного сезона. Низкий старт.

«Жду, принцесса».

Быстро набираю сообщение в ответ и тут же блокирую экран.

«Спокойного тебе начала дня».

Улыбаюсь в ответ, намазывая очередной оладушек клубничным повидлом. Напротив сидит отец и буравит меня грозным взглядом, странно поглядывая на внезапно загорающийся экран телефона после очередного сообщения.

— Помирилась с Костей? — разведывает обстановку.

Настороженно хмурюсь и неоднозначно хмыкаю. Костя не появлялся больше. Как в воду канул, перестал меня донимать сообщениями и звонками. Нельзя сказать, что меня это огорчало. Просто странно.

— Нет, пап. Мы расстались, я не могу простить то, что он сделал.

— А что он сделал? — холодный взгляд пронизывает.

— То, что я не прощаю — предал. И если можно, я бы не хотела об этом говорить. Ты отвезешь меня на осмотр?

— Я отвезу тебя на осмотр, но также и сам могу тебя осмотреть. Если ты не забыла, я все-таки такой же травматолог, как и Андрей, — слишком громко кладет вилку на стол.

— Справку с мокрой печатью для универа тоже мне выдашь? — сжимаю кулаки и обессиленно откидываюсь на спинку стула.

Внезапно открывшаяся от сквозняка дверь громко бьется о стенку, чем заставляет вздрогнуть от сильного хлопка. Как это похоже на наш скандал.

— Не выдам, я не выдаю справки.

— Так о чем беседа вообще тогда?

Папа хмурится еще больше и молча доедает завтрак, после чего встает, громко шаркнув стулом и демонстративно идет мыть посуду. Пусть у нас и есть негласное правило, что я всегда мою посуду. Ладушки, характер показываем.

— 10 минут на сборы, — сухо кидает, прежде чем выйти из кухни.

Спокойно допиваю чай, доедаю все оставшееся в тарелке и одновременно просматриваю последнее входящее.

«Еще в пути, но он точно будет замечательным, ведь ты у меня первая».

Сердце замирает от, казалось бы, простых слов и вновь несется вскачь. И пусть на периферии маячит отвратительное предчувствие, но я не даю плохим мыслям испортить уже благоухающий сад распустившихся цветов в душе.

Поездка в автомобиле длится так долго, что я неосознанно стучу ногой, чем вызываю ненужное раздражение и без того злого отца.

Погода шепчет. Уже пальцем постукиваю по двери, закапываясь в мысли глубже некуда.

— Хватит, даже если ты пробьешь пол и будешь подгонять машину сама, мы быстрее не поедем. Тут пробка как бы! — отец не выдерживает и его прорывает как только что сломавшийся смеситель, из которого фонтанирует струей холодной воды.

— Я поняла, просто не люблю опаздывать.

— Ха, ты просто сильно спешишь к нему. Думаешь, я не понимаю, с кем ты так отчаянно переписку ведешь?

Уголки губ опускаются, и мой взгляд уныло скользит по разъяренному лицу отца.

— Почему бы тебе не высказать мне все сразу, чтобы не копить негатив до момента, когда эффект разорвавшейся бомбы будет казаться хлопушкой по сравнению с твоим извержением на меня?

— Какая экспрессия, дочь. Нет никакой злобы, меня просто трясет, когда я вижу твой поплывший взгляд, как и у всех тех дурочек, купившихся на его внешность, — отец резко тормозит, потому что умник спереди возомнил себя водителем бетмобиля, а не старенького жигуля

— Куда ты, мать твою, несешься! Совсем с мозгами поссорился?! — вопит через открытое окно, а затем долго и продолжительно жмет на клаксон, выплескивая все негодование на бедного парнишу лет 20. —Права купил, а мозги нет!

Я перевожу сбившееся дыхание и осторожно оглядываюсь по сторонам.

— Значит так, я тебя предупредил и его предупредил. За последствия отвечаете оба. Я его быстро пристрою в его же отделение, будет сам себя лечить, а тебя закрою дома под семью замками.

Я открываю рот, чтобы хоть что-то сказать, но опять сталкиваюсь со взглядом, способным убить на месте, и потому не нахожу лучшего решения, кроме как не драконить человека еще больше.

Через 10 минут отец высаживает меня у стен клиники, коротко кивает и произносит:

— Домой на такси, у меня пары.

Я выбираюсь из машины, спеша скорее в сторону больницу. Босоножки на толстой танкетке едва слышно стучат по асфальту.

Легкий ветерок раздувает мои небрежные локоны, к которым я, по сути, не имею никакого отношения — лишь уснула с гульками. Неосознанно улыбаюсь и щурюсь при ярком солнце, но, когда подхожу к массивным дверям, мне хочется ослепнуть.

Или вырвать свое кровоточащее сердце из груди, чтобы больше не чувствовать то, что чувствую сейчас. Обиду, смешанную с пустотой. Словно всю жизнь разом из меня пустили по ветру.

Прямо передо мной за стеклянной дверью стоит Андрей в объятиях пышногрудой красотки, которая с большим энтузиазмом и немыслимой пылкостью целует его в губы и обнимает за шею.

Сколько я так стою? Минуту или десять? Ты думала, что ты особенная, Еся? Папа был прав.

Вот он отрывается от нее и переводит взгляд на меня, на секунду в глазах проскальзывает удивление и страх. Но затем взгляд темнеет, а толстые темные брови сходятся на переносице.

Он резко отталкивает от себя девушку, а я закусываю губу и печально улыбаюсь своим мыслям. Я не особенная. Одна среди множества других, более красивых, доступных, удобных.

Дальше же делаю совсем не характерную вещь для себя.